— Сам не понимаю! — недоумённо пожал плечами Антон. — Официальные правила строго лимитируют высоту подъёма и запрещают восхождение без присутствия трёх-четырёх инструкторов-спасателей. Дия всегда соблюдала эти требования и, по-моему, никогда не отважилась бы их нарушить, но её исчезновение... Я просто теряюсь в догадках, Максим!
— Хорошо, — кивнул я. — Значит, вы сообщили о случившемся в Горноспасательную Службу и высказали им своё предположение насчёт возможного похода девушки в горы? Так?
— Да.
— И они, опираясь на эту информацию, провели поиск?
— Конечно! Два дня. Спасатели совершали облёт близлежащего массива на гравипланах, и обследовали всю прилегающую территорию.
— И безрезультатно?
Антон пожал плечами с таким видом, как будто результаты поиска целиком зависели только от него.
— У тебя есть карта этого района?
— Есть.
Антон встал и, порывшись на полке с визиокассетами, достал мнемокристалл, положил его на стол перед нами. Спустя мгновение в воздухе спроецировалось изображение. Несколько минут я изучал разноцветную объёмную поверхность, топорщившуюся белыми пиками гор, темневшую коричневыми пологими предгорьями, переходившими в жёлтые плоскогорья и зелёные равнины. Затем спросил:
— Сколько времени нужно, чтобы добраться от института до гор на магниторе?
— Смотря, в какую точку? — Антон, прищурившись, рассматривал цветной эллипсоид там, где склоны виртуальных гор покрывали его барашками крупной ряби.
— Ты говорил, что Дия добилась больших успехов в стартинге? — вслух рассуждал я. — На мой взгляд, такая девушка вряд ли пошла бы по лёгким, хоженым маршрутам. Скорее всего, она станет искать наиболее трудные пути восхождения. Ты согласен со мной?
Антон кивнул в ответ.
— Какой из склонов на этом отрезке гор обладает самой трудной проходимостью?
— Насколько я в этом разбираюсь, вот этот, к северо-западу от института.
Куртис показал на карте небольшой участок гор.
— Это так называемое "Монастырское ущелье".
— Почему такое странное название? — удивился я.
— Когда-то давно здесь располагался монастырь: то ли буддийский, то ли посвященный какой-то другой религии, точно не могу тебе сказать. Да и вряд ли сейчас кто-то об этом знает.
Я мысленно очертил на карте указанный Антоном участок и сравнил данные с координатной сеткой.
— Получается квадрат 7Р-4... А где вёл поиски отряд горноспасателей?
— Восточнее, — указал Антон. — Вот здесь, у Южных отрогов.
— Ага! — воскликнул я. — В квадратах 5Х-4, 6В-8 и 6С-5. Значит, спасатели искали Дию в направлении жилого посёлка, в населённой части гор? И, разумеется, соревнования по стартингу в вашем институте проводились тоже в этом же районе?
Антон утвердительно кивнул, но тут же с сомнением спросил:
— А если она всё же отправилась именно туда? А, Максим? Просто её не смогли найти?
Он с надеждой посмотрел на меня.
— Дружище! Ты делаешь ту же ошибку, что и спасатели. Посуди сам. Интересно ли будет такой девушке, как Дия, ехать в давно изученный район, с хожеными-перехоженными маршрутами? Нет, я почти уверен, что она отправилась именно в эту часть гор — малонаселённую и изученную!.. Если, конечно, эта девушка действительно ушла в горы.
— Ты думаешь, возможны и другие варианты? — насторожился Куртис.
— Не исключено. Пока что мы с тобой не можем с полной уверенностью сказать, что же послужило причиной её исчезновения. Что могло побудить Дию хранить в секрете свой отъезд, и почему она не взяла с собой личного датчика, по которому её можно было бы отыскать в считанные минуты, связавшись со спутником оповещения.
