Вопрос неожиданно сбил с толку. Если подумать, то... ой. Ой.
— Значит, поэтому, да... — наконец выдохнула кейп. Если подумать с этой точки зрения... тогда их стремление вполне понятно. — И зачем вам такая сила?
— Странный вопрос, — пожал плечами офицер. — Мисс Эбер... Вы когда-нибудь сталкивались с ситуацией, когда вам не хватает сил? Когда вы просто физически не можете преодолеть разницу между вами и вашим врагом — не просто на испытании или в бытовой ситуации, а тогда, когда речь идет о жизни и смерти? Когда мечта не становится ближе ни на шаг, а все усилия хорошо если приводят к чему-то другому? Опускались ли когда-нибудь у вас руки от отчаяния и бессилия?
Она бы сказала, что испытывает все это прямо сейчас... но пришлось промолчать. Пока что ей объясняют, а не заставляют ее, пока что ей разъясняют, а не отдают приказы. Лишиться этого — и жалкой иллюзии контроля над ситуацией — можно очень легко, но восстановить это вряд ли получится. И именно поэтому Тейлор оставалось молчать.
— Есть ситуации, когда людям не хватает сил... и тогда они просят о помощи, — тем временем продолжал директор. — У товарищей, у начальства, у представителей власти... но что им делать, если у тех, к кому обратились, тоже не хватит сил или и вовсе не будет желания помогать? В таких обстоятельствах... людям остается лишь обратиться к Богу.
Щека дернулась сама по себе. Все-таки секта? Это даже не смешно...
— Богам обычно плевать на нас, — раздраженно произнесла Тейлор. — Если Боги и существуют... то они очень и очень жестоки.
— Да, Боги жестоки, — во взгляде Хан-Сунга промелькнуло веселье... простите, что? Он так просто согласился? — И поэтому людям остается справляться самим. Создавая собственных Богов. Богов, что будут отвечать на наши мольбы. Богов, что будут убивать тех, кого нельзя убить. Тех, кого называют также Убийцами.
— Убийцами... — потянула девушка, словно пробуя слово на вкус — и в то же время лихорадочно размышляя, что же делать. Ей однозначно не нравилось, куда завела беседа, а собственные предчувствия нравились еще меньше. — И как же связаны с этим незаконные?
— Незаконные? — прищурился мужчина. — Видите ли, мисс Эбер... тут есть одна история. В свое время в Башню вошла группа незаконных, и эти люди стали теми, кто сейчас известен как главы великих семей и Захард, король Башни. В процессе покорения Башни они заключили контракты с хранителями, и эти контракты обеспечивают сложившееся положение дел на сей день. О контрактах глав великих семей я могу рассказать и позже, но Захард... Он заключил особый контракт, согласно которому никто из рожденных в Башне не может его убить.
Как только смысл этих слов дошел до девушки, она замерла.
Боги, что убивают тех, кого нельзя убить. Захард, которого не могут убить. И — незаконные участники, на которых не действует этот контракт. Идеальные исполнители для этой работы.
Убийцы.
Все сразу встало на свои места. Черт, как же все просто! Когда на кону подобное, естественно что никто не собирался действовать честно! Офицеры — убивают потенциальных убийц, террористы и мятежники с оппозиционерами — наоборот, заручаются поддержкой незаконных во имя своих целей. А сами же незаконные... да кому вообще есть дело до их хотелок? Правильно Черный Март говорила — ценный ресурс!
И правильно она говорила, что нельзя попадаться. Пусть даже она и выжила — но в такой ситуации... нет, лучше бы ей было умереть.
Прикрыв глаза, Тейлор лихорадочно размышляла, пытаясь найти выходы решения проблемы — и не находила. Вообще. Никаких. Что ей тут делать? Она герой, она не хочет убивать! Ведь одним только Захардом дело не ограничится — это даже ей ясно! Как минимум — будет кто-то в процессе тренировок и обучения, будут офицеры, решившие устранить ее, будут участники из великих семей, решившие встать у нее на пути, как Агеро... и ведь его тоже наверняка убьют! Она не хочет убивать!
