ДК: Я не удивлюсь, если где-то в сеансе находится большой таймер с обратным отчётом. Это было бы в духе Игры.
СЛ: ~эй~прекратите≈игнорировать≈эллу!
БШ: извини, просто это типа внезапно для меня? у меня для тебя очень плохая новость. ты знаешь о зелёном солнце?
НВ: Хорошо знаю? Знать устройство Пространства Парадоксов — это моя обязанность как Мага Пространства?
ДК: Вообще-то, роли не навязывают обязанности, а дают возможности и определяют метасудьбу. Очень странно видеть игроков, которые воспринимают свои роли как нечто среднее между ярлыком и оковами. Никто не обязует Мага Пространства знать устройство Пространства Парадоксов. Оно может быть тебе интересно, но это — не обязанность. Это твоё желание, твой выбор, который может поменяться как до, так и после входа в игровой сеанс. Прошу прощения, что перебила, Элиза, но обречённость — это моя тема, и мне неприятно видеть, как кто-то обрекает себя на что-либо сам.
НВ: O_O А вот этого я не знала?.. Эм, спасибо?
ДК: Не за что.
БШ: кхм, типа, возвращаясь к вопросу. зелёное солнце (если быть точнее, то одно из зелёных солнц) было уничтожено. как ты знаешь, зелёное солнце — это что-то типа центра вращения множества сеансов, часть из которых перерождается в новые вселенные. конкретно это зелёное солнце было уничтожено музой пространства, каллиопой, чтобы лишить части силы и открыть возможность изгнания лорда инглиша, её брата.
БШ: каллиопа превратила себя в чёрную дыру, которая вобрала в себя всю материю зелёного солнца, которое имеет массу приблизительно двух вселенных. в то время пространство, т.е. ткань реальности, дальнего кольца вокруг зелёного солнца было типа треснуто? его потрескал лорд инглиш, бесящийся в поисках своей сестры.
НВ: Можно вопрос?
БШ: да?
НВ: Как можно «потрескать ткань реальности»? Это же метафизически невозможно? Я не слышала ни об одном подобном устройстве или аспектной способности?
БШ: лорд инглиш по происхождению — херувим. это типа название их вида. большие змеи, которые во время спаривания... типа, это тоже неважно, извини, просто херувимы имеют пассивное соединение с силами, контролирующими саму вечность. ну это типа метафора для единой силы, которая регулирует всё сущее, но не регулирует ничего в отдельности? эти силы активируются как раз во время спаривания херувимов, и хранящая заставляла меня наблюдать немало этих их актов.
ДК: Сочувствую.
БШ: на самом деле, они напоминают больше смертельную битву, чем спаривание, но самое главное, что лорд инглиш, пусть его взросление как херувима и прервала игра, всё равно имел это соединение. и на него наложилось другое соединение ровно с теми же силами от самой игры, когда он достиг богоуровня. именно эта сила в прямом её проявлении используется игрой, чтобы возрождать умерших игроков. двойное соединение позволило лорду инглишу неким «метафизически-метафорическим образом», по словам хранящей, активировать это соединение на постоянной основе, сделать себя актуально бессмертным и — типа для равновесия? — получить разрушительную часть единых сил.
БШ: вот именно этими едиными силами он и разрушил ткань реальности. никакой аспект по отдельности на это не способен, хотя есть парадокс, что чистое разрушение единой силы можно преодолеть даже одним аспектом в его наивысшей концентрации, но типа временно? лорда инглиша однажды так и победили, как рассказывала хранящая.
БШ: извините за лишние детали, из меня плохая рассказчица.
ДК: Всё ОК, твоя информация нова, полезна и интересна.
НВ: Поддерживаю.
СЛ: ~≈:)≈~
БШ: я веду к тому, что практически невозможно получить доступ к единой силе: нужно быть херувимом, нужно войти в своей сеанс в одиночку, победить одного из самых страшных обитателей и иметь при себе специальный талисман, типа уникальный артефакт. поэтому ты не слышала ни о чём подобном, элла. лорд инглиш потрескал реальность вокруг зелёного солнца, а каллиопа соединила силы пространства с силами зелёного солнца, направив их на разрушение, и ослабленная реальность распалась на кусочки.
