Солнце?.. Да, только не земное, хотя и очень похожее на наше. Стремительный световой луч пронизал чёрную бездну пространства, и развернулся бескрайней аметистовой равниной моря, ослепительно сверкавшего в лучах высоко стоящего светила. В чаше поросших лесом скал, наверное, в километре от морского берега, раскинулся необычайной красоты город. Лёгкие здания взбирались по лесистым склонам высоких холмов. Прямые линии улиц и проспектов уходили к горизонту лентами сверкающего ребристого пластика. Полупрозрачные купола Дворцов Искусств отражали яркую синеву неба, половину которого занимала исполинская родительская планета и две её луны. Над пушистыми шапками странных бордовых деревьев, чем-то похожих на гималайские кедры, высились шпили энергетических станций и опоры транспортных эстакад.
"Города Терры, — вдохновлено произнёс голос диктора. — Какими они будут?.. Этот вопрос серьёзно обсуждался землянами ещё каких-нибудь двадцать лет назад, и вот теперь наши давнишние мечты обрели своё реальное воплощение. Первые города террианской колонии Трудового Братства уже имеют свой неповторимый облик. В них живут тысячи наших братьев и сестёр — отважных героев, покинувших материнскую планету, чтобы освоить и заселить новые миры, направить ручейки земной жизни к далёким звездным островам".
Камера оператора стала стремительно опускаться вниз: замелькали деревья на горных склонах, и вот уже можно было видеть лица людей, идущих по улицам этого чудесного города. Сердце моё снова взволнованно забилось в груди. Невольно, я подался всем телом вперёд, в надежде увидеть среди этих счастливых и весёлых людей, оторванных от Земли миллиардами километров ледяной пустоты космоса, родные лица матери и отца. Ведь они были сейчас там, на этой далёкой планете, так похожей на нашу Землю!
"Вглядитесь в лица этих людей! — снова заговорил диктор, словно читая мои мысли. — Их жизнь полна романтического подвига и жажды познания нового мира. Недаром мы говорим, что планета Терра для всех нас, как вторая Земля. Вот уже и первые города отстроили мы в этом, столь заманчивом для нас, мире. Проспект Любви, площадь Юности, аллея Розовых Снов... Вслушайтесь в эти названия. Не правда ли, в них звучит поэтика нашей земной жизни? Эти названия дали люди Земли своим поселениям в новых прекрасных мирах. Выходя на просторы космоса человек, неизбежно несёт с собой в глубины вселенной и частички земной жизни. Вот они, наши братья и сестры, одними из первых ступившие на эту нескончаемую звёздную дорогу! Хвала им — героям дальних миров, бесстрашно шагнувшим в неизвестность ради будущего земного человечества, ради будущего наших детей и внуков!".
На экране, выхваченное из массы лиц, застыло прекрасное женское лицо. Золотистые волосы разметал тёплый морской ветер, а глубина сияющего неба отражалась в её больших весёлых глазах. Расцветшие улыбкой, губы выражали уверенность и радостную силу жизни.
Я вздрогнул. Это лицо... Эта женщина была так похожа на мою мать, что в первую минуту я даже не поверил своим глазам... Нет, это не она. Незнакомка значительно моложе моей матери. Она лишь одна из тысяч отважных дочерей Земли, посвятивших себя освоению новых миров. Через минуту её лицо уже исчезло с экрана, подобно видению быстротечного сна.
На фоне хрустального глобуса в голубом небе возникла рыжеволосая девушка-диктор Общеземной Сети. Длинные вьющиеся волосы её оттеняли ровный загар кожи. Узкие глаза необычного изумрудного цвета под прямыми тёмными бровями были слегка насмешливы и чуточку ироничны, так же, как и пухлые губы маленького рта. На ней было лёгкое белое платье без рукавов с вышитым на груди золотом цветочным узором.
