— Нет, — нетерпеливо кивнула ты. — Так что за способ? Я знаю об откате и плате, но...
— Помолчи, малышка Джин, — у тебя буквально язык парализовало! — Так-то лучше. Молчи, пока старая ведьма молвит правду жизни, хе-хе-хе. А правда жизни в том, что даром только сырок, из мышеловки выпавший случайно, достаётся. Условия на старте — разные везде, не в иномагии. Мы все равны, кто-то только платит сразу, при рожденьи, как твоя Луна! Способов платить — миллионы! А сущностей — чуток. Платят или целиком, или по частям. Проклятья наши, плата Даффи — это по частям. Берёшь часть себя — и платишь! Иномагия — она от души, от разума, и не слушай эти глупости про "форму-якорь-суть" и прочий Райсов бред! Нет никаких границ, есть что-то внутри нас, что видит и касается, и что-то вовне, что бездной обзываем про себя. И мы сами — часть того, что внутри. Или оно — наша часть. Не разберёшься, у каждого по-разному, от взгляда всё зависит, от отраженья перемен!
Она смотрела на тебя, и ты видела в её глазах жестокость и честность самой Жизни. Но не только! Было кое-что ещё. Не принадлежащее Жизни. Не иномагия. Ты видела в её глазах отблеск чего-то глубоко человечного. Возможно, её сила и метод принадлежали Жизни, но вот её мотивы, то, как она направляла силу, ради чего... Ради чего? О чём мечтала Тёмная Луна, кроме собственной полноценности и вечных побед в вечной борьбе? Зачем она вообще передавала "свой метод", почему хотела видеть тебя своей наследницей, зачем вообще наследница-то — ей?
— Вот оно что, нащупала, Джин-Джин? — отвернулась она — будто бы смущение скрывая. — Не важно, не важны детали, важна лишь сущность, и путь — это часть, не целое, никогда нет! — она рассмеялась, и смех тот был сколь безумный, столь и горький. — Кто идёт по дороге, кто бредёт по бесконечному пути, что теряет по пути и почему приобретает только боль? Боль — не иллюзия, но суть! Боль — это тоже путь, ты помнишь?
Ты помнила, помнишь и будешь помнить всегда. Есть вещи, которые нельзя забыть. Есть вещи, от которых нельзя отвернуться. Есть ощущения, которые всегда с собой, чувства, которые и есть твоё "я"! Нельзя забыть, но помнить больно. И эта боль... помогает двигаться вперёд?
— Вот и чудненько, малышка Джин. А теперь подумай о цене! Как получают силу такие же, как я? Чем платим мы за путь? Чем заплатила ты сама? О чём ты думаешь, дрожа в своей кроватке? Всего лишь отраженье, ненастоящая, а просто грань, частица себя-прежней?
— Да... — только и прошептала ты.
— А ты, иномаг времени? — ухмыльнулась Тёмная Луна, переведя взгляд на Тома. — "Лишь память, тень, огрызок прежнего себя"? Не надо вас читать, чтоб понимать! В пути к могуществу отказано вам было. Этан Райс счёл, что хватит. А хватит ли? Прав ли скучный старикашка, заплативший всей чуждостью и необычностью за силу, которую и с поводка спустить боялся? Три обычных способа есть сильнее стать, и вам их знать нужно, как своё имя! Мы, иномаги, видим, касаемся иного, но сил оно нам не даёт, пока не пустим сверху вниз, в себя, в свою душу, в своё "я"! И чем полней душа, тем большим жертвовать нам нужно, чтоб силу вместную забрать! В полную чашу воды вина долить не выйдет, да.
Первый способ — норма, и плата велика, как кажется... сначала. Больше иного черпать захочешь — тянись к нему, тянись наверх, душой, всей сущностью, а там и телом реалу ручкой помахав! Что же в остатке? Такой, как ты, Томас Риддл, о реале память будет тратить, как Хильда и как Грэм. А ты бы, Джинни, защитой от влиянья заплатила, податливой из реала становясь. Но то честная цена, соломки подстелить не так уж сложно: контакты разорвать да якорь подыскать, ага. Так ли платила я, так ли платили вы? Конечно, нет.