Антон, молча, смотрел на мерцающую в воздухе над столом карту. Я тоже некоторое время безучастно созерцал острые зубцы гор, будто надеялся найти среди них ответ на мучившие меня вопросы. Затем спросил:
— Сколько, по-твоему, потребуется времени, чтобы добраться от института сюда, к ущелью?
— На транспорте? — уточнил Куртис.
— Да, конечно.
— Не меньше пяти часов. Но все магниторы, приписанные к институту, находятся на стоянке.
— А разве она не могла воспользоваться магнитором с ближайшей транспортной станции?
Я иронично посмотрел на Куртиса.
— Далеко отсюда станция?
— Километра три-четыре, — пожал плечами Антон.
— Пешком всего полчаса ходу и пять часов езды на магниторе, — быстро прикинул я. — Значит, уже к утру, она могла добраться до нужного места.
— Ты что-нибудь понял, Максим? — с надеждой спросил Куртис.
— Не знаю... Единственное, что мне совершенно ясно — спасатели искали девушку не в том районе, где следовало искать. Поэтому-то они никого там и не нашли.
— Получается, они просто потеряли время, а Дию ещё можно было спасти?
Антон почти с отчаянием смотрел на меня.
— Ты уверен, что её уже нет в живых?
Я пристально взглянул ему в глаза.
— Нет, конечно. Как я могу быть в этом уверен? Я могу только предполагать что-то...
Антон отвернулся к карте, спросил безнадежно:
— Что же теперь делать, Максим?
— Знаешь, я хотел бы осмотреть комнату Дии, — вместо ответа сообщил я и добавил, видя нерешительность Куртиса: — Возможно, мне удастся обнаружить там что-нибудь интересное? То, чего не заметили вы. Как ты посмотришь на это? Как представитель "триэс". Это возможно?
— В общем, я не против, — пожал плечами Антон. — Все вещи Дии на месте. Если тебе действительно это нужно...
— Ну, вот и прекрасно! — воскликнул я и, хлопнув друга по плечу, слегка подтолкнул его к выходу. — Пойдём!
Мы вышли в коридор, залитый солнечным светом. Стайка весёлых девушек-студенток прошмыгнула мимо нас, о чём-то весело споря между собой. По дороге к комнате Дии Рана нас обгоняли или шли навстречу студенты в бело-голубых одеждах, приветствовавшие Антона дружескими жестами и с интересом смотревшие на меня. На лицах ребят читалось волнение, озабоченность, радостное ожидание или же беспечная весёлость. Казалось, никто здесь не думал о странном происшествии со студенткой второго потока, ради которой я приехал в этот горный край. У всех свои заботы, свои радости и печали. Но это впечатление, конечно же, было обманчивым. Я прекрасно знал, что любой из этих ребят, останови я его сейчас и спроси, кто такая Дия Рана, без колебаний расскажет мне всё, что знает об этой девушке. Да ещё и выяснится, что он переживает за её судьбу не меньше, чем я или кто-либо другой.
Я покосился на Антона, который шагал рядом: что-то он думает обо всём этом?
Комната Дии Рана находилась двумя этажами ниже, в самом конце коридора. Там располагался и просторный округлый холл, выходивший широкими окнами на восточную часть здания. Мы остановились около двери, отлитой из волокнистого стекла и покрытой дымчатыми разводами, похожими на клочья предутреннего тумана, подсвеченными изнутри золотистым солнечным светом. Двери в Трудовом Братстве никто и никогда не запирал, поэтому сейчас я уверенно взялся за продолговатую литую ручку и сдвинул тонкую стеклянную панель вправо. Неторопливо вошёл внутрь. Вслед за мной вошёл и Антон.
По-домашнему уютное помещение выглядело тщательно прибранным. Нигде я не заметил ни одной пылинки, которая лежала бы на мебели. Создавалось такое впечатление, будто вентиляционные насосы только что выключили после долгой и кропотливой уборки. Перед широким окном, начинавшимся от самого пола, как и в комнате Антона, стоял низкий стол из полированной искусственной древесины, инкрустированный по краям тонким золотым узором, напоминавшим какие-то древние иероглифы.
