— На ней все равно нет замка, так какой смысл закрывать.
— Такой, что если дверь закрыта, никто не посмеет в нее войти без стука и пока не пригласят. — Пояснила Аня. И, наткнувшись на ее скептический взгляд, всплеснула руками. — Лисса, это тебе не детский дом, и не общага, где двери вечно на распашку. Здесь за несоблюдение приличий прилюдно секут на площади, чтобы другим неповадно было.
— Угу. — Не стала она спорить. Надев тончайшие чулки, подвязки, панталоны и коротенькую кружевную нижнюю рубашку, она послала Аню закрыть дверь, а сама села к зеркалу расчесывать волосы.
— Ничего себе. — Ахнула подруга, становясь за ее спиной.
Зеркало отразило округлившиеся от удивления глаза, когда Аня двумя руками подняла ее косы.
— Откуда такое сокровище?
— Это я у тебя хотела спросить? — Едко ответила Лисса, глядя на подругу через зеркало. — Кто из нас колдовством решил отрастить себе волосы? А выросло у меня. — Аня покраснела как помидор, и сразу стало понятно, что вину она свою признала, осознала, и сейчас будет исправлять.
— Я и не думала, что на тебя подействует. Мои-то уже давно не растут. Замри и посиди пару минут неподвижно, чтобы что-нибудь другое не выросло. — И она многозначительно глянула на ее грудь.
— Ах ты, редиска. — Лисса запустила в нее расческой, Аня увернулась и они захохотали. — Давай уже, колдуй.
Она замерла на стуле, а Аня положила руки ей на голову. От них сразу же пошло тепло, расслабившее ноющие мышцы спины и шеи. Лисса чуть не замурлыкала от удовольствия как кошка, и тут же заработала тычок в спину, заставивший ее выпрямить осанку. Аня же тем временем провела руками ото лба к затылку, взяла все волосы в ладони, едва сомкнув пальцы, и повела вниз до самых кончиков, шепча какое-то заклинание.
— Это, что заговор?
— Угу, не отвлекай, а то не получится.
Лисса прислушалась. Это напомнило ей полевую практику на первом курсе. Их тогда разместили ночевать, в доме странной бабульки. Та тоже шептала похожие стишки, от кражи. А то заполонили студенты всю деревню, жди от них беды, как говорили местные кумушки, сидя на завалинке и провожая их отряд каждое утро в поле. Только какая может быть беда, когда напашешься как трактор, и к вечеру одна мысль, добраться до постели и чтобы никакая сволочь не посмела разбудить до самого утра. А если эта сволочь еще хоть раз кукарекнет ни свет заря, то из него получится отличная лапша.
— Все! — Аня выпрямилась, отряхнула ладоши и улыбнулась, довольная проделанной работой. — Теперь будут расти как надо, а ты их подстричь не хочешь? Хотя не надо. Кошу очень нравятся твои косы.
— Аня прекрати. — Не вытерпела Лисса. — Еще одно упоминание о твоем брате в том же духе и я никуда с вами не полечу.
— Лисс? — Аня в недоумении отступила от нее на шаг. — Я же просто так сказала. Что плохого в том, что ты ему нравишься?
— В том, что он не просил тебя за него сватать. — Лисса понимала, что потом пожалеет о своих словах, но она тоже не железная, сколько можно играть на ее нервах. Вскочив со стула, она наспех и кое-как заплела косу. — Вот возьми. — Она достала из сумы кошель с деньгами и бросила его подруге. — Отдашь ему деньги за покупки, а если этого недостаточно я напишу расписку и как заработаю, все отдам.
Аня машинально поймала кошель.
— Лис, ты что?
— Ничего. — Она вытряхнула на кровать все содержимое сумы, и, запихав обратно книжки, деньги Лучезара и дяди Миши, да крестьянскую одежду, полученную в подарок за поимку вурдалака, собрала рюкзаки с приданым от Ванюши в охапку и швырнула в открытое окно.
— Заберите все. Мне чужого не надо. — И тут же присела на корточки, спрятавшись под подоконник, так как именно в этот момент под ее окнами шел царь в сопровождении охраны и вывалившиеся из летящих рюкзаков трусы лифчики и невесомые капроновые чулки, платья кофты и другие вещи, посыпались им на головы как снег.