Способ второй — и сложный, и простой. Зачем тянуться вверх, если каналом можно стать, из "символразницы потенциалов реальностности", как Осси выражается, силу цедя? Как увеличить проводимость? Что нужно потерять? Реальность и нереальностность, конечно! Опасный путь тупиц и смельчаков! Как много потеряла ваша родимая Луна? Сколько реальности — в сверхпроводнике? Три сферы воплощает Луна: наши с вами, Джинни, Томас, и сферу Райса-чужака. Как много в ней нормальности, обыкновенности и своереальности? Чуток. А чуждой идеальности — гора. А много ли вы помните, что делала она в Хогвартсе-драконе? Как многое оставила после себя? И сколько постоянства в ней, насколько неподвержена влиянию извне? Опасный путь — и сила огроменная, но удержаться, не ускользнуть вовне... — покачала головой, не то осуждающе, не то восхищённо. Дала вам миг переварить... продолжила:
— Третий способ? Хе... Хе-хе! — жутковато оскалилась. Ты почему-то не сомневалась, что Тёмная Луна выбрала именно его. — Третий способ — три варианта, но один конец. Однажды приму его и я, если не погибну, не утрачу сущность раньше. Третий способ — для тех, чьё сердце, чья душа, чей разум хотя бы частью пуст! Дыра в душе — главное, что нужно заиметь. Не так уж сложно в нашем весёленьком листе? Кто выдирает из своей души кусочки сам, как лордишка Волдеморт, кто сжигает часть себя, как ты, Джин-Джин, кто-то изначально не был полон, как Томас, ты, а кто-то... — она улыбнулась ещё шире. — Кто-то вырывает собственное сердце и пожирает его силу целиком, как я! На месте пустоты — дырка, а природа иномага пустоты не любит, и не воздух его заполняет, а дыханье бездны. Третий путь — путь смешения, путь сплетения, путь, которым получили силу вы двое, путь, который делится на три. Вы взболтали свою душу, смешали с безумьем равномерно, соединили в одно ущербное целое, сделали своей природы частью. Даффи оставляет дырочки отдельно, позволяет иному прорастать в себя, не смешиваться, дополнять... Однажды оно станет сильней самоуверенного человечка, хе-хе-хе. А я же... Я борюсь! Каждый миг, каждую секунду! Я — сосуд своего могущества, сосуд иного, сосуд, сотворённый самой собою из собственного духа, твёрдая оболочка, противоположная иной изменчивости, что внутри. Иное размывает отличия — я уникальна! Оно многолико, переливчато — я статична, неизменна! Оно отражение, сама вторичность — а я первична, оригинал всех Лун, старейшая, начало и маяк!
— Зачем? — неожиданно для всех, спросил Аргус.
— Зачем ты говоришь об этом ещё и нам? — расшифровала Ангела.
— Зачем концерт устроила на всех? — хихикнула Тёмная Луна. — Вы, стражнички, знаете кое-что важное, и ваши реакции нужны были для достройки модели. Не только ваши, но и его, его! — и всплеснула руками, точно охватывая весь мир. — Вихо слышит нас, следит за нами, но занят слишком, чтоб атаковать. И это наш шанс — найти его уязвимости и ударить в слабое место! В общем, Джин-Джин, отписывайся своей Элле о смысле жизни, вселенной и всего такого. И попроси этого её Джеймса связаться со мной, как будет время! Мне же нужно кое-что проверить...
И изменилась. Налилась настоящестью, тяжеловесностью реальности, в то время как ты ощущала иномагическим чутьём, что внутри неё действительно плещется иноморе, которого не замечала просто потому, что не знала, как, куда смотреть! Луна закрыла глаза, шепча нечто бессмысленное... или то, что хотелось бы воспринимать бессмысленным, чтобы не прислушаться случайно! Ты потянулась за палочкой, чтобы прикрыть Луну чарами приватности, но вовремя остановилась. А вдруг это всё-таки спровоцирует Вихо?
— Вы можете звуко— и светоизолировать её от нас? — понял твои колебания Том.
— Хорошо, — ответила Ангела и сделала что-то. Ты уловила некое колебание ноосферы, какое-то изменение, но суть его так и осталась сокрытой, а вот шёпот Луны сменился тихим гудением, тело её размылось в серой дымке.
