Я взглянул на часы. Было без четверти шесть. Не рано ли? Тишина в просторных помещениях и коридорах Совета как всегда походила на тишину музеев или выставочных залов. Её нарушал лишь отдалённый глухой шум, напоминавший жужжание стрекоз в летний полдень над рекой. Я сообразил, что это работают воздухоочистители. Насосы всасывали пыль, успевшую накопиться в помещениях за вчерашний день и прошедшую ночь. На минуту я задержался около одной из арок.
Внизу, на площади Совета ровные ряды серебристых деревьев расходились широкими аллеями к блестящим на солнце узким линиям каналов, прочертивших парковую зелень на юге. Там они сливались в огромный комплекс озёр и ступенчатых водопадов, омывавших величественный Храм Славы. Хрустальный купол его, вздымавшийся над лесом на гранитных обелисках, горел в лучах восходящего солнца алым победным пламенем.
Я специально поднялся по наружной галерее, чтобы полюбоваться грандиозной панорамой Города. Громадные жилые дома-посёлки, театры, музеи, Дома Искусств и Отдыха, спортивные сооружения, парки, рукотворные озёра и каналы, транспортные узлы, посадочные площадки гравипланов, станции магнитных поездов, тихие коттеджи и уютные сады — всё это слагалось в грандиозный комплекс, являвшийся ныне столицей объединенной Земли. Он раскинулся на многие сотни квадратных километров — от Уральских гор, до Средиземноморского побережья. Город не был похож на перенаселённые города-мегаполисы прошлого, с уничтоженной природой, ядовитым воздухом, с однообразной и скучной жизнью людей, вынужденных бороться за своё место под солнцем. Этот Город, наполненный светом и чистым воздухом, утопал в зелени садов, аллей и парков, он полнился счастьем и радостью людей, не знавших бедствий и несчастий прежних веков неустроенной общественной жизни.
Я отыскал взглядом сверкающий белизной шпиль нашего института, и в памяти сразу же возник образ Бебы Арчер. Её горевшие возбуждённой радостью глаза, неожиданно потухли, когда она услышала от меня историю пропавшей без следа Дии Рана. Беба долго молчала, после чего вопрошающе посмотрела на меня и спросила: "Как же такое может быть, Максим? Разве это возможно у нас, на Земле?". Губы её дрожали, а на глазах появились слёзы, которые она пыталась скрыть от меня.
Я не нашёлся, что ей ответить тогда, потому что сам точно не знал о судьбе Дии Рана. Некоторое время мы обсуждали с Бебой дела в институте. Моя подруга рассказывала мне о наших ребятах и о последних новостях, главная из которых, несомненно, новость об окончании детальной проработки метода "восходящих ступеней" применительно к деятельности нашей рабочей группы. Со слов Бебы, всё вышло, как нельзя лучше. На заседании совета самоуправления института единогласно одобрили наше намерение применить разработанный метод в деле.
Я слушал звенящий голос своей оживившейся подруги, наблюдал за её подвижным, полным мимики лицом, но от меня не могло ускользнуть её напряжение. Похоже, Беба так и не смогла до конца отделаться от мыслей о событиях в гималайском институте. Да я и сам сейчас не мог думать ни о чём другом. Взглянув в последний раз на пробуждающийся Город, я спустился по винтовой лестнице, этажом ниже и вошёл в длинный широкий коридор.
На моё удивление, в кабинете Влада Стива уже сидела Тосико. Она окинула меня оценивающим, насмешливым взглядом, словно ища подтверждения каким-то своим догадкам. И мне сразу же вспомнился вчерашний день, который я провёл с Юли и наш разговор с Тосико накануне. Отчего-то мне стало неловко. Даже захотелось, чтобы сейчас вместе с нами здесь находился Влад Стив. Присутствие начальника Особого отдела придало бы мне большей уверенности в себе.
