Шёл он размеренно, но шаги и движения вообще выглядели нечеловеческими — словно он что-то сотворил со своими суставами.
— Давно не виделись, друзья. А теперь я прошу вас уйти с дороги и заняться чем-нибудь интересным, пока я заканчиваю с этой планетой и с Хогвартсом во всех мирах. У меня слишком мало времени, чтобы церемониться, — остановился он, с пренебрежением глядя на вскинутые палочки. — Мне нужно заразить Сердце Хогвартса раньше, чем настанет время освобождать Инфуцора, Пророка Извечной Истины, — медленно обвёл их взглядом и оскалился уже зло, поднимая посох. — С дороги, смертные черви!
И такова была сила его слов, что их отбросило, точно незримой волной. И смертный холод потянулся к их душам, и серые щупальца бросились из-за спины Ивицера быстрым рывком, чтобы пронзить, растерзать, разорвать на кусочки!.. Невидимый щит, поднятый Райсом, отразил эту атаку.
— Умри! — приказал Ивицер, направляя зелёный луч из посоха прямо в Райса — но тот даже не стал его отражать. На мгновенье вокруг него проявилась прозрачная плёнка жизнехрана, похожая на мыльный пузырь — и с лёгкостью компенсировала смертоносную силу «Авады Кедавры».
В ответ фиочёрная молния сорвалась со свободной руки Райса и огненно-красная — с палочки. И обе они сошлись ровно на груди Ивицера — вот только всего два щупальца моментально вытянулись, каждое к своей молнии, вспыхнули призрачно-синим цветом, пропали — но поглотили атаку.
— Я плохой воин, — оскалился Ивицер, пока щупальца ловили атаки от пришедших в себя волшебников. — Но не смертным червям вредить жрецу Нелуны!
Исчезающие щупальца начали возвращаться — одно за другим, так же быстро, как и пропадали. А Ивицер... Ивицер просто пошёл к Хогвартсу, не обращая внимания на продолжающие сыпаться на него чары. Минерва трансфигурировала землю в кислоту — Ивицер бестрепетно прошёл по ней. Адское Пламя изверг Флитвик — ореол тьмы поглотил его без труда. Патронуса отправил в атаку Райс — щупальце поймало его и расчленило на быстро гаснущие ошмётки. Дождь стальных копий обрушил Грюм — щупальца ловили их и отправляли обратно.
Вместе, раздельно, разнообразно, одним способом — всё испробовали четверо волшебников, но Ивицер высокомерно прошёл мимо и уже быстрым шагом направился к стенам замка. Под его взглядом защитники замирали и падали жертвой охотников и гидр, а стена напротив него покрылась трещинами и медленно обрушилась, открывая проход прямо к Хогвартсу.
— Что-то не так, — неожиданно понял профессор Райс, прекращая бросаться заклятьями. — Он ненастоящий?
Лондон, больница имени Святого Мунго и окрестности.
И вновь мы переключимся на иную локацию, оставив профессора Райса разбираться с его озарением самостоятельно. К сожалению, он всё ещё не осознаёт положения в полной мере, равно как и... но вы узнаете это очень скоро, не беспокойтесь, и это будет достаточно... драматичное событие, скажем так. И совершенно безразличное для меня. Здесь, в Дальнем Кольце, вдали от всего происходящего, наедине с Алым Томом Книги Судеб, я могу отдохнуть от происходящих событий и побыть просто бесстрастным наблюдателем перед финалом. Полагаю, что заслужила отдых перед самым главным, пусть страхоужасы и попытались нарушить его неожиданным визитом Луны Лавгуд. Между прочим, все страхоужасы возле чёрно-зелёной дыры в реальностной ткани, являющейся чем-то большим, нежели можно было бы думать, будут окончательно дезинтегрированы, и это несколько удовлетворяет моё жестокое сердце. Звучало достаточно темпераментно? Очень жаль, если нет.
