— Вей! Если даже предположить, что Мелех что-то внушил Зеницу, то придётся признать факт их знакомства и общения. И потом, как ты объяснишь десяток трупов в том зале? — Я кивнул назад, в темноту. — Нет. Мы здесь не одни! Но наш противник оказался гораздо хитрее и расторопнее нас.
— Что же ты предлагаешь? — спросил Ахмед Кади.
— Нужно искать остальных, искать тщательнее!
— Но где? — растерянно воскликнул Милош.
Я задумчиво потёр пальцами подбородок. Поймал себя на мысли, что точно так же делает Влад Стив в минуты глубокого раздумья.
— Максим! — позвала Тосико.
Я взглянул на неё.
— Давай решать эту задачу логически? — предложила она. — Помните, во всех древних замках, средневековых монастырях и сокровищницах существовали тайные подземелья, в которых прятали клады или держали узников?
— Это, как в том фильме, "Власть Ночи"? — оживился и обрадовался Милош.
— Не только. Я читала об ужасных казематах одного герцога, в которых люди годами сидели в железных клетках, закованные в цепи. Кромешная тьма, сырость, кишащие повсюду крысы, голод и ужасные пытки. Сама жизнь в таких условиях становилась нескончаемой пыткой... Так почему же нам не предположить о существовании подобного подземелья где-то здесь, в этом монастыре?
— Предположить можно что угодно, — покачал головой я. — Но всё это больше похоже на тот самый фильм с знаменитой Сиярой Мистрой. Вей, ты забываешь, что мы находимся не в средневековом замке, а в монастыре. Он устроен совсем по-другому!
— Нет, это ты забываешь, что и в монастырях существовали тайные кельи или подземелья для аскетов, желавших уединиться от всех!
Я внимательно посмотрел на Тосико. А ведь она права! Скорее всего, где-то внизу, под нами, вырубленные в скалах, должны существовать специальные потайные подземные камеры, предназначенные для отчаянных монахов, замуровывавших себя там, на долгие годы. Так они пытались достичь высочайшего духовного совершенства. Я тоже читал об этом.
— Хорошо. Но как нам найти вход в это подземелье?
— Очень просто, — пожала плечами Тосико. — Вон там, в тупике, я наткнулась на странную лестницу. Заметьте, мы находимся на уровне скалы, на которой стоит монастырь, а эта лестница ведёт ещё ниже. Значит, там есть какие-то подземные помещения, вырубленные прямо в скале!
— Где ты видела эту лестницу? — заинтересовался Ахмед Кади.
— Там, — Тосико показала направление, махнув рукой куда-то в темноту позади себя.
— Пошли!
Я решительно направился в ту сторону, включая на ходу свой фонарь. Ребята поспешили за мной. Мы миновали два боковых прохода, мимо которых Тосико прошла, не задерживаясь, затем коридор повернул налево, и мы сразу же оказались перед глухой каменной стеной.
— Здесь!
Тосико направила луч своего фонаря в самый низ стены, и я отчетливо увидел глубокую округлую нишу, начинавшуюся от самого пола. Подошёл ближе, подсвечивая себе фонарём. Из темноты показались узкие каменные ступени, уходившие куда-то вниз, в тёмную неизвестность. Оглянувшись на товарищей, я вынул своё оружие, и стал решительно спускаться вниз, ощущая спиной все неровности низкого каменного свода.
Ступеней оказалось шесть или семь. Наконец, моя нога оперлась на ровную поверхность каменного пола, и я остановился, вслушиваясь в тишину. Откуда-то справа тянуло сыростью и холодом, словно там протекал невидимый подземный поток. Затем темноту разрезали снопы тусклого желтоватого света, и вслед за мной спустилась Тосико и остальные товарищи. Вэй легонько тронула меня за плечо и стремительно прошла вперёд, исчезнув в темноте.
