— Эмпату не место в пустошах, — быстро ответил Мариус. — Здесь эмпаты... выдыхаются. Не знаю, как объяснить, но говорят, это хуже смерти.
— Со мной ничего не случится, — неожиданно успокаивающе улыбнулась Джу. — Я слишком широко чувствую, чтобы утонуть в холоде и тьме. Слишком тёплая.
От неё и вправду исходило будто бы тепло. Не физическое, а... духовное? Никогда не думал, что эмпаты могут быть настолько сильными! Тем не менее, Мариус спокойно кивнул:
— Надеюсь, что так, но лучше бы нам быстрее добраться до базы. Вы умеете телепортироваться?
— Аппарировать? — уточнил Сэм. — Только Бета, но она может взять нас с собой.
— Нет, — отрезала та. — Ориентиры и нестабильная реальность. Рискну только в пределах видимости. И вертолёт я... заменила, скажем так. Есть на чём доехать?
— Могу взять на байке только одного, — качнул Мариус головой. — Больше он не потянет.
— Капчалог есть? — непонятно спросила Бета. — Ясно. Мы временно запакуем твой байк и поедем на джипе Сэма.
— По земле? — Мариус не понял, как это — «запакуем», но волновало совсем не это. — Гравибайк летает, смертени его не догонят, они в воздухе не лучше воздушных шариков, а наземной технике безопасно, только если она огнемётная. Да и то... — вздохнул. — Чем больше тепла, тем сильней реагируют смертени. Как-то друг другу сообщают. Было дело, эти отродья со всей Европы лететь начинали к какому пожару...
Бета нахмурилась. Прикрыла глаза. Резко открыла — Мариусу на миг показалось, что они светятся красным. И хищно улыбнулась:
— Поедем по земле. Есть у меня одна идея... Вокруг никого живого?
— Сабинильяс давно заброшен, — подтвердил Мариус. Что она задумала?
— Чёртов Крис, даже Сабинильяс! — дёрнул своей странной винтовкой Сэм. Выругался сквозь зубы. — Садимся на мою тачечку и погнали. Бета, уверена в своей идее?
— О да, — кивнула та. — Если всё же не сработает — одного я унесу.
— Унесёте? — не понял Мариус.
— Увидишь, — хмыкнул Сэм. — Мне не впервой. Ну что, веди, вояка!
— Вперёд, — кивнул Мариус. И повёл сквозь тёмные коридоры, деловито отстреливая смертеней, к выходу.
Марк.
Вниз! Они спускались друг за другом по лестнице в полнейший мрак. Мрак, полный шёпотов и шорохов. И казалось, что эти шёпоты и шорохи складывались во что-то более явное и даже совершенное, стоит вслушаться...
— На голосе моём сосредоточьтесь, — ворчливо окликнул дядя. — Мы идём к...
— Великому Тёмному? — перебил Ив.
— Верно, ученик, — лёгкая улыбка в голосе. — То, что мы видели наверху, в Ирии, в облаках, что далеко над листвой Великого Древа, с кем говорили — это Великий Светлый, воплощённый силой Света, один из двух Стражей Врат, живущих вне божественных печатей. Светлейший ведает и знает, сила истекает из Колодца Метафор, и говорят, что знает он — всё. А что не знает, то может познать в мгновение ока, просто обратив на загадку свой сиятельный взор. Светлейший следит за тем, чтобы он никогда не вырвался на свободу, чтобы Печать Богов и малые печати стояли несокрушимой стеной на пути его амбиций.
Но здесь, в тёмном Нижнем Мире, поселился Великий Тёмный, некогда бывший чистым богом Тьмы, и он взял на себя защиту его тюрьмы от посягательств извне.
— А мы? — неожиданно спросил Ив. — Как защищаем её мы?
Дядя не ответил. Шорохи затихли, а шёпоты точно слились воедино:
— Догадливый малыш, — так жутко! Марк из всех сил вцепился в верёвки лестницы, точно они могли защитить от... наверное, это и есть Темнейший? — Вы защищаете поверхность Печати от проникновений Инфуцора в обход сущего и не-сущего.
