Лишь часть разговора она слышала, но смысл поняла. Как её двенадцатилетняя дочь, что при всех своих странностях и несоответствующей возрасту твердости, была, как считала ранее Антре, довольно доброй девочкой, — заказала убийство, какого-то мальчика.
Она бы поняла будь он местным. Мало ли, серьёзное столкновение, сильная обида и месть. Пусть и такая. Высший свет видел и не такое. Но ребенок, судя по всему, был где-то в другом секторе. А Падме никогда за пределы Чоммелля не вылетала. Но больше всего Антре поразила обыденность с которой Падме говорила о убийстве ребенка, которого никогда не видела. Как будто решила чашку чая выпить. Антре даже подумала, что дочь просто проверяла свои возможности по такому действию. Выбрав кого подальше от места обитания.
Несколько следующих дней она пыталась заметить за дочерью, какие-то изменения или просто эмоции. Но событие явно не отложило сильных эмоциональных проблем в сознании Падме. Единственное, та была некоторое время, периодически задумчива, как будто решала в уме сложные уравнения. Не подслушай Антре часть того разговора, так и не заметила бы ничего.
Мать постоянно пыталась понять, каковы амбиции дочери. Она несколько раз заговаривала с ней о Королевском пути, но в ответ получая отсутствие интереса и увод разговора в сторону. Что несколько напрягало, так как если принцесса не хочет стать королевой, то её всё более проглядывающие амбиции нацелены на Дом Амидал. А учитывая излишнюю самостоятельность Падме и увиденное матерью за эти годы, нежелание иметь Падме над собой сильно ограничивающее руководство, — ситуация начинала играть новыми красками.
А потом, к концу года, тихо умер свёкр. Старик давно умирал, напоминая развалину, но был единственным, кого дочь уважала и относилась с вниманием. Но его смерть, которая произошла в тот же год, что и подслушанный разговор о убийстве неизвестного мальчика, тем лишь усугубив подозрения Антре. Кроме того, теперь дочь, что годы всё более усиливала своё положение, осталась без единственного сдерживающего фактора.
В последующий год Падме всё активнее летала по сектору, по разным делам, а её интересы явно стали слишком выходить за пределы интересов принцессы, пусть и очень богатого Дома. И если раньше это видели, лишь немногие, то теперь это стало бросаться в глаза всё большему количеству людей.
В 14 лет Падме и вовсе, в обход матери, что стратегически контролировала дела Дома, по сути являясь его негласным главой за спиной сына, заключила очень важный контракт на поставку вооружений с Орденом. Но в этом случае мать еще могла понять, что ситуация так сложилась и гостящий на играх дочери магистр Ордена, захотел сам, по быстрому, подписать контракт с ней.
Но потом, спустя полтора месяца после неожиданного покушения на Падме, в Дом Амидал пришел запрос на деловой визит от довольно известных оружейников из ТПК. Они хотели прислать довольно представительную делегацию к ним. Но последней каплей стало то, что в запросе был указан адресат делового контакта — принцесса Падме. Как будто нет главы Дома, что еще можно было понять, но, что важнее, нет и её, Антре, о которой многие знали, как о реальном правителе Дома.
Антре поняла, что более нельзя откладывать неприятный разговор с дочерью. И деятельность Падме требует обсуждения тет-а-тет. Иначе, эти мысли Антре пыталась гнать от себя, но они уходить не хотели, вскоре в Доме может обнаружиться новый теневой глава, а она, как прошлый, уйдет в небытие. Она не обманывалась, даже близкие родственники, подчас, легко лили кровь родичей, если считали выгоду от этого достаточно высокой.
Падме, как окончательно показало недавнее покушение, очень плотно контролировала службу безопасности Дома. Серьезно усилившуюся за эти годы, да ставшую практически сильнейшей на Набу. Но у Антре было, чем удивить дочь, если смутные подозрения которые она гнала от себя даже теперь, окажутся правдой. И из десятка гвардейцев, что в последнее время сопровождают дочь, как минимум четверо, точно всё еще работают на Антре. При этом знают об этом, лишь они сами.
Но это был самый крайний вариант. Жизнь среди богатейших людей имеет свои недостатки и правила, иногда смертельные. Но опытная интриганка, при всех подозрениях в отношении дочери, всё же не хотела доводить до такого, в большей степени желая наладить взаимопонимание. Если амбиции матери и дочери смогут найти точки соприкосновения, этим обязательно стоило воспользоваться.
Всё же семья — это семья. А жизнь Антре показала ей, как подобные ошибки и торопливость в прошлом, приводила к взаимной аннигиляции интересов, могущих послужить на благо всех сторон. И повторять эти ошибки, если оставались на то шансы, совсем не хотела.
— Госпожа, корабль вашей дочери приземлился, — секретарь тихо подошел сзади к задумчивой Антре.