Но вернёмся к происходящему. В то время, пока Луна была занята поиском — не таким уж и быстрым, прошу отметить — вокруг больницы завязалось беспорядочное сражение. Или лучше будет назвать это беспорядочным разгромом, каковым оно и являлось? Наспех выставленный заслон сил Шеклболта охотники просто снесли, не заметив, игнорируя ответные заклятья. Несколько существ пали мёртвыми, разумеется, но на фоне сотни при потерях в две сотни волшебников со стороны десанта — более чем выгодный размен. Следом за ударным кулаком охотников направлялась толпа бывших зомби, а теперь более-менее организованные ряды заражённых. И на этот раз полк не сплоховал. По приказу Шеклболта прорвавшиеся охотники были проигнорированы, а по заражённым открыли огонь взрывными чарами. В ответ те изменили траекторию движения, чтобы охватить волшебников в кольцо — но огонь на подавление весьма злых после потерь десантников не дал им и шанса.
Охотники рассредоточились и короткими быстрыми прыжками приближались к крепости Святого Мунго. Несколько пало от огня защитников, но большинство сцепилось с големами, вставшими плотными рядами. Сцепилось совсем ненадолго — такое количество охотников просто разметало их как кегли, слабо повредив, но расчистив себе путь дальше — к крепости. В тот же миг из-под земли взметнулись гейзеры пламени, заставляя охотников инстинктивно отшатнуться — ровно под «авады» и ракеты защитников. Впрочем, более пятидесяти особей выжило, чтобы прыгнуть уже на стены.
Параллельно этому полк Шеклболта продолжал сдерживать заражённых, а отряд невыразимцев под командованием Роберта Бойла, удерживая вокруг себя мощный щит, направился к Мунго, чтобы помочь расправиться с охотниками... и неожиданно для себя был атакован отрядом такой же численности, но гораздо лучшей выучки и силы — отрядом Поттера-Крауча-Скримджера. Не сговариваясь, весь отряд, аппарировавший к Мунго с ранеными, со всей яростью и болью вложился в атаку на Бойла, сочтённого Ивицером. Ни о каких переговорах не могло быть и речи.
Когда первые охотники запрыгнули на башни, когда пал щит отряда Бойла, когда развитые на бронетранспортёрах выехали из-за спин заражённых и открыли огонь по десантникам, когда гидры разорвали землю и атаковали големов — именно тогда и оторвалась от неудачного поиска Луна Лавгуд. Далее я постараюсь заглянуть в её голову. Это довольно сложно — заглянуть в голову иномага её калибра, поэтому вам не стоит считать мои слова истиной в последней инстанции, однако имейте в виду, что я, вероятно, настолько близка к истине, насколько это возможно.
Во-первых, приблизительный слепок её чувств и эмоций. Здесь я, используя некоторые временные манипуляции и спектрозрение, могу сказать достаточно определённо: помимо трёх неназываемых эмоций, которые очень примерно аналогичны любопытству (которое, в свою очередь, у людей не является эмоцией в полном смысле этого слова), свету озарения и боли потери, Луну занимала лёгкая злость на саму себя и окружающий мир, а также нечто среднее между отчаянным азартом и азартом отчаяния. У неё ничего не получилось, а вокруг всё было плохо. Не будет лишним отметить, что сознание Луны было ускорено относительно обычного состояния примерно в два и одну треть раз благодаря её желанию всё успеть.
Что бы сделал обычный человек в здравом уме? Попробовал бы вмешаться в окружающую ситуацию. Помочь Кингсли Шеклболту, помочь Роберту Бойлу, помочь защитникам Мунго или, на худой конец, помешать кому-то из заражённых. Но вы же помните, что Луна, во-первых, не была в здравом уме, во-вторых, не является обычным человеком? Она была в отчаянии и тянулась к чему-то светлому и чистому... Пожалуй, это звучит как оправдание. Пожалуй, это им и является.
В этот момент я отвернулась. Я не знаю, откуда Луна Лавгуд достала розовых пони, стреляющих лучами дружбы. Не знаю, потому что не хочу знать. Нет, не надо спрашивать, я действительно не имею понятия — ни в одной из возможных реальностей, уж поверьте. И нескольких излишне интересующихся личностей мне пришлось аннигилировать, и это не совсем шутка. Не-шутка, я бы сказала. Будет неплохо напомнить, пусть вы слышали далеко не один раз, что некоторые вещи не таковы, какими воспринимаются, что к некоторым вещам не следует приближаться более необходимого, а у всякой вещи есть оборотная сторона, и далеко не всегда оборотная сторона оборотной стороны — исходная грань.