Не зная чем заняться, я прошёлся вдоль ряда экранов на стене, и остановился около окна, разглядывая на стекле своё смутное отражение. Тосико, сидевшую за моей спиной, я старался не замечать. Конечно же, такое моё поведение было просто мальчишеством, а это показное невнимание к девушке верхом неприличия, но почему-то всякий раз, когда мы оказывались с ней наедине, я чувствовал себя неловко, словно опасался чего-то непоправимого, с чем не смогу справиться и всеми силами защищался от этого.
Тосико же сейчас оказалась беспощадна ко мне.
— Послушай, Новак! — с холодной насмешкой бросила она. — Тебе не кажется, что оконная рама не заслуживает столь пристального внимания, какое ты стараешься оказать ей?
Я быстро повернулся к ней и, окунувшись в её тёмные глаза, стыдливо потупился.
— Что ты имеешь в виду?
Я постарался придать своему голосу рассеянно-удивленные интонации, но это не очень у меня получилось. Я заметил, как по губам Тосико пробежала презрительная улыбка.
— А ты не догадываешься? — язвительно спросила она. — Знаешь, я давно хочу ответить для себя на один вопрос.
Тосико нарочито спокойно приостановилась, искоса поглядывая на меня.
— На какой ещё вопрос? — насторожился я.
— Интересно, вот ты со всеми девушками так же робок, как со мной, или нет?.. Я тебя чем-то пугаю, Максим?.. Может быть, ты влюблен в меня?
Тосико испытующе смотрела мне в глаза. В зрачках её застыла холодная ирония, но за ней я всё-таки разглядел неподдельный интерес. Подумал: "С чего это она завелась с самого утра?".
— Почему ты так решила?
— Я давно наблюдаю за тобой... — Тосико опустила глаза, рассматривая свои руки, лежащие на столе. — С того самого дня, как мы работаем вместе. И вчера я сделала для себя один очень примечательный вывод.
— Вывод? Какой?
— За всё это время ты ни разу не проявил ко мне даже ничтожного внимания! Я имею в виду, как к женщине. Что это: недостаток воспитания или плохая наследственность? А, Максим?
Мне показалось, что в её словах прозвучала издёвка, и это больно задело меня. Такое поведение было совсем не присуще Тосико. От полного непонимания, чего она всё-таки хочет от меня, я почувствовал себя совсем неловко.
— Извини. Я всегда считал, что работа в наших отношениях на первом месте... Но та мой хороший друг и... И потом, зачем ты сейчас об этом?
— Максим! Посмотри, как мы ведём себя друг с другом! Всё время подшучиваем, соперничаем. Зачем? Разве тебе трудно взглянуть на меня просто, как на женщину? Мне было бы приятно услышать от тебя тёплое слово.
— Ты хочешь, чтобы я сентиментальничал в этих стенах? — удивился я. — По-моему, это глупо!
— Конечно! Но за пределами этого здания ты находишь возможность становиться сентиментальным! — Тосико старалась скрыть обиду, звучавшую в её голосе, но у неё это плохо получилось.
Сейчас я просто не мог её узнать. Куда подевалась её всегдашняя насмешливость и уверенность? Передо мной сидела маленькая, симпатичная девушка с печальной улыбкой и глубокими проникновенными глазами под чёрными прядками волос. Скорбно опушенные плечи и покорно сложенные руки делали её похожей на застенчивую школьницу. Я впервые видел Тосико такой и от этого ещё больше растерялся.
— Ты же сама всегда дразнила меня постоянными насмешками и придирками!
— А почему? Потому что мне было обидно за себя! Неужели во мне, кроме стойкого и отважного бойца и товарища по работе, нельзя разглядеть что-то ещё?.. Нельзя, Максим?
Теперь я совсем не знал, что ей ответить. И зачем только она затеяла весь этот разговор?
— Просто я всегда думал, что на тебя можно положиться в трудную минуту...
— Ну, конечно! — вспыхнула Тосико. — В трудную минуту ты всегда готов опереться на моё твёрдое плечо! В другое же время ты выбираешь более хрупкие плечи! Так?
Глаза Тосико горели, пухлые губы слегка дрожали от негодования. Вот это да! Неужели это та самая Тосико, которую я знал прежде?