Вторичная адаптация завершена, — напомнил о себе имплант.
Начат анализ, переработка, усвоение и упорядочение полученного пакета "сущность жизни".
Открыт доступ к каталогу "архив экспериментов". Начат анализ.
Открыт доступ к каталогу "методы и способы". Начат анализ.
Быстрый запрос привёл лишь к:
Время анализа не вычисляемо. Используется метаэвристика "Кант и Дарвин", работающая рекурсивно. Вероятности расхождения нечётких алгоритмов и число перезапусков метаэвристики не могут быть предсказаны алгоритмически.
И понимай как хочешь! Ты вздохнула и бросила Тому:
— Я начинаю ей восхищаться, — дождавшись понимающей ухмылки, открыла, наконец, "ДК".
Когда закончила мыследиктовать ответ, Тёмная Луна уже "пришла в себя" и задумчиво смотрела вдаль, во тьму небес, изредка прерываемую искрами далёких молний. Ты вдохнула сладкий прохладный воздух полной грудью и шагнула к ней, чувствуя успокаивающее присутствие Тома за спиной и машинально (как будто он всегда у тебя был!) погладив ездового феникса.
— Джеймс — забавный, — задумчиво сообщила Тёмная Луна, не отрывая взгляда от небес. Резко обернулась — ты даже не вздрогнула! — Не хочешь записаться в археологи-геологи? А придётся же! — глаза её горели энтузиазмом, и ты была уверена, что это не подделка, не безумие — она действительно рвётся вперёд, к новой цели, горит ею всей душой!
— О чём ты? — уточнил Том, пока ты пыталась сообразить.
— Придётся покопаться в пластах ноосферки-геосферки, — оскалилась она. — Мы с Асой выжали всю информацию, до какой дотягивались. Аса молодчинка, но устала, такой объём и ей тяжёл. Не забыла ещё иномагию отражений, Джин-Джин?
— Ты сама говорила, что это опасно! — воскликнула в ответ. — И Фло...
— Фло на собственную тень нарвалась, — отмахнулась Луна. — Опасно — это да, но угрозы — это опыт, а опыт раскрывает потенциал и делает нас сильнее, помнишь? Этот мир бросает нам вызов — как можно не принять? Я лично проведу нас в отраженье ноосферы, а дальше — по обстоятельствам, хе-хе. Ну? — обвела вас испытующим взглядом. — Бой?
И ты невольно улыбнулась ей, сжав тёплую шершавую рукоять Вострого Ножа:
— Бой!
— С вами, — вздохнул Том. — Надеюсь, этот доспех не подведёт.
— А не поможет — я улучшу, — ухмыльнулась Тёмная Луна. — А вы, стражнички Вефэа, наши тела посторожите. Ясно-понятно?
— Хорошо, — после секундного колебания согласился Аргус. Ангела просто кивнула, но озабоченно спросила:
— Вы не боитесь использовать иномагию? Я знаю, есть системы защиты кроме нас и Вихо...
— Кой-что я вызнала уже, — хихикнула Тёмная Луна. — Они не остановят нас, не прервут, не помешают, если путь открою я! Ну, готовы?
— Прямо сейчас? Может, отдохнём? — предложила ты.
— Лучший отдых — смена деятельности. Там отдохнём, — хмыкнула Тёмная Луна. — Так, что нам нужно — небольшой ритуальчик, хе-хе-хе? У кого-нибудь есть зеркала? Очень нужно!
Зеркал не было ни у кого, включая саму Тёмную Луну, у которой оказался целый аналог капчалога, созданный с помощью пространственной не то магии, не то иномагии. У Тома откуда-то нашёлся почти зеркальный кусочек полированного металла, но его Луна отвергла. Ангела предложила зеркало создать магией Потока, но и эта идея Тёмной Луне не понравилась.
В конце концов, ты не выдержала и связалась через листик с протеевыми чарами с дядей Доном. Ох как и не хотелось этого делать! Здесь, делая то, что должно, ты чувствовала себя... свободней? Дядя Дон всё время пытался тебя опекать, ненавязчиво так, особенно после того как ты "заболела" — мол, мы родная (и неважно, что инородная!) кровь, клан Уизли. И сейчас ты опасалась, что вместо быстрого ответа получишь горсть переживаний: "Как ты там, племяшка? Почему не писала раньше? Мы все так волновались!"