НВ: Ты хочешь сказать, что сеансы и вселенные близко к бывшему Зелёному Солнцу просто засосало внутрь?
БШ: именно. само по себе пространство сеанса более стойкое и не распадается на кусочки, но всё вокруг него — распадается, это типа циклическая самоусиливающая реакция. сеансы вместе со своими пространствами типа попадали в чёрно-зелёную дыру и превратились в ничто. я не знаю, как именно реакция распада была остановлена и была ли вообще, но, боюсь, твой сеанс обречён...
ДК: Совершенно не обязательно, что реакция была остановлена. Дальнее Кольцо актуально бесконечно по размеру, я сомневаюсь, что любая реакция распада реальности могла бы объять его в принципе, если её скорость конечна, пусть и выше световой.
НВ: Я правильно поняла, что мы должны успеть закончить нашу игру до того, как сеанс упадёт в «чёрно-зелёную дыру»?
БШ: да.
ДК: Да.
НВ: Тогда мне надо поскорее найти остальных игроков и поторопить их? Спасибо вам всем и удачи.
— настоящаяВолшебница [НВ] вышла из МРСВЧ 5:03-
CЛ: ~эм~Элиза~ты же~не собираешься
СЛ: ≈лететь ≈к ≈Луне ≈прямо ≈сейчас?
СЛ: ~Элиза~?~
СЛ: ~≈блин!≈~
43 Битва за Хогвартс: завершение
Хогвартс.
Десятки портключей сработали одновременно, выкинув из пылающего Хогвартса два десятка развитых, выявленных Скримджером и Краучем во время перекрёстной проверки. И вели эти портключи так далеко, как их только смогли зачаровать — в открытый космос в направлении Солнца. Однако ещё троих развитых, направляющих атаку на замок, остановить было некому. С содроганием Минерва пускала в бой последние резервы — семикурсников и шестикурсников, достаточно смелых и умелых, чтобы с палочкой в руках встать на стены, присоединиться к защитникам, каким-то чудом удерживающим зомби, охотников и гидр непрерывным градом заклятий. На стене стояли вообще все — даже те, чьи палочки дрожали в руках от усталости. И сама Макгонагалл направляла частью сознания ожившие доспехи и целую армию големов, вставших под стеной и шинкующих, вбивающих в землю армию монстров.
Но один за другим големы разрушались, гибли, и всей силы древних чар, усиленных и укреплённых Директоратом, не хватало, чтобы вечно воссоздавать и воссоздавать металлических и каменных воинов из кусков. А силы охотников хватало, чтобы разодрать даже заклятый металл!
— Мэм, на связи... Хогвартс?
— Что? — бросила Макгонагалл, не отвлекаясь, отправляя вдаль, в бесконечный поток тварей, один луч за другим.
На её глазах очередную гидру разнесло от слаженного залпа девяти магов... но это означало, что эта девятка отвлеклась от зомби, позволяя им подобраться всё ближе, а вместе с ними — и охотникам, пригибающимся, тенями стелящимися между зомби и порой почти добирающимися до стен. Все завесы уже пали, трансфигурация спала с земли, а погодные чары прекратили работу — и ныне ясное небо заполонила туча летунов, к счастью, почему-то не помогающих штурмующим. Сколько ещё они смогут продержаться? Минуту? Полчаса? Час?
— Мэм, они называют себя Хогвартс и предупреждают о прибытии! — повысил голос Перси, перекрикивая шум боя. — Они говорят, что помогут, и просят не открывать по ним огонь!
— Так уведоми командиров, чтобы не атаковали того, кто нападает на этих тварей! — с отчаянной надеждой воскликнула она.
— Мэм...
— Что, Перси?
— Мэм, обернитесь!