— Дура! — Аня ринулась к окну, узнать, что за вопли и лязг оружия раздались снизу.
— Стой! — Лисса едва успела перехватить ее, и утащить к себе под подоконник, пока подруга не мелькнула в окне и на нее не подумали, что это она хулиганит. — Там Отторал Половецкий со своей охраной.
Аня побледнела, потом хихикнула и, уткнувшись в колени, захохотала. А вот ей было вовсе не до смеха. Ладно б под окном шел князь. Они с Кошем старые приятели, посмеялись бы и забыли. А так придется просить Таудеша, урегулировать межрасовый конфликт.
— Ань, прекрати смеяться. — Лисса вслушалась в нарастающий в коридоре шум. — Ой, кажется, они идут сюда. Что сейчас будет.
И не долго думая, вылезла в окно. Бесполезно. Ни одного карниза. И до края крыши еще полтора этажа.
— А ну лезь обратно. — Аня ухватила ее за рубашку и потянула в комнату. — Еще не хватало, чтобы ты навернулась с пятого этажа.
Бах! Бах!
Кто-то очень сильный заколотил в дверь, не зная, что она не заперта, только открывается в другую сторону.
— Именем царя откройте!
Спрыгнув с подоконника, Лисса сделала попытку спрятаться под кровать, но и туда не пролезла. Кто строил этот дом и мебель подбирал? Убить их мало. И ванной комнаты нет, только ширма, за которой стоит огромная дубовая бадья и лавка для одежды.
Аня уже не могла смеяться, глядя, как она мечется по спальне, пытаясь то залезть в сундук, то спрятаться за занавеску. А с той стороны еще раз бахнули и выбили дверь. Та рухнула на пол и два огромных мужика, одновременно ломанувшись внутрь застряли в дверном проеме.
Лисса замерла посреди спальни, испуганно тараща на них глаза и одновременно с ними заливаясь краской. До дружинников дошло, что вместо поимки убийцы покушавшегося на жизнь царя, они вломились в девичью спальню. И их лица по цвету сравнялись с буряком. Или это у них началось удушье? Тесно же так стоять.
Аня сползла на пол не в силах больше хохотать.
Царь пнул дружинников под зад и те с грохотом повалились поверх двери.
— Так, так, так! Знакомые все лица! — Отторал улыбнулся, и, перешагнув через валяющиеся тела, бесцеремонно вошел в спальню, прекрасно понимая, что никто его отсюда не выгонит.
У дружинников и пришедшей с царем служанки, собравшей и принесшей вещи ей обратно, глазки так и забегали с Отторала на нее, в предвкушении шокирующих сплетен. Лисса чуть не взвыла в голос, понимая, что оправдываться бесполезно, народ только сильней уверится в том, что она новая любовница царя. Отторал понимая это, ухмылялся, не спеша восстанавливать ее доброе имя, мстя за то, что она сбежала от него утром и опозорила вечером, вывалив на голову три мешка тряпья. Отчаянно краснея, Лисса понимала, что хуже, чем сейчас будет, только если сюда войдет Кош.
— Аня, Василиса! — Голос на мгновение опередил самого дракона и весь из себя одетый как на парад вошел Кош и, так и замер на пороге, разглядывая народ.
— Ух, ты как у тебя людно. — Жених подмигнул ей, показал за спиной кулак икающей от смеха Ане и отвесил изящный поклон царю. — Вечер добрый, Ваше Величество. Что опять натворила Василиса? Надеюсь, не превращала вас в коня?
Отторал опешил. Дружинники закусили губы, чтобы не заржать. Служанка, сделав лицо тяпкой, молча бахнула перед драконом на пол корзину полную белья и молча удалилась. Кош вытаращил глаза, и двумя пальцами достав из общей кучи кружевную вещичку, глянул на нее.
— Лисса, душа моя, не хочешь объяснить, что тут происходит?
— Она вывалила все это на голову царя. Тысячу раз простите нас Ваше Величество. Это была случайность и чистой воды ребячество, за которое нам очень, очень стыдно. — Аня, наконец, взяла себя в руки, и, оттеснив ее с линии зарождающихся боевых действий, встала пред братом и царем, от души наслаждающимся всем происходящим.
