— Будете добавку? — Он взялся за котелок руками.
Они с Аней дружно отрицательно качнули головами, умильно наблюдая, как мужчина, прижав котелок к груди, вышкребает со дна самые вкусные поджаренки.
— Надо было сварить две порции. — Лисса решила отомстить за свое смущенье. То, что это она ему бороду подпалила, вынудив побриться, не имело к делу никакого отношения.
— Думаешь, останется голодным? В таком случае нам его не прокормить, если каждый раз будем готовить по две порции. — Аня включилась в игру, и они громко зашептались, то и дело, косясь на Славия, чтобы в случае чего, вовремя стукнуть по спине. Вдруг на радость им подавится.
Мужчина, чувствуя, что против него замышляется очередная пакость, поступил умно. Быстренько доел и, оставив им мыть грязную посуду, ушел седлать коней.
Поняв, что шутка сорвалась, они прекратили дурачиться, и наскоро перемыв посуду, так как с восходом солнца вода в ручье теплей не стала, и у них закоченели руки, упаковали ее по сумкам.
Славий к тому времени скатал одеяла, затушил костер, закидав его землей. Положил снятый пласт дерна на его законное место, вернув поляне первозданный вид, словно тут и не ночевали люди, и ждал пока они закончат собираться, держа коней под уздцы.
Лисса собрала с кустов так и не просохшие вещи, с сожаленьем упаковав их в седельную сумку, представляя, как они там будут преть под солнцем. Еще раз окинула взглядом поляну, не забыли ли чего. Она не собиралась из-за спешки терять вещи, которых и так мало, а новые не за что купить. Кажется, все взяли.
Славий от нетерпения пристукивал себя по бедру вожжами.
— Поехали. Если путь будет легким, ночевать будем на постоялом дворе. От него день пути до следующей деревни. А там уже рукой подать до обжитых мест.
— Здорово. — Обрадовалась Анюта, с легкостью взлетая в седло, словно и не было двадцатилетнего перерыва в верховой езде. — Обязательно закажу себе горячую ванну.
— Будет мягкая кровать, с чистыми простынями. — Лисса мечтательно вздохнула и взялась за луку седла, готовясь, впервые в жизни, сама сеть на лошадь, так как сильно подозревала, что после ее выходки Славий больше не захочет с ней дружить.
Но она ошиблась. Мужчина сложил лодочкой ладони, и едва она вступила на них ногой, с легкостью подсадил на лошадь.
— Ой...ё...ёй. Как высоко. — Пришлось сильней вцепиться в поводья, пока Славий хмыкая, вставлял ее ноги в стремена, так как сама она до жути боялась лишний раз пошевелиться и свалиться со спины кобылы, искренне считая, что при падении переломает себе все кости.
— Кто о чем, а женщины об удобствах. Крепко сидишь?
— Ага. — Лисса качнулась назад, когда ее лошадь пошла шагом, и быстро выпрямилась. Неделя верхом. Все время лесом по буреломам, где тропы нормальной нет, только та, что протоптали звери. Тут хочешь, не хочешь, научишься держать равновесие, и когда первый страх прошел, она расслабилась и стала вертеть головой по сторонам, вдруг что-нибудь интересное случится или повстречается на их пути, а она по невнимательности пропустит.
Глава 15
День выдался жарким. Лошади мерно ступали по дороге, утопая копытами в пыли. Фыркали, прядали ушами, и то и дело взмахивали хвостом, отгоняя надоевших мух.
Из лесного бурелома они выехали во второй половине дня. И не останавливаясь на привал, продолжили путь по укатанной телегами дороге, по которой везли товары из деревень, попрятавшихся по глухим лесам на постоялый двор, где трактирщик скупал изделия ремесел и продукты с тем, чтобы потом с выгодой перепродать, идущим мимо торговым караванам.
Дорога лентой вилась вдоль ручья. Березовая роща звенела от многоголосого птичьего щебета. То и дело раздавалось уханье кукушки. Лисса ехала, заткнув уши. Пение птиц и жужжание насекомых она еще как-то переносила, как и ручей, бегущий по камням, но кукушка это уже слишком.