— Все мы? — недоверчиво переспросил Ив. Как у него это получается? Хотел бы Марк быть таким же смелым...
— Конечно, нет, малыш Ив. Лишь ведуны да шаманы Побережья хранят покой Великого Древа от Вечного Врага. Ни один шаман, ни один ведун не вечен, в отличие от Врага, и боги избрали племена людей, чтобы плодились они и размножались, а вместе с ними множились ведуны и шаманы.
— А кто он такой, этот Инфуцор? — спросил Ив. — Дядя никогда не рассказывал о нём, только немного о Печати!
— Вечный Враг — не тот, о ком следует знать непосвящённому, ибо знание само влечёт бесконечную угрозу. Нельзя называть его имя вне моей тьмы — ни по ночам, ни в свете дня — здесь оно имеет власть и служит зовом и ключом... Враг же Вечный есть тот, кто мог извратить и разрушить всё, чего касался, и лишь жертва Чистых Богов спасла Древо от Корней до Листьев, от земли до небес. Но не в силах их было уничтожить Врага — лишь очистить, аннигилировать заражённое, испорченное им и заключить Врага в тюрьму. Заключён он под тысячу малых печатей, каждая из которых — власть и душа пожертвовавшего собой чистого бога — и Великую Печать, вобравшую в себя силы самых великих божеств, кроме двух.
Двое же, малыш Ив, остались снаружи от Печати, чтобы стеречь вход и созданную жертвой миллионов волшебников и волшебниц, духов и сущностей защиту. Бог Света вложил себя в Колодец Символов, что уходит в бесконечность вышних небес к Солнцу-Отцу, началу всякой идеи и перемены. Бог же Тьмы вложил себя в корни реальности, углубляющиеся в Мать-Землю, исток всякой стабильности и реальности. И Великий Светлый дух ныне направляет защиту против бесконечных попыток Врага вырваться из-за печатей, а я, Великий Тёмный, помогаю из теней, храня тюрьму в тайне.
— Зачем ты рассказываешь так подробно, Темнейший? — в голосе Стига Марк неожиданно расслышал... угрозу? Угрозу — Темнейшему?
— Близится конец вашего служения, Верховный Шаман.
— Он... освободится? — дрогнул голос дяди.
— То неведомо мне. Быть может, Светлейший знает больше — но промолчит, как и было суждено. Близится завершение и вашей, и моей службы — признаться, это дарует мне надежду на свободу и покой. А вам — надежду на свободу. Без угрозы Великого Врага народ человеческий может найти себе лучшее будущее: быть может, шанс покорить Побережье и самое Море, а может, уйти далеко на сушу или вернуться в тварный мир? Ничто более не будет вас держать — но дело то неведомого будущего. Наша же обязанность, шаман, исполнить долг до конца. Печать должна стоять, и Враг должен быть заключён.
— Нужно что-то сверх того, что мы уже делаем? — осведомился дядя.
— Верно. Были открыты одни из Малых Внешних Врат, и открыты в тварный мир. Моя сила выходит наружу, и такова её природа, что Тьма занимает доступное пространство, будучи не скованной. Я ослабел, шаман, и твоя задача — запереть Врата... или уничтожить. И если с той стороны ждёт угроза Побережью или, может быть, Печати, то ты должен встретить её во всеоружии. Моя сила уже натолкнулась на сопротивление, но с той стороны не было вторженцев... пока. Всё ли тебе понятно, шаман Стиг?
— Всё, Темнейший, кроме одного — о чьём пере говорил Светлейший?
— Та, кто время уничтожит и создаст, кто начнёт и кто закончит путь, и неведомо ни Светлейшему, ни мне, каков будет тот конец и что несёт она — возрожденье или смерть. Брат мой видит, что её судьба переплелась с Печатью, так?
— Смутны и расплывчаты его слова.
— Как и всегда. Зрячий да узрит, ищущий да найдёт. Ступайте обратно, люди, ступайте к Малым Внешним Вратам и заприте их навсегда.
Джу.
