— Да ну? — радостно удивился я, нисколько не думая о том, как это выглядит со стороны. А между тем около нас снова стали собираться люди, привлечённые нашими громкими возгласами.
— Точно тебе говорю! — заверил меня Антон, выпрямляясь и победно блестя глазами. — Ты представляешь себе, как я тогда волновался?
— Ещё бы! — подхватил я. — Обнимать и целовать такую девушку! Тебе просто повезло дружище! Многие из ребят тогда позавидовали бы тебе.
— Вот-вот! — согласился Куртис. — Правда, говорили мы тогда о каких-то странных вещах. Она всё пыталась меня убедить в том, что в предстоящей взрослой жизни очень важен выбор правильного пути для себя. Говорила о том, как трудно найти свою истинную дорогу, и как будет счастлив тот, кто сумеет это сделать... Совершеннейшая ерунда! — мотнул головой Антон, и на его лице появилось недоумённое выражение.
Мне подумалось о том, что, наверное, такое же выражение было у него и в тот вечер, когда он выслушивал все эти взрослые поучения от юной девушки.
— Разумеется, тебе бы хотелось тогда услышать от неё слова о любви и о сердечных муках? — снова усмехнулся я. — А она наивно взялась рассказывать тебе о своих душевных терзаниях и планах на будущее.
— Вот именно! — воскликнул Антон. — Конечно, все её слова казались мне тогда совершеннейшим занудством, которое было в тот момент не к месту... А ты помнишь, какой тогда был вечер? О! Это была настоящая сказка, просто чудо!
Куртис мечтательно закрыл глаза и стал слегка раскачиваться из стороны в сторону, словно действительно двигался в танце под неслышную музыку. И, без сомнения, его партнершей в этом танце была именно его юношеская любовь — Алина Бредли. Поведение Антона вызвало бурную реакцию у случайных зрителей этой сцены. Кто-то даже воскликнул с одобрительной веселостью: "Вот это ребята дают!". Только после этого мы с Антоном, наконец, опомнились, и Куртис, смущённо оглядываясь по сторонам, потащил меня куда-то по боковому коридору.
Когда мы с ним отошли шагов на двадцать, Антон остановился и, не переставая возбужденно блестеть глазами, спросил:
— Кстати, Максим! А как ты-то оказался в нашем институте? Я боюсь делать поспешные выводы, но неужели?..
— И правильно, не делай никаких выводов, — предупредил я его. — Потому что я здесь совсем по другому поводу. У вас недавно пропала одна из студенток. Ты в курсе? По-моему, она даже из твоего потока.
— Так значит ты из "лиловых"? — воскликнул Куртис и хлопнул ладонью себя по лбу. — Как же я сразу-то не догадался! Ну, старина, ты, как в сказке, растешь не по дням, а по часам!
— Скорее по годам, — поправил его я и скромно улыбнулся.
— Это совершенно не важно! — оборвал меня Куртис. — Главное ты добился своего! Помнится, ты ещё в школе мечтал пойти по стопам отца, и примерить на себя его лиловый мундир?
— А у тебя, оказывается, неплохая память, — снова улыбнулся я. — Если посчитать, сколько с тех пор прошло лет, и сколько было в твоей жизни более значимых событий...
— Забудем канувшие в прошлое годы, дружище! — воскликнул Антон. — Главное это то, что мы снова вместе, а всё остальное не зависело от нашего желания.
Он по-дружески похлопал меня по плечу.
— Так, значит, ты теперь работаешь в Охранительных Системах?
— Охранных, — поправил я его.
— Да, верно. И, значит, именно тебе поручили разобраться в этом деле с пропавшей Дией?
— Ну, можно и так сказать, — кивнул я в ответ. — И мне, как воздух, необходима в этом деле чья-то помощь из местных... В частности, твоя, раз уж ты по счастливой случайности встретился мне здесь.
— Тогда пойдём ко мне? — предложил Антон. — В коридоре как-то неудобно беседовать о подобных вещах.