— Совсем плохо? — Славий поравнялся с ней и нагнулся, заглянуть в глаза, чтобы она не вздумала соврать.
Это началось несколько дней назад. Поначалу возможность обладать тонким звериным слухом показалась ей восхитительной, и она с удивлением открыла для себя целый новый мир, недоступный людям. Но в отличие от ушей, улавливающих все подряд, ее мозг не мог обработать поступающую информацию, и в какой-то миг сдался, сигнализируя прогрессирующей головной болью, что проблему ушей надо решать, причем срочно.
— До постоялого двора доживу, а там надо будет искать вату или пробки от вина. Еще один такой день и я или оглохну или сойду с ума.
При упоминании о вине, мужчина улыбнулся, потрепал ее по плечу и, оставив плестись позади всех, догнал Аню. Что-то шепнул девушке на ухо. Та оглянулась, хмуря брови, потом задорно улыбнулась, кивнула и повернула своего коня к Лиссе.
— Вот, Велена упаковала специально для тебя, но я не рискнула предложить, зная, что ты цветы не любишь.
И девушка развернула перед ней треугольный платок, на черном фоне которого алели веселенькие цветочки. Такие в ее мире даже бабушки уже не носят, предпочитая однотонные цвета.
— Давай. — Взяв платок, Лисса плотно повязала его на голову. Звуки не исчезли, просто стали тише, значительно облегчив жизнь.
— Тебе идет. — Аня не выдержала и прыснула со смеху. — Нет, правда. И заячьи уши не видны. Скоро будем на постоялом дворе, незачем показывать их всем подряд.
О...о...о, об этом Лисса не подумала. Сильнее натянула на виски платок и туже затянула узел, чтобы не сполз на глаза.
— Спасибо.
— Живи, подруга. И вообще. Ты, когда собираешься учиться? Или хочешь всю жизнь ходить с ушами? Смотри, а то привыкнешь и не заметишь, как они станут размером как у слона.
Лисса вынула из-за пазухи амулет, долженствующий привести ее к учителю, не изменивший цвет даже на пол тона.
— Точно не сейчас. — И вернув его на место, похлопала себя по груди, где прятался еще один амулет, сдерживающий ее силы, давая понять, что держит обещание, данное Велене без особой надобности не колдовать.
Аня улыбнулась, и они поехали рядом, пока позволяла ширина дороги. Но Славий неожиданно остановился. Остановились и они, подъехав ближе.
— Что там? — Аня привстала на стременах, пытаясь из-за плеча мужчины рассмотреть причину остановки.
— Указатель.
— И? — Не поняла Лисса. Ей было без разницы куда ехать, лишь бы из лесу поближе к людям.
— Направо таверна. Прямо дорога на Боровинку, куда мы завтра поедем. Если сейчас завернем к постоялому двору, придется возвращаться, без толку потратив остаток сегодняшнего дня и завтрашнее утро.
— А что налево?
— Ничего. Тут только два указателя. — Славий заставил своего коня шагнуть в сторону открывая вид на деревянный столб с прибитыми к нему досками, на которых каленым железом были выжжены руны обозначающие названия.
— Я голосую за постоялый двор. — Аня оглянулась на нее в надежде на поддержку, так как воевода слишком внимательно смотрел на дорогу, ведущую к деревне. Не иначе решил сэкономить время и заставить их опять ночевать в лесу.
— Я тоже. — Поддержала подругу Лисса.
— Едем прямо. — Словно не слыша, что большинство проголосовало за удобства, решил Славий и тронул с места по направлению к деревне.
— Я не поняла. — Лисса хоть и не стала оспаривать принятое решение, но решила выяснить, это и дальше так будет? — А как же правило учитывать мнение большинства?
— Я учел. И нашел его неверным.
— Это еще почему?
— Правда, почему? — Аня пристроилась с другого боку.
Славий глянул на Анюту, перевел взгляд на нее, понял, что его качественно зажали в тиски на узенькой дороге, и для собственного здоровья решил ответить.
