— Хм-хм, это, конечно, интересно, — замечает отражение Луны, отрывая Снейпа от созерцанья восхожденья Сэма, — но у меня тут проблемка наклёвывается.
— Что случилось? — хмурится Северус. Ему не по себе от одного присутствия Луны — пусть и не оригинала. Не сказать, что Снейп боится. Отнюдь. Он достаточно смел, чтобы смотреть в Бездну и выдерживать ответный взгляд... по крайней мере, сам считает так. В Луне кроется то, чего он жаждет и боится вместе с тем: подлинная алхимия вошедшего в силу иномага. И только после знакомства с ней Северус осознаёт, как многим нужно пожертвовать, чтобы стать таким же. Он не хочет думать об этом, но мысли ненароком возвращаются и возвращаются: а готов ли расстаться с такой большой долей человечности? Готов ли ступать дальше по этому пути? Может, лучше остановиться, может, достигнутого более чем хватит?
— Мой оригинал умер, — просто говорит Темнушка.
— Как? Это невоз... — осекается под серьёзным взглядом Луны. Её псевдотело то становится призрачным, едва не исчезает, то возвращается к болезненно чёткой реальности.
— Мне нужен якорь, — смеряет его взглядом, будто оценивая товар. — Ты сойдёшь. Плата — знания и навыки.
— Согласен, — Снейп осознаёт, что это и шанс, и риск. Он достаточно отсиживался за спинами других, достаточно расплачивался за собственные и чужие грехи — пора бы рискнуть и для себя!
— Как будто я спрашивала, а не уведомляла, — усмехается Темнушка, ныряя в его тело. Следующую реплику Снейп слышит уже из своей головы: — Будет больно, дорогуша.
Сэм приземляется на Ложе и недоумённо смотрит на кричащего от адской боли Снейпа, а Гефест качает головой, прежде чем развеять эту аватару и вернуться в родной Край.
> Позвольте обратить ваше внимание на окончание одной жизни и, вместе с тем, начало жизни новой:
...Бармаглот начинает движение, и ты осознаёшь только, что, несмотря на все свои и не-свои силы, не успеваешь даже среагировать. Не успеваешь осознать, что и как. Только бессильно дрожишь, когда древнее чудовище, выросшее из Луны Лавгуд, ослепительным росчерком воли и жажды сталкивается со столь же древним божеством. Гемера страшно шипит, ускоряясь в ответ, и бесчисленные щупальца, клыки и когти в мгновенье ока отрастают из её тела, чтобы растерзать, разорвать, раздробить, пожрать жалкую смертную, посмевшую бросить вызов божественному выбору. Посмевшую бросить вызов самой жизни, самим правилам Игры!
Неожиданно для себя ты смеёшься. Темнушка услышала и послушала Тома! Она парализовала его лишь для того, чтобы не потерять инициативу, нанести первый, неожиданный удар. И у неё получилось. Гемера использует всю мощь Великого Кристалла Жизни, непрерывно улучшая, адаптируя себя, развивая и так огромный потенциал тела Обитателя в нечто несусветное... и не успевает. Молнией движутся клинки Темнушки, разрубая щупальца и лапы, магия и иномагия сплетается воедино, а розовые молнии аспекта Луна перенаправляет на собственное усиление.
Она не должна была побеждать. Это было невозможно. Порхающая вокруг громадины-Гемеры порывами ураганного ветра Бармаглот кажется искоркой, пылинкой, выступившей против безграничных природных сил. Разве может песчинка победить ветер, который её же и несёт? Но песчинка растёт. За одну секунду стелющаяся вокруг Гемеры в едином, едва уловимом от скорости движении Тёмная Луна оплетает божественную противницу собственным телом. Её щупальца переплетаются со щупальцами Гемеры. Её пасти рвут пасти Гемеры. Её когти раздирают её плоть. Её клыки сочатся ядом самой Бездны, невыразимым, запредельным.
Элемент Жизни дрожит и меняется в ответ. Ты не совсем понимаешь, что именно делает Гемера, но различаешь результат. Бесчисленные опухоли вспухивают на плоти Темнушки. Мелкие голодные черви ввинчиваются в неё. Само пространство дрожит и лопается, и эта дрожь — живая, живая и стремящаяся лишь к одному — убить Луну. Богиня Жизни призывает всю свою власть, чтобы обратить тело и душу Темнушки во множество бессмысленно рвущих друг друга частей.