Каковы на самом деле «розовые пони» и какова их оборотная сторона? Я могла бы перевести всё в шутку, но не буду — в том числе из уважения к читателю. Просто замечу, что они действительно выглядели как розовые пони, во всём сюрреализме их появления. Неплохое психологическое оружие, я замечу — даже развитые впали в некоторый ступор, не говоря уж обо всех остальных, не занятых сбиванием охотников с Мунго.
И лучи дружбы были самыми настоящими лучами дружбы изо рта и из-под копыт пони. Вы когда-нибудь видели обнимающихся щупальцеобразных монстров размером с дом или стискивающих друг друга в объятиях големов? То же самое произошло с охотниками, волшебниками, заражёнными... а вот развитые восприняли «дружбу» несколько иначе — они начали поглощать друг друга и заражённых под своим контролем.
Почему лучи дружбы опасны? Потому что пробивают концептуальные защиты. Эти «лучи» — одна из главных вещей, из-за которых Инфуцор заинтересовался Луной Лавгуд. Я потратила немало сил, чтобы скрыть Луну от прямого и косвенного влияния Инфуцора. Что было бы, если концепция «излучаемой дружбы» попала бы в руки Пророка? Просто представьте себе мироздание, слипающующееся само с собой в единые «самообъятья», параллельно трансформируясь не-светом Нелуны, чтобы понять, почему в этот момент у меня было желание вырвать Луну из этого места и вычеркнуть его и сам эпизод из Алого Тома. К сожалению, это привело бы к гораздо более худшим последствиям. И именно поэтому мне крайне симпатичен профессор Этан Райс: потому что его иномагические действия всегда чётко рассчитаны и крайне редко приводят к подобным непредвиденным последствиям.
К чему привело эмоциональное вмешательство Луны? К тому, что сверхразвитый Кросс, если будет угодно так его назвать, вобравший в себя весь Чёрный Дозор и заражённых, приготовился атаковать полк Кинсли Шеклболта, к тому, что охотники соединились в высшего охотника, обладающего полноценным разумом и почти полным иммунитетом к обычной классике вплоть до «авад». К тому, что гидры соединились в совсем уже неназываемое существо, ощетинившееся пастями, когтями и щупальцами со всех сторон, а големы просто разрушили друг друга. К тому, что отряд Поттера-Крауча-Скримджера, равно как и невыразимцы Бойла и солдаты Шеклболта — были полностью дезориентированы. И когда Луна осознала, что произошло, когда прогнала пони обратно в те бездны варпа, из которых их достала, было почти поздно.
Азкабан.
Ликвидация плоти бездны заняла прилично времени — времени и сил. Алиса не думала, что может существовать что-то, способное пассивно защищаться и даже адаптироваться к её... не атакам даже, а коррекциям реальности. Точки заражения на момент её появления представляли собой довольно сложные образования. Судя по считанному в ноосфере, они начали удалённую взаимокоординацию и образование общей системы, единственными целями которой были выживание и рост. И «сеть бездны», как назвала её Алиса про себя, даже в отсутствие полноценного разума была крайне эффективным противником. Она могла сама подключаться к ноосфере и задавать абстрактные вопросы, а число точек поражения и скорость адаптации позволяли буквально «взламывать» саму Алису грубым бутфорсом — попробовать на ней вообще всё, что только можно попробовать.
Неудивительно, что последний источник заражения, указанный Тёмной Луной, самый крупный и защищённый целой армией отвратительных «дементоров», от которых пришлось защититься в первую очередь, попытался её обмануть. Оставался только вопрос: в каком моменте-месте её абстрактная защита была так слаба, что данные утекли в ноосферу, пусть и, положим, другого мира? Следует отдать «сети бездны» должное: эмуляция взрослого Ива получилась чрезвычайно правдоподобной. Даже комбинезон точь-в-точь тот самый, в котором и оставила его на Побережье — комбез и впрямь мог адаптироваться под тело. И в информационной сигнатуре прослеживаются общие корни и связи с ней — правда, слабые, здесь «сеть» недоработала, но даже это...
