— Вы знакомы с мистером Даффи, — издали начала Ханна.
— Я более чем хорошо знаком с нашим Диланом и не желаю знакомиться с вашим, — усмехнулся Снейп.
— Как интересно, — подняла бровь Ханна. — Мой босс, Глава Гильдии, Энтони Даффи, ничего не говорил о вашем знакомстве с его отцом. Тем лучше.
— Энтони? — неожиданно Снейп понял.
О мистере Даффи здесь ходили самые неприятные слухи — и Снейп, естественно, думал, что речь о местном Дилане! Но это был Энтони, Три-Эм-Энтони, один из четверых! Должность Главы Гильдии, отправляющего людей к нему с предложением, никак не хотела стыковаться с образом Энтони, которому он выговаривал за опасные инореальные контакты. Однако со скрипом, но один образ налез на другой. Всего лишь два с лишком года — и тот опасный, как у отца, взгляд. Да, он мог — если пережил столько же, сколько Луна, о, буквально, мощи которой Снейп уже слышал здесь не раз. Некоторые серьёзно использовали её имя как нарицательное, эвфемизм нежданного бедствия или спасения! А вот «Даффи» обычно не произносили или произносили тихо и с опаской. Не зря последнего критика Гильдии нашли умершим якобы от сердечного приступа сразу после выступления в местной прессе...
— Кажется, вы интересуетесь прахом ревенантов? — развеяла Ханна последние сомнения. О прахе не знал почти никто.
— Ещё? — криво улыбнулся Снейп.
— У меня есть список, — пожала плечами Ханна. — Но это не так важно, мистер Снейп — важно, что вы сможете получить доступ к действительно уникальным, существующим в единственном экземпляре ингредиентам, к могущественным компонентам, материалам и артефактам, которые нельзя добыть законными и незаконными путями.
— И какая мне из этого польза, если я отправлюсь в некое рискованное путешествие? — скептически спросил Снейп.
— Доступ будет у вас до, — улыбнулась Ханна. — У вас будет много времени на подготовку — Хогвартс не эвакуируется. В этот момент вы перевернёте на один оборот это, — она вынула и поставила рядом с хрономером небольшой серебряный хроноворот на цепочке — и указала ногтём на миниатюрную золотую кнопочку. — Он запомнит, когда вы нажали кнопку, и отправит вас точно в тот самый момент. По нашим сведеньям, сборы займут не меньше месяца — всё это время вы будете пользоваться нашими ресурсами и подготовитесь так тщательно, как пожелаете.
— Насколько «свободный» доступ вы мне дадите? — уточнил Снейп, мысленно прикидывая, как много можно сделать за месяц с уникальными компонентами. Выходило, что чудовищно много.
— У нас есть база данных для всего добытого. Если хотите, можете расспросить сортировщиков или лично походить по складам, хотя последнее не советую — опасно. Всё — бесплатно. После нашего предприятия вы можете сохранить такой доступ... если будете поставлять нам что-то по-настоящему полезное.
— Мне нужны подробности, — отрезал Снейп. — Это связано с исчезновением мисс Лавгуд и мисс Уизли?
— Подробности, — оценивающе прищурилась Ханна. — Что ж, вы человек умный и болтать о таком не будете. Но нам понадобится немного больше времени, — указала палочкой на хрономер и шепнула нечто явно не на распространённом языке — нечто шипящее и звонкое одновременно. Хрономер закрутился ещё быстрее, обращаясь в ярко-белый диск. — А теперь присядем и поговорим, мистер Снейп. К вашему счастью, здесь, на корабле, осталось слишком мало свободных универсалов вашего профиля, и я действительно могу уделить вам время...
57 Арания, Морулис и Нерис: осмотреться на месте
Вновь и вновь проходил он сквозь них, точно нож сквозь масло. Но фигуры монстров продолжали и продолжали ткаться заново, устремляясь в атаку. Они запускали в него костяные иглы, протыкающие камень насквозь, тянулись когтями, способными разорвать броню, тянулись громадными лапами, легко раздавившими бы танк, плевались кислотой, испаряющей камень, летающие твари бросались какими-то живыми снарядами, грозящими разорвать на куски, рвались к нему жуки, напоминающие мешки с кислотой...