"Как кошка!" — подумал я и поспешил за ней. Я нагнал её шагов через десять и пошёл рядом. За нашими спинами слышалось тяжёлое дыхание ребят, которые не отставали от нас ни на шаг. Впереди забрезжил какой-то странный рассеянный свет, казавшийся, скорее призрачным сиянием. Тосико тут же остановилась, крепко взяла меня за локоть и приблизила своё лицо к моему лицу. Даже в темноте я увидел её торжествующий взгляд — глаза её изнутри едва заметно светились желтоватым пламенем. В первую секунду я подивился этому, но потом сообразил, что этого эффекта она добилась благодаря специальному гормональному "воспламенителю", который сейчас вошёл в моду у женщин Трудового Братства. Раньше я не замечал за Тосико пристрастий к биокосметике. Лишь изредка она "углубляла" взгляд, а духи вообще терпеть не могла, предпочитая им свежесть ионного душа.
Я поднял руку, делая знак остальным — внимание! Туннель начал заметно расширятся и понижаться. Об этом можно было догадаться по удлинившимся бликам на стенах и на полу. Уже через десяток шагов мы оказались в подземном храме, высеченном прямо в скале. Лучи наших фонарей пробежали по стенам, выхватывая из темноты красочные изображения беснующихся духов буддийского ада. Остановившись у входа, я огляделся по сторонам. Храм был заставлен потускневшими от времени жертвенниками и многорукими статуями, вырезанными из растрескавшегося пожелтевшего камня. Ряды колонн выстроились вдоль стен, сплошь увешанные страшными масками, венцами из бутафорских черепов и какой-то иссохшейся и почерневшей мерзостью, наверное, имитировавшей содранные кожи грешников.
Я с товарищами медленно прошёл вперёд, вдоль колонн, рассматривая весь этот устрашающий антураж. Темнота и сырость царили здесь, хотя вдоль стен стояли масленые светильники, некоторые из которых ещё дымились, распространяя вокруг отвратительный запах. Я переглянулся с Тосико. Похоже, что кто-то совсем недавно покинул это помещение. Значит, мы на правильном пути.
За храмом подземелье продолжилось широкой и короткой галереей, упиравшейся в глухую каменную стену. Слабый свет струился теперь откуда-то сбоку, но он был не в силах рассеять мрак под каменными сводами.
Тосико остановилась, как вкопанная. Недоумённо произнесла:
— Тупик?
— Да нет же! Смотрите, свет идёт оттуда! — воскликнул Ахмед Кади.
Сейчас мне был хорошо виден его чёткий орлиный профиль. Ахмед пристально вглядывался в странное свечение впереди, затем выпрямился и уверенно сообщил:
— Там поворот коридора!
Я пригляделся. Действительно, как это мы сразу не заметили? Вероятно, в той стороне находилось какое-то помещение или ещё одна галерея. Следующий десяток метров мы бесшумно двигались вдоль скальной стены, пока не достигли узкого прохода. Здесь я остановился. Тосико шла позади меня и уткнулась в мою спину от неожиданности. Замерла на месте. Я поднял руку, делая ребятам условленные знаки: иду первым, вы сразу за мной. Затем ринулся вперёд и почти сразу оказался в небольшой, почти квадратной комнате, вырубленной в скале. Вскинув пистолет, метнул быстрый взгляд слева на право, охватывая всё помещение разом.
За аркой входа, у противоположной стены на небольшом возвышении восседала фигура какой-то богини с трезубцем в одной руке, страшным оскалом зубов и венцом из черепов на неестественно вытянутой шее. Два чадящих светильника на высоких подставках стояли по бокам от статуи. Каменный пол здесь был устлан тростниковыми циновками, на которых, склонив головы на грудь, сидели два человека в странных красных одеждах. Они застыли в неподвижных позах, то ли погруженные в созерцание, то ли находясь в глубоком трансе.
Я взял одного из них на прицел и громко скомандовал:
— Встать!
На мой голос отреагировал только один из сидевших. Он медленно поднял голову, и я увидел лицо, которое уже видел раньше. Это было отрешённое лицо, с пустым и замутнённым взором, которое так поразило меня в первую минуту знакомства с Вулом Зеницем. Воля этого человека, как и воля Зеница, была скована мощным психическим воздействием. И он был опасен для нас, потому что в следующую секунду яростно бросился на меня, издавая неразборчивые ругательства.
