Мамука, поняв ее смущение, снял с себя плотную рубашку и накинул ей на плечи, как следует укутав. Сам он остался в обычной безрукавке. Встал из воды, вышел на берег и сел на солнышке сушиться.
— Тренируйтесь, тренируйтесь. У вашей бабушки ушло три недели, чтобы полностью подчинить себе зов моря. Так что чем быстрей начнете, тем быстрее будут результаты.
— И откуда ты столько знаешь о магии драконов? — Пробурчала она, устраиваясь удобнее. Уже было не так холодно, да и камни за пазухой вызывали ощущение равновесия. Словно до этого она постоянно парила, а теперь твердо стояла на земле, вернее сидела на ней на попе, но это сути не меняло. Чувствовала она себя комфортно, поэтому закрыла глаза и попыталась опять почувствовать зов моря.
Он пришел вновь как тянущее чувство из солнечного сплетения. Словно у нее внутри ворчал и ворочался кто-то огромный. Дракон? Разве можно в облике человека чувствовать своё второе воплощение? Лисса только сейчас оценила поступок Мамуки, напихавшего ей камней за шиворот. Они держали ее на месте, тогда как вода вокруг нее словно взбесилась. Она уже не ощущала себя в ручье. Вокруг бурлил настоящий поток, пытающийся сдвинуть ее с места.
— На сегодня хватит.
Услышала она сквозь шум воды. Открыла глаза и поразилась. Она думала, что сидит в водовороте. Ощущения были именно такими, но нет. Все было как обычно. Все так же тихо журчал ручей. От кузницы доносились удары молотка. Ржала ее кобыла. И под сенью леса пели птицы.
— Как ощущения? — Мамука встал и протянул ей руку, помогая выбраться на берег.
— Как после пойла Брыся. — Лисса уперлась руками в дрожащие колени. Ноги не держали. Рубашка выпросталась из штанов и на траву посыпались камни.
— Собери их и зашей в пояс. Если почувствуешь, что мало, закажем тебе новую обувку, и натолкаем камней в подошву.
— Откуда ты столько знаешь? — Она упала на четвереньки, потом вытянулась на животе и, перевернувшись на спину, раскинула руки. — Словно в штольне три дня киркой махала. — Пожаловалась она, чтобы хоть как-то оправдаться за собственную слабость.
— Это от усилий оставаться на месте. Если следуешь зову, то организм несет гораздо меньшие энергозатраты. А по поводу того, откуда столько знаю, я твой очень дальний родственник. Можешь звать меня дядюшкой, если хочешь. Но это совершенно не обязательно.
Лисса хмыкнула. Ай да бабуля. Абы кого следить за ней не приставила. Интересно, Брысь тоже дракон? Вряд ли. Нет в нем той странной силы, которую она теперь отчетливо чувствовала в Мамуке.
Перевернувшись на бок, протянула мужчине руку:
— Василиса Меньшикова. Будем знакомы дядюшка.
— Мамукян Гиладзе. — Разбойник совершенно серьезно пожал ее ладошку и только по тому, какая она у него горячая, Лисса поняла, как сама замерзла. — Я тоже рад племяшка. А теперь вставай, собирай камни и дуй в номер. Я нашел нам попутчиков до Слободы. Так что спать ложимся засветло. Если хочешь кушать, а я знаю, что хочешь, скажи на кухне, чтобы еду доставили наверх. Незачем пугать твоим аппетитом постояльцев.
— Я теперь буду постоянно столько есть? — Встав, она первым делом надела рубашку Мамуки. Ее блузка просвечивала насквозь, и идти в таком виде через двор, где полно народа она не собиралась. Затем распихала камни по карманам. Штаны тут же поползли вниз, и пришлось потуже затянуть веревку.
В животе предательски заурчало, требуя срочно восстановить потраченные силы. Мамука рассмеялся.
— Несколько лет, каждый раз как воспользуешься своими новыми способностями. Потом все наладится. Энергия она из воздуха не берется. А магией ты не владеешь. Вот и берешь из самого доступного источника. Эй, не переживай так. Денег прокормить тебя хватит.