— Потому что неразумно ставить постоялый двор в стороне. А все, что неразумно, вызывает подозренье. Вот я и хочу проверить. На всякий случай не отставайте и будьте внимательны.
И он вырвался вперед, заставив их пришпорить своих коней, чтобы не отстать. Пока трясешься в седле, разговаривать не с руки, а то ненароком язык себе откусишь, и Лисса сосредоточила все внимание на дороге, чтобы низкие ветки не хлестали по лицу.
Вскоре выехали на вспаханное поле. Вернее дорогу вокруг него. На поле колосилась спелая пшеница, золотым морем колышась на ветру. Правда сильно заросшая сорняком, и вытоптанная дикими зверями, от чего впечатление о хозяевах складывалось не слишком благоприятное.
— Не нравится мне здесь. Может, повернем обратно, пока не заехали далеко и дотемна успеем на постоялый двор, до того как закроются ворота? — Предложила Аня, не особо надеясь, что ее послушают.
— Мне тоже не нравится, поэтому нужно проверить, что случилось, почему за полем не следят.
— А может не надо? Мне упырей за глаза хватило. Вдруг тут тоже нежить завелась? — Вмешалась в разговор Лисса.
Аня и воевода оглянулись, одинаково удивленно глядя на нее.
— Вполне возможно. — Задумчиво протянул Славий, перестегивая меч к себе поближе. — Аня?
— Поняла.
Девушка легко встала на седле скачущей по ухабам лошади, и, раскинув руки, взлетела в небо огненным драконом.
— Василиса, на дорогу смотри. — Вернул ее на землю, вернее не лошадь Славий, так как она в воображении летала в облаках вместе с Аней.
— Амулет снять?
— Пока не надо, но руку на нем держи, мало ли...вдруг...
Лисса вняла предупреждению и вытащила амулет, оставив его висеть поверх рубашки. Славий изогнувшись, поймал поводья Аниной кобылки, начавшей без наездницы безнадежно отставать, и привязал поводья к луке своего седла.
Вскоре появились первые заборы, ограждающие такие же заброшенные огороды.
— Здесь точно живут люди? — Лисса почувствовала, как от иррационального страха струйка пота сползла между лопаток. В деревне не было ни души, причем давно, судя по тому, как перекосились избы, и с прохудившихся крыш сползала прогнившая до основания солома. Полу оторванные ставни болтались на ржавых петлях. И за провалами в битых окнах чернела пустота покинутого жилища.
— Когда-то жили.
Их накрыла тень. Лисса вжала голову в плечи, но, услышав хлопанье крыльев, поняла — это Аня заложила крутой вираж, выискивая место где приземлиться, чтобы ничего не снести. Они со Славием направили коней к центру заброшенной деревни, где на огромной площади их ждала дракона, складывая крылья вдоль тела, в клубах поднятой при посадке пыли.
— Живых тут нет, даже собак и кошек. — Громыхнула Аня, исторгнув из глотки вместе со словами сноп дыма.
Дракона гневается, и чувствует то же что и она. Нестерпимое желание бежать отсюда, куда глаза глядят. Лисса оглянулась, окинув взглядом полную разруху и запустенье. Вздохнула и перевела взгляд на Славия.
— Проверять будем?
— Да. Лисса идешь со мной, Аня полетай над лесом, вдруг, что необычное увидишь и не только на первый взгляд. Смотри магическим взором. Только никуда не лезь. Встречаемся на этом месте через час и все обсудим.
Дракона подождала пока они на лошадях отъедут к ближайшему забору и спешатся и, только тогда взлетела, иначе бы засыпала их пылью с ног до головы. И так вся одежда стала серой, и на зубах неприятно скрипел песок. Славий сплюнул себе под ноги, а ей протянул фляжку.
— На, прополощи рот.
Лисса хмыкнула. Она же девушка приличная и плеваться ей не с руки, а ты не подумал, что я с водой делать буду? Глотать, чтобы за приличную сойти? Выплюнув воду под кусты, Лисса сполоснула лицо и руки и вернула фляжку.