— Доброе утро, братья и сестры! — обворожительно улыбаясь, приветствовала она всех нас. — Моё имя Дан Рустис, и я буду вести сегодня дежурную связь до шестнадцати часов общеземного времени с командой своих помощников. При необходимости, вы можете связаться с нами по знакомому вам коду. Будем рады помочь вам в решении ваших проблем.
— Что до меня, так я хоть сейчас готов побеседовать один на один с такой женщиной! — шутливо воскликнул Тибор Олсон, один из наших физиков. — Какой у неё код?
Он с озабоченным видом обернулся к Чень Чжун, но девушка только недовольно фыркнула и легонько ткнула Тибора локтем в бок. Все ребята весело рассмеялись, должным образом приняв шутку товарища.
— Смотри, чтобы после такой беседы Чень не надрала тебе уши! — давясь от смеха, заметил Лэй Хо, и его без того узкие глаза превратились в крохотные блестящие щёлочки.
— Ради минуты общения с этой огненной зеленоглазой красавицей я готов пожертвовать даже своими ушами! — в тон ему воскликнул Тибор.
Чень Чжун снова громко фыркнула, а затем обхватила Олсона сзади за шею и привлекла его к себе, ласково мурлыкая ему на ухо:
— Что ты, милый! В этих ушах вся твоя привлекательность! А у этой Рустис глаза не настоящие, а подведенные "воспламенителем"! А ты, доверчивый, поверил, что этот цвет натуральный? Хочешь, я сделаю себе такие же, как у неё?
Тибор расплылся в довольной улыбке, урча, словно сытый кот.
— Ни за что, радость моя! Только твои глаза ранят мне сердце! Они и без того прекрасны!
Напоследок Олсон подмигнул рыжеволосому дежурному по связи, и та подарила ему ослепительную улыбку, словно действительно могла слышать этот разговор. А вместо Дан Рустис на экране уже заметались языки пламени — заставка нового информационной сводки.
"По поступившим двадцать второго августа сообщениям из Независимой Республики для Народа (бывшее Сообщество), — звенел за кадром женский голос, — на Гивее подавлена очередная попытка мятежа со стороны сил, поддерживающих бывшего лидера Майкеру Горо. Органами народных сил безопасности раскрыта и задержана группа заговорщиков, большинство из которых являются бывшими промышленниками и армейскими офицерами Сообщества. Как сообщил представитель народных сил безопасности — ОЗАР — со стороны мятежников имеются человеческие жертвы. В тот же день Народный Совет Революции Гивеи утвердил и обнародовал постановление о переходе всех крупных промышленных предприятий планеты из рук частных собственников под контроль Революционного Совета. Постановление было полностью одобрено широкими слоями населения. На фабриках и заводах начинают создаваться революционные комитеты контроля над производством из числа представителей народной власти. После трудностей с распределением продуктов питания, которые народная власть испытывала до недавнего времени в связи с проблемами поставок гуманитарной помощи с Земли, Революционный Совет начал организовывать специальные распределители во всех крупных городах планеты. Так же предпринимаются шаги по реформированию образовательной системы Гивеи, медицинского и социального обеспечения населения. По замыслу нового руководителя революции данная реформа должна закончиться в ближайшие шесть лет".
Я заметил, как помрачнела Беба Арчер — брови её насупились, а губы поджались после этих слов диктора. Между тем тот продолжал свой рассказ:
"Трудовое Братство, руководствуясь долгом перед братским народом Гивеи, продолжает поставки на эту планету крупных партий оборудования, продовольствия и медикаментов в помощь народной власти, возглавляемой вождём Чой Чо Реном. Связь между Землей и Гивеей осуществляется через Орбитальные станции Внешнего Кольца. Народный Совет Революции Гивеи выразил благодарность людям Земли, и заверил, что революционный народ Гивеи до конца пойдёт по пути дружбы с Трудовым Братством, под знамёнами Квой Сена, вдохновляемый его идеями".
Беба громко фыркнула и недоуменно пожала плечами.