— Спасибо и на этом. — Буркнула она, на самом деле расстроившись совершенно по другому поводу. Как Славию сказать, что она ближайшие годы будет жрать как сивый мерен? Может пока повременить с планами на совместное проживание? Подождать пока ее взбесившийся аппетит успокоится? Нет, вот кто знал, что так получится? И главное как ему сказать об этом, чтобы он не надорвал пупок от смеха? А вдруг у него нет столько денег? Тогда не пользоваться своими способностями? Ну уж нет. Лучше она пойдет работать.
— Не спи, замерзнешь. — Мамука треснул ее по спине и Лисса за малым не повалилась на колени. — Дуй в номер переодеваться. Как следует поешь и сходи к кожевнику. У него лучшие во всей округе изделия. Если не сыщешь подходящий пояс, закажи сделать. За двойную плату он управится до вечера. И никакого больше купания, понятно?
— Будет сделано.
Лисса шутливо отсалютовала новоявленному родственнику и потопала сушиться.
По пути заглянула в трактир. В зале было сумрачно и тихо. В преддверии ужина людей почти не наблюдалось. Круглые столики, аккуратно застеленные белоснежными скатертями, пустовали. Только за одним в дальнем углу сидели двое. И у открытого окна в компании двух охранников, расположившихся за соседними столами, ела дама. Изысканные манеры, неторопливость движений, хоть и дорожная, но шикарная одежда выдавали в ней знатную особу. Лисса поймала себя на том, что откровенно разглядывает незнакомую женщину. Красивая и ухоженная, настоящая аристократка. На ее фоне она почувствовала себя замарашкой, место которой на кухне выгребать прогоревшую золу из печки. Охранники заволновались, и она поспешно отвернулась и отошла к стойке, деланно не замечая, что оставляет за собой мокрые следы на полу, натертом воском.
— Чего барышня изволят?
— Кушать. — Лисса выложила на стойку горсть серебряных монет. — Все что у вас уже готово по четыре порции. Две буханки хлеба, кувшин кваса, нет, лучше два кувшина и добавьте сладкого. И доставьте это в пятый номер.
Зря она волновалась по поводу своего заказа. Трактирщик даже бровью не повел. Отсчитал половину денег. Остальное вернул обратно.
— Через пол часа все доставят в номер. Что-нибудь еще?
— Где у вас прачечная? — Она оттянула лацкан рубашки, показывая, какая она грязная и мокрая. — Хочу потратить еще немного денег.
Мужчина улыбнулся.
— Вам пришлют горничную, она позаботится об одежде.
— Спасибо. — Лисса положила на стойку медную монетку, тут же скрывшуюся под широкой ладонью.
Предвкушая скорый обед, она поднялась наверх, сложила мокрые вещи на пол у двери, чтобы горничная их сразу заметила и о чудо. Одежда, которую Мамука вчера сдал в стирку, чистая и выглаженная, аккуратной стопкой лежала на кровати.
К моменту, когда принесли еду, она успела переодеться, просушить волосы и спрятать их под косынку.
— Ваш заказ.
Две девушки внесли огромные подносы, заставили весь стол тарелками и, не придумав, куда деть остальные блюда, поставили тарелки с пирожками и кувшины с квасом на каминную полку. Лисса едва дождалась, пока они выйдут, унеся с собой мокрые вещи в прачечную, и кинулась к столу.
Плотненько так покушав: тремя котлетами, миской грибного супа, картофельным салатом с зеленью, луком и солеными огурцами, половиной жареного цыпленка, тушеной бараниной с гречневой кашей, литром кваса и пятью пирожками с печенкой и капустой, поняла, что вот теперь она наелась. Но ближайшие два часа не двинется с места, потому как тяжко.
Распустив веревку на штанах, переползла на кровать и, уткнувшись носом в подушку, задремала.
Проснулась от писка. Первая мысль была, что под матрац забрались мыши. Тряхнув головой, поняла, что пищит у нее в сумке.