Но... и отказаться не может.
Тейлор хорошо понимала намеки — и показанная ей запись с кольцами не была случайной. Намек на то, что в случае ее отказа найдут и убьют всех, кто ей дорог в Башне, был достаточно прозрачным. Она не сможет пожертвовать ими ради своих идеалов! Ни Баамом, которому и так досталось, ни Агеро, которому она обещала не предавать его, ни Раком — никем! Но если так...
Ей придется отбросить ради них свои идеалы. Отбросить мечты. Своими руками разрушить все, что делала до сих пор ради призрачной надежды, что их не тронут и они останутся в живых. Отбросить надежду, что она когда-либо сможет вернуться домой, к отцу... да и, к тому же, в подобных обстоятельствах этот не имеет смысла. Даже если она сможет достичь верха достаточно быстро, даже если она убьет всех, кого ей прикажут убить, даже если она найдет путь домой — она не вернется, ибо к тому моменту она будет уже не той Тейлор Эбер, что убегала ночью из дома, чтобы стать героем. В конце концов, какие герои убивают потому, что им это прикажут? Нет, никакой она не герой...
Как и в том случае, если она откажется от друзей ради идеалов.
Герои не делают ни того, ни другого.
Пришлось прикусить щеку, чтобы сдержать истерический смешок. Это же было предрешено, верно? Она не может отказаться... и она с самого начала не могла сбежать — с того момента, как она оказалась на этом этаже, она, сама того не зная, приближалась именно к этому финалу. Выхода не было... как не было его вообще в ее жизни, когда она просто не могла избежать очередной встречи с хулиганами в Уинслоу. Вот уж действительно — ее жизнь похожа на хождение слепого и глухого кретина по полю с граблями! Постоянно влезает в одни и те же ловушки, которых вообще не могла бы избежать...
Это было до такой степени похоже на шкафчик, что было просто тошно. Она заперта — заперта Эммой — в ужасном месте, в окружении копошащихся тварей, и не может выбраться отсюда. Слишком расслабилась за полученный месяц отдыха от травли. Забыла, что ничего не бывает так просто.
И теперь остается лишь расплачиваться за то, что она всерьез думала, что в ее жизни может быть хоть что-то хорошее.
— Амбициозная цель, — наконец смогла выдавить она. Собственный голос от волнения звучал хрипло. — Могу ли я узнать, что Эмма захотела за... участие?
— Мисс Барнс... она из тех людей, кто работают скорее уж ради процесса, чем результата, — невесело улыбнулся ее собеседник. — Ей... в силу наклонностей... подобное доставляет удовольствие. Как по мне — непрофессионально. А вы, мисс Эбер? Чего вы хотите от нас? Знания? Богатство? Сила и власть? Все, чего вы жаждете — мы можем вам дать это...
Ха-ха. Все, что жаждет? Нет, свободы ей точно не дадут...
... а значит, надо попытаться хоть как-то взять ситуацию под контроль.
Она может заявить, что хочет, чтобы ее друзья были живы и в безопасности. Судя по показанной записи — такого ответа от нее ожидают, и, может быть, даже выдадут гарантии... но на это и будут давить, и каждый раз, когда она даст повод для сомнений в своей лояльности или оплошает, кого-то из ее друзей вполне могут убить в качестве наказания за провал или напоминания о ее положении. Нет. Не вариант. Но тогда... да, у нее есть еще один вариант, вполне понятный и логичный.
— Я хочу мести, — наконец произнесла она. — У меня была моя мечта... но Эмма разломала ее, как и всю мою жизнь еще до того, как я вошла в Башню. Она уничтожила мою спокойную жизнь, уничтожила память о моей матери, отобрала моих друзей и отняла мою мечту. Что-то одно я могла бы простить... но не все. Я хочу мести. Я хочу сама, лично, убить Эмму.