Они тянулись, они бросались, они стреляли, они напрасно полосовали своими когтями воздух, стучали иглами по тёмно-синим обелискам, без толку щёлкали громадными челюстями. Его никогда не было в том месте, которое они атаковали. Он проходил сквозь них, окутанный Пустотой, в чём-то подобный той Пустоте, что окружала астероид, а в чём-то бесконечно от неё далёкой — и разил. И подобно тому, как они возникали нескончаемым потоком, не заканчивались силы и у него. Ибо мертвецы — не устают.
А потом всё изменилось. Где-то там, в алой мгле, вспыхнуло золото. Вспыхнуло так ярко, что сам Морулис вынужден был отвернуться, закутаться в Пустоту, точно в плащ. Позволяя Пустоте следовать естественным для этого места правилам, он оказался сокрыт чёрными струями неподатливой стихии — и золотая вспышка, оставившая на астероиде множество трещин, но никак не тронувшая неведомый синий металл обелисков и исходящий от них зелёный свет, Морулиса лишь откинула, впечатала в камень.
Какова же была её сила, если даже Пустота, Пустота, максимально следующая законам или, лучше сказать, аспектальному рельефу этого места — поглотила лишь часть? Однажды Морулису нужно было, не покидая реальности, оставаясь материальным, насквозь пролететь звезду — и Пустота позволила это, поглощая невероятную энергию геенны огненной. Лишь лёгкая теплота просочилась сквозь защиту тогда — и это заставляло задуматься. Но скорее не о силе. Морулис быстро отбросил эту идею — будь это чистая сила, астероид испарило бы в мгновенье. Нет — об абстрактности, о природе золотой вспышки, заодно обратившей в ничто полуматериальных чудовищ.
Впрочем, обратившей ненадолго. Точно нехотя, медленней, чем прежде, но они продолжили формироваться из отпрянувшей было алой дымки. Морулис вздохнул. Уничтожение мерзостей успело ему несколько поднадоесть. С другой стороны, иных развлечений здесь не было. Внутренние помещения астероида были закрыты энергетическим полем, которое не помогала преодолеть и Пустота — кто бы ни строил это место, он обладал глубоким пониманием природы реальности, обмануть которое Морулису не удалось.
И вновь вспышка! На сей раз — золотая молния. Золотая молния в одно мгновение разорвала всех монстров — и предстала перед Морулисом сгустком сияния. Медленно, с усилием сгусток сформировался в силуэт девушки с огненными крыльями. Энергия, жарким ореолом колышащаяся вокруг неё, была лишь тенью настоящей, сдерживаемой силы. А что будет, если эта сила вырвется наружу, Морулис уже видел — к счастью, это произошло достаточно далеко, чтобы его не стёрло в порошок.
— Ты меня понимаешь? — на несколько неправильном английском спросила девушка-«ангел».
Впрочем, ничего ангельского, божественного или демонического в её энергии не ощущалось — она была иного спектра и оттенка. В чём-то, пожалуй, даже близка Единой Силе, как о ней рассказывала Королева — но всё-таки значительно грубей. Однако Пустота в ней определённо была — как и иные аспекты, Морулис в этом уверился сразу.
— Понимаю, — оскалился он в ответ. — Кто ты?
— Теперь? — с лёгкой грустью улыбнулась она. — Сара Кэрриган, последняя из Зел-Нага.
— Мне неведомо, кто такие Зел-Нага, — прищурился Морулис. — Но я слышал о тебе. Она рассказывала о тебе. Я представлял тебя не такой, Королева Клинков.
— Я уже не Королева Клинков, — с каким-то облегчением сообщила Сара. — Это в прошлом, и я искупила эти грехи.
— Слишком человечная, — ухмыльнулся ей Морулис. — Слишком человечная для такой формы. Ты возвысилась недавно?
— Верно, — кивнула она. — Я ещё не привыкла к своим новым возможностям.
— И поэтому ты одна? — ткнул пальцем в небо.
— И вновь ты угадал, — с лёгким удивлением подтвердила Сара. — Я слишком опасна для них, для Джима... Мне пришлось уйти.