"Дядя, ты тут?" — немного коряво — сколько Дон упрекал, что нужно исправить почерк!
"Джинни!
С тобой всё в порядке?
Фло с тобой?" — лихорадочно быстро, но при этом убористо и чётко. Иногда ты думала, что у самых крутых бюрократов вроде дяди Дона есть какая-то своя, особая магия!
"Просто устала, всё хорошо!
Фло не со мной, она, — запнулась ты. — Неважно. Мы с ней разминулись, со мной Том и кое-кто ещё.
Послушай, ты не мог бы передать связной шляпой зеркальце? Очень нужно!"
"Какое зеркало? — деловито — так и представила этот тон! — уточнил дядя. — Связное? Неразбиваемое? Что-то иномагическое?"
"Просто зеркало, — вздохнула ты. — Обычное зеркальце, без магии, маггловское, есть?"
"Сейчас будет", — без паузы ответил он, стоило тебе вывести последнее слово.
Торопливо достала из капчалога связную шляпу, больше напоминающую строгую школьную, потянулась внутрь — нащупала зеркальце! Старинное зеркальце в бронзовой оправе — и ни капли волшебства! Сунула его Тёмной Луна и отписала:
"Дядя, ты — чудо! Спасибо-спасибо-спасибо!"
"Джинни, ты сейчас не занята?" — ты просто почувствовала колебания, паузы в дядином безупречно-быстром написании. Что-то случилось?
"Да. Мы с Томом и моей, — запнулась, но тут же выкрутилась, — новой подругой Темнушкой должны сделать кое-что иномагическое".
"Хорошо. Напиши мне, когда закончишь. Это важно".
"Обязательно, дядя!"
"Будь осторожней, Джинни".
— Б..! — незамысловато ругается Аргус. Ангела просто смотрит расширенными глазами. Губы Тома сведены в тонкую линию, взгляд — сосредоточен. Ты просто глубоко и спокойно дышишь, удерживая в голове опору и держась за ось. Может, Фло и не научила тебя быть сильней, но устойчивей — уж точно!
Реальность искажается. Реальность остаётся той же. Зеркало отражает красный, пульсирующий цвет. Зеркало отражает "люмос" твоей палочки. Зеркало растёт до двух метров в высоту. Тёмная Луна держит зеркало в своей руке. Том подходит к зеркалу, отражается, протягивает руку и вливается в своё отражение. Ангела укладывает тело Тома поудобнее. Том кивает вам с той стороны зеркала.
Тёмная Луна поворачивает зеркало к тебе. Ты подходишь к зеркалу, подобному вратам в саму Бездну, запечатанным неведомой магией. Ты отражаешься. Ты ложишься на траву сама. Тебе не нужно касаться своего отражения. Ты уже там. Ты оборачиваешься к Тому. Ты проваливаешься в транс, все ощущения от тела — тихое присутствие где-то на грани исчезающего "я". Здесь тебе не нужно проявлять Вострый Нож, он — часть твоего тела, как рука или нога. Ты становишься тихой, но плотной тьмой, окутывающей защитным саваном саму себя.
С тёмной стороны зеркала огромная рука аккуратно опускает вход на землю. Луна подходит к порталу и без сопротивления переходит на ту сторону, не отразившись здесь. Она устраивается перед зеркалом на коленях и прикрывает глаза. Она оборачивается и смотрит на саму себя. Она открывает один глаз и подмигивает извне. Улыбается изнутри. Оборачивается к вам.
— Добро пожаловать в зазеркалье? — хихикает она. — И все мы здесь Алисы, кто больше, кто — чуть-чуть!
— Что иномаги отражений находят в этом... этом всём? — бурчит Том.
Вы стоите на холме жухлой травы. Холм парит среди таких же, а меж ними — багровый туман, скрывающий что-то недоброе. Небо (если его можно так назвать!) — кроваво-красное, и вместо солнца и звёзд его покрывает густая, пульсирующая паутина сосудов и сердец, бьющихся не в унисон. В этом зазеркалье жарко и душно, и то горячка больного безумца и духота тесной клетки, которую ты ощущаешь всею кожей...