— Хорошо, проводи её сюда, — пока секретарь шел к двери, Анре мазнула взглядом по двум гвардейцам у двери, в верности которых она была уверена. Если разговор свернет не туда, их и тех кто есть среди ближней охраны дочери хватит. А будь их больше пары, Падме могла бы и что-то заподозрить. Антре вздохнула, жаль, что она не сдержалась и когда пришло то злополучное сообщение о встрече от оружейников извне. Позволив себе несколько жёстко пообщаться с дочерью. Лучше было бы дождаться спокойно её возвращения. А так, если у Падме были настроения, в которых мать её стала подозревать, то подобный вызов её, лишь насторожил.
Впрочем, судя по виду зашедшей Падме, та, как будто ничего особенного в недавнем разговоре не увидела. Хотя, как дочь умеет пудрить мозг окружающим, мать была в курсе. И не обманывалась расслабленным видом Падме.
— Что случилось, мама? — Падме продефилировала легким шагом к маме и села в кресло в паре метров, приняв, показательно, крайне расслабленную и беззащитную позу.
— Нам пора серьезно поговорить дочь. Время пришло.
— Надо так надо, я не против, только зря ты, мамочка, смотришь на меня так настороженно, как будто я не твоя любящая дочь, а чужой человек, от которого не знаешь, что ждать.
— Ты моя дочь, это факт. И я тебя люблю, надеюсь взаимно, но есть некоторые вещи, что я хочу уточнить, чтобы они не отравляли отношения меж нами.
— Что же, я готова внимательно выслушать тебя, развеяв явные наветы, — Падме мило улыбнулась одними глазами и твердо взглянула матери в глаза.
________________
(примечания)
(* ) ТПС — Товары повседневного спроса — общее название для товаров повседневного потребления (особенно продуктов лёгкой и пищевой промышленности)
(**) ВПК — Военно-промышленный комплекс.
ГЛАВА 22
Глава 22
Откровенность в правильный момент — страшная сила, или вира за кровь
(Дворец Амидал. Малый гостевой зал)
В первый момент после разговора по связи с матерью я немного напрягся. Когда человек, который с давних пор существует с тобой, как будто в разных мирах, не влезая в твои дела, но от которого в немалой степени зависит твоё существование, дёргает тебя таким тоном и с таким выражением лица, то можно ожидать всего.
Однако, уже к посадке я успел обдумать массу нюансов и принять определенную стратегию. Первое, — хоть и не была названа причина напряжения матери, я довольно быстро её вычислил. По крайней мере, как полагал. Чуть более месяца назад на меня было устроено покушение, после чего мной были предприняты определенные шаги. Вероятно разум на той стороне возобладал. И пришло время собирать урожай.
Но в большей степени я очередной раз обдумывал другое. Моя проблема была в том, что планы у меня были громадные и слишком долгоиграющие, при этом зёрен, что должны были взойти со временем и серьёзно помочь мне, посеяно было немало. И с каждым годом их становилось всё больше.
Главная проблема была в том, что кроме внешних сил, мне была нужна серьёзная поддержка и внутри Дома. До 12 лет такую мне предоставлял дед. Правда ограниченную, так как от дел он во многом отошел и ввиду здоровья, да и просто потому, что многие нити управления Домом в свои руки, после смерти отца, взяла мать. Впрочем, невзирая на размах работ и траты, в целом, работы по будущему носили сильно ограниченный характер. Когда только начал, а активно я работал на этом направлении всего лет шесть, действительно масштабной поддержки и не нужно было. Вполне хватало того что есть.
Но уже своё тринадцатилетие я встретил практически в одиночестве. Нет, у меня была почти пара сотен молодых парней и девчат, что всё больше подпадали под моё влияние и в будущем не мало должны были мне помочь. А в нескольких десятках крупных образовательных учреждений, что открывались под моим патронажем на Набу, зрел другой урожай. Он должен был заполнить в своё время нишу среднего звена, по самым ключевым направлениям.
Но по ключевой позиции — в Доме, у меня не осталось поддержки. Умер дед, тихо ушедший во сне, который очень многое сделал для меня. Он ещё и служил могучим, невзирая на подорванное здоровье, буфером, меж мной и остальной семьёй. С братьями я давно научился справляться. За те редкие встречи со мной, похоже, я внушил им опаску на свой счет и нежелание связываться. Но если с ними я и не собирался, что-либо менять, по крайней мере пока, то вот с реальным главой Дома — матерью, общий язык найти хотелось бы.
Пока был жив дед — ни мне, ни, похоже, матери это было не нужно. Но сейчас наши разногласия могли послужить серьёзным препятствием для обоих. Проблема была еще и в том, что из-за слишком долгого, по сути, раздельного существования, идти первым на встречу было нельзя.
С одной стороны, это сразу поставило бы меня в излишне подчинённое положение, а мне, с моими планами полноценно встраиваться в иерархию Дома было противопоказано. Притом мама просто была бы обязана выбрать, именно показательное поставление меня 'на место'. Уж слишком долго я был вне её власти, а идя на поклон, как бы капитулировал, говоря, что без умершего менее года назад деда, я критично нуждаюсь в ней.
С другой же стороны, излишняя самостоятельность всё более напрягала мать, что, похоже, наконец и вылилось в вызов на откровенный разговор. И моя достаточно серьёзная откровенность, которую я собирался проявить, причём, что особо важно, проявленная под давлением матери, делала сразу три дела.
