— Центр — это начало, — «раскрывает» брат. — Начало и конец! Первое и последнее, альфа и омега, точка возврата и точка невозврата. Мы движемся в самое начало и самый конец, мы движемся к ней, Марк, пусть она уже и здесь.
— Хранящая?
— Открывающая Путь — так её можно было бы назвать, — чему-то улыбается Ивицер. Чему-то... доброму? На его лице эта улыбка выглядит так странно... Это место и вправду действует на него сильней, чем на тебя. И ты не уверен, хорошо это или плохо. — Ты знаешь, почему.
— Но ты имеешь в виду другое?
— Кое-что прежде. Кое-что, что она должна совершить... завершить. Ты понимаешь?
— Да, — ты действительно начинаешь понимать. Но она же... — Как?
— Возможно, мы увидим, как. Это будет непередаваемое зрелище, Марк. Возможно, я решу вмешаться и сделаю всё сам. Мне придётся окончательно возвыситься, но я смогу. Может повторить это и Элис. Вероятно, это и будет точка расхождения, точка расщепления метареальности — кто из нас сделает это. Я не уверен. В таких вещах, — качает он головой, — уверенным быть нельзя. Ты отдохнул?
— Ещё нет, — и это правда. Как и то, что ты хочешь дослушать Ива до конца.
— Пространство и Время, — повторяет он. — Они становятся ближе друг к другу. Аспекты сближаются. Ты чувствуешь это? Конечно же, нет. Я — чувствую. У меня есть, с чем сравнить: сияние Нелуны — это почти идеальная константа, точка отсчёта и ориентир. Аспектальный базис меняется. Это упрощение, но это же и усложнение. Здесь время становится неотличимым от воли, а место — от желания. Мы — то, кем мы себя считаем. Знаешь эту цитату? Теперь знаешь. Здесь она становится близкой, почти истинной, до неё можно будет дотянуться рукой... или мыслью. Мысли становятся материальными, а материя — идеей. Только Хранящая понимает, что происходит, ведь она исследовала это место бессчётные эпохи, чтобы понять, ощутить, осознать, догадаться...
— А ты? Откуда это знаешь ты? Нелуна подсказала?
— Нелуна? — вновь улыбается брат. — Нелуне нет до этого дела — но в то же время само её пребывание близко к этому состоянию. Состояние смешения. Но здесь оно другое, Марк, здесь смешение постсмертное и доэмбриональное — слипшиеся мёртвые ткани и ещё не дифференцировавшиеся клетки. Мы находимся в месте перед началом, но после конца, месте ином, запредельном — не таком, как живая яркость Нелуны. Это место равновесия, неустойчивого равновесия, которое будет разрушено, уничтожено Хранящей Время, Открывающей Путь... или мной. Мы спешим в чистилище, где томятся души после смерти и перед рождением, место, где реальности ещё и уже нет.
— Как здесь? — неожиданно понимаешь ты.
— Как здесь? — хмурится Ив. — Да, похоже. Чистилище, место, где томятся души? Я начинаю догадываться, каков же наш Обитатель и почему именно он достался тебе, Марк. Место, разделяющее жизнь и смерть... Красиво, кто бы это ни задумал — Игра или Хранящая Время. Ты отдохнул?
— Пожалуй, — опять Ив свёл всё к разговору о жизни и смерти — и тебе хотелось просто... да уж. С этими могилами вокруг забыть о смерти было просто нельзя.
Чистилище? Понятно тогда, почему вы так ему чужды. Здесь не место ни живым, ни мёртвым — только тем, кто стоит между и ожидает... суда? Очищения души? Отдыхает между перерождениями? Перерождение — круговорот сансары — выход из круга — нирвана — просветление? Куда ведёт эта цепочка? Ты не можешь пробиться дальше — вернее, просто не хочешь. Ощущаешь, что ещё нельзя. Что некоторые вещи сначала нужно увидеть своими глазами.
