— Ты думаешь?
Я постарался скрыть ироничную улыбку, но всё же она не ускользнула от девушки.
— Напрасно смеёшься! — спокойно заметила она.
— Я не смеюсь.
— Тогда пошли?
— Пошли.
Мы миновали цветущий сад и стали взбираться на невысокий холм, поросший высокотравьем. Холмы эти тянулись длинной грядой вдоль неширокой, но полноводной и бурной речушки. Как я успел заметить, Ганга не особо следила за своими четвероногими подопечными. Они же, к моему удивлению, и не думали разбредаться, послушно следуя за нами, и успевая при этом с аппетитом поедать сочную траву.
Ганга шла легко и свободно. Иногда я даже отставал от неё. Постепенно я стал замечать, что мы почему-то не спускаемся в долину, а наоборот всё выше и выше поднимаемся по пологому склону горбатого холма. Горы подступили вплотную: они стояли справа и слева, громоздились ниже нас или поднимались к самому небу, загораживая далёкий горизонт. Взгляд без труда охватывал всю их панораму, и, казалось, стоит протянуть руку, и коснешься ближайшего к тебе склона. Синяя дымка поднималась снизу — там, где у подножий сгущалась фиолетовая мгла — к ослепительно сверкающим на солнце снеговым шапкам пурпурных и зеленоватых скал. Травы вокруг золотились, как богатые ковры. От такого близкого соседства гор, главенствующих над всем остальным пейзажем, меня охватило непривычное волнение. И в тоже время горные красоты пробуждали в моей душе радостное, восторженное ликование.
Моя спутница беспрестанно лепетала на всевозможные темы, показывая себя широко эрудированным человеком. Голос Ганги звенел в стоящей вокруг тишине хрустальным колокольчиком. Я старался всячески поддерживать беседу, но дорога, которую выбрала девушка, всё больше казалась мне странной. О чём я не преминул сообщить Ганге.
— Ты уверена, что так мы дойдём до транспортной станции? По-моему, нужная нам дорога проходит значительно ниже, по долине.
Девушка окинула меня внимательным взглядом, не останавливаясь, и продолжая жизнерадостно шагать среди высокой травы. После некоторого молчания, сказала с какой-то странной интонацией:
— Этот путь гораздо короче. Я всегда хожу здесь. Другая дорога идёт через долину, но делает большой крюк.
Я понял, что моя осведомлённость показалась ей странной. Не хватало ещё, чтобы она заподозрила меня неведомо в чём, а ведь я как раз собирался расспросить её о пропавшей Дии Рана. Вдруг Ганга знакома с ней? Нужно было как-то выходить из создавшегося положения, поэтому я решил больше не скрытничать и спросил:
— Послушай, Ганга! Значит, ты каждый день встаёшь так рано, чтобы пасти своих коз? И не устаешь?
— Нет, — покачала головой девушка. — Совсем не устаю. Я встаю не раньше всех остальных в Трудовом Братстве. И потом, на природе невозможно устать. Разве ты устаешь, когда слушаешь красивую музыку, или смотришь на великолепные картины?
— Конечно, нет. Но это совсем другое дело.
— И вовсе нет! Послушай музыку ветра, мелодии трав, птичьих голосов, и пение гор! Посмотри кругом... Разве можно всем этим не восхищаться?
Ганга остановилась, повела вокруг себя тонкой рукой и восхищённым взором. Я тоже бросил взгляд вокруг, и, словно волшебная карусель понесла меня с перевалов на перевалы, окуная в уходящие вдаль холмы. Их разноцветные рёбра походили на спины барсов, тигров или волков. А дальше, за холмами, казалось, начинались таинства леса, в котором сказочные мохнатые лесовики и чудища загораживают путь, где спутываются зелёные нити, где притаились мшистые тигры и леопарды, где лежит чудесный, заколдованный мир. И снова бастионы лиловых, фиолетовых и пурпурных гор, над которыми в чистом сияющем небе ягнятники, орланы и пустельги коричневым золотом летали над сапфировыми и турмалиновыми далёкими склонами.
