Воздух вяз на их пути — взмахом палочки Альбус Дамблдор возвращал ему привычные свойства. Концепция неподвижности мрачной стеной преграждала путь — Морулис разрезал её клинком, соединяющим Пустоту и Рок. Хищные растения оплетали тропу, успешно сопротивляясь волшебству и Року — Ивицер заставлял их срастись в растительного монстра, чтобы тот сгорел в огненной завесе — следующем препятствии, которое попросту заморозила во времени Арадия.
Сквозь тьму провела отряд Арания, враждебные отражения всех семерых стёрла Фло, а Дамблдор заковыристым заклятьем заставил отступить целую стаю мантикор. Драконы и оборотни, конные лучники и стрелки-мотоциклисты, тигры, инопланетяне и ожившие деревья — существа всевозможных мастей вставали на пути шестерых. Вставали, чтобы быть повергнутыми. И искривлённое время легко распрямляла Арадия, а искривлённое пространство — Фло, и незримые ловушки замечал Морулис, а концептуальные — Ивицер.
Тропка изменялась и перерождалась. Камень сменялся дёрном, дёрн — грубым кустарником, тот — пуховыми облаками, те — пеплом, пепел — песком, песок — асфальтом, а асфальт — жаркой магмой. Голубые небеса давно остались за спиной — вокруг плясало и пело многоцветье варпа, а случайные твари, далёкие от живущих в плотной реальности существ, атаковали путешественников, чтобы пасть или отступить. Долго ли, коротко ли шли они — угрозы, наконец, исчезли. И здесь их ждало новое испытание. Тропа оборвалась. Многоцветное, бесформенное и, вместе с тем, полное видений и символов сияние варпа раскинулось перед ними. Глядя на это, молвил Ивицер:
— Тут я бессилен. Я могу проводить предельный поиск — но не в настолько агрессивном Море Вероятностей. Влада бы смогла — но её здесь нет.
— Есть идеи? — глухо спросил Морулис, напряжённо вглядываясь в бьющуюся у их ног бездну.
— Что ты задумал, Альбус? — повернулась к старому магу Арания, явно что-то прочитавшая в его эмоциях. — Пожалуйста, не спеши с этим — у нас могут появиться идеи получше!
— Идей получше не будет, — грустно усмехнулся Дамблдор. — Я шёл к этому всю сознательную жизнь, Арания. Ты видишь?
— Да, — она встретилась с ним взглядом — и решительно шагнула к нему, коснулась рукой его лба и шепнула. — Прозрей.
Ореол мягко-жёлтого свечения на миг укутал их двоих — и Альбус будто бы распрямился. Из глаз его лучилась такая ясность, что все — даже Ивицер, даже Морулис! — вздрогнули и едва не утонули в этом взгляде. Дамблдор встал на самый край бездны и медленно, торжественно поднял палочку.
— Нам нужен новый проводник, — сказал он. — Такой, который способен провести сквозь Небеса. И мы не можем найти его сами, а значит, нужно чудо. Я долго прожил на этом свете, я видел много чудес — но ни одного Чуда с прописной буквы не творил, ни одну Истинную Тайну не создавал. Пришло время укротить бездну, дамы и господа.
И сделал первый взмах. В тот же миг волшебная палочка в его руках заискрилась и обратилась будто бы копьём ослепительного света, а сам Дамблдор стал походить на древнего бога-громовержца, оседлавшего грозовые тучи. Альбус улыбнулся — и взглянул в Бездну. Бездна взглянула в ответ. И в тот вечно длящийся миг контакта их взгляда, Дамблдор бросил вперёд световое копьё. Копьё? О нет! Оно уже не было копьём! Трос, верёвка нестерпимого света разрезала Бездну. Разрезала... и ослепила.