— Хочешь овладеть своей силой в одиночестве? — качнул головой Морулис. — Нет никого, кто бы мог тебя наставить?
— Всё так. Здесь, в Пустоте, мне некому будет навредить... кроме тебя. Я достаточно рассказала о себе. Кто же ты, гость? Ты не принадлежишь моей вселенной — но здесь, в Пустоте, я вижу тысячи вселенных, и не все они созданы Зел-Нага, как я думала прежде. Ты из подобной вселенной?
— Хорошая догадка, — ухмыльнулся в ответ. — Я — Морулис, ревенант, помощник Хранящей Время, и я прибыл сюда по её замыслу. Здесь я должен буду найти знания и некий артефакт.
— Ревенант? Мне незнакомо это слово.
— Немёртвый, тот, кто умер и был возвращён в мир живых магией смерти, — ей стоит объяснять попроще — очевидно, что фундаментальные правила их вселенных различались, вероятно, она не имела понятия ни о магии, ни об иномагии, пусть и обладала сходными и в чём-то более глубокими способностями... в потенциале, хе-хе. Сейчас похоже, что она может направить их только на что-то простое. Понял Морулис и почему она спросила его с такой неуверенностью — вероятно, попыталась вступить в мысленный контакт, но просто не смогла его найти — Пустота надёжно скрывала разум. — Я был некогда воскрешён нечестивой магией, был подчинён воистину тёмными магами, был частью великого царства, объединявшего множество миров — пока оно не пало в не менее великой войне. Мои создатели были уничтожены или изгнаны, из всех преображённых магией смерти созданий только нам, ревенантам, дано право на жизнь. На не-жизнь, — усмехнулся он. — Мы пребывали в забвении и тяготились своим существованием, пока не пришла она. Хранящая Время — она смогла даровать нам истинную свободу, но мы отдали её ей. Не все, — оскалился воспоминаниям. — Но предатели умрут. Мы выбрали её своей Королевой, мы служим её замыслам — и поэтому я здесь. Она направила меня.
— Магия смерти, — качнула головой Сара Кэрриган. — Насколько же различны могут быть вселенные... Значит, в этом храме ты ищешь знаний?
— Храме? — а ведь действительно, что-то «храмовое» в этих обелисках определённо было.
— Это один из храмов Зел-Нага — самый древний из них. Бесконечный Цикл разрушения и созидания вселенных был начат Зел-Нага именно отсюда — Ульнар был лишь колыбелью жизни и Вратами, сквозь которые можно было войти в сотворённое. Но не думаю, что они оставили здесь знания — тем, кто бывал здесь, они уже не нужны. Не думаю, что здесь остались ценные артефакты — многие эпохи здесь хозяйничал Амун. Вижу, ты уже сталкивался с его порождениями.
— Амун?
— Тёмный, падший Зел-Нага. Хотел разрушить мою вселенную, — покачала головой. — Это долгая история. Амун мёртв. А вот его порождения, — она оглянулась на вновь формирующихся из алой дымки тварей, — нет. Я... ещё не разобралась, как это прекратить.
— Не попробуешь — не узнаешь, — хмыкнул Морулис.
— Тогда встань за моей спиной, — велела она. Он сделал это. — Тебя не должно задеть. Секунда...
Она свела ладони. Яркое белое сияние зажглось меж них, просвечивая сквозь её огненное тело, сквозь кокон огромной мощи, которую она действительно с трудом контролировала — и вырвалось наружу. Холодный белый свет волной разошёлся во все стороны... вместе с нестерпимым морозом.
— Упс, — сказала Сара.
Морулис обнаружил себя закованным в ледяной кристалл. Всплеском Пустоты раскрошил его на кусочки, высвобождаясь. Осмотрелся. Вокруг была... зима? Теперь астероид покрывал слой самого настоящего наста, а вокруг кружились снежинки — появляясь прямо из алой дымки, как монстры до этого. Обелиски оказались закованными в ледяной панцирь, и зелёный свет, исходящий от них, ослаб, позволяя мгле подобраться поближе. И твари из него продолжили медленно формироваться — просто наравне со снегом.