Вдохновлённый всем этим великолепием, я ощутил неудержимое желание раскинуть руки и вдыхать, впитывать в себя этот неповторимый аромат, эти звуки необыкновенной мелодии живой природы гор. Мне показалось, что стоит только оторваться от земли, и полетишь, словно гордый орёл, над этим сказочным простором.
В этот момент Ганга легонько, но крепко взяла меня за локоть.
— Эй! Да у тебя и впрямь от горного воздуха и простора закружилась голова!
— Если честно, то да! — признался я ей, всё ещё захваченный своими чувствами. — А что это там за гора?
Я указал на восток, где самые причудливые холмы и скалы образовывали как бы священную чашу — обширную долину.
— Её называют Белый камень. Очень старое название. Сохранилось ещё с древних времен. А вон там находится наш посёлок! — Ганга указала рукой вниз и на восток, где среди зелени пестрели крыши крохотных домиков.
— Красиво! — одобрительно промолвил я. — И давно ты живёшь здесь?
— Давно, очень давно!
Девушка произнесла это таким серьёзным тоном, как будто жила на свете, по меньшей мере, уже лет сто, поэтому я с трудом скрыл улыбку.
— Значит, хорошо знаешь здешние места? Далеко ты заходишь в горы со своими козами?
— Когда как.
Ганга неопределённо пожала плечами, на ходу срывая синий хрупкий цветок и теребя его тонкими пальцами.
— Иногда очень далеко, на север, — показала она рукой. — А чаще всего здесь, неподалёку от посёлка и института. Хотя трава здесь не такая сочная, как на высокогорье.
— Весело, наверное, студенты живут в институте? Знаешь многих?
— Совсем не многих! — возразила Ганга. — Некоторых только. Им почему-то не всегда разрешают посещать наш посёлок. Почему так? Не пойму. А ребята там все хорошие.
— Наверное, у тебя много поклонников среди них?
— Вовсе нет, — снова возразила Ганга, кинув в мою сторону быстрый взгляд. — Я знакома только с девушками. Они все спортсменки. Ребята, правда, тоже приходят к нам. Даже к себе на праздники в институт приглашали... — Она немного смущенно улыбнулась.
— А ты что же?
— Я не пошла.
— Почему? — удивился я.
Девушка, молча, посмотрела мне в глаза, и я понял, что задал бестактный вопрос. Чтобы как-то сгладить свою вину, спросил:
— А сама ты спортсменка?
Её фигура, несомненно, говорила о давней дружбе со спортом, гимнастикой или танцами.
— Немного. Только я занимаюсь спортом не так, как они.
— А что они делают?
— Взбираются на горы!
— На горы?
— Да. Но не просто взбираются, как скалолазы, а с аппаратом для антигравитации. Знаешь?
— Да. Называется стартинг.
— Честно говоря, боюсь я его! — Ганга сокрушенно покачала головой. — Сама я выросла в горах, многое видела, а аппарата этого боюсь с некоторых пор.
— Почему?
Я старался сохранить спокойствие, хотя внутри у меня уже начинало разгораться нетерпеливое волнение. Ганга молчала некоторое время, задумчиво хлестая траву тонким прутиком, который подобрала до этого. Брови её заметно хмурились. Наконец, она сказала:
— Как-то и я хотела попробовать так же, как они, но теперь, когда не стало Дии, ни за что не буду... — последние слова она произнесла совсем тихо, но от её слов меня, словно пронзило электрическим разрядом.
Я даже вздрогнул. Это не ускользнуло от внимательной девушки.
— Что с тобой? — Она удивлённо посмотрела на меня.
— Так... Что-то голова опять закружилась.
— А-а... — рассеянно протянула Ганга. — Вот и я думаю, может быть, у неё тоже голова закружилась?
— А кто такая эта Дия?
— Девушка одна из института. Хорошая очень была. Мы с ней дружили.
Ганга подняла на меня глаза, ставшие тёмными от грусти.
— А почему "была"? Она погибла?