И вновь тянется поиск, вновь молчащий брат, вновь странствия между могилами, которым нет конца и края. На краю сознания мелькают мысли о том, все ли здесь души были убиты Варсиэром? Может быть, здесь есть и другие? Если это чистилище, то... Или чистилище — только символ? А ещё брат говорил, что мысли становятся здесь материальными, а идеи — реальными, значит, символы — своим значением? Вопросы кружатся и кружатся в голове, раз за разом сбивая с поиска, но ты продолжаешь упорно возвращаться к цели.
— Не все здесь были поглощены при жизни, — нарушил молчание Ив — понял, что у тебя опять не получается? — Душа перерождается не сразу — в материальном мире это так. Мне неведомо, что происходит на Побережье, но в плотной реальности души надолго задерживаются в ноосфере, прежде чем уйти дальше. Варсиэр поглотил ноосферы двух Земель — все эти души есть и здесь. Есть ещё души, поглощённые по пути от одной Земле к другой. Миллиарды душ, невероятная сила, которой хватит, чтобы исполнить любое желание...
— Не получится, — возражаешь ты, чувствуя зерно противоречия в словах или даже мыслях Ива.
— Не получится, — соглашается тот. — Так называемая «свобода воли».
— Так называемая? Свобода воли существует! — собственные слова кажутся тебе насмешкой на фоне бесконечной тиши вокруг. Будто эта тишь шепчет: «Существует? Все уйдут сюда, всех ждёт конец, никакой свободы нет!»
— Это символ, сильный, могущественный символ, — молвит брат. — Но не реальность. В реальности есть только предопределённость и хаос, детерминизм и случайность. Судьба не есть свобода, случай — тоже не она. Что такое свобода? Иллюзия, символ, повисший в воздухе, пустая надежда... надежда, которая тянется, в конечном итоге, к моей Силе, к Нелуне, той самой, что может свободу дать, вырвать из оков причин, следствий и безличной случайности! — пауза. — Не она одна. Любая подлинная Сила готова даровать свободу, но не любая предлагает её в первую очередь. И не до любой ты можешь дотянуться, не любая потянется к тебе сама и не любая способна вобрать в себя все прочие. Такова истина, брат: подлинную свободу в нашем конечном, ограниченном мире найти нельзя. А свобода воли... — пренебрежительный взмах рукой. — Для душ это означает лишь, что каждую нужно уговорить помочь. Каждая должна искренне захотеть, и тогда желание сбудется. Уговорить их все... Проще взять пусть не всю, но часть их сил иначе.
Вы всё идёте и идёте в бесконечном поле памятников и гробниц, и голос Ива кажется волшебным. Ты чувствуешь, что он не вкладывает в слова какую-то ораторскую ли, иномагическую или какую-нибудь ещё силу. Просто Ив стал... глубже. Он ведь всё это обдумывал, и не раз, он лично встречался с адептами всевозможных Сил и... Нет, не стоит думать, как он их убеждал и откуда знает, что Нелуна способна вобрать в себя любую другую. Ты был уверен, что это не абстрактное знание, а практическое. Ив столько всего наделал...
— Я верю, что для каждой души есть своя Сила, — с лёгкой мечтательностью произносит брат. Сквозь его бледную кожу будто отблёскивает свет от источника там, внутри, и тёмные его глаза кажутся лунами. Не-лунами, Нелунами? — С высоких Внешних Небес наш путь освещают звёзды мириады Сил, и для каждого есть своя: своя Сила, своя трансценденция, своя свобода. Но так ли это хорошо? Я видел эти Силы и эти свободы — каждая из них отделяет нас друг от друга надёжней любых стен и цепей. Звёзды непредставимо далеки друг от друга и зовут друг друга на разные небеса. Индивидуальная трансценденция, — щёлкает пальцами для наглядности. — Абсолютное одиночество, наивысшая таковость. И чем ближе человек к Силе, чем больше его могущество, тем дальше от других — что смертных, что адептов высших Сил. Только Нелуна, Марк, только она способна объединить всё, способна сочетать несочетаемое, способна даровать власть и свободу — но не забрать людей друг от друга. Нелуна — это звезда человеческого потенциала, звезда и личности, и социума, и того, что за пределами не только твоего, но и моего представления. Предвечная Истина, — улыбается он чему-то своему, — столь же невероятно проста, сколь просто Дао. Я показывал её тень твоему соигроку, брат, Грэму Фергюссону — надеюсь, он сможет понять, заметить тропку...