На столе, словно драгоценный кристалл, сияла в лучах солнца высокая ваза из прозрачного горного хрусталя. По правой стене расположился ряд встроенных шкафов. Здесь же стояла небольшая тумбочка, а на стене висело овальное зеркало, в котором отражалась половина комнаты. У противоположной стены, приглашающее раскидывал мягкие объятия широкий диван. Там же расставлены два кресла.
Пол и здесь покрывал ворсистый ковёр, только подрумяненного жёлтого цвета с коричневатыми разводами, создававшими впечатление опавшей осенней листвы. Пространство над диваном занимал визиофон и полка с фильмокассетами. Там же висела стереодиорама с видом заснеженных горных вершин, таинственно мерцавших в лучах заходящего солнца. Несомненно, это были Гималаи. Репродукция копировала какую-то древнюю картину, с удивительным искусством передававшую всю загадочность и холодную, завораживающую красоту гор.
Я остановился около входа и осмотрелся.
— Где у неё лежало снаряжение для стартинга?
— Вот здесь, в этом шкафу, — Антон открыл один из шкафов по правой стене.
Я заглянул внутрь и, убедившись, что там пусто, закрыл полупрозрачные дверцы. Посмотрел на Куртиса.
— Ты не возражаешь, если я осмотрю её вещи?
Антон пожал плечами.
— Если это необходимо.
— Как ты думаешь, чем она могла заниматься вечером, накануне своего исчезновения? — спросил я, заглядывая в остальные шкафы.
— Не знаю... — Антон переминался с ноги на ногу у двери. Было видно, что он чувствует себя здесь неуютно.
— Вот и я не знаю, — задумчиво произнёс я, склоняясь над тумбочкой около зеркала. Открыл дверцы. — Но мне бы очень хотелось это узнать.
— Неужели это имеет какое-то значение? — удивился Антон.
— Имеет, и не малое! — кивнул я в ответ, осматривая содержимое полок тумбочки. — Понимаешь, не исключено, что могут появиться факты, прямо указывающие на причину исчезновения девушки.
— Да? — задумчиво протянул Антон и почесал в затылке.
В тумбочке, так же, как и в шкафах ничего примечательного не нашлось: одежда, личные вещи и обычные милые безделушки, без которых любая девушка не мыслит своего повседневного существования. Здесь же лежали какие-то замысловатые металлические крюки, скобы и ещё несколько странных приспособлений, вероятно имевших отношение к увлечению Дии стартингом.
Я выдвинул самый верхний ящик тумбочки, в тайне надеясь найти там записи электронного "секретаря" студентки. По опыту я знал, что многие романтические особы женского пола любят записывать туда важные мысли или свои переживания. Найди я нечто подобное, мне бы такие записи очень помогли составить психологический портрет Дии Рана. Но, ни ЭП (электронный помощник), ни рукописных дневников я здесь тоже не нашёл.
Всё пространство ящика было заполнено каким-то мусором: обрезками разноцветного пластика, кусочками плотной бумаги и лоскутками цветной материи. Наверное, его просто забыли выбросить.
Я порылся во всём этом беспорядке и извлек из ящика небольшую фигурку лошади, лежавшую среди других бесформенных обрезков. Казалось, это было единственное осмысленное "произведение" среди прочего хаоса. Аккуратно взяв игрушечного коня, я повертел его в руках: игрушка, как игрушка. Скорее всего, девушка вырезала его со скуки или в порыве меланхолии, а потом и вовсе забыла о нём, оставив среди прочих ненужных вещей.
— Она увлекалась лошадьми?
Я задумчиво посмотрел на Антона. Тот неуверенно пожал плечами:
— Не знаю... Я как-то не замечал этого.
Поворошив пластиковые обрезки, я взял несколько из них. Контуры срезов на всех совпадали с фигуркой вырезанной лошади. Похоже, что таких фигурок девушка нарезала много. Но зачем они ей?.. Немного подумав, я положил фигурку коня в карман брюк и закрыл тумбочку. Повернулся к Куртису.