— Наверное, не стоило вспоминать Калдир, когда я делала это, — пробормотала Кэрриган, удивлённо оглядываясь. — Ты цел?
— Цел, цел, — проворчал Морулис. — Тебя научить техникам управления вниманием?
— Я медитировала часами, ещё когда была человеком, — вздохнула Сара. — Сейчас мой разум... моя эссенция... они другие. Не так просто контролировать их в этой форме. Теперь понимаешь, почему я ушла от всех?
— Более чем, — хмыкнул Морулис, выдирая ноги из снега и вновь прибегая к Пустоте, чтобы банально не провалиться. — Не завидую жителям этого твоего Калдира.
Сара помрачнела. Вздохнула:
— Рой покинул Калдир. Других жителей там... уже нет, — вновь осмотрелась. — Хорошо, что никто не видел моего провала.
— Как насчёт них? — ткнул пальцем в медленно увеличивающуюся точку.
— Корабль протоссов? — подняла брови Кэрриган. — Неужели Артанис послал кого-то за мной? — прикрыла глаза, видимо, вступая с этими «протоссами» в мысленный контакт. — Тёмные тамплиеры! Они заметили этот храм и направились сюда вопреки его воле. Но Врата в Пустоту уже закрыты — им не вернуться назад.
— И что теперь? Они же не твои враги?
— Не мои, — она нахмурилась. — Я могла бы попытаться сделать это место более пригодным для жизни...
— Лучше не надо, — быстро вставил Морулис.
— Согласна. Остаётся только открыть этот храм? — пожала она плечами, сотканными из солнечно-оранжевого света. — Пусть он и пуст, но послужит неплохим убежищем для тамплиеров, пока я не придумаю, как их вернуть.
— Их обязательно возвращать? — оскалился Морулис.
— О чём ты?
— Видишь ли, Сара...
Город был ужасен! Настоящая помойка. Арания в очередной раз поморщилась, пролетая по его улицам. Здесь было холодно — не достигни она богоуровня, наверняка замёрзла бы. С хмурого неба падал большими хлопьями снег — и тут же таял. Ручьи грязи текли по городу, петляя меж мусором по серым улицам, петляющим, в свою очередь, между серых многоэтажек, кажущихся большими мусорками. Окна были, в основном, разбиты, холодный ветер свистел в пустых проёмах. Это было определённо ужасное место. Но именно такое место она и искала.
Чужие эмоции ощущались смутно, как сквозь пелену. Здесь определённо кто-то был, но этот кто-то не то специально прятался, не то был в пограничном состоянии сознания. Арания отчаянно хотела бы найти его — но не могла. Не было ни следа, ни направления. Только разруха на многие километры вокруг. А дальше? Что было за городом? Город был изолирован. И эта изоляция была тесно связана с разумом единственного живого существа здесь. Она не понимала, как — в конце концов, её нельзя было назвать полноценным иномагом. Да, она сталкивалась с такими вещами, от которых некоторые иномаги и с ума бы сошли — но природа её дара, её разума, её роли не позволяла ей стать иномагом, просто коснувшись Тайны. Нельзя познать мрак, будучи горящим фонарём, нельзя увидеть ночь, будучи солнцем.
Одно было хорошо в этом месте — ветер был на удивление свежим и чистым, точно в противовес помойке внизу. Арания с удовольствием вдыхала этот ветер и думала о море. О море и о пиратстве. О том, как мечтала быть такой же, как предшественница Вриски, как сама Вриска. О том, к чему привела эта глупая попытка. Она часто говорила об этом с Хранящей, с Кирой — её взгляд, безразличный взгляд самого Времени, помогал увидеть больше связанных причин и следствий, смотреть не только вширь, но и вглубь.
Она не была виновата. Никто не был виноват. Но что-то заставляло её раз за разом возвращаться к той истории. К той единственной попытке что-то изменить, которую она предприняла полностью сама. Это было болезненное, неправильное желание — но оно заставляло её переосмыслять. Вновь и вновь она мысленно меняла переменные в той истории, вновь и вновь думала, как могла бы поступить и как могли бы поступить другие...
