Мне даже показалось, что мой собеседник почувствовал себя увереннее после моих слов.
— Но ваш корабль? — начал было Эвид, стараясь скрыть блеснувшую в глазах радость.
— Он погиб при подлёте к этой системе... Вероятнее всего сгорел в недрах солнца. Произошла авария.
— Так... — протянул Эвид и откинулся в кресле, сложив сцепленные пальцы на груди. — Значит, произошла катастрофа? И давно вы с Земли?
— Мы вылетели восьмого сентября этого года и взяли курс на колонию СНР-646/12 в созвездии Малый Пёс. У "точки выхода" прямо по курсу обнаружили тёмное облако. Сведений о нём в программе полета не было, и мы решились на разгон. Скоро выяснилось, что облако перемещается относительно оси полёта и имеет составляющую гравитационной напряжённости значительно больше, чем должно было быть у обычного пылевого облака. Это свидетельствовало о наличии внутри него "блуждающей" звезды или "чёрной дыры". К сожалению, мы поняли это слишком поздно, и оказались на окраине системы красного солнца в астероидном поясе. Корабль получил серьёзные повреждения. Со мной на борту находились ещё два человека — штурман и пилот... Оба погибли.
Эвид слушал, молча, не глядя на меня. Мне даже показалось, что мой рассказ ему не интересен.
— У меня не было никакой надежды на спасение, — продолжал я. — Но теперь я рад, что встретил здесь вас. Ведь ваша экспедиция поможет мне вернуться на Землю? Вы сообщите обо мне?
Эвид поднял на меня глаза, сказал рассеянно:
— Да-да, безусловно... Конечно, мы сделаем всё возможное... — Он покосился в сторону Илви.
— А как вам удалось спастись в той катастрофе? — неожиданно спросил седовласый незнакомец, и остановил на мне свой "рыбий" взор. Голос у него оказался неприятным и слегка дребезжащим.
Мне подумалось, что именно этот человек задаёт здесь тон, а не этот Эвид, которого Илви представила, как руководителя их экспедиции.
— Я спасся на плайере, но при посадке сработала система аварийной отстыковки кабины, и меня катапультировало. Так что я остался без связи и всякой надежды на спасение.
На бескровных губах пожилого промелькнула слабая улыбка, совершенно не вязавшаяся с его, словно вырезанным из дерева, лицом. С видом самодовольного спокойствия пожилой откинулся в своём кресле и бросил короткий взгляд в сторону Эвида. Тот задумчиво посмотрел на меня, ковыряя пальцем поверхность стола.
— А что это за колония СНР-646/12? Разве в Малом Псе есть земные поселения?
— Уже около двадцати лет! Там идёт активная разработка полезных ископаемых, и строительство планетарных станций... Вы об этом не знаете?
Эвид не ответил, только как-то странно взглянул на меня.
— Хорошо. Значит, вы хотите присоединиться к нам... к нашей экспедиции?
— Разве у меня есть иной выход? Мне хотелось бы, чтобы вы сообщили обо мне на Землю в ближайший сеанс связи. Они вышлют за мной спасательный корабль. Так что, думаю, месяца два-три мне придётся погостить у вас... Ведь других земных поселений здесь нет?
— Нет, — утвердительно кивнул Эвид, продолжая что-то напряжённо обдумывать.
— Но есть одно обстоятельство... — наконец, медленно заговорил он. — Это обстоятельство может несколько усложнить ваше пребывание здесь.
— И что же это за обстоятельство?
— Мы испытываем определённые трудности с размещением в лагере людей. Запасы экспедиции истощены и мне приходится...
— Он будет жить у меня! — Илви неожиданно выступила вперёд, прервав его осторожные объяснения.
Эвид поднял на неё глаза, и я увидел, как в них промелькнула скрытая злоба и гнев. С досады он даже слегка прикусил губу. Илви же в упор смотрела на него, и казалось, была довольна подобной реакцией. Наконец, Эвид овладел собой, и слащаво улыбнулся нам обоим.