Без излишеств, сохраняя мою достаточную самостоятельность, показывала моё желание сотрудничать. А так же искренность, подтверждая, что власть матери, которая своей волей, как бы продавила меня, мной признаётся в полной мере. Но для меня, кроме этих важных нюансов, было важно третье. Невзирая на укрепление моего положения в семье, вплоть до того, что если бы я захотел, то уже сейчас мог бы устроить дворцовый переворот.
Но вот мне это было абсолютно не нужно ни сейчас, ни в дальнейшем. И мать в роли реального главы меня более чем устраивала. Так как нужна была сильная фигура, что правит в Доме, но которая вполне лояльна ко мне. И что берёт на себя львиную долю обязанностей главы, до которых мне, откровенно говоря дела не было. В будущем мне ещё придётся попотеть в роли королевы, а потому торопливо возлагать на себя балласт глобального управления, пусть и меньшего масштаба, я не хотел.
Хотя опыт такого управления и не помешал бы мне до того, как я столкнусь с большим вызовом. Но получать его в ущерб родной семье, как бы я не относился к некоторым представителям оной, я не хотел. Всё же семья это семья. И в отношении неё некоторые вещи лучше терпеть, чем искать за счет родных выгоду.
И пусть матери было далеко до деда, но все эти годы она вполне неплохо справлялась с управлением Домом Амидал. А это было крайне не просто, так как Дом состоял из десятков крупных и сотен мелких дочерних компаний и предприятий и массы младших семей рода Амидал. И была она, на мой взгляд, вполне на своем месте. Пусть и не идеальна. Но, кто из нас идеален?
Поэтому, входя в небольшой зал, украшенный фресками и оформленный в спокойной цветовой гамме, я готовился быть беспрецедентно честным. Ну, насколько возможно. Потому что мне требовался блицкриг в отношениях. Резкая смена настроя и отношений между нами. А для этого лучше инструмента найти было сложно.
Чтобы усилить эффект, невзирая на то, что после покушения меня постоянно и всюду сопровождала охрана, её я оставил при входе в зал. Правда была, лишь видимость беззащитности, а кроме нужного впечатления, я преследовал и другую цель. Разговор явно должен будет затронуть слишком много прямо или косвенно вещей, что лучше оставить вне ушей даже крайне лояльных гвардейцев.
Часть из которых получала двойную зарплату из моих и матери рук. Увы, при всем уме она похоже не знала простую истину, купить можно не всё. А лучшую лояльность рождают не деньги, а идейность и уважение к нанимателю. Многие из гвардейцев, впрочем этот принцип, вообще был довольно распространен у меня, видели от меня достаточно, чтобы понимать, я не совсем простой наниматель. И моё отношение к ним уже не раз помогало мне в жизни.
Мама родила меня в 53 года. В Республике, с её медициной, ну, если вы могли себе позволить её в полном объеме, это был расцвет жизни для расы, к которой мы принадлежали. Уже вполне зрелая, но ещё более чем бодрая и активная. Значимый спад нередко начинался, лишь после 70, а то и к 80 годам. Оставляя за рамками сильных одаренных, кои ухитрялись значимо обходить возрастные ограничения для обычных разумных.
Сейчас моей матери, было уже почти 67 лет, но встреть я её в своем старом мире, не дал бы и 50. Очень стройная до сих пор, она вовсе не вела праздный образ жизни. К тому же не чуралась, в разумных пределах, медицины. Свой относительно невысокий рост я приобрел от матери. Хотя, может это мне с моим мужским сознанием, её 169 см казались слишком низкими. Всё же в прошлой жизни и в мужском теле у меня было 186 см. А сейчас, невзирая на постоянные занятия спортом, в том числе растяжками, и то, что мне пока было, лишь 14 лет, а значит организм еще будет расти — уже было понятно, что ориентироваться в этом придётся на мать. Это было то немногое, кроме женского тела что рождало дискомфорт.
Ну, ещё и странные сны, которые доставали меня уже почти полтора года, до сих пор пытаясь навязать мне материнство. Впрочем, с ними я смог наконец справиться. Более-менее. Чему немало помогли прошлые занятия с джедаем. Хотя было подозрение, что это непонятное давление затаилось.
Не хотелось бы уподобиться местным конспирологам, что чуть ли не всё оправдывая кто Силой, как таковой — считая её Мировым коллективным разумом. А кто и вовсе, предполагая наличие в ней неких неведомых отдельных сущностей, что влияют на физический мир её посредством. Да, таковых в Республике хватало. И речь шла не о джедаях или 'сказочных' ситхах, а именно о мире мистики и высших энергий.
Я бы и рад в этот бред не верить, но в последнее время моя уверенность пошатнулась. Конечно, ответ мог быть банальным. На меня кто-то вполне материальный осуществлял воздействие.
Но во-первых, я 'испытывал' желание забеременеть в совершенно разных местах и обстоятельствах. Чётко в 'кровящие дни'. И рядом со мной либо были разные люди, либо не было их вовсе. Это не говоря о том, что теперь я постоянно носил защиту от внешнего воздействия на разум.