Я не стал противиться его желанию. Мы снова обнялись, как старые друзья, и бодро зашагали по коридору. Напоследок я оглянулся.
Там, где совсем недавно толпились студенты, привлечённые нашей шумной беседой, уже почти никого не было. Только несколько человек всё ещё стояли под сенью мраморной колонны и мирно беседовали о чём-то. Один из них посмотрел в нашу сторону, и я невольно остановился, увидев его лицо. Было в нём что-то необычное, что-то отталкивающее и не похожее на лица окружавших людей. Глубоко запавшие глаза этого человека смотрели на меня настороженно и недобро.
— Ты что? — удивился Антон, привыкший шагать широко и размашисто, и сейчас едва удержавшийся на ногах от неожиданной остановки.
— Кто это? — спросил я, указывая глазами в сторону таинственного незнакомца.
— Где? — Антон не сразу понял, о ком я его спрашиваю.
— Вон там, у колонны, — уточнил я. — Такой худощавый, с бледным лицом.
Куртис прищурился, глядя в указанном направлении. Затем отрицательно замотал головой.
— Извини, Максим, но я никого там не вижу... Брось ты эту свою подозрительность! — уверенно махнул он рукой. — Поверь, в нашем институте плохих людей нет. Это я тебе точно говорю!
— Нисколько в этом не сомневаюсь! К тому же, я здесь не для того, чтобы кого-то подозревать. И всё же, у тебя имеются какие-то соображения по поводу исчезновения этой девушки, Дии Рана?
Я внимательно посмотрел на друга. Антон некоторое время молчал, явно не решаясь заговорить со мной о чём-то.
— Послушай! — Я положил руку ему на плечо. — Для меня сейчас важна любая информация, любые, даже самые незначительные, детали. Ты должен мне помочь в этом, Антон. Без тебя я, скорее всего, просто не справлюсь.
— Ну, хорошо, — вздохнул Куртис. — Ты действительно прав. У меня имеются на этот счёт кое-какие соображения. Только давай всё-таки зайдём в мою комнату.
Мы миновали несколько светлых коридоров и залитых солнцем подвесных галерей, перекинутых между зданиями, пока не оказались в одном из жилых корпусов студенческого городка перед дверью комнаты Куртиса.
— Проходи и чувствуй себя, как дома!
Антон открыл лёгкую стеклянную дверную панель, пропуская меня вперёд, и слегка подталкивая в спину. Я прошёл на середину просторного помещения и остановился, с интересом осматриваясь по сторонам.
Широкая застеклённая терраса, заменявшая одну из стен комнаты, выходила в торцовую часть здания. Солнце сейчас стояло как раз в той стороне, и ослепительный поток лучистого света заливал помещение золотистой тёплой рекой. Обстановка здесь была самая простая. Овальный стол из искусственного красного дерева расположился около окна. Несколько мягких кресел с бархатистой обивкой и широкий низкий диван занимали дальний угол комнаты. Здесь же стояли полки с кремниевыми дисками визиофильмов и небольшой сферический стереоэкран для их просмотра. Пол помещения покрывал мягкий пушистый ковёр палевого оттенка.
В общем, это было самое обычное студенческое жилище, в котором не было ничего лишнего и отвлекающего от учёбы. Правда, иногда некоторые студенты любили украшать свои комнаты красочной эйдопластикой с изображениями известных актрис или танцовщиц, либо просто пейзажами родной планеты или же фантастическими и загадочными картинами иных миров. Здесь же я не встретил ни одной картинки "лёгкого" содержания, из чего сделал вывод, что в неутомимом сердце Антона Куртиса, скорее всего, поселилась одна из здешних прелестниц. Внимательно наблюдавший за мной, друг, словно угадав мои мысли, немного смутился, и даже покраснел. Это как нельзя лучше подтвердило мои догадки.
— А ты неплохо устроился, дорогой мой! Очень уютное логово "старого холостяка". И вид из окна замечательный: поля, горы, облака...