Снаружи царила ночь. Ледяная пустынная ночь. И физический холод был не самым страшным — вот холод эмоциональный, тот да, пробирал до самых пят. Атмосфера тьмы, холода, голода и уныния буквально давила на тебя. Но ты должна быть сильной. И ты, сжав зубы, ступила на песок. А потом посмотрела в чёрные, без единой звезды, небеса — и улыбнулась, выпуская наружу всю свою любовь к Земле, ко всему живому в ней, к людям, животным, растениям — всем-всем-всем! Да будет свет!
И стал свет. Не видимый, верней, видимый, но только тебе! Свет твоей эмоции разошёлся вокруг — и точно незримой волной обошёл всю Землю. А потом источники мрака и холода зашевелились — все. И одним слитным движением повернулись к вам. И полетели, всё быстрее, быстрее и быстрее!
— Ох мамочки, что же я наделала! — воскликнула ты.
— Это было... изумительно, — не сразу нашлась Бета. — Мои окклюментивные щиты просто снесло. Джу, солнышко, если что: ты — супер.
Сэм только кивнул в подтверждение. Его вечно хмурое лицо разгладилось — и ты ощутила молчаливую благодарность, контрастирующую с незамутнённым восторгом Беты и Мариуса. А голодные тени, эти смертени, о которых Мариус успел рассказать много плохого, всё летели и летели! Усилием воли ты «спрятала» себя, прекращая проецировать эмоции вокруг — это оказалось неожиданно сложно после такого сильного выплеска — и, стараясь не заразить всех тревогой-паникой-страхом, сказала:
— Смертени почувствовали меня.
— Как далеко? — деловито осведомился Мариус, проверяя дробовик. — Слышал, с эмпатами такое случается.
— Заварушка намечается? — хмыкнул Сэм, в свою очередь поглаживая винтовку-исчезатель.
— Все, — просто ответила ты.
Сэм выругался сквозь зубы, Бета оскалилась:
— Громкая девушка, а?
— Что значит «все»? — один Мариус не понял.
— Все на Земле, — выдохнула ты.
— Это, ты, конечно, дала маху, — в эмоциях Беты царил скорее азарт и предвкушение. Она не боялась. Вестница Хранящей, кажется, не боялась вообще никогда. Ты не различала даже предпосылки к страху всё время, что ощущала её.
— Ну что, в машинку и проверим, зря ли я паковал зажигательные снаряды? — Сэм взял себя в руки, в том числе потому, что не хотел уступать Бете. Нотки страха в нём угасли, сменившись возбуждением и нетерпением.
— Как вы вообще собираетесь... — начал было Мариус, ещё не осознавший масштаба опасности.
— Сделаем иначе, — вдруг решилась Бета. — Стоим и ждём. Старшая сестрица говорит, эта штука смертельна для теней.
— Эта штука? — недоверчиво перепросил Сэм.
Мариус просто промолчал, излучая вопросительность. Ты ощутила всё растущую уверенность Беты и приободрилась. Но что она придумала? Бета подняла палочку навстречу первой смертени, как-то различив её на фоне чёрного неба. Улыбнулась. Магия? Но разве заклинание...
О нет, не заклинание. Ты совершенно не поняла, что это. Бета точно потянулась к чему-то ускользающему из твоего эмпатического восприятия — ты видела её приказ, но чему он был отдан? — и палочка озарилась насыщенно-красным. И в этом красном не было ни капли волшебства — ты ощущала его смутно-пресмутно, нечто иное, более грубое и мощное одновременно...
Алая змея в один миг соединила палочку и смертень. Тонкий кончик змеящегося луча — если это вообще луч заклятья! — на секунду точно оплёл, пронизал множеством меньших змеелучиков сгусток тьмы — и тот рассеялся без следа. Вместе с ним растаяла и алая змея. И вдруг тебя озарило!..
— Это же не... — Мариус изучал неверие, удивление и страх.
— Я — посланница её, — веско сказала Бета без капли сомнений внутри. — Некогда она остановила Красные Мили — и те покорны ей, — лёгкая недоговорка. — И теперь, — палочка Беты исчезла — она просто расставила две руки в направлении двух следующих смертеней, — они повинуются ей, а она подарила эту силу мне. Ну что, чернильные девчонки, — две Мили разорвали смертеней в ничто, — готовы узнать, что такое истинная мощь Королевы?