— Привет, учитель, — «Ив» отвернулся от не то багов эмуляции, не то бывших заключённых этого места, которые почему-то не были поглощены. Двое из них показались знакомыми, но крайняя истощённость мешала понять, кто это. Очередные инореальные версии — сколько уже видела таких?
— Достоверно, — кивнула она, адаптируя скрипт под состояние этой точки заражения. Разум привычно выискивал контрмеры и встраивал алгоритмы их преодоления в программу, огненной каплей набухающую в ладони.
— «Ивицер» — тебя никогда не смущало совпадение наших имён? — улыбнулся «Ив», взмахом ладони... деактивируя программу?! Но «сеть бездны»... Это... Он же не может...
— Ты не он! — Алиса попятилась. Такое знакомое, но такое незнакомое лицо... Это эмуляция! Сеть... сеть просто научилась абстрактным манипуляциям на её уровне? Невозможно!
— Говорят, люди верят в то, во что хотят верить — и в то, во что поверить боятся, — заметил Ивицер Творцев, всё так же спокойно ей улыбаясь. — Скажи, учитель, насколько сильно нужно было хотеть, чтобы со мной всё было в порядке, чтобы даже не проверить, нет ли меня в ИМ-листе? А ведь у тебя такие замечательные поисковые алгоритмы! Знаешь, я многое почерпнул из их анализа. Даже в расставании ты не прекращала давать мне уроки и тыкать носом в собственную глупость. И сейчас, когда мне столько тысяч лет, сколько томов в Книге Судеб, ты во многом остаёшься недосягаемым идеалом. Я научился писать простые программы и взламывать даже самые сложные, учитель — но как ты пишешь такие шедевры, которыми разрушала зародыш Варсиэра? Я понимаю, что ты шагнула за человеческий предел — но при этом ты предпочла и смогла остаться человеком. Как и я. Так почему я не могу понять?! — он шагнул к ней — она отступила, отступила от такого знакомого голоса и страсти, искренней страсти к знаниям в нём. — Что я делаю не так? Ты поможешь разобрать мои ошибки?
Он наступал, она отступала, пока не упёрлась в стену. И стена немедленно сковала её чёрными щупальцами — но это было неважно. Всё было неважно. Неужели малыш Ив... Ивицер... Проклятый Инфуцор! Как он добрался, почему, зачем? Просто чтобы сделать ей больно?
— Просто не сопротивляйся, учитель, — оскалился Ив. — Просто не сопротивляйся, я знаю, ты не захочешь рассказывать мне — возьму всё сам. Можешь считать это последним копилефтерским пожертвованием. Делиться знаниями и умениями — высшая ценность, так ты говорила?
Она дёрнулась — дёрнулась физически, программно и аспектно — но без толку. Плоть бездны уже адаптировалась к ней, поймала, только и остаётся трястись, как муха в паутине... Откуда давление дементоров? Ментальной защиты уже нет? Алиса снова дёрнулась, ощущая, как ноги и руки становятся не-ногами и не-руками, прекращают ей подчиняться.
— Будет небольно, — успокаивающе улыбался Ивицер. — Я хочу, чтобы ты знала, чтобы ты понимала, что знания, как взломать Великого Тёмного вложила в меня ты. И я передал их Пророку Извечной Истины, которому ты так упорно сопротивлялась... Инфуцор решил, что не ты, так твой ученик помогут его, нашему, моему делу! Сейчас Великий Светлый слабеет, усиливая глупышку Элис, Великий Тёмный уже под контролем Пророка, и осталось совсем немного до того, как Побережье падёт. О, если Хранящая ничего не сделает, то Пророк получит доступ в Море Имён, получит нечто, сравнимое с настоящим всезнанием! Тогда грянет битва с сущностями, которых ты знаешь как системных архитекторов, владельцев Лабораторий — и в этой битве изменится облик самого мироздания... А всё благодаря твоим знаниям и тяге к их распространению. Руки уже не чувствуются? Не волнуйся, я не буду спешить — мне есть о чём тебе рассказать, учитель. Ведь я столького достиг!