— Да. Сорвалась со скалы... — упавшим голосом промолвила Ганга. — Впрочем, не знаю. Это я так считаю... Неужели ты ничего не слышал об этом?
— Совсем немного. Я приехал только сегодня.
— А-а... — равнодушно протянула девушка.
Ганга снова о чём-то задумалась. После некоторого молчания, медленно произнесла:
— Я говорила ей, что не нужно идти в Монастырское ущелье...
— Почему?
— Плохое место. Все так считают. Там всегда что-то происходит... нехорошее, — серьёзно добавила Ганга.
— Выходит, ты виделась с Дией накануне вечером? — не удержавшись, спросил я.
— Почему вечером? Мы встречались с ней днём, перед её исчезновением из института.
Глаза Ганги остановились на мне. В её зрачках мелькнула настороженность. Я понял, что по горячности выдал себя, теперь уже окончательно. Но хитрить дальше не имело смысла.
— А почему Дия хотела поехать именно в Монастырское ущелье?
— Точно не знаю. Она сказала мне об этом ещё раньше, за несколько дней до поездки, — Ганга говорила медленно, как будто опасаясь сказать что-то лишнее. — Я сразу поняла, что это не её идея. Уж больно горячо она её защищала и не хотела слушать мои возражения. Я отговаривала её, как могла, но она стояла на своём. Раньше она никогда не была такой упрямой, а тут её, будто подменили. Но я-то знаю, что такое Монастырское ущелье!
Ганга неожиданно замолчала и резко остановилась. Я не сразу заметил этого и, погружённый в свои мысли, продолжал идти вперёд.
— Послушай! — громко окликнула меня девушка.
Я остановился и удивлённо взглянул на неё.
— Ты кто? — спросила Ганга, напряжённо глядя на меня исподлобья.
"Вот это да!" — от неожиданности оторопел я.
— Что значит "кто"? Человек.
— Это я вижу, — без улыбки парировала Ганга. — Что ты делаешь здесь? Зачем тебе на транспортную станцию? И почему ты солгал мне про то, что не был здесь раньше?
— Сколько сразу вопросов! Похоже, я застигнут врасплох бдительной смотрительницей "козьего заповедника"? — попробовал отшутиться я, но девушка даже не улыбнулась в ответ.
"Нужно было открыться ей сразу, а не играть в эту нелепую таинственность, — мелькнула в моей голове мысль. — Тогда бы ты не попал в эту нелепую ситуацию".
— Поверь, я действительно впервые в этих местах, — начал, было, оправдываться я, делая шаг ей навстречу, но Ганга остановила меня протестующим жестом.
— Возможно. Но к чему все эти расспросы? Всё это как-то странно, разве ты не находишь?
— Ах, вот ты о чём? — рассмеялся я. — Ну что ж, придётся во всём окончательно и бесповоротно сознаться! Я веду расследование исчезновения Дии. Вот так вот, всё просто!
— Ага! Так ты, выходит, из "лиловых"?
Лицо Ганги сразу же прояснилось.
— Он самый! — кивнул я. — Лет двадцать назад к нам относились с большим доверием. А сейчас мы стали такой же редкостью, как и твои козы!
Радостная улыбка тронула губы Ганги, а её небесные глаза снова наполнились доверием и засияли лёгкой лукавицей.
— Это ты сам виноват! Сказал бы сразу кто ты! Зачем все эти загадочные вопросы? Как мальчишка, в самом деле! — покачала она головой.
— Ты права. Виноват я сам. Извини. Больше не боишься меня?
— Нет, — покачала головой Ганга. — Я и не боялась тебя. Просто от всех этих твоих расспросов... странно как-то и непривычно.
Девушка посмотрела на меня искоса, сверкая белизной зубов.
— Давай всё же поговорим о твоей подруге Дии? — предложил я. — Ты не возражаешь? Ведь я приехал сюда именно из-за неё.
Ганга охотно кивнула в ответ.
— Значит, вы виделись с ней за день до её... хм... исчезновения? Это так?
— Да.
— А раньше вы часто с ней встречались?