Кош бросил бельишко обратно.
— За что ты так Его Величество?
— Мне вот тоже интересно, — тягуче проговорил царь, не отрывая от нее глаз. — Чем я не угодил вам юная девица?
Лисса заломила руки не зная, что сказать, как оправдаться, и была готова пасть на колени, вымаливая прощение, когда глаза отца сверкнули любопытством.
— Ты действительно хотела превратить меня в коня?
— Смотри, какая красота! — Лисса схватила Коша за рукав и потащила за собой в гущу толпы.
На берегу развернулось грандиозное народное гулянье с музыкой, песнями и танцами. По приказу князя в честь праздника из его личных погребов выкатили три десятка бочек с квасом и десяток бочек меда, остальные напитки предоставили трактирщики, развернувшие палатки вдоль обоих берегов. Над кострищами, на вертелах жарилось мясо кабанов и молодых оленей. В углях запекались утки и сазаны, обмазанные глиной. Над прилавками кольцами висела колбаса и сосиски. А корзины были полны овощей и фруктов. Так что сегодня никто не уйдет голодным.
Ночь сверкала яркими огнями, отражающимися в медленном течении реки. Рыбаки, разукрасив свои лодки гирляндами из цветов, чтобы скрыть облупившуюся краску, и навесив на носы светильники, катали по воде всех кто был готов за романтику заплатить полтину.
Вокруг огромных костров зажженных в честь Богов покровителей Слободы, молодежь водила хороводы, ну а для людей постарше, расставили вокруг столы и стулья, где можно было посидеть, выпить, закусить и пообщаться с друзьями, не отрываясь от народа.
Чуть в стороне светился купол цирка, напоминая гигантский абажур. Вокруг собралась изрядная толпа. Не все смогут посмотреть представление и для них на дощатом помосте столичные маги устроили свое собственное представление, запуская в небо фейерверки, призрачные иллюзии огненных драконов, птицы алконост и легендарных фениксов. Две жар птицы пролетели над головами дружно ахнувшей толпы и посыпали перья им на головы. Детвора с визгом бросилась их ловить, не понимая, почему вместо пера жар птицы у них в руках оказались перья из крыла гуся.
— Чтобы хорошо учился. — Одна мамаша, подняв рыдающее от разочарования чадо на руки, с улыбкой убрала перо в карман мужу. — Вот вырастешь большим, будешь хорошо учиться, и будет у тебя дома жить настоящая жар птица.
— Правда? — Малыш прекратил реветь и поднял на маму глазки, полные надежды.
— Правда, правда.
Лисса улыбнулась. Забавно. Вроде бы мир другой, а люди те же.
— Мы ужинать сегодня будем?
Кош кивнул и повел ее вдоль прилавков. Найти свободный столик было нереально, поэтому они накупили полную корзину вкусностей и, найдя относительно спокойное место на берегу, расселись на траве.
Им не нужно было спешить. Представление в цирке начнется только через час, а билеты у них в кармане. Такие маленькие каменные кругляшки, похожие на толстые монеты, с нанесенной на них магической меткой в виде шутовской шапки с бубенцами. Штатный цирковой маг узнает свою работу и пропустит внутрь. Нет, гуляй лесом, а если будешь упираться, доказывая, что купил утром в кассе, цирковые силачи надают по шее за подделку. Тут с этим строго, но как рассказал Лучезар, все равно каждый раз находятся желающие рискнуть здоровьем.
— Не хочешь покататься?
— Мммм? — Лисса оглянулась посмотреть, что он имеет в виду, и подавилась сосиской, вставшей поперек горла. Кажется, ее решили соблазнять по всей программе, иначе с чего бы ему катать ее на лодке, да и бутылка редкого вина (виноград здесь не растет, холодно) подозрительно выглядывает из корзинки. Когда купить успел? Все ж время вместе были. — Ты серьезно?
Дракон смутился, осознал, что выдал себя, смутился еще сильнее и чтобы побороть неловкость, чуть грубовато переспросил.
— Так хочешь или нет?