— Ладно, Антон, пойдём к тебе. Думаю, ничего интересного мы здесь не найдём, только время потеряем зря.
Мы вернулись в комнату Куртиса. Снежные вершины на горизонте ослепительно сияли в лучах высокого солнца, стекая золотыми струями на равнинные луга предгорья. Некоторое время я стоял у прозрачной стены террасы, обдумывая свои дальнейшие действия.
Надо бы связаться со Стивом и сообщить ему результаты моего расследования... Но, что я мог ему сообщить? Ведь результатов-то никаких у меня пока нет!
— Что будем делать теперь? — нарушил тягостное молчание Антон, остановившись за моей спиной и тревожно глядя на далёкие горы.
Я повернулся к нему. Разрозненные мысли, роившиеся в моей голове, начинали постепенно обретать форму.
— Вот что, дружище! — сказал я. — Постарайся поподробнее узнать, или вспомни сам, с кем и как проводила Дия Рана вечер накануне своего внезапного исчезновения.
— С кем? — недоуменно воскликнул Антон. — С подругами конечно! Да мало ли кто был с ней в тот вечер!
— И, тем не менее, — терпеливо повторил я, — постарайся точно выяснить, кто конкретно тогда общался с Дией. Это моя личная к тебе просьба. И ещё мне необходимо знать, кто в тот вечер последним видел эту девушку, и во сколько это было — до минут!
— Ты нащупал ниточку? Да? — оживился Антон, с надеждой глядя на меня.
— Пока нет. Но я чувствую, что во всей этой истории что-то не так. Чтобы найти девушку, нам нужно ответить на некоторые вопросы.
— Какие?
— Прежде всего, почему Дия ушла в горы — если, конечно, она действительно ушла в горы — никого не предупредив об этом? Почему направляясь в горы, она не взяла с собой личный датчик? Зачем ей понадобилась вся эта секретность? Из всего этого можно сделать вывод, что Дия, скорее всего, отправилась в это самое Монастырское ущелье не одна. Поэтому-то она совершенно и не заботилась о своей безопасности... Выходит, с ней пошёл кто-то, на кого она надеялась и от кого могла получить помощь... Но кто этот человек, и какую роль он может играть в исчезновении девушки?
— Да, — вздохнул Антон. — Вопросов слишком много! Пока что я не вижу ответа ни на один из них. Но больше всего меня беспокоит то, что за всё это время мы не сделали ничего для спасения Дии. А можно было бы сделать!
— Поверь мне, я не меньше тебя переживаю за судьбу этой девушки. Чтобы хоть как-то успокоить твою совесть, я сегодня же направлю спасателей ГСС в район Монастырского ущелья. Ты же, Антон, постарайся до вечера выяснить всё то, о чём я тебя попросил. Только делай это очень тактично. Чтобы никого не обидеть подозрением. Хорошо?
— Хорошо, — кивнул Куртис. — Постараюсь.
— Да, и вот ещё что! — спохватился я. — У тебя есть портрет Дии?
— Кажется, где-то был.
Антон в задумчивости потёр подбородок, затем быстро подошёл к тумбочке около дивана и через минуту извлёк из неё объёмный стереоснимок. Я взял у него голограмму и внимательно рассмотрел её.
— Здесь запечатлена группа её подруг, тоже занимавшихся стартингом. Это они как раз после одного из соревнований, — пояснил Куртис. — Дия на снимке крайняя справа. Вот.
Несколько минут я вглядывался в лицо невысокой, скромной на вид, девушки в спортивном костюме, на которую указал Антон. В чистых серых глазах её, в улыбке, едва тронувшей губы, застыло мечтательное выражение. Во всём её облике отчётливо проглядывали черты южных женщин, некогда заселявших этот полуостров и славившихся своей необычайной красотой.
— Ты остановишься у меня или в гостевом корпусе? — уточнил Антон, заглядывая через моё плечо на снимок.
— Если ты не против, то лучше у тебя.
— О чём речь, друг? Располагайся, как дома!