Но Бездна не стояла покорно — совсем наоборот! Бездна ударила в ответ. Как мошка на ночной фонарь, на свет, улетевший куда-то в бесконечность, в невообразимую пропасть искривлённого пространства, времени и реальности, из Бездны ринулись демоны. И были это не те демоны, с которыми бился Морулис, не такие, какого побеждала Джинни, не те, кто были смертными врагами для Этана Райса. Эти демоны (не-демоны?) были сотканы из самой ткани варпа, были вихрями непостижимого, порой простого, а порой невероятно сложного эфира, вихрями эмоций, мыслей, реальности, пространства, времени, материи и идей — вихрями того, что эту Бездну составляло, а может, и чего-то сверх.
И пятеро замерли, наблюдая и чётко понимая, что это не их бой. А Альбус Дамблдор рассмеялся. Удерживая левой рукой рвущийся во все стороны, точно дикая змея, световой канат, он воздел десницу и выбросил навстречу демонам хоровод зелёно-розовых искр. Или, лучше сказать, не-искр? Ведь каждая из них была не просто заклинанием — каждая была воплощённым Роком и Жизнью — живой обречённостью и обречённой жизнью.
Таковы были свойства Небес, что искры перекрутили своим движением их ткань — и встретились со всеми демонами сразу: будь то только почуявшие добычу хищники в непостижимых глубинах, будь то клыкастые пасти прямо у ног Альбуса, будь то сущности огромных масштабов, одно внимание которых было способно стирать реальности в порошок. И каждая искра была воплощённой смертью, каждая адаптировалась Жизнью так, чтобы быть чьим-то Роком, и была обречена адаптироваться идеально точно. Каждая имела ровно такие качества и количества, чтобы уничтожить свою цель. И встретились демоны с искрами. И пали демоны — все до одного.
Улыбнулся Альбус. И нахмурился. Ибо это был ещё не конец. Бездна вновь встретилась с Альбусом взором — и на сей раз взгляд то был не раздражённый, но заинтересованный. Некто великий, даже величественный, создание варпа, Моря Вероятностей, сущность, считающая Небеса не просто домом, но своим домом, заинтересовалась наглым смертным, бросившим вызов порядку хаоса вещей. И на сей раз сам взгляд был таков, что Альбус едва не выпустил свет из своей ладони. Магия познания рефлекторно взметнулась в ответ чужому взгляду, и узрел Дамблдор, что любопытный, чьё имя и чья суть за пределами постижения, своим присутствием отогнал новых демонов, а своей волей затмил воли и внимания подобных себе.
Вздохнул Дамблдор — и подал конец светового каната. Арания Серкет и Арадия Мегидо приняли его — и устремили силы аспектов вдоль. Альбус взмахнул палочкой, вкладывая всего себя, весь свой Фаэр и всю свою Ноэли. Одним актом чудотворец сделал три вещи, ибо были они частью единого устремления. Он оттолкнулся в бездну и оттолкнул от взгляда любопытного конец тропы Хранящей. Он вырезал и изничтожил из своей памяти всякие ориентиры, по которым мог бы вернуться назад. Он создал ярчайшую из возможных вспышек, одновременно привлёкшую больше внимания любопытного — но и позволившую уже бывшим спутникам скрыться в многомерной бездне. А потом Владыка Перемен потянулся к столь наглой песчинке, взял её и познал.
Ты долго не решался сделать этот шаг. Сделать новый выбор. Прошлый был тяжёлым и... вынужденным. Ты не сразу это понял, ты не сразу осознал, что тобой изначально манипулировали. И манипулировали в дальнейшем. Впрочем, сложно осознать факт манипуляции, когда это делает симпатичное тебе лицо. Особенно когда тебе рассказали, что общались с тобой раньше — как общалась и почему. Это не было даже ложью — но и честность может стать оружием, смертоносным клинком, направленным прямо в сердце.
Когда ты немного отошёл от многолетнего научного экстаза и начал разбираться в себе, то понял, что в себе-то ничего и не понимаешь. Ты запутался в тот момент, когда в себя всерьёз заглянул. Ты эту проблему откладывал очень долго, но некоторые вещи бесконечно отложены быть не могут. И ты обратился за помощью на стороне.