— Не понимаю! С тех пор, как на Гивее произошла эта революция, и к власти пришёл Народный Совет, прошло уже двадцать пять лет, но совсем ничего не меняется к лучшему! Теперь ещё вот этот мятеж... Неужели эти люди до сих пор не могут осознать необратимость происходящих на Гивее перемен?
Беба с волнением оглядела товарищей.
— Я готова признать, что новое общественное устройство не может охватить целую планету сразу. Так было и у нас, до Мирового Воссоединения. Случалось даже, что кое-где отсталые приверженцы старого поднимали восстания, пытаясь задержать образование монокультуры и мирового государства, ища в воскрешении прошлого лёгкие выходы из трудностей, стоявших тогда перед человечеством. Вполне понятно, что искоренение вражды и скопившейся от прежних режимов лжи требует времени для развития новых человеческих отношений, для поднятия общественного сознания на новый уровень... Но ведь общие усилия никогда не бывают напрасными! Отчего же на Гивее совсем не видно заметных сдвигов к лучшему?
— Как я сочувствую Чой Чо Рену! — вздохнула Чень Чжун. — Ему и его соратникам приходится очень трудно. Ведь это такая ответственность — строить новое общество для своего народа! Однажды революция на Гивее уже потерпела крах, а ведь такое может повториться и снова!
— Вот именно! — поддержал её Артур Сароян. — И там есть свои "отсталые приверженцы" старого устройства, которые обязательно будут противиться приходу нового. Но это от невежества. Возврата к старому нет!
— Почему же они не попросят нашей помощи? — изумилась черноглазая Шрути Адвани.
— А что если нам обратиться во Всеобщий Народный Совет с предложением о создании добровольческих молодежных групп, которые отправятся на Гивею в помощь народной революции? — тут же предложила Беба.
— Думаю, нас там не поддержат, — с сомнением покачал головой Сароян.
— Почему это? — решительно вздёрнула подбородок Беба.
— Это же политика, подруга! Понимать надо. Такую помощь сейчас могут расценить совсем иначе. Разве не знаешь, что давно прошло то время, когда землян беспрепятственно отправляли на Гивею сотнями и даже тысячами.
— Какая ещё "политика"? — презрительно отмахнулась от его слов Беба. — Вытащил какое-то замшелое, отмершее слово! Кто расценит иначе? Враги народной революции Гивеи? А какое нам дело до их мнения? Мы поставим вопрос на всеобщее голосование, и я уверена, сразу же найдутся тысячи людей, готовых хоть завтра отправиться помогать братскому народу! Ведь мы придём к ним с любовью, заботясь об их развитии и улучшении их жизни. Что может быть выше этой цели?
— Не-а, — непреклонно покачал головой Артур. — Совет Экономики не поддержит такое предложение. Да и Совет ОСО тоже, я думаю.
Беба беспомощно обернулась, словно ища помощи, чтобы убедить несговорчивого Сарояна, и тут увидела меня. Недоумение в её глазах сменилось искренней радостью.
— Максим! Мне как раз не хватало твоей поддержки!
Девушка порывисто встала и быстро подошла ко мне. Я сразу же оказался в центре всеобщего внимания.
— Здравствуйте ребята!
Все приветствовали меня дружескими жестами. Выпуск новостей всё ещё продолжался, но ажиотаж ребят поугас. Они столпились вокруг нас с Бебой.
— Как твоя рука? — поинтересовался Артур Сароян, протиснувшись поближе ко мне. Вид у него был самый застенчивый и виноватый.
— А, пустяки! — отмахнулся я, и снова повернулся к Бебе. — Ты говоришь, тебе нужна поддержка? И что же у вас тут произошло?
— Как ты думаешь, — начала она, — если мы вынесем на всеобщее обсуждение инициативу о формировании добровольческих молодёжных групп и отправки их на Гивею в помощь народной революции, её поддержат в Совете Охранных Систем?