Точно вторя твоему смеху, Бармаглот смеётся над её усилиями. Этот смех — искренний, громогласный смех огромного существа, отринувшего сомнения и ограничения, сделавшего окончательный выбор. Смех хищницы, чующей страх своей жертвы. Смех узника, разорвавшего оковы. Смех монстра, вырвавшегося на свободу.
Пространство и время расплетаются под волей Тёмной Луны. Дух и плоть слушаются алхимика и химеролога. Кажется, сами элементы становятся сейчас игрушками в её руках. Ты окончательно уверяешься, что сейчас она делает следующий рывок, следующий шаг: подобно тому, как никогда ранее не удерживала столь масштабные, столь глубокие ритуалы (и она, и Гемера продолжают ритуал держать!), Бармаглот замахивается на управления основами мироздания, к которым, должно быть, дотягивался только что Ивицер да Моргана-Модрон.
Это уже не столкновение двух чудовищ. Это бой чудовища и человека. Богини — и алхимика. Алхимика, который прямо сейчас, на ваших глазах совершает Великое Делание, разрушает и созидает одновременно. Удерживая Гемеру (действо длится только пятую секунду!) на считанные микросекунды непрерывно умирающим, но нарождающимся вопреки телом, Темнушка вонзает в себя саму кинжалы духа. И этот разрез в бесконечное число раз глубже того, какими убивала Аргуса и Ангелу. Как будто бы Тёмная Луна отрезает целую плоскость, целое измерение собственной души!
Бой замирает. Какие-то части разросшейся Гемеры по инерции борются с частями Луны, но и эта борьба затихает. Ты не иномаг разума, но сейчас и обычный смертный бы понял, что ощущает богиня. Неверие. Она не может поверить в то, что сделала Луна. А что она сделала? Ни ты, ни пришедший в себя Том, ни Альбус Дамблдор — не понимаете. Понимает Марк, да не может вымолвить ни слова.
— Жертва — принята, — с удивлением констатирует Дьявол.
Ритуал дрожит и работает. Метафорические весы склоняются в нужную сторону, и размытая фигура медленно плотнеет. Ты надеешься, что всё получится... краем сознания. То, что происходит между Темнушкой и Гемерой, много важнее именно сейчас.
— Ты пос-с-с-смела, с-с-с-смертная... — шипит Гемера изумлённо.
— Уже нет, — одновременно печально и торжествующе улыбается Тёмная Луна. Это улыбка обычного человека. Щупальца Бармаглота, её пылающие пасти и могучее тело отмирают, падают в красно-синие воды, точно сброшенная змеёй шкура.
А потом Темнушка делает шаг вперёд. И совершает нечто, совершенно невыразимое на человеческом языке. Гемера шипит, ревёт яростно и страшно — вершит нечто ответное. Ты чувствуешь вибрацию чего-то фундаментального.
— Перераспределение сфер, — шепчет Марк.
Луна делает ещё шаг. Без сопротивления вонзает руку в плоть богини и вырывает из неё... сердце. Гемера обречённо провожает взглядом собственное сердце, истекающее ихором. Свободной рукой Темнушка, не торопясь, будто бы торжественно, вырывает собственное сердце. И ставит божественное на его место. Прикрывает глаза. Вибрация стихает. Ты ощущаешь, как Бармаглот перехватывает нити ритуала, что держала до этого Гемера. Освободившейся рукой она гасит яростное сияние Кристалла Жизни.
— Побеждает не сильнейший, а умнейший, — бросает умирающей, тонущей в крови богине... Нет! Уже не богине, а просто Обитателю. Поворачивается к тебе. — Сюда, Джин-Джин.
Ты подходишь. С трудом заставляешь ноги двигаться — кажется, чужая битва выпила твои силы тоже.