Это было непросто — найти одновременно способного и гибкого психолога, установить с ним незаметный контакт и обеспечить регулярные сеансы. Ты справился. В конце концов, каждая проблема имеет решение. А в случае самого себя сентенция "если ты не часть решения, то ты часть проблемы" — становится истиной. Впрочем, ты обладаешь достаточным разумом и критичностью, в том числе самокритичностью, а ещё достаточной смелостью, чтобы встретиться с самим собой и принять себя. Сначала по кусочкам, а потом и целостно. Ассимилировать себя и новый опыт, а затем синтезировать на его основе новые смыслы.
Безусловно, это было сложнейшее решение в твоей жизни. В конце концов, ты никогда до этого не предавал. С другой стороны, можно ли это считать предательством, если ты никогда не заключал вслух договоренностей, а все обязательства как бы подразумевались по умолчанию. Ха! Даже в первую встречу с тем твоим жутковатым работодателем договаривались за тебя. Не ты. Ты даже не кивнул, просто молча стоял и "невербально выражал согласие". Но ты ничего не обещал. Второму работодателю — так и тем более.
Тебе не составило труда показывать окружающим лишь пару сторон настоящего себя — как и порекомендовал психолог — а самому задумывать совсем другие планы. И развиваться. Непрерывно, беспредельно развиваться! У познания нет и не может быть границ, а если и есть — ты их сокрушишь и шагнёшь ещё дальше. Развиваться — и готовиться к встрече.
Разумеется, это будет нелегко. Сначала потребуется оказать некоторую помощь новой стороне, доказать свою даже не верность или ценность — а готовность идти и следовать тем же целям. Цели. Цели, которую ты понял раньше всех других. Возможно, только Инфуцор тебя опередил — но он сделал это по банальнейшей причине, и это была отнюдь не его "сверхразумность", в которой ты, между прочим, сомневаешься. Всё нуждается в проверке, да-да, и только эксперимент является мерилом истины.
Ты понял, что настал крайний срок, когда волна разрушения начала своё шествие от Истока Велиры вверх. Любому, кто имеет глаза и уши, было ясно, к чему идёт дело, задолго до этого, но только отголоски этой волны показали истинный масштаб. Разумеется, ты улыбнулся, когда осознал. Конечно же, Хранящая не разменивается по мелочам. В конце концов, весь этот мусор должен быть убран. Ты слишком хорошо знал, что такое ИМ-лист...
Да что там ИМ-лист! Ты исследовал и соседние листы — там было то же самое. Конечно, эти глупцы думают, что ты не умеешь мыслить символами, образами и архетипами. Ты умеешь. И что характерно, ты знаешь, как получать достоверные, хорошие, рабочие гипотезы в условиях недостатка информации. Как экстраполировать символические поля, в конце-то концов! Ты понял, почему Хранящая выбрала безграничное разрушение. И улыбнулся её выбору.
Конкретный момент подсказала случайность. Или закономерность? В случае Хранящей и Инфуцора отличить одно от другого — дело почти невозможное. К тебе пришёл сигнал тревоги. Потом он был отменён — "группа" экстренного реагирования, вернее, кое-кто посильнее этой группы выдвинулся на ликвидацию последствий. Ты кивнул и отправился следом за "группой".
Защитная система пропустила тебя. Не потому, что не могла не пропустить — она просто тебя не заметила. Ты посмотрел на обгоревшие останки великих — не меньше! — артефактов, валяющихся за периметром действия системы, и прошёл мимо них. Неинтересно. Ты посмотрел на свою косвенную ученицу, замершую в противоборстве, и повосхищался красотой этого конфликта. Вмешаться? А зачем? Тебя даже не заметили. Не до этого им было.