Я остановился около застеклённой стены, восхищенно глядя на расстилавшиеся на юге и тянувшиеся почти до самого горизонта равнинные луга сочного салатового оттенка. Кое-где эти луга пересекались дымчатыми полосами какой-то густой растительности. На севере равнина постепенно переходила в холмистое нагорье, укрытое туманным сумраком и поросшее деодаровым лесом. Это нагорье поднималось тёмно-зелеными волнами к почти отвесным уступам фиолетовых гор, заслонявших горизонт.
Ослепляющие, труднодоступные вершины возносились в небо, и поверх облачных волн сияли снега. В сторону восхода солнца вершины гор сливались в сплошную стену, становясь похожими на зубчатый бесконечный хребет ящера. И чем выше я поднимался взглядом к этой заоблачной дали, тем холоднее становились краски грандиозных склонов, и живые цвета уступали место застывшим бело-голубым оттенкам — два отдельных мира, разделённых мглою.
Глядя туда, поверх облаков, на зубцы гор в солнечной голубизне снегов, я невольно ощутил знобящий холод, царивший там, и мне даже почудилось заунывное завывание пронизывающего ветра, беснующегося на дне глубоких ущелий.
Повернувшись к Антону, я насмешливо спросил его:
— У вас у всех такие комнаты, или же только у членов "триэс"?
— Можешь успокоиться, у всех! — заверил меня Куртис. — Все жилые здания построены по единому плану, и спроектированы таким образом, чтобы большинство комнат выходило окнами на солнечную сторону. Это подобно большому вееру. Представляешь о чём я?
Он внимательно посмотрел на меня и вдруг спохватился:
— Кстати! Именно в горах, на мой взгляд, всё дело!.. Я имею в виду исчезновение Дии Рана, — пояснил он.
— То есть?
Я не сразу понял, о чём это он.
— Так сразу этого и не понять, — тяжело вздохнул Антон.
Он сел в одно из кресел. Я уселся напротив него в другое.
— И всё же, ты попробуй объяснить понятно. Мне вот до сих пор не ясно, что же здесь у вас всё-таки произошло? Куда могла подеваться эта девушка? Дия Рана. Она что просто ушла из института?
— Можно сказать и так, — утвердительно кивнул Куртис. Он сразу стал серьёзным и даже озабоченным.
— Я читал сводку Горноспасательной Службы, но мало что понял из неё. Расскажи мне обо всём поподробнее, пожалуйста. Когда всё случилось?
— Четыре дня назад, — начал Антон.
"Четыре дня? — лихорадочно соображал я. — Значит, это случилось двадцать шестого августа. А сообщение в ГСС поступило только двадцать седьмого. Нам же они передали его тридцатого. Святое небо! Столько времени было упущено!".
— Так. И что произошло четыре дня назад?
— Как раз накануне этого происшествия, — продолжал Куртис, — здесь, у нас состоялся вечер отдыха. Все танцевали, шутили, забавлялись по-разному... В общем, было очень весело и компанейски.
— Дия тоже присутствовала на том вечере? — уточнил я.
— Конечно, она была там. Дия много шутила и смеялась, танцевала с нашими ребятами, а на следующее утро её подруги заглянули к ней в комнату, но никого там не застали. Дия просто исчезла из института, никому ничего не сказав. Сразу поднимать тревогу тогда не стали. Сам понимаешь, мало ли что могло произойти в тот вечер.
— Ты имеешь в виду какого-нибудь парня?
— Может быть... И потом, мало ли куда она могла отправиться.
— А куда, например?
Я внимательно посмотрел на Куртиса.
— Понимаешь, Максим, — после некоторого молчания, сказал он. — Наши студенты, да и студентки тоже, иногда заглядывают "на огонёк" в близлежащий жилой посёлок. Здесь неподалеку есть посёлок геофизиков. Так вот, туда-то наши ребята время от времени и наведываются. По большому счёту, в этом есть определённое нарушение внутреннего распорядка... Правда, сам понимаешь, никто и никогда не ограничивал ребят в их передвижении по планете. И всё же должна же соблюдаться определенная дисциплина...