Я ещё не успел среагировать на это неожиданное нападение, как меня оглушил звук выстрела, и яркая вспышка огня озарила подземелье. Стреляла Тосико — хладнокровно и уверенно. Электрошоковая пуля поразила нападавшего в грудь. Его тело, корчащееся в судорогах, рухнуло прямо к моим ногам. Второй незнакомец в красных одеждах вяло поднял голову, пытаясь встать, но крепкие руки Зорана и Милоша стиснули его с двух сторон, не давая возможности даже пошевелиться.
— Выводите их наверх! — скомандовал я и благодарно кивнул Тосико.
— Я останусь с тобой! — категорически заявила она.
— Хорошо, ты и Ахмед. Остальные выводите задержанных наверх.
Ребята послушно направились к выходу. Когда они ушли, я осмотрелся. Комната, в которой мы стояли, выглядела довольно мрачно.
— Максим! — окликнула меня Тосико.
Я обернулся. Ахмед осматривал какую-то тёмную нишу в правом углу комнаты, а Тосико стояла у левой стены, и тревожно смотрела на меня.
— Максим! — повторила она. — Смотри, здесь какие-то отверстия в стене.
Я подошёл ближе. Действительно, в полуметре от пола просматривался ряд небольших овальных отверстий. Я нагнулся к Тосико. Та присела на корточки, заглядывая в одну из тёмных дыр и подсвечивая себе фонарём. Вдруг Вэй испуганно вскрикнула и отпрянула назад, вскакивая на ноги. Я оттолкнул её от дыры, опасаясь, что там змея. Ахмед молниеносно подскочил к нам.
— Что? Что случилось?
— Там... там... — бессвязно бормотала Тосико, испуганно глядя то на меня, то на Ахмеда.
— Да, что там? — не выдержал я. Выхватил у неё фонарь и сам склонился к дыре.
В лицо пахнуло сыростью, запахом прели и холодом. Луч света упёрся в противоположную стену тесной яйцевидной камеры, высеченной в скале. Сквозь узкое отверстие входа человеку с трудом можно было протиснуться боком. Тем не менее, на полу камеры сидел почерневший от плесени человеческий скелет — самый обычный скелет. Мертвец откинулся костлявой спиной на покатый свод камеры, выпятив вперёд ребра и расставив в стороны костяшки ног. Судя по всему, этот бедолага находился здесь уже не одну сотню лет.
— Что там? — осторожно поинтересовался Ахмед, тоже склоняясь ко мне.
— Скелет. Самый обыкновенный скелет!
— И всё? — изумился Ахмед.
— Да.
Я взглянул на Тосико.
— Ну, чего ты так испугалась?
Вэй зябко передёрнула плечами. Слегка выпятив нижнюю губу, обиженно заявила:
— Да! Тебя бы на моё место! Я туда смотрю, а он там — смотрит прямо на меня!
Она растерянно переводила взгляд с меня на Ахмеда, затем виновато потупила взор. Я с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться: "Вот это да! Ай да, храбрая и непоколебимая Тосико! Такой ерунды испугалась!".
Чтобы она не заметила моей улыбки, я поспешно отвернулся и осмотрел соседние камеры. В двух из них тоже оказались человеческие останки.
— Ничего не понимаю! — воскликнул Ахмед, неотступно следовавший за мной. — Что всё это может значить? Эти люди были здесь узниками?
— Скорее сумасшедшими, обрекшими себя на добровольное заточение от мира ради иллюзорного вознесения над ним... Бросьте вы! Здесь и без того хватает тайн! Какое нам дело до этих полуистлевших костей? Наша задача найти живых!
— Найти! — буркнул Ахмед. — Где их теперь искать?
— Подумайте, ведь неспроста же эти двое сидели здесь, в этом подземелье. Может быть, они охраняли кого-то... или что-то.
— Охраняли? Что? Эту ужасную статую? — усмехнулся Ахмед.
— Здесь что-то не сходится, — морща в раздумье лоб, произнесла Тосико. — Это ведь Кали — индуистская богиня смерти. А монастырь буддийский... Почему она здесь? Зачем?
— Ты думаешь, Мелех и его люди в самом деле решили посвятить себя служению какой-то вере? — усмехнулся я. — Это вряд ли. Если Мелех действительно одурманил своих помощников какой-то чёрной магией, то ради антуража он мог заварить такой коктейль из любых религий и обрядов, что в любой легко мог здесь сойти с ума от всей этой чертовщины! А ты говоришь — статуя.