— Ну, вот и хорошо! Тогда всё устраивается как нельзя лучше. Вам очень везёт, Новак!
Он поднялся со своего места, давая мне понять, что на этом наш разговор закончен. Илви потянула меня за руку к двери переходного тамбура. Всю обратную дорогу она молчала и лишь, когда мы оказались за прочными стенами её домика в тёплой и светлой комнате, Илви облегчённо вздохнула, снимая маску биофильтра.
— Наконец-то!
Я внимательно посмотрел на неё, ожидая объяснений, но Илви равнодушно прошла мимо меня и принялась стелить постель.
— Может быть, ты объяснишь мне, что всё это значит?
Я наблюдал за её точными, быстрыми движениями.
— Что именно? — не оборачиваясь, спросила она.
— Всю эту таинственность, которой вы здесь себя окружили, все эти недомолвки... Ты думаешь, я ничего не заметил?
Илви закончила стелить диван и теперь стояла над ним, словно оценивая придирчивым взглядом проделанную работу. На мои слова она никак не отреагировала.
— Илви!
— Ну что? — Она, наконец, повернулась ко мне, и устало посмотрела мне в глаза. — Тебе действительно не терпится докопаться до всего сразу? Такой нетерпеливый, да?
— Как это понимать? Я всё-таки впервые вижу всех вас, и мне хотелось бы...
— И что с того? — перебила меня Илви и пожала плечами. — Всё равно у тебя нет другого выхода. Наберись терпения и жди!
— Ждать? Чего?
— Послушай, давай ложиться спать? Я страшно устала сегодня, а тут ещё ты со своими расспросами!
Илви снова осмотрела постель и присела на самый краешек её. Взглянула на меня выжидающее.
— Отвернись-ка! Мне нужно переодеться.
Я усмехнулся: с чего это она вдруг стала такой стеснительной? Я отошёл в дальний угол помещения, раскрыл там свой БЖО и достал спальный мешок с надувным матрацем. За спиной у меня послышался шорох снимаемой одежды и лёгкая возня.
— Погаси, пожалуйста, свет! — попросила Илви.
Я посмотрел на неё. Она лежала, заложив руки за голову. Простыня, накинутая на неё, почти ничего не скрывала. Зелёные глазищи были прищурены и светились, как у кошки. Я, молча, расстелил на полу у противоположной стены свой матрац и улёгся на него, предварительно погасив свет. Комната погрузилась в тёплые сумерки, и только сигнальный огонёк над входной дверью горел пристальным оранжевым глазом. Сон не шёл. Похоже, моя новая знакомая тоже не спала. Я повернулся на бок и негромко спросил в темноту:
— Послушай, Илви, а почему у вас в экспедиции такое старое оборудование? Всё здесь выглядит, как экспонаты из музея.
В темноте послышалось шуршание простыни. Судя по всему, Илви тоже повернулась на бок, лицом в мою сторону.
— Ты шутишь? — искренне изумилась она. — Сейчас все экспедиции оснащены так же, как мы! Или ты хочешь сказать, что за прошедшие три года изобрели что-то кардинально новое?.. Хотя, кое-что из твоего снаряжения мне тоже показалось необычным, — добавила Илви.
— Ошибаешься. Всем этим оборудованием и такими домиками, как у вас, звёздные экспедиции не комплектуются уже добрую сотню лет, а то и больше, — возразил я.
— Ха! — раздался из темноты театральный возглас. — Очень смешно! Браво! А ты оказывается любитель пошутить?
— Да нет же! — горячо возразил я. — На самом деле всё так и есть!.. И почему я ничего не слышал о вашей экспедиции на Земле? Когда вы стартовали?
— Я же тебе говорила! — Голос Илви прозвучал усталым недовольством. — Три года назад, летом четыреста шестьдесят восьмого года! — отчеканила она.
— Прости? — Я порывисто сел на своей импровизированной постели. — Что ты сказала? Я не ослышался? Четыреста шестьдесят восьмой год?
— У тебя, что со слухом плохо? Последствия аварийной посадки? — Илви заёрзала на диване. — Да, четыреста шестьдесят восьмого года Мирового Воссоединения! Почему тебя это удивляет?