В конце концов, ей убивать все равно придется. И убить тварь, разбившую ее мечту, отнявшую будущее и толкнувшее его на путь злодея она вполне сможет — все равно больше героем ей не быть. Может... если она сама убьет Эмму...
Может, тогда все это будет хоть немного легче.
— Неожиданно, — когда пауза после ее ответа уже прилично затянулась, произнес Хан-Сунг. — Мисс Эбер... Неужели вы думаете, что мы позволим одной из незаконных убить другую?
— Вы чуть не позволили ей убить меня — если бы она разрезала меня порталом, а не выбросила с плота, у вас была бы одна незаконная, — язвительно отозвалась Тейлор. — К тому же, Эмма сама поставила крест на использовании сразу двух незаконных... и после услышанной вашей оценки я склонна думать, что да, позволите.
Какое-то время ее собеседник молчал — и девушке стало не по себе. Если они откажут... если Эмма им важнее...
— Да будет так, — широко улыбнулся мужчина напротив, прежде чем встать со стула и вежливо поклониться. Неужели... получилось? — Ваша воля закон для меня. Я буду служить вам верой и правдой, моя Богиня.
— Я исполню ваши мечты, — уверенно кивнула девушка.
Глупо доверять тому, кто заманил ее в ловушку. Все его вежливые слова, все его заверения в преданности — он просто использует ее. Таков закон жизни, и верить нельзя... но можно этим воспользоваться, придавая происходящему статус взаимовыгодного обмена и получая хоть какой-то контроль над происходящим.
И ей понадобится каждая крупица контроля, чтобы сберечь хоть кого-то из тех, кто ей дорог.
Даже если она больше не может быть героем.
Конец первой арки.
Арка 2. Мотыльки слетаются на пламя.
Пролог.
Тейлор достаточно спокойно восприняла новость, что ее вывезли со второго этажа еще до того, как она пришла в сознание — в конце концов, это было логично. Именно такой, отстраненно-рациональный взгляд на происходящее, и помогал ей контролировать собственные эмоции, не срываясь в истерику...
Для чего, собственно, было более чем достаточно причин.
В первые дни после того, как она пришла в сознание на этой базе, собственное состояние напоминало ей психиатрическое отделение, в которое ее поместили после того, как вытащили из шкафчика — но тогда она чувствовала подобное, иначе и не скажешь, эмоциональное онемение из-за успокоительных, а тогда же... Это просто была усталость напополам с горьким разочарованием. Весь прошедший месяц она провела в напряжении, надеясь, что Баам не выдаст себя, и что она сможет спасти Эмму, она рискнула — как она думала на тот момент — своей жизнью, чтобы спасти Эмму... и все это оказалось напрасным. Осознание самой этой ситуации действовало ничуть не хуже успокоительных, ощутимо притупляя эмоции и даже навевая сонливость. Но это состояние продлилось ровно до разговора с директором. И — спокойствие как отрезало. А как иначе, с такими-то новостями? Порой Тейлор жалела, что в тот день пришла в норму: так, с неподавленными эмоциями, было куда сложнее. Приходилось рационализировать, рассматривать происходящее с точки зрения ее похитителей, чтобы отвлечься и хоть немного сбавить градус эмоций — иначе было никак. В этом плане происходящее здорово напоминало ей Уинслоу: приходилось быть предельно осторожной и жестко контролировать себя, чтобы не натворить глупостей. Если она сорвется — даже не в самоубийственную атаку, а просто в истерику — она может сболтнуть что-нибудь не то, и хорошо еще, если она четко обозначит, насколько идея с заложниками была верна. А если уж она как-либо выдаст Баама... Нет. Нужно было молчать. В конце концов, ей не привыкать...