— Не то, чтобы очень... Дия была занята учёбой, да и я не всегда могла выбраться в их институт. В основном мы общались с ней по визиофону, а виделись, когда она с девочками выезжала на тренировки в горы. Я хорошо знаю эти места, и поэтому они брали меня с собой кем-то на вроде проводника. Я показывала им наиболее сложные участки гор и перевалы, через которые можно подобраться к ним.
— Ты упомянула о том, что Дия неожиданно загорелась желанием съездить в Монастырское ущелье. А когда у неё появилось это желание?
Ганга задумалась.
— Наверное, недели две назад Дия впервые заговорила об этом... Да, я тогда ещё ездила в Город по своим делам, а когда вернулась и встретилась с ней, она впервые спросила меня о Монастырском ущелье.
— Дия уже тогда хотела отправиться туда?
— Нет. Она лишь расспрашивала меня об этом ущелье. Где оно находится, и знаю ли туда дорогу. Я поинтересовалась, зачем ей знать об этом, а она стала меня уверять, что все окрестные склоны давно одолела, и ей хотелось бы совершить какое-нибудь особо трудное восхождение. Тогда я рассказала ей о своих опасениях и о том, какие слухи ходят об этом месте в горах. Дия выслушала меня и вроде бы согласилась со мной.
— Получается, до этого твоя подруга и не помышляла о поездке в ущелье? Даже в разговорах с тобой не упоминала о нём никогда?
— Никогда, — утвердительно кивнула Ганга.
— А о чём вы беседовали с ней двадцать пятого августа?
— О чём? Да, так... о разном. Но главное, она сказала мне в тот день о своём твёрдом намерении отправиться в Монастырское ущелье.
— Дия назвала тебе день, когда она собиралась совершить эту поездку?
— Точной даты она не называла. Сказала только, что дня через два-три.
— Тебя она брала с собой в проводники?
— Нет. И это ещё больше обеспокоило меня.
Ганга нахмурила брови.
— Тогда с кем она собиралась совершить это восхождение?
— Одна. Она даже попросила меня никому не рассказывать об этом, чтобы никто не помешал её "грандиозному рекорду". И ещё она сказала, что такого случая больше не представится.
— Случая? — насторожился я. — Что она имела в виду?
— Этого я не знаю, — покачала головой Ганга. — Расспрашивать её я тогда не стала. Понимала бесполезность своих попыток отговорить от этой рискованной затеи. А потом, когда узнала об её исчезновении из института, когда спасатели не нашли её в горах, я целую ночь проревела. Мне казалось, что во всём виновата только я одна, потому что не смогла отговорить Дию тогда.
Ганга опустила голову, и я заметил, что на глазах у неё заблестели слёзы.
— Думаю, спасатели не нашли её потому, что искали в другом месте.
— Как же так? — встрепенулась девушка. — Что ты такое говоришь?
— Спасатели искали Дию у Южных отрогов, за вашим посёлком, а не в Монастырском ущелье.
— Но почему? — изумилась Ганга, и глаза её округлились от удивления.
— Именно это мне и хотелось бы выяснить больше всего! Пока что я не знаю почему. Скорее всего, они не знали о намерениях Дии посетить Монастырское ущелье. Ведь она никому не рассказала об этом, кроме тебя.
— Получается, я всё-таки виновата в случившемся с ней? — сокрушенно покачала головой Ганга. Она остановилась и села на траву, обхватив руками колени.
— Может быть, она ещё жива? — Ганга с надеждой посмотрела на меня снизу вверх.
— Возможно.
Я сел рядом с ней. Немного помолчав, спросил:
— Ты знаешь её институтских друзей? Среди них были ребята?
— Я знала только девочек, — покачала головой Ганга. — Дия полностью отдавалась учёбе и увлекалась спортом. Насколько мне известно, в сердце у неё никого не было. Правда, один раз Дия вскользь упомянула какого-то Вула...
— И когда это случилось? — встрепенулся я.
— Когда? Пожалуй, вскоре после того, как ей пришла в голову идея посетить Монастырское ущелье... Да, как раз во время нашего последнего разговора, — уверенно подтвердила Ганга.