— Моя преемница, — обращается она, и голос этот — голос не человека. Ты читаешь, пользуясь даром Эллы:
Имя: Луна Лавгуд
Ранг: 4
Уровень: 110, "искусственный отбор"
Игровой статус: игрок-мультикласс/Обитатель сеанса
Социальный статус: чистая богиня/<неопределимо>
Способус: <неопределимо>
Роли: Ведьма, Провидица и Муза Жизни
Дополнительные характеристики: -
Модификации: проводница Жизни, телесное совершенство, сосуд эссенций, фокусированное бытие
Эффекты: контроль великого ритуала, формирование ткани домена (сеанс — лидер), вдохновение перерожденья
— Я слушаю... учитель, — смотришь в глаза алхимику, который буквально вырвал из рук богини её собственную власть и силу, пожертвовав, тем самым, человечностью.
— Ха! — качает головой. — Не я учила тебя, а сама жизнь. Подойди ближе. Ближе! Да. Это, — рывок руки, и... ты смотришь на собственное сердце в её руке. А потом она протягивает другую руку, и её, Темнушки, сердце, далеко не человеческое, полное механических включений, спокойно живущее без тела, оказывается в твоей груди. Теперь Луне не нужны иномагические манипуляции. Достаточно контроля самой Жизни, — мой дар, — и давит твоё сердце в кровавую жижу.
Сила. Ты чувствуешь, как от груди разливается энергия, не тёмная, не светлая, не чистая, не грязная — безликая, нейтральная сила наполняет твоё тело. Имплант забрасывает тебя тысячей сообщений — усилием воли скрываешь их пока. А вот голоса, чужие голоса в голове — заглушить не в силах.
"Новая хозяйка!" — шепчет первый голос, и ты чувствуешь прочные оковы, которыми даже не скован, а вокруг которых выкован его обладатель. Ты узнаёшь его, вернее, её имя. Зара, "защитник реальности, модель два". Хищник сворачивается клубком внутри твоей души, сытый и довольный, но осознаёшь, как голод его вызвать — усилие лишь мысли — и направить, куда ты пожелаешь.
"Хочешь что-нибудь улучшить, старшая сестра?" — тонкий детский голос. "Улучшатель концептуальный, образец тринадцать", или просто Ула. Ты могла направлять и её, но самое главное — ей было хорошо! Что бы ни сделала Тёмная Луна, сейчас, в тебе, Уле стало хорошо, комфортно, словно она обрела давно потерянный дом, а раньше, в Темнушке, только и могла страдать да безропотно исполнять приказы, веря, что это избавит её от боли. И ведь избавило! Именно ты стала её избавлением, будто бы платой за помощь, которую Ула внесла в сражение с Гемерой.
"Интеграция завершена, Джинни Уизли, — спокойным, уверенным голосом сообщил о себе третий духовный имплант по имени Аса. — Анализатор систем готов к работе. Нахожусь в режиме ожидания до получения управляющих команд".
— Почему? — только и можешь выдавить ты, едва справляясь с новыми... измерениями себя самой. Темнушка не просто добавила — она буквально вплела в тебя бывшую часть своей души, соединила раз и навсегда, и ты чувствуешь, как меняется внутренний мир, направляешь себя-Королеву взять эти изменения под контроль, оставляя в реальности себя-Джиневру.
— Они мне больше не понадобятся, — печально улыбается Луна. — Здесь мой путь завершён. Это, — машет рукой в сторону трупа Гемеры, над которым смыкается светящаяся жидкость, — не победа, а поражение. Я вышла из Игры раньше, чем пораженье обернулось смертью. Мы, игроки Жизни, — ухмыляется она, — всегда бросаем вызов Року, сколь бы он под Жизнь ни мимикрировал. Однажды, — качает головой, — я уже обернула пораженье в новую жизнь. Сейчас, — кривая улыбка, — меня больше нет. То, что ты видишь перед собой, то, что с тобой говорит, — последняя воля Тёмной Луны, отпечаток смысла, порождающий чистого бога. Не иномаг и не человек. Думаю, что заменю и Лилит, и Гемеру в замысле Хранящей. Можешь дальше звать меня Темнушкой. Я — её наследие, не меньшее, чем ты, с её разумом и бытием — без воли и свободы. Моё-её последнее желанье — не Ивицер. Иномагия. Передай Элле и Элизе, что ваше творение должно лишать неполноты бытия, дыры в душе.