Они показались. Ты перестала отслеживать перемещения смертеней, а зря! Они словно обладали разумом, послав одного, а затем двоих на разведку, убедились, что ничего не выйдет — и подождали собратьев. Целая волна мрака, холода и апатии обрушилась на вас от тысяч смертеней одновременно!
Ну уж нет! Ты вновь расправила эмоции, стараясь окутать защитным куполом тепла и безопасности вас четверых. Всё равно они знают, где ты, так какой толк прятаться?
Сэм начал методично стрелять во мрак. Мариус медлил, ожидая, пока враги приблизятся. А Бета оскалилась и без слов подняла руки вверх. Ладони её зловеще засветились, и целый «гейзер» Миль устремился... вверх, в пустое небо?
— Время пафосно сдохнуть, — ухмыльнулась она.
Гейзер разошёлся во все стороны, точно охватывая небеса алым куполом. Красные Мили вонзились в смертеней — и на этот раз не исчезали так быстро. О нет! Они пронзали, развоплощали, сжигали теней — и устремлялись дальше, дальше и дальше, словно живые, охотились, наводились на противников, разделяясь и сливаясь... От красной паутины стало светло, как днём.
И точно твой эмоциональный выброс, точно среагировавшие на него смертени — Мили расходились всё дальше и дальше, не задевая ничего на земле, но очищая небеса. И мрак отступил. Ты ощутила, как Мили разошлись над Европой и устремились в Азию, прошлись над океаном и осветили обе Америки, Австралию и Антарктиду, пронзили небеса — и разорвали чёрный покров, устремились куда-то вверх, чтобы, наконец, растаять, исчезнуть, точно мираж.
— Вау, фифа, — нарушил тишину ошеломления Сэм. — А я и не знал, что ты такая крутая. В следующий раз предупреждай, ага?
Бета устало опустилась прямо на песок — управление Милями жутко её вымотало — и буркнула устало:
— Вот ещё.
— Она убила всех! — воскликнула ты. — Всех смертеней в воздухе!
— Всех... на Земле? — хрипло уточнил Мариус с надеждой.
— Нет, — выдохнула ты. — Остались те, кто у поверхности — возле нас их нет — и... — вслушалась, фокусируя восприятие на далёком месте, — Кажется, с той стороны летят новые.
Сэм сплюнул и пнул какой-то камушек:
— А я-то надеялся больше не увидеть эту нечисть.
— Наша цель — Врата, — сказала Бета. — Эта херня продолжит лезть, пока они открыты.
— Врата... — протянул Мариус, смотря вверх. — Звёзды... Вот они какие. Значит, вы и вправду сможете прекратить всё это?
— Спасители мира, едрить твою, — скривился Сэм. — Типа того, чувак, типа того. Ну что, в машину — и погнали? Бета, помочь? — протянул ей руку.
— Типа того, — ухмыльнулась та, с трудом поднимаясь.
— Это не похоже на пространственный карман, — заметил Мариус, когда Сэм извлёк машину из капчалога и спрятал туда потрёпанный гравибайк, на мотоцикл походящий слабо. Ты улыбнулась, вспомнив, как сама удивлялась капчалогу, когда Сэм подарил тебе карточку «поиграться и отвлечься».
— Это и не он, чувак, — отмахнулся Сэм. — Забудь, мы просто можем прятать и доставать вещи.
Вчетвером вы заняли все сиденья «лучшей в мире машины» и отправились в указанном Мариусом направлении. Звёзды спрятались за вновь сгустившимся мраком, но он уже не казался таким страшным. Впервые за долгие годы на Землю пришла надежда — ты ощутила её в сердцах множества людей и даже... даже у самой Земли? Ощутила — и вздохнула. Вы не можете подвести их всех. Но справишься ли ты?
Марк.
После разговора с Великими Светлым и Тёмным подъём обратно и возвращение на Побережье прошло как-то обыденно. Марк всё прокручивал и прокручивал разговоры в голове, когда дядя Стиг сказал, что к Малым Внешним Вратам они, конечно, отправятся, но не раньше, чем завтра, и уж точно не одни. Ну а сегодня ученики могут быть свободны.