Но вот что было ново, так это отсутствие насекомых в доступной ей зоне. За последние месяцы Тейлор привыкла, что рядом насекомых всегда хватает — даже в домах, они прятались внутри стен и в мебели, а когда она оказалась в Башне, в самом худшем случае у нее было несколько пауков под волосами; пусть даже она не могла видеть и слышать через насекомых, но сами тактильные ощущения подконтрольных ей существ, сами потоки воздуха, которые они ощущали, давали достаточно четкую картину окружающего пространства, которая не требовала постоянного оглядывания. И очутившись в ситуации, когда вокруг больше не было насекомых... Это было даже не неуютно — Тейлор могла сравнить это только с сенсорной депривацией, словно у нее осталась всего одна пара глаз, а звуки отошли куда-то на задний план. Оставалось лишь радоваться, что она не получала всю информацию с органов чувств насекомых: в таком случае их отсутствие давило бы куда сильнее.
Умом она понимала, что со стороны ее похитителей это был логичный шаг — в конце концов, лучше уж заранее вытравить насекомых из убежища, куда доставят пленную аниму, контролирующую насекомых, нежели сталкиваться с проблемами потом. Умом она это понимала. Но ощущать это на себе... Это жутко дезориентировало. И злило.
— Вы идете, моя Богиня?
... но не так сильно, как окружающие ее люди.
С мыслью, что ее похищение — как и произошедшие на втором этаже события — подстроил директор Юу Хан-Сунг, Тейлор свыклась. Участие в происходящем милой и улыбчивой Елены Раджек тоже не вызывало отторжения, в конце концов, наличие помощников директора среди персонала было естественным. Но вот то, что в числе ее похитителей оказалась и Хва Рьюн... Это выбивало из колеи. Спокойная и уравновешенная Хва Рьюн, предупреждавшая Куна о Хо. Раненая ею еще в битве за корону Хва Рьюн, свежие рубцы которой чуть виднелись из под новой даже на вид керамической маски, закрывающей правую половину лица.
И эта же Хва Рьюн — у которой были все причины ее ненавидеть — обращалась с ней донельзя почтительно и лояльно. Будто и не было ничего.
— Иду, — твердо произнесла Тейлор, устремляясь по коридору вслед за ушедшей чуть вперед аловолосой девушкой. — И, будь любезна, не называй меня так.
— Неужели вам мешает скромность, моя Богиня? — иронично усмехнулась ее спутница, заложив руки за спину. Вот же... — Я понимаю, что вы нетребовательны, но вам придется привыкнуть к такому отношению со стороны окружающих. Конечно, не все будут называть вас так, пока вы не станете Убийцей официально...
... если она вообще до этого доживет. Тейлор не обманывалась — пусть она практически ничего не знала об этой организации, но сам факт того, что она являются антиправительственной и приемлет достаточно радикальные методы, означает и то, что с представителями этой организации никто, мягко говоря, церемониться не будет, а уже засветившиеся с высокой вероятностью внесены в КОС-листы. И это наверняка ждет и ее: в конце концов, из слов Юу Хан-Сунга у девушки сложилось впечатление, что ей не удастся остаться незамеченной, а употребляемые слова "Боги" и "Убийцы" недвусмысленно намекали, что она не одна такая, следовательно, представители официальной власти уже сталкивались с Убийцами, и на случай новых столкновений должны существовать определенные регламенты. Тейлор была не уверена лишь в одном — как широко распространится информация о том, что один из незаконных станет Убийцей, но если она вообще выскользнет за пределы организации... может, она чего-то и не понимала, но слова "незаконный" и "Убийца" в одном предложении буквально просили пресечь назревающую проблему в зародыше.
— ... я учту это, — наконец произнесла она, сообразив, что пауза начинает затягиваться. — Но мне не хотелось услышать это от тебя. В конце концов, ты заполучила шрамы по моей вине... думаю, это будет равноценным обменом. Мое имя ты знаешь.