— Как с лошадьми поступим? С собой возьмем или привяжем тут?
— С собой. — Славий взял под уздцы двух лошадей, Лисса повела свою, прикидывая как они вместе с ними будут осматривать дома.
Все оказалось проще, чем она себе придумала. Заходя во двор, Славий оставлял ее на улице, а сам осматривал дом изнутри и так каждый раз, пока не обошли всю деревню. Никого, ничего. Нет даже мебели и утвари, не говоря уж о каких-нибудь запасах, будто жители вместе со всем скрабом в один день собрались и ушли. Тогда почему поля и огороды бросили? Непонятно. А может, урожай поел какой-нибудь вредный жук?
Она так и спросила об этом Славия, когда уставшие голодные шли на площадь, где их уже ждала Аня, принявшая человеческий вид.
— Жук? Вполне возможно, знаешь я не мастер по выращиванию пшеницы, посмотри, когда обратно поедем. Если это нашествие насекомых, надо предупредить остальных, чтобы зимой от голода не вымерли.
— Завтра? А ночевать мы будем здесь? — Возмутилась Лисса.
Аня, услышав о планах на ночевку, тоже взорвалась.
— Если ночевать на улице, то я предпочитаю лес, а не это захолустье. Я поляну у озера нашла, недалеко. Только пойдем пешком, там такой бурелом не проедем.
— У озера это хорошо, заодно и искупаемся. — И Славий с таким наслаждением почесал спину, что у Лиссы мгновенно зачесалось все на свете, начиная от немытых волос, и заканчивая левой пяткой.
— Почему стоим? В путь, а то темнота настигнет нас посреди леса.
До темноты успели дойти до озера, расседлать лошадей и пустить их пастись на берег. Развели костер и сварили кашу на этот раз с грибами. Отставив ее в сторону, подвесили над костром второй котелок для чая. Хотя чаем там и не пахло, не было в этом мире такого растения и общепринятым горячим напитком на все случаи жизни, как и подозревала Лисса, оказался травяной отвар. Его вкус варьировался от сладкого, кислого и горького в зависимости от того, какие травы произрастали в той местности, где ты живешь.
Пока взвар заваривался, а каша стыла, разбрелись в разные стороны купаться. Мальчик налево, девочки направо. Оставив вещи висеть на кустах, Лисса вошла в воду, издав стон блаженства.
— Как парное молоко. — Поведала она Анюте и без единого всплеска нырнула. Проплыла довольно долго под водой и вынырнула ближе к середине. Помня, что где-то рядом купается Славий, Лисса старалась не слишком высовываться из воды, хотя желание распластаться на поверхности и бездумно смотреть в звездное небо с восходящей из-за леса луной, было очень сильным. Ничего, потом можно будет полежать на одеяле.
— Василиса!
Окрик Ани, полный страха, заставил ее вздрогнуть, завертеться, ища взглядом подругу. Она стояла на берегу и махала руками, зовя ее обратно.
— Ань, ты чего?
— Греби обратно!
— Почему? — Лисса ничего не понимала. Что еще за напасть, когда так хорошо?
И только сейчас заметила, как под ней в глубине зарождается свечение и вместе с ним, со дна поднимается целый город, раздвигая пространство, чтобы поместиться на поверхности небольшого озера, прямо на глазах превращающегося в море.
Рывок, резкая боль в руке. Лисса на мгновение нырнула под воду, а когда вынырнула, поняла, что это Славий схватил ее и тащит к быстро удаляющемуся берегу, гребя одной рукой.
— Отпусти. — Скомандовала она, и когда мужчина ее бросил, поплыла сама, радуясь, что в свое время полтора года на плавание ходила.
Славий оглянулся только раз, увериться, что она не отстаёт, но что их усилия, по сравнению с древним колдовством. Вода под ними забурлила, стала опадать, и оказалось, что они лежат на черепичной крыше, цепляясь за ее выступы, чтобы потоком не смыло с четвертого этажа. Берег скрылся за домами, а вода бурлясь и пенясь по тротуарам ушла в широкие ливневые стоки.