— То есть, если я правильно тебя понял, подруги Дии Рана попросту решили, что та убежала на свидание к какому-то парню из этого самого посёлка. Поэтому они не захотели выдавать её и не подняли тревогу сразу?
Антон утвердительно кивнул.
— А что ты сам думаешь об этом? — спросил я его. — Могла ли Дия так поступить?
— Насколько я знал её, думаю, навряд ли, — покачал головой Куртис. — Девушка она была серьёзная и рассудительная. Я потом расспрашивал её подруг: никто из них никогда не замечал, чтобы у Дии появился друг из того самого посёлка или откуда-то ещё.
— И всё же, когда дело касается любви, о рассудительности обычно забывают!
Я встал и прошёлся перед террасой.
— К тому же, ты сам мне сказал, что её подруги в первую очередь подумали именно о свидании.
— Нет, Максим! — твёрдо сказал Куртис. — Никакие любовные отношения здесь не замешаны. Я уверен в этом!
— Ну, хорошо. Тебе лучше знать. А что это за посёлок? Я ничего о нём не слышал. Кто там живёт?
— Когда-то здесь располагалась геофизическая экспедиция, — охотно пояснил Куртис. — Они занимались изучением подвижек земной коры в этом районе и проблемами горообразования в целом. Когда же научная программа исчерпала себя, многие учёные из той самой экспедиции разъехались по другим местам нашей планеты, но некоторые из работавших здесь всё же остались и обосновали этот посёлок. Места здесь красивые, овеянные древними легендами. Да и женщины здесь просто удивительные, сохранившие в себе частичку той особенной красоты, которая тысячи лет назад выделяла местных жительниц среди всех остальных...
— Вернёмся к исчезнувшей девушке, — предложил я. — Как складывались события после её исчезновения?
— Прошёл ещё один день, но Дия так и не появилась в институте. Тогда все забеспокоились всерьёз о её судьбе. Преподаватели подняли на ноги весь сектор самоуправления, и мы стали выяснять, куда могла подеваться наша студентка. Почти сразу же сообщили в Горноспасательную Службу.
— А почему обратились именно туда, а не сразу в Охранные Системы? — удивился я. — Ты упомянул о какой-то связи с горами?
— Понимаешь, Максим. Дия очень увлекалась стартингом. Она даже была одно время чемпионкой нашего института в своём потоке.
— Стартинг — это восхождение на горы при помощи костюма, создающего момент антигравитации? — уточнил я.
— Всё верно, — подтвердил Антон. — Небольшой антигравитатор крепится за спиной спортсмена, и тот, время, от времени нажимая на пусковой рычаг, активизирует слабое поле. Оно-то и позволяет ему подпрыгивать на определённую высоту. Вся сложность здесь заключается в том, чтобы вовремя зацепиться за скальную стену и удержать равновесие на небольших горных выступах, пока ищешь новую площадку для прыжка. А представляешь себе, если стартингист плохо рассчитает свои силы или промахнётся? Ведь никаких страхующих средств у него нет! Так вот, Дия Рана достигла в этом виде спорта высокого мастерства.
Из его слов я понял, что сам он вряд ли когда-нибудь увлёкся бы подобным спортом. Впрочем, если честно, то и я бы не стал рисковать своей жизнью ради такого малопонятного мне удовольствия.
— Но почему вы решили, что девушка отправилась именно в горы? — снова спросил я.
— Идея принадлежала не мне, — сказал Куртис. — Ну, посуди сам. Нам пришлось осмотреть её комнату. Все вещи были на месте, кроме снаряжения для стартинга и тёплого горного костюма. Логичнее всего было предположить, что девушка направилась именно в горы. Разве не так?
— Пожалуй, ты прав, — согласился я. — Но тогда почему она сделала это втайне от всех? Не оставила даже записки. Ведь у вас, наверняка, проходили какие-то официальные соревнования по этому виду спорта? Зачем Дие потребовалась вся эта секретность?