Я уловил в её голосе лёгкое напряжение. В следующую минуту она включила свет, и села на постели, обхватив руками голые колени, с тревогой глядя на меня.
— Как ты думаешь, который сейчас год? — спросил я, пристально глядя в её потемневшие глаза.
— Ну... — на секунду задумалась она. — Если считать время нашего пути и время, проведённое здесь, сейчас должен быть уже 471 год Мирового Воссоединения... Разве нет?
На этот раз Илви посмотрела на меня не столь уверенно. Я покачал головой.
— Нет, Илви! Я родился в 643 году. За двадцать лет до этого человечество открыло древние кладовые в пирамидах Марса, хранящие внеземные знания и мудрость наших далёких предков. Десять лет назад на Терре заселились первые города, а сто лет назад были созданы импульсные ракетолёты, позволившие нам преодолевать расстояния вселенной за считанные месяцы пути... Сейчас шестьсот семьдесят первый год Мирового Воссоединения!
— Импульсные звездолёты... — медленно повторила Илви. — Седьмое столетие...
Некоторое время она сидела на постели, бессмысленно глядя в пространство перед собой. Я терпеливо ждал, внимательно наблюдая за ней. Что-то действительно странное творилось на этой планете и с этими людьми, и оно пока не укладывалось в моей голове.
— Двести лет? — тихо произнесла Илви и с ужасом посмотрела на меня. — Но как такое возможно?.. Максим? Ты не болен?
Я покачал головой.
— Нет, не настолько. Мне нет никакого смысла обманывать тебя.
— Двести лет... — снова с ужасом прошептала Илви и зябко съёжилась. — Значит... значит, все мои родные, все друзья на Земле давно умерли? Значит, нас там никто давно не ждёт?.. И той Земли, которую я помню, вообще больше нет!
Её глаза, наполненные отчаянием и горечью, остановились на мне с вопрошающей мольбой.
— Но есть другая Земля — намного более прекрасная и цветущая, чем два века назад! — ободряюще улыбнулся я ей. — Мы вернёмся туда, и всё будет хорошо. Тебе понравится там, поверь.
— Вернёмся? — Илви недоверчиво покосилась на меня. — Как мы вернёмся из-за "горизонта", когда мы давно умерли для Земли? И потом...
Она оборвала себя на полуслове и замолчала.
— Что потом? — насторожился я.
— Нет, подожди... Мне нужно подумать... Не сейчас!
Илви снова улеглась на постель и отвернулась к стене, зябко кутаясь в свою простыню. Я погасил свет. Мне тоже было о чём подумать. Я оказался на планете, среди людей, вышедших в космос два столетия назад, задолго до моего рождения и рождения всех, кого я знал! Как такое могло случиться? Конечно, вселенная безгранична и пока не изучена человеком в полной мере. Пространство и время переплетены в ней, иной раз, самым странным образом. Мы пока что только приоткрыли завесу этой извечной тайны, робко заглядывая в её самые потаённые уголки, где нас могут ожидать самые неожиданные открытия. Конечно, не исключено, что где-то в космосе могут существовать отдельные области с искривлённым временным полем. Там движение времени может происходить даже в обратном направлении, или идти слишком быстро, а то и вовсе останавливаться. Подобное пока не встречалось нашим звездолётчикам, но давно предсказано учёными. Значит, в этом нет ничего необычного или невозможного... А вдруг странное пылевое облако вокруг красного солнца этой планеты и является следствием некоего временного искривления в пространстве? Поэтому всякий, кто попадает в него, мгновенно переносится в будущее!.. Или время останавливается для людей на несколько столетий?.. Или люди вовсе погибают там?..
Всё это казалось мне сейчас вполне возможным. Я вспоминал странные обстоятельства катастрофы, произошедшей с нашим кораблём, когда я стал свидетелем потери сигнала локатора, который, словно проваливался в некую "могилу времени", откуда не было возврата. И вот теперь передо мной оказались люди, которые так же провалились в эту безвестную могилу, навсегда лишившись прежней жизни, шагнувшие через столетия в неведомое для них будущее... Но тогда получается, что я тоже прошёл через это искривление времени? Значит, и для меня та Земля, с которой я улетел, так же безвозвратно потеряна, как и для Илви её прошлое?..