Она обернулась. И замерла.
Гигантский, размером с замок, каменный дракон с ярко-светящимися зелёными глазами завис, закрывая собой горизонт. Мерлин великий! Дракон раскрыл пасть и выдохнул Адский Огонь. Но в тот же миг в пасть дракону устремилось чёрное облако... дементоров? Точно подброшенное великанской рукой, оно влетело в раскрытую пасть, осыпалось пеплом — но потушило собой огонь.
— Давно не виделись, Минерва, — она отвернулась от дракона, машинально навела палочку на пришельца — и тут же опустила.
— Этан? — спросила с недоверием. — Ты жив?
— Более чем, — невозмутимо кивнул тот. — Я подумал, что вам не помешает помощь — и взял с собой немного людей.
От дракона в сторону наступающей орды устремились десятки и сотни волшебников на мётлах. Минерва зачарованно проводила их взглядом, а потом взяла себя в руки:
— Параллельный мир?
— А это Хогвартс из него, — подтвердил Этан как ни в чём не бывало. — «Не щекочи спящего дракона», помнишь? Эти маги остановят врагов на время, а у нас с тобой будет более серьёзный противник.
— Кто?
— Прости, Минерва, но рассказывать действительно долго, — вздохнул Райс. — Представь себе тех защитников Хогвартса, кому особенно доверяешь свою спину.
— Хорошо, — она поджала губы. Когда Райс настолько прям — надо просто соглашаться. Так говорил Альбус Дамблдор — когда был ещё жив. — Представила.
— Тогда в бой, — уголками губ улыбнулся Этан — и мир размылся от иномагического перемещения.
Лондон, больница имени Святого Мунго и окрестности.
Здесь и далее касательно этой локации я буду излагать некурсивом, чтобы не перенапрягать взор читателя. Итак, Луна Лавгуд появилась на перепаханных взрывами подходах к больнице имени Святого Мунго. Я могу с уверенностью говорить, что в шестнадцать лет Луна Лавгуд полностью раскрылась как иномаг, как сила Ноэли, и была на пике своей силы — хотя, безусловно, всё ещё не осознавала её в полной мере. Она сделает это, когда наступит четвёртый акт и придёт черёд Величайшей Алхимии. Пока же она, не сознавая того, одним только фокусом внимания, проигнорировала летящие в неё заклинания и пули параноидальных защитников больницы, уже привыкших, что самая милая девочка может оказаться жуткой тварью.
Отмахнувшись от дождя иллюзий, которым стала немедленная атака, Луна принюхалась. Использованный ей не-ритуал дал недостаточно чёткий отклик, где находится отец-не-отец. В том числе потому, что был проведён на эмоциях: не зря иномагом, имеющим пусть и нефеноменальные, но всегда стабильные результаты, является именно профессор Райс, один из самых спокойных и владеющих собой людей во вселенной. Так или иначе, Луне была необходима вторичная ориентация. И с этим возникли проблемы.
Алекс Мерсер не просто замаскировался. Он использовал способности множества магов и иномагов, которых поглотил, способности самого Волдеморта. Он слился с местностью и в каком-то смысле превратился в идеального физического наблюдателя, фиксирующего происходящее, но никак не проявляющего себя. С точки зрения физики и здравого смысла любое восприятие является также взаимодействием — как минимум с переносчиком информации. С точки зрения иномагии возможен наблюдатель, не влияющий на наблюдаемое, но он должен быть совершенно безликим. Почему Мерсер использовал именно этот приём? Потому что «безликость» позволяла ему отдалить окончательную смерть от «многоликости». Он заранее «установил» в себе триггеры выхода из состояния наблюдателя, но до момента их срабатывания концептуально исключил себя из реальности и даже нереальности происходящего.