— Зачем ты так? Кто волен выбирать в подобных случаях? И потом, какие у тебя ко мне конкретные претензии?
— Претензии? Святое небо! Максим, какие у меня могут быть к тебе претензии? Я же не та юная и наивная особа, к которой ты спешишь в свободные минуты!.. И вообще, какое мне до всего этого дело? — недоумённо воскликнула она и отвернулась к окну, блестя глазами и закусив губу.
Я попытался, было возразить ей, но открытой и доверчивой школьницы больше не было и в помине. Передо мной снова сидела насмешливая и холодная Тосико Вэй. На мои несвязные слова она лишь равнодушно посмотрела мне в глаза и безразлично пожала плечами:
— Вот что, Новак! Хватит об этом! Соперничать нам с тобой действительно не из-за чего.
Это было уже слишком. Подумать только, соперничать нам не из-за чего!
— Ну, знаешь! Сама затеяла этот разговор: вздохи, "охи" и "ахи"! А теперь не из-за чего?
Тосико бросила на меня уничтожающий взгляд. Глаза её засверкали грозным огнём.
— Ты хочешь сказать, что я раскисла? Да?
— Конечно! А ещё меня обвинила в мягкотелости. Да ты сама была готова расплакаться из-за какой-то ерунды!
Тосико поджала губы и произнесла твёрдо и упрямо:
— Ни за что!
— Да, да!
Я почувствовал внезапное облегчение, словно собиравшаяся надо мной буря пронеслась мимо.
— Теперь-то я понял, что ты за "фрукт", Вэй!
— Ах, так? — Тосико вскочила из-за стола с негодующе пылающим взором и щеками. — Да ты просто... просто... глупый мальчишка! Ты просто... ты... ты...
Она пыталась лихорадочно припомнить какое-то обидное слово, негодующе блестя глазами. А я напряженно ждал её слов, склонившись вперёд, как будто готовясь парировать удар. К счастью, бранные слова давно вышли из употребления, и на лбу у Тосико выступила испарина от усилий что-либо отыскать в своей памяти. Потом ей, наконец, что-то пришло в голову, и она даже открыла было рот, чтобы произнести это вслух, но в это время дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Влад Стив. Весь пыл сразу же вышел из Тосико, как пар из раскрытого чайника. Она плюхнулась в кресло, шумно выдохнув воздух, и надула щёки.
— Что? Опять воюете? — хитро прищурился Влад Стив, сразу безошибочно оценив обстановку.
Я хотел ответить ему, но Тосико опередила меня.
— Вовсе нет! Просто мы пытались выяснить один спорный вопрос. Но Максим был со мной как всегда не согласен.
— Понятно, — добродушно усмехнулся Стив. — Не могли решить, кому верховодить на этот раз? Не могу понять, что вы никак не поделите?
Я виновато опустил глаза. Тосико тоже. Пожалуй, начальник Особого отдела был прав — ведём мы себя оба глупо! Со стороны это должно выглядеть просто ужасно.
— Всё, — примирительно сказал Стив. — Объявляю мир! Сейчас некогда спорить по пустякам.
— Значит, результаты экспертизы что-то дали? — оживилась Тосико, сразу же переводя разговор в деловое русло. Она поднялась со своего места и быстро подошла к Стиву.
— Дали, — кивнул тот. — На записке Дии Рана экспертам удалось обнаружить частицы вещества — человеческих клеток, и выделить из них образцы ДНК. Элементы формулы ДНК, обнаруженные на бумаге, позволяют с уверенностью сказать, что записка побывала в руках трёх человек. Её держали начальник горноспасателей Виджаядев, ты, Максим, и Вул Зениц.
— Ошибки быть не может? — волнуясь, спросил я.
— Нет. Исключено. Вы же, не хуже меня, знаете, что формула ДНК у каждого человека не имеет аналогов, и совпадение её элементов в двух разных образцах практически является подтверждением причастности Зеница к исчезновению Дии Рана... Такие вот дела!