Эта мысль ужаснула меня. А Юли? Я больше никогда её не увижу? Непреодолимая пропасть времени пролегла теперь между нами — она страшнее, чем смерть!
Не в силах унять нервную дрожь, я вскочил с постели. Из темноты послышался голос Илви:
— Ты что, Максим? Что с тобой?
— Так... Ничего, — ответил я, отирая холодную испарину со лба. — Кажется, я понял, что произошло с вами... И, возможно, со мной тоже.
— И что же? — едва слышно произнесла Илви дрогнувшим голосом.
глава четвёртая
СКВОЗЬ ГОРИЗОНТ
Не знаю, сколько я проспал, проплывая через чёрную пустоту легко и бесшумно, словно облака по небу. Сквозь сон почувствовал, как кто-то осторожно трясёт меня за плечо. Ещё не совсем проснувшись, я сел на постели, удивлённо глядя на присевшую рядом женщину. Святое небо! Значит всё это не сон?..
Илви Плиант внимательно и придирчиво изучала моё лицо из-под пушистой пряди волос, упавшей ей на глаза.
— Что-нибудь случилось? — сонно спросил я, зябко кутаясь в свой спальник.
Илви хотела ответить, но в это время раздался зуммер вызова, и она направилась к двери переходного тамбура. Через минуту в домик вошёл большеголовый человек — угрюмый, высокий и бородатый — тот самый, которого мы видели накануне около домика Эвида. Тёмные настороженные глаза его под густыми сросшимися бровями быстро обежали помещение и остановились на мне. Полумаска биофильтра болталась у него на шее, как причудливый амулет.
— Вас просят пройти в главное здание! — без дальних предисловий вымолвил он, обращаясь ко мне. Голос у него оказался глухим и невыразительным.
Я догадался, что "главным зданием" он именует домик Эвида.
— Зачем?
— С вами хотят поговорить!
Бородач потоптался на месте и поспешно вышел наружу, плотно прикрыв за собой дверь переходного тамбура.
— О чём задумался?
Я взглянул на Илви. Поджав ноги, она уселась на диван и внимательно смотрела на меня. Лицо её казалось припухшим, а глаза слегка покраснели — верный признак недавних слёз. Мне сразу же вспомнился наш вчерашний разговор, и на душе стало тоскливо и скверно.
— Кто этот человек?
— Он? Хон Блант.
Мне показалось, что Илви брезгливо поморщилась, произнося это имя.
— Он помощник Эвида?
— Помощник?.. Хм... Пожалуй, да. — В глазах Илви появилась лёгкая усмешка.
— А тот, седой?
— Это Хаим Вилен.
— Он кто?
Казалось, мой вопрос удивил Илви.
— Человек! — Она приподняла одну бровь, пожимая плечами. — Просто Эвид доверяет ему больше остальных.
— А разве Эвид решает все вопросы единолично? Без совета экспедиции?
Я пожалел, что задал этот вопрос, потому что в глазах Илви снова появилась непроницаемая завеса.
— Так ты пойдёшь туда? — нетерпеливо спросила она.
— Пойду, если это так необходимо.
Снаружи всё пространство вокруг заполнял дрожащий красноватый туман... Хотя скорее это был не туман, а что-то вроде зыбкого марева, какое встаёт в знойный земной полдень над болотистым лугом. Но на поверхности этой планеты было совсем не жарко. Толстые пласты низких чёрных облаков нависали над равниной, грозя в любую минуту рухнуть в тёмную болотную грязь. Алый шар солнца плавал между ними почти над самым горизонтом, подсвечивая облака снизу и окрашивая их в кроваво-красный цвет. Едва уловимый ветерок принёс с болота смрадные волны испарений, и я чуть не задохнулся, прикрывая рукой лицо.