Луна Лавгуд, будучи на пике силы, была далека от пика искусства. Теоретически её возможности позволяли пусть не идентифицировать или обнаружить, но вывести всех присутствующих идеальных наблюдателей в «личностно-присутственное» состояние — а если бы она сочетала Ноэли и Фаэр, Тайну и Чудо... Практически же она не знала о подобном приёме, равно как и о самой возможности идеального наблюдения, поэтому не нашла ровным счётом ничего, продолжая, однако, ощущать близкое присутствие цели. Это сделало её состояние несколько более беспорядочным, однако, в отличие от большинства иномагов, не привело к печальной участи ухода или чего-то несоизмеримо хуже. Нет. Просто Луна немного разозлилась.
Окрестности Хогвартса.
Четыре волшебника появились на опушке бывшего Запретного леса, ныне осквернённого «Чёрным Светом», а потому похожим на какой-то сюрреалистический «Лес Мерзкой Плоти». Под ногами тоже была слегка пружинящая плоть... Если бы здесь оказалась Джинни, то бы быстро поняла, откуда Тёмная Луна черпала вдохновение.
— Дерьмо мантикоры, это твои штучки, Райс!? — первым осознал ситуацию Аластор Грюм.
— Мы здесь, чтобы справиться с настоящим противником? — вторым пришёл в себя Филиус Флитвик.
— Всего двое, — горько улыбнулся Райс Минерве. — Надеюсь, этого хватит. Да, Филиус, здесь мы для того, чтобы справиться с настоящим координатором этих монстров — Ивицером, по моим данным, выдававшим себя за главу Отдела Тайн в нашем мире.
— Вернулся, чтобы нас спасти? — оскалился Грюм. — Никогда не думал, что буду тебе рад, старый загадочник!
— Приготовьтесь! — поднял Райс палец. — Он будет с секунды на секунду.
Первое, что ощутили все четверо — это мертвенный хлад и подбирающееся отчаяние. Дементоры! Десятки, сотни, тысячи дементоров закружились над ними, над лесом, затемняя сами небеса! И они не парили, нет — они летали, точно волшебники на мётлах! Мрак захлестнул души всех четверых... и отступил.
— На шею, — бросил каждому по маленькому амулету Райс.
— Крайне интересный артефакт! — воскликнул Филиус, цепляя пирамидку с подписью: «Пси-изолятор самозарядный. Корпорация Эллстар, все права защищены».
— Адеско Файр, — без лишних слов выпустил в небо сноп огня, тут же разбившегося на множество хищных зверей, Этан Райс. Без колебаний поддержал его Филиус — но вот Минерва и Грюм были не настолько уверены в своих способностях контролировать Адское Пламя.
Огонь разошёлся широкой волной над Запретным лесом, сжигая его дотла. Несколько десятков дементоров пали в первый же миг, ещё сотни — в последующие несколько секунд... но куда больше просто ускользнуло, ушло — и устремились к защитникам Хогвартса. Наперерез им бросился другой Хогвартс, дракон, выдыхающий чистое, уже не Адское, но всё равно прекрасно расправляющееся с тварями пламя. Райс и Флитвик отменили свои чары и устало выдохнули, когда пропали последние всполохи пламени над головой. Но это было только начало.
Он вышел из-за обгорелой плоти, бестрепетно шагая сквозь дым и мерзкий запах. Облачён он был в чёрную мантию, и серые щупальца колыхались ореолом над плечами и из-за его спины.
— Привет, Аластор.
Лицо его напоминало жуткую маску, склеенную из двух других лиц — одна сторона была Робертом Бойлом, другая — Ивицером Творцевым, а посредине — жуткая смесь.
— Привет, Этан.
Он улыбался, и ореол тьмы и мрачного, горько-красного цвета колыхался вокруг. Разноцветные глаза смотрели на них с искренним превосходством.
— Привет, Минерва.
В деснице он держал посох, будто сплетённый из сросшихся позвоночников. Человеческих ли? Увенчивал посох хрустальный шар, переливающийся розовым и зелёным, Жизнью и Роком. В левой же руке, которая была странным образом длиннее правой, Ивицер сжимал уже пустой фиал из-под какого-то зелья.
— Привет, Филиус.