— Велена! — Подорвавшись с места, бросилась потрошить сумку в поисках кристалла. Вынула, едва не уронив на пол, мгновение смотрела, как он светится, и ответила на вызов почему-то шепотом. — Слушаю.
Перед глазами развернулась сфера.
— Вечер добрый Василиса.
Лисса мельком глянула на окна. Ничего себе она продрыхла. За окном сгущались сумерки. Похоже, с поясом она пролетела. Вряд ли кожевник работает круглосуточно. Разве что за тройную плату, но у нее нет столько денег.
— Здравствуй Велена. Удалось узнать что-нибудь у лешего?
— Почти ничего. — Ведунья выглядела расстроенной, переживая, что не смогла ничем помочь. — Он говорит, его поймали в ловушку, а когда смог освободиться, твоего локона уже не было. Я поспрашивала водяного и кикимор на болоте, но им тоже об этом ничего не известно. Прости.
— Ничего. — Лисса приуныла. Получалась не очень радостная картина. — А леший не мог никому проговориться, что взял у меня волосы?
— Шутишь? Он растрезвонил об этом всему лесу. Еще бы. Сама морская дракона почтила его визитом. — Женщина обиженно поджала губы. — Почему не призналась?
— Сама тогда еще не знала. — Она не видела причины лгать Велене. От нее она видела только добро. — Я выросла в другом мире и до недавних пор считала себя чистокровным человеком. Все началось, когда портал выбросил нас на болото. — И Лисса в нескольких словах пересказала свою историю, не называя имен и мест, где обитают ее родственники. И об отце умолчала. Пусть лучше думают, что он из другого мира. Ну не хотела она направо и налево признаваться в том, что незаконнорожденная дочь Отторала Половецкого.
Велена выслушала молча. Как должное приняла ее недомолвки. И сочувственно улыбнулась.
— Хорошо тебе досталось. Не знаю, говорил тебе кто, но у твоего народа есть особая власть над стихией. И то, что ты оказалась там, где больше всего требовалась твоя сила, наводит на определенные мысли, не находишь?
Лисса расхохоталась, вспомнив крокодилов.
— Не надо придумывать то, чего не было. К тому же Кошшервель признал, что неоднократно пробовал пробить портал между мирами, и возможно это спровоцировало активацию артефакта.
— Случайности не случайны. Подумай над этим.— Тепло улыбнулась ей ведунья. — До встречи в Тариане.
Сфера погасла, и в комнате стало темно и тихо.
— Случайности не случайны? И что это значит?
Не придумав ничего умного, Лисса дождалась возвращения Брыся и Мамуки и поведала им о разговоре с Веленой.
— Я не понял. — Брысь взъерошил пятерней волосы, поставив их дыбом. — Так мы в Слободу едем или столицу?
— Это решать Василисе. — Мамука пригляделся к столу, налил кваса и придвинул к себе почти нетронутую тарелку с пирожками. — Что ты решила племяша?
Она только сейчас заметила, что как-то незаметно Брысь и Мамука перешли с ней в обращении на "ты". И ее это более чем устраивало, так как их постоянное выкание и называние барышней, каждый раз заставляли дергаться от неприятного чувства несоответствия. Не барышня она ни разу. И уж тем более не аристократка.
— Не знаю. Не хочу я в Тариан. Но и в Слободе Коша может уже не оказаться. Зря потратим время на путешествие.
Все могло быть гораздо проще, свяжись она с Аней. Но Лисса не хотела признаваться разбойникам, что боится посмотреть в глаза подпуге. И хотя она не виновата в побеге, ее вроде бы как украли, все же она не горела желанием выяснять отношения с женихом, пусть даже теперь и бывшим.
— Тогда придерживаемся прежнего плана. Утром выезжаем в Слободу. По пути будет пара мест, где дорога сворачивает на Тариан. К тому времени определишься. Ты заказала себе пояс?
Лисса покраснела.
— Нет.
— Я так и думал.
Мамука вынул из кармана свернутый улиткой широкий пояс с металлической застежкой и швырнул ей на кровать. Развернув, Лисса поразилась искусству мастера. Две широкие полоски кожи были сшиты вместе, образуя секции кармашки, куда можно разместить одинаковые по размеру камешки. На верхнем слое кожи выбит затейливый рисунок, делавший его почти прозрачным. Если камешки подобрать разного цвета, то нестыдно такой пояс будет надеть поверх рубашки.