— С ним всё в порядке? — перебиваешь ты.
— Да, — честный и спокойный ответ. — Ему стёрли память, но это неважно: важно, что ощущение свободы, исчезновения барьеров — коснулось его души. Он не касался Нелуны, можешь не волноваться, он просто ощутил, что такое — отсутствие преград между людьми. Это самое малое, что даёт Нелуна. Это не принуждение. Мы можем по-прежнему ненавидеть и презирать, отталкивать и убивать, но если социальных и психологических барьеров больше нет... — ты ёжишься, не в силах представить. — Это прекрасный дар. Жаль, что они стёрли даже память о нём. Но в этом есть и своя правильность — дара должно быть достойным, иначе он — пустышка лишь, — секунды молчания. — Готов продолжать?
— Да, — колеблешься. — Может, стоит что-то поменять? Мы будем блуждать тут вечно!
— Не вечно — я же говорил, куда мы падаем? — неприятно смеётся брат, в такие моменты кажущийся более чуждым, чем когда рассказывает о Нелуне. — Попробуй искать не цель, а проводника к ней.
Ты пробуешь. Вышло — сразу! Огонь! Летящее пламя будет проводником — но только что это значит?
— Интересно. Раньше тут ничего подходящего не было, — вновь читает мысли Ив. — Минуточку... — замирает, погружаясь в себя. Отмирает. — Бери меня за руку и держись крепче!
Мир вертится. Тебя будто бы протаскивают сквозь бутылочное горлышко! Долго, мучительно просовывают — а потом с громким хлопком вытягивают в реальность! Ты выдёргиваешь руку и опираешься на какой-то памятник — жутко кружится голова.
— Привыкнешь, — точно издали донёсся голос брата. К этому можно привыкнуть?! — Первая аппарация всем даётся тяжело.
В себя тебя приводит не Ив, а песня. Переливчатая птичья трель, одновременно непередаваемо прекрасная и невыразимо грустная, выдувает из тела слабость, будто свежим, но в то же время тёплым ветром.
Ты открываешь глаза. На белой, светящейся гробнице сидит птица с алыми перьями, окружённая языками призрачного пламени. Это же...
— Феникс, правильно, — заканчивает мысль Ив. — Мне-некроманту он был природным врагом — тот, кто отрицает смерть. Помню, мы охотились за ними, но так и не уничтожили их род. Эта гробница — наша цель. Взлети-ка, птичка!
Феникс бросает на Ивицера явно недовольный взгляд — и исчезает во вспышке пламени. Умер?
— Огненная телепортация, ничего особенного, — успокаивает Ивицер. — Попробуем освободить эту душу, — и громко, гулко ударяет посохом о мягкую, казалось бы, землю.
Гробница раскалывается на кусочки, осыпается горкой белой пыли, точно домик из песка. А в воздухе остаётся висеть шар мягко-жёлтого сияния. Душа? Брат достаёт из капчалога твой спрайт, выглядящий неопределённым, постоянно трансформирующимся фиолетовым шаром, и бросает его прямо в душу. Вспышка!
— Я всегда знал, что смерть — это начало очередного приключения, — задумчиво говорит вам фиолетовый старец в мантии со звёздами и длинной бородой, — но не думал, что оно начнётся так быстро, — поправляет очки-половинки и смеряет вас оценивающим взглядом. — Добрый вечер, господа. Альбус Дамблдор — к вашим услугам.
64 Элла Мэйдж: постановка задачи
НВ: Всем привет?
НВ: Ау, кто-нибудь есть?
БШ: я тут, но я типа занята
НВ: Можешь в виртразгон? Очень надо?
БШ: в вирт— не могу, но в типа разгон... секундочку...
БШ: всё, я тут. что случилось, элла?