Влад Стив замолчал, задумчиво переводя взгляд с меня на Тосико. Мы с ней тоже переглянулись. В глазах Тосико я прочитал вопрос: что теперь делать?
В это время начальник Особого отдела обратился ко мне.
— Как у тебя дела с оператором транспортной станции? Он опознал Зеница?
— Да. По портрету он узнал в Зенице того человека, который брал на его станции магнитор ночью двадцать шестого августа, сразу же после Дии Рана. Я хотел сообщить вам об этом ещё вчера, но не смог застать вас дома.
Влад Стив кивнул, подошёл к столу, сел в кресло.
— Ну, а ты чем порадуешь, "прекрасная амазонка"? — насмешливо обратился он к Тосико, но глаза его остались серьёзными.
— У меня тоже есть новости, — кивнула та, присаживаясь на краешек стола напротив него. — Я разговаривала с матерью Зеница. Её зовут Ильда Ваджней. Она действительно работает в археологической экспедиции по программе "Тени Предков" на южном материке. Но никаких происшествий в последнее время там не отмечалось. Сына она видела последний раз месяц назад. Он приезжал навестить её. С её слов, они довольно часто общаются по визиофону, но ни двадцать шестого, ни двадцать седьмого августа он к ней не приезжал. Это совершенно точно. Мать очень соскучилась по нему. Расспрашивала меня о нём: как он, что с ним, здоров ли? Последний раз, когда она его видела, Зениц показался ей каким-то измученным и уставшим... В общем, пришлось ради дела переступить через себя и солгать ей. Мол, с ним всё хорошо. Понимаю, не стоило этого делать, но иначе я не могла поступить.
— Получилось достоверно? — Стив недоверчиво посмотрел на Тосико.
— Я старалась... — пожала плечами та и опустила глаза.
Тосико немного помолчала, собираясь с мыслями, потом продолжила свой рассказ.
— Теперь о магниторе номер 325674, на котором уехала Дия Рана. Такой магнитор в период с двадцать шестого августа по сегодняшнее число ни на одну из транспортных станций Южно-Азиатской жилой зоны не сдавался. На всякий случай, я проверила и другие близлежащие зоны, но всё безрезультатно... У меня складывается такое впечатление, что этот магнитор просто уничтожили или как-то ещё избавились от него.
— Весьма опрометчивый шаг! — заметил Влад Стив. — Это сразу же вызывает подозрения, хотя нам, видимо, хотели внушить, что девушка могла погибнуть в результате несчастного случая.
Стив задумчиво потёр пальцами подбородок. Тосико выжидательно смотрела на него. Короткая юбка её чёрного костюма сильно поднялась, обнажив загорелые сильные бёдра, но её это, казалось, совсем не волновало.
— У тебя всё? — Влад Стив вопросительно посмотрел на девушку.
— Всё, — кивнула та.
— Ну что ж, — начальник Особого отдела откинулся на спинку кресла. — Новости действительно хорошие... Если только можно считать хорошими сведения, опираясь на которые, мы должны изолировать человека от общества... Подумать только, с чем мы вынуждены сталкиваться! — сокрушенно воскликнул он. — Ладно. Это только эмоции! Факты действительно ценные. Теперь мы можем с полной определённостью подозревать Зеница в причастности к исчезновению Дии Рана... Кстати, у меня для вас тоже есть кое-что интересное.
Стив слегка прищурился и склонился вперёд, кладя сцепленные пальцы на крышку стола. Сказал:
— Вчера весь день мне пришлось провести в Информационном Центре Трудового Братства. Вот почему, Максим, ты не мог застать меня дома.
— В Информационном Центре? А зачем? — удивилась Тосико.
— Я отыскал там очень интересные сведения, которые могут в значительной степени пролить свет на причину исчезновения этой девушки.
Начальник Особого отдела как-то странно заблестел глазами, и тут я неожиданно понял, что допустил одну оплошность. От досады я так сильно хлопнул себя ладонью по лбу, что Тосико изумлённо воззрилась на меня.