— Нет, здесь дело не в статуе! — решительно заявила Тосико. — Вот, смотрите!
Вэй указала на пол подле постамента страшной богини. Там разлитое из упавшего светильника масло шипело и чадило едким дымом. Одна из циновок обгорела и под ней теперь просматривалась узкая тёмная полоса. Я быстро откинул ногой циновку и совершенно отчётливо увидел щель в каменном полу.
— Что там? — спросил Ахмед, заглядывая через моё плечо.
— Посвети сюда!
Я присел на корточки и принялся раскидывать циновки, под которыми открылась глубокая борозда, правильным полукругом обегавшая возвышение, на котором располагалась статуя.
— Ребята! — воскликнула Тосико. — Я всё поняла! Кали покоиться на вращающемся основании! За ней что-то спрятано в стене — какая-то ниша или дверь.
Я посмотрел на Тосико. Глаза её торжествующе сияли. А ведь она права.
— А ну-ка!
Я взялся за одну руку богини смерти и попытался сдвинуть её с места. Ко мне на помощь поспешил Ахмед. После нескольких наших усилий холодный камень поддался, и что-то глухо заскрежетало под нашими ногами. Тосико схватилась за руки статуи с другой стороны. Каменная платформа дрогнула и начала сдвигаться с места, поворачиваясь вокруг невидимой центральной оси. А вместе с основанием стала поворачиваться и часть стены. За ней нашим взорам открылась глубокая ниша, в которой скрывалась низкая дверь из почерневшего дерева, выглядевшая сейчас железной. Косяк её слагали массивные каменные балки. Вместо ручек в таинственную дверь оказалось вделанным большое медное кольцо, до блеска отполированное сотнями рук.
Мысли лихорадочно проносились в моей голове: "Значит, этой дверью часто пользовались! Вот только кто и зачем? И что скрывается там, за ней?".
Статуя в последний раз содрогнулась и застыла на месте. Мы с облегчением перевели дух и взволнованно переглянулись между собой. Первым решился я. Взявшись за медное кольцо, дёрнул створку двери от себя, но она даже не шелохнулась. Похоже, где-то располагался замок или защёлка, запиравшая дверь, но их нигде не было видно. Что же делать?
Я взглянул на Ахмеда Кади. Тот понял меня без слов. Дверь мы выбили с третьего удара. Медные петли надрывно застонали и упали в темноту вместе с разбитыми створками. В лицо нам плеснула волна холодного мрака. Включив фонари, мы тут же замерли от неожиданности. На неровных каменных стенах и низком потолке тесной пещеры замерцали натёки, образовывавшие фантастические сплетения и узоры. Из этих сплетений в колеблющемся свете наших фонарей складывались какие-то тёмные лики — то ли забытых богов, то ли людей, ушедших в небытие тысячелетия тому назад. Неясные тени скользили по своду пещеры, по узорам из натёков. Я не сразу понял, что эти тени принадлежат людям, находящимся в пещере.
Ахмед принёс один из светильников и высоко поднял его над головой, пытаясь осветить больше пространства, но тут же едва не выронил светильник из рук, потому что из темноты взглянуло бледное женское лицо, такое худое и болезненное, что кожа на скулах казалась серой. Огромные, похожие на колодцы чёрной воды, глаза испуганно вглядывались в нас.
От неожиданности я попятился назад. Видение длилось не больше нескольких мгновений, затем женщина отпрянула назад, растворяясь во мраке. Но мои глаза уже привыкли к царившему здесь сумраку. Я начал различать в глубине пещеры полунагие тела, лежавшие на каких-то свалявшихся шкурах, разбросанных прямо на каменном полу. Я направил луч света в ту сторону и увидел всех, кто находился в этом подземелье. Измученные бледные лица, тонкие руки, худые остро торчащие плечи — всего я насчитал около двадцати женщин. Подобно диким испуганным зверям, они шарахались от света, стараясь спрятаться в дальних уголках пещеры, где всё ещё сгущалась темнота.