— Может после цирка? — Схватив яблоко, она откусила сразу половину, чтобы скрыть улыбку. И прожевав, спросила, переводя разговор в другое русло. — Ты мне лучше расскажи, как тебе удалось убедить Его Величество отпустить нас, не стребовав возмещения за моральный ущерб?
Лисса все еще негодовала, что их с Аней самым наглым образом выперли из спальни, заявив, что когда мужчины говорят, женщинам там не место. Она чуть не поседела и от волнения сгрызла себе все ногти, за те пол часа, что они там говорили. Когда мужчины вышли, Его Величество все еще смеялся, а Кош улыбался загадочной улыбкой. И на все ее вопросы заявил, что время позднее и если она не поторопится одеться, то они опоздают в цирк.
Вот и сейчас, стоило ей спросить, как в глазах дракона заплясали смешинки.
— Только если ты никому не проболтаешься.
— Ни за что на свете. — Лисса бросила булочку, вытерла руку о подол платья и подняла ладонь как скаут, подтверждая клятву.
— Я намекнул Его Величеству, что упавший на голову лифчик не повод затевать войну. Соседи засмеют.
Лисса захохотала. Вот так просто? Не может быть!
— Врешь. — Отсмеявшись, обличила она Кощея, хотя с него станется ляпнуть такое царю на самом деле.
— Да ни в жизнь. — Кош тоже захрустел яблоком, чтобы не расхохотаться.
Лисса вернула себе булочку, сдобную, еще теплую, с вареньем внутри. Вкуснотища. Сюда бы крынку парного молока, а не вина бутылку.
— Знаешь, я бы на его месте за такое оскорбление вызвала тебя на поединок. Или цари не дерутся?
— Этот дерется.
Кош догрыз яблоко, и убрал огрызок в корзину. Побоявшись выбросить и залепить кому-нибудь в затылок. Народу вокруг них становилось все больше. Многим понравилась их идея, сидеть на берегу, вдали от шума.
— Тогда почему?
— Почему мне не съездили по мордам за такую наглость?
Лисса кивнула. Кош раскупорил бутылку, и протянул ей, предлагая первой выпить.
Она взяла, и, чувствуя себя почти как дома, в общаге тоже не всегда можно было найти стаканы, сделала глоток. Сладко, терпко и градусов столько же, как в Кагоре, если они разопьют ее пополам, то соблазнять он будет бесчувственное тело. От вина она особенно пьянела. Поэтому почти никогда не пила.
— Эй, хватит, а то захмелеешь и весь цирк проспишь. — Кош со смехом отобрал у нее бутылку, и сам сделал несколько глотков.
— Кош, не томи. — Заныла она, изнывая от любопытства.
Он же словно нарочно тянул резину. Закупорил бутылку пробкой, убрал обратно в корзину, вместе с остатками еды.
— Иди сюда. — Дракон протянул ей руку, с явным намерением усадить к себе на колени.
Чего-то подобного она ждала. Не даром с ними Аня не пошла, придумав отговорку, что якобы забыла о важном деле. И про обещанную охрану все вдруг разом позабыли. Словно сговорились оставить в этот вечер их одних.
Кош, видя ее нерешительность, понимающе улыбнулся, встал и, придержав за локоть, помог ей подняться.
— Вот поэтому он и посмеялся надо мной.
Лисса не стала вырывать локоть из его руки. Корзина так и осталась стоять на траве, пока они смотрела друг на друга.
— Не дави на меня. Я не умею любить по заказу. — Она несмело коснулась его скулы, провела пальцами по подбородку, чувствуя за день отросшую щетину. Щекотно. Она улыбнулась. Мужчина задрожал. Взял ее руку и поцеловал ладонь.
— Я подожду сколько надо.
Подхватив корзину, он повесил ее на локоть. Лисса повисла у него на второй руке, и они неспешно пошли по направлению к цирку. Полученная отсрочка сняла огромный камень с ее души. Больше не надо бояться, что ее силой принудят выйти за него замуж. Теперь у нее есть время, чтобы в него влюбиться. А там кто знает. Может ей понравится любить дракона. От подобных мыслей ей хотелось петь и танцевать. Будь у нее крылья, как у бабочки, она бы взлетела в небо. А так всего лишь улыбалась и счастливо прижималась к боку улыбающегося Кощея.