— Трудно вот так вот сразу сказать, — замялся я. — Вопрос-то довольно сложный и неоднозначный.
— А я что говорю ей! — обрадовался Сароян.
— Во всяком случае, попробовать можно, — добавил я, видя как Беба снова хмуриться. — И это всё, что тебя волнует?
— Нет. Ещё я предложила им организовать нашу работу по принципу "восходящих ступеней", а они, — Беба кивнула в сторону ребят, — ни в какую! Говорят, что я лезу в герои, но ведь сами только и мечтают о героизме!
Мне показалось, что эти слова она адресовала Сарояну, потому что на лице того появилось недовольство.
— Подумайте, — продолжала Беба, обращаясь на этот раз ко всем ребятам, — ведь, благодаря этому методу наша группа сможет сделать в десятки раз больше полезного для общества, чем сейчас! Как ты считаешь, Максим?
Она снова повернулась ко мне. Её золотистые, горящие задором глаза нетерпеливо смотрели на меня. Непокорная прядь пепельно-русых волос упала на лоб и только подчеркнула напористость Бебы. Честное слово, если бы у меня не было Юли, я бы, наверное, отдал своё сердце этой девушке.
— Конечно, лезешь в герои! — запальчиво воскликнул Артур Сароян. — Этот метод пробовали применять пять лет назад в машиностроительной отрасли, но очень скоро от него пришлось отказаться. Совет Труда признал его несоответствующим современному уровню автоматизированного производства.
— Но я и не предлагаю вам повторять старые ошибки! — не унималась Беба. — Нужно перестроить метод применительно к нашим конкретным условиям, взяв только лучшее, ценное и передовое. Например, решение особо сложных задач через собственную рефлексию, через коллективный мозговой штурм. Вы же сами на всех заседаниях сектора руководства твердите о том, что мы ещё недостаточно активны и находимся в слишком большой зависимости от старших наставников. Вот я и предлагаю вам проявить себя в деле, совершить грандиозный прорыв в изучаемой нами области! А вы тут же позорно отступаете.
— Ну, знаешь! — воскликнул Сароян, уже начавший закипать. — Выбирай, пожалуйста, выражения! С тех пор, как тебя избрали в сектор руководства, ты всё время пытаешься протолкнуть свои идеи, которые льются из тебя, как из рога изобилия. По-твоему, нам всем совершенно безразлична наша работа?.. — Он обернулся к остальным, и в глазах у него мелькнула насмешка. — И потом, как, позволь тебя спросить, ты собираешься применить метод "восходящих ступеней" у нас в институте? Он же рассчитан для технологического производства. Нельзя же, в самом деле, искусственно подстегивать умственную деятельность людей. По-настоящему гениальные идеи приходят обычно сами по себе, без чьей бы то ни было помощи.
— Значит такая работа — плохая работа! — безапелляционно отрезала Беба. — Выходит, мы только бездельничаем, а не работаем в полную силу для общества!
— Вот тебе и договорились! — озадаченно развёл руками Сароян. — Вот он, результат твоих амбиций, Бель!
Артур угрожающе потряс перед носом девушки пальцем.
— Любую работу можно усовершенствовать и направить в правильное русло, — невозмутимо продолжала Беба. — Даже если человек производит только технические или научные идеи. Так было всегда. При необходимости учёным ставили вполне определённые задачи, и они успешно решали их, не дожидаясь какого-то особого озарения!
— Ты же совершенно не понимаешь всей сути дела! — не унимался Сароян. — Возможно, так и было в прежние века, но ты забываешь, тогда уровень решаемых учёными проблем был гораздо проще, нежели задачи стоящие перед нами сегодня. Они и понятия не имели о связях нашего мира с бездной ещё неизведанного пространства Тамаса. Всё строилось лишь на догадках и робких предположениях о "тёмной материи" и "тёмной энергии", но об их связи и влиянии на наш мир никто даже не отважился задуматься!