— Мы сделаем это, — киваешь, не испытывая ни капли уверенности, что получится... уверенная, что сделаешь всё, что в твоих силах.
— А теперь продолжим, — Луна поворачивается к силуэту и метафорическим весам, небрежно поигрывая Великим Кристаллом Жизни в руке, точно какой-то безделушкой. — Я уже не иномаг, да иномагическая часть — завершена. Закончим это всё!
Розовая энергия жизни вьётся вокруг смутного силуэта, а Великий Кристалл Сердца сияет сверху, точно коронуя ещё не явленного человека. Ты надеешься, что человека. Колоссальные энергии и глубокие концепции сплетаются воедино. Жизнь и Сердце, забранные силой. Твой собственный зов, желание, которое вкладываешь прямо сейчас, повинуясь взгляду Тёмной Луны. "Здесь перерождений не бывает", — некогда сказала она, позже натолкнув Тома на идею.
Тогда названному вслух имени откликнулся сам мир, явив образ. Даже тогда! Просто имени! А сейчас ритуал буквально сжал ноосферу в плоскость, прижал друг к другу и так сшитые некогда Потоком пласты идей-имён и вещей-материй. Недосягаемое сейчас — на расстоянии ладони. Наверное, даже этого не было бы достаточно, если бы звала ты. Но здесь был Марк, Паж Символа, и он уже закончил свой "предельный поиск".
Нити множества цветов, сотканные из бесчисленных знаков, собираются вокруг Марка. Точно кто-то раскрасил пряди мыслей для Омута Памяти! Что-то дрожащее, едва заметное, дробящееся на мириады зеркальных осколков, однако на удивление цельное, единое в своей сущности, течёт за прядями символов. Марк бросает вперёд Перо богини Маат, и пряди следуют за ним. Перо распадается искрами прямо на лету, и пряди, следуя за искрами, пронизывают смутный силуэт, соединяясь с Сердцем, возвращающим целостность и сущность, с Жизнью, возрождающей потенциал, выворачивающей энтропию наизнанку.
Тёмная Луна меняет параметры ритуала, сосредотачивая давление на силуэте, сжимая, сдавливая аспекты и пряди в единое целое. Поднимается ураганный не-ветер, стягивающий части в целое. Ты, Том и каждый из вас прилагает усилия, чтобы не подчиниться духовному ветру, не рассыпаться на множество символов, сохранить себя. Это... невыразимое усилие. Ты не знаешь, не можешь понять, чем сопротивляешься и как, просто чувствуешь — так можно и так надо.
Процесс самоускоряется. Разноцветные пряди собираются уже не от Марка, а со всех сторон. Ты догадываешься, что сейчас они пронизывают всю ноосферу, вытягивая из неё каждый невесомый след и отпечаток. У тебя перехватывает дыхание от красоты и глубины происходящего. Это... это настоящая иномагия. Та, какую показывал в своей картине Ивицер. Та, какую творил Мерлин, когда создавал само волшебство. Её нельзя описать. Вся внешняя красочность была лишь ширмой для Тайны, расплетающей и сшивающей обратно сами основы бытия.
Последняя из нитей скрывается внутри. Радужная тень становится почти что целой. Не хватает лишь одного.
— Фло Вефэа! — одновременно зовёт и возвращает имя Марк.
Тихий вздох. Радужное сияние гаснет, облик, перетекающий между женщинами самой разной внешности, останавливается на смуглянке в лазурной мантии. Фло открывает ярко-синие глаза и встречается с тобою взглядом.
— Привет, Джин, — улыбается уголками губ. Переводит взгляд на Марка. — Спасибо, — останавливается на Дамблдоре. — Давно не виделись, Альбус? — наконец, поворачивается к Тёмной Луне. — Доброе утро, Луна, — делает нечто, расслаиваясь так, чтобы смотреть на вас всех. — Давно не виделись, друзья. Нужна помощь от старушки Фло? — подхватывает Великий Кристалл Сердца. Меняет его, ни капли не меняя. Водружает себе на голову Кристалл-венец — другую форму подлинного чуда.