Потратив пол часа на сортировку гальки, Лисса забила кармашки почти наполовину и застегнула пояс на талии.
— Тяжеловато. — Он напомнил ей утяжелители для занятий спортом в фитнес-центрах. — И он не полон.
— По дороге соберешь недостающие камни. — Съев последний пирожок, Мамука встал и с хрустом потянулся. — А теперь по туалетам и байки. Утром вставать рано.
Мамука сдержал обещание. Разбудил всех затемно.
— Вставайте лежебоки.
— Еще минуту. — Лисса попыталась зарыться с головой под одеяло, но его сдернули на пол и безжалостно отобрали подушку. Сжавшись калачиком от ночного холода, она попыталась уснуть, но на нее плеснули водой из кружки, заставив подпрыгнуть на кровати. — Встаю, встаю.
— Шустрее Василиса. У нас пол часа на все про все. Брысь. — Мамука пнул под зад напарника. — Вставай твою мать. Какой пример ты показываешь девчонке.
Разбойник что-то проворчал, сел, бессмысленно уставившись в противоположную стену.
— Я уже не сплю и нечего пинаться.
Лисса хихикнув, скрылась в ванной. Горячую воду на ночь отключили. Пришлось умываться холодной. Удовольствия мало, зато проснулась. Долго расчесывалась у зеркала, понимая, что в поездке больше такой роскоши не будет. Попутно обдумывала прическу. Надо так уложить волосы, чтобы они не выбивались из-под косынки.
— Может покрасить? — Обратилась она к своему отражению.
— Быстрее Василиса. — Стук в дверь ванной напомнил, что об этом надо было думать вечером. — Не тебе одной надо.
Оделась по походному. И уже начиная привыкать к своему виду, заплела волосы в тугую косу, уложила кольцами вокруг головы и надела плотную косынку. Пустив в ванну Брыся, потратила драгоценные минуты на то, чтобы аккуратно сложить вещи. Кристалл связи положила сверху. Вдруг Велена опять попробует с ней связаться.
— Я вниз. Запрягу коней. — Мамука уже полностью собрался в дорогу. — Скажи Брысю, пусть заберет из трактира припасы. Я с вечера сделал им заказ, уже должно быть все готово. И сама не задерживайся. Наши попутчики люди серьезные ждать не будут.
Лисса слушала указания, кивая как китайский болванчик.
— Обещаю не копаться.
Мамука ушел. Брысь тоже быстро собрался и пошел в трактир за их припасами. Лисса еще раз обвела взглядом комнату, не забыла ли чего. Кажется, все собрали. Погасила светильники. Заперла дверь и, спустившись вниз, сдала ключ зевающему портье.
— Счастливого пути, приезжайте еще. — Пожелал им парень, кутаясь в теплый домашний халат.
— Обяза...аааа...а...тельно. — Лисса зевнула так, что чуть не вывихнула челюсть.
Оказавшись на улице, зябко поежилась, пожалев, что не надела куртку. Во дворе двое грумов запрягали четверткой шикарную карету. Дюжина охранников с факелами выводили из конюшни уже оседланных коней. Крепили к ним поклажу. Вокруг с лаем носились собаки. Воины поторапливали слуг. Те, чувствуя себя на ступень выше, вяло огрызались. И все разом смолкли, когда позади нее распахнулась дверь гостиницы.
— Отправляемся. — Голос у женщины был тихий. Но все услышали, сразу засуетились и засобирались. Лисса узнала ее. Это она ужинала в одиночестве в трактире.
Женщина прошла мимо нее, шурша платьем, как шхуна с парусами. Люди словно волны расступались на ее пути, кланялись, прекратив без толку метаться. За минуту погрузились, и кавалькада тронулась.
— Василиса!
Мамука с Брысем держа коней под уздцы, махали ей руками. Лисса махнула в ответ и сбежала по ступеням.