Ты подошёл к краю бездны. Бездна ждала. Её бесконечная призрачная изменчивость всё так же притягивала твой взор. Ты наверняка не знал, что там, в глубине, есть ответы на все вопросы, но догадывался, что это так. Твои приборы уже улавливали тени присутствия действительно масштабных сущностей — таких, один взгляд которых подобен жесточайшей реальностной буре. Или лучше сказать, реальностностной? Ты не привлекал их внимания и не собираешься впредь, несмотря на тот безграничный массив знаний и умений, который они хранят. В конце концов, ты читал о Магнусе Красном и его судьбе, и ты не тот человек, который посчитает это "сказкой", когда настоящий варп плещется у твоих ног. Пусть другие глупцы повторяют такие ошибки, ты лучше совершишь свои, личные, чем наступишь на кем-то заботливо положенные грабли.
Бросив последний взгляд на пару, сцепившуюся друг с другом, ты вновь отметил, насколько же это красиво — и шагнул. Прямо в бездну. Ты знаешь, что произойдёт дальше. Одна из этой пары осознает новую истину и отступит, чтобы её обдумать, а другая устремится вдоль труб, чтобы успеть спасти от бездны двух человек. Она успеет. Кому, как не Хранящей Время, идеально время рассчитывать?
А потом варп захлестнул тебя с головой, отрезая потоки данных с устройств наблюдения и вообще все внешние потоки. Ожидаемо. Ты знал, куда идёшь. Ты представлял, что найдёшь. Или, вернее, кто тебя будет искать. Не знал только, как, но знал, что это будет. В конце концов, им понадобится даже не проводник — им понадобится тот, кто способен от бушующего Моря защитить. Строитель дороги, направление которой и определит настоящий проводник. Ты Принц Пустоты, и ты идеален в этом смысле.
Ты отметил нарастающее давление варпа, стремящегося добраться до твоего тела и души. Увеличил питание защиты на один процент. Давление исчезло. Пёстрота, смесь в равной мере тьмы и света, окутывала тебя, пыталась прорваться сквозь незримый барьер, а тысячи чужих глаз силились разглядеть аномалию варпа, понять, что это и где это — ты не давал. Невидимый барьер из веских слов собственноручно сочинённого языка программирования ограждал тебя надёжней силы любого божества. Ты парил, летел сквозь бездну и ждал.
Время не имело значения. Только бездна, ты и код. Не было никаких ориентиров, но они и не были нужны. При нужде ты мог создать точки отсчёта сам — но зачем? Ты ждал, что их создаст кое-кто другой, ждал, доверившись чужому видению и собственной интуиции, ждал, спокойно и методично разбирая массивы написанного кода, что-то дописывая, что-то меняя, что-то откладывая на потом. У тебя накопилось очень много недоделанных проектов и идей, ещё больше плохо написанных библиотек и сред — и наконец появилось время со всем этим разобраться. Без дедлайнов, без давления извне, без постоянных отвлечений на мелкие просьбы сначала Гвориса, а потом и Элис...
Императоры, ха-ха! Они в курсе вообще, какой у тебя был соблазн разрушить их империю и сколько было вариантов это сделать? Конечно, ты не стал. Просто потому что разрушать то, что сам наладил с таким трудом, было неприятно. Ты вообще не очень-то любил разрушать. Ты уже говорил, что демонстрировал обратное? И демонстрировал очень, очень убедительно, надёжно отвратив от себя ту же Алису. У неё свой путь — не по пути Алисе со старым учёным, ей в пару куда лучше подходит молодой хакер. Ты слишком фундаментален и определённо подавил бы, помешал бы раскрыться дару гениальной девочки. А так и овцы целы, и волки сыты.
Одиночество? А ты бывал неодинок? Вы подробно разобрали этот вопрос с психологом. И ты пришёл к выводу, что настоящему учёному вроде тебя достаточно окружающего мира для жизни и работы. Тест на социопатию ты не проходил принципиально. Ты определённо ненормален, но это не мешает наслаждаться жизнью и постигать её. О чём ты жалел — так это о том, что так и не попробовал себя в актёрском мастерстве. Злодей из тебя должен был бы получиться первоклассный, а имперские театры и киностудии вряд ли бы отказали... Но дела! Круговерть дел!