НВ: Если можно, позвать бы ещё Алису и Кристо? И вообще всех-всех-всех?
БШ: зачем?
НВ: Пока я запускала реактор, пришли в голову кое-какие мысли? Ты расскажешь всем?
БШ: что именно? можно поконкретней?
НВ: Это касается того, зачем Хранящая собрала наш сеанс? Я, кажется, смогла выделить некоторые подцели? Разбить задачу на части?
БШ: очень интересно, да, это типа более чем то, что я должна как дирижёр знать. мне нравится идея собрать целое из частей.
НВ: Так вот. Я сравнила задачу с реактором. Нам понадобится критическая масса, чтобы процесс начался?
БШ: ты хочешь сказать, что плотность аспектов должна быть типа высокой для автогенерации?
НВ: Да?
БШ: эта идея точно верная, но есть куча но. у нас будет не меньше шести аспектов, мы ну никак не сможем набрать такую концентрацию. это типа метафизически невозможно. как ты представляешь себе концентрат сердца, например?
НВ: Души? Очень много душ? Но ты ошибаешься, нам не нужен «концентрат» всех аспектов сразу!
БШ: только части?
НВ: Да. Я назвала бы их «несущими аспектами»? Если привязать остальные аспекты к ним, то при их росте будут расти и «связанные» аспекты. По моим прикидкам, нам нужно не меньше двух несущих аспектов, чтобы удержать не меньше шести связанных.
БШ: великий кристалл жизни?
НВ: Да, это он навёл меня на мысль. Понадобится ещё один аспект, и это наша вторая цель. Один из Обитателей будет его охранять, если я правильно всё рассчитала?
БШ: это действительно имеет смысл. но это ещё не всё?
НВ: Как Маг Пространства, я не очень смыслю в символах, но нам понадобится что-то вроде «сцены» для «представления», то есть, «устройства удержания плазмы» в «реакторе», чтобы мы могли связать аспекты.
БШ: ты упрощаешь. нам нужно не «связать аспекты», а «изменить форму и сущность». «построить замок из деталей» и «получить симфонию с помощью нескольких музыкальных инструментов». типа довольно сложное дело, я не представляю, как мы должны «играть аспектами», если честно.
БШ: но я поняла, что ты имеешь в виду.
БШ: нам действительно понадобится «сцена». наверное, нужно и «удерживающее устройство»? надо спросить марка, я совсем не разбираюсь во всяких метафорах!
НВ: Это ещё не всё?
БШ: ?
НВ: Якорь?
БШ: ты хочешь сказать, что всё вместе должно иметь якорь? почему якорем не может стать аспект?
НВ: Есть определённые Правила?
БШ: не поняла.
НВ: Мы обсуждали это с ХВ, давай просто спросишь у неё? Долго рассказывать.
БШ: ок, допустим, якорь. что-нибудь ещё?
НВ: У каждой песни должно быть имя.
БШ: думаю, марк его даст. ещё?
НВ: Я не уверена, но у нас должны быть живые слушатели?
БШ: а тут я не согласна. мы же поём «под запись» или типа того.
НВ: Ты хочешь сказать, слушатели будут, но потом?
БШ: ага, типа после издания:) хорошо бы, чтобы никто не мог повторить, чтобы типа взломать наше... творение? короч, надо поговорить об этом с кристо или осси.
НВ: Пустота или Свет? Это логично...
БШ: угу, они оба связаны с пониманием и поиском смысла.
СЛ: ~~прив!~~
БШ: привет, вера!:)
НМ: Привет, ты нашла Луну? То есть, снобличье Луны?
СЛ: ≈нет:(≈
СЛ: ~но ~я ~встретила ≈дракончика! ≈
СЛ: он~обещал~помочь!:)
БШ: его не ашеном зовут?
СЛ: ≈угу!≈
СЛ: ≈он ~~~тааакой~~~ ≈няшечка≈!≈
СЛ: столько~ знает о~ ветрах и~ всём ветреном!~
СЛ: ≈вы ≈не ≈представляете ≈сколько ≈тайн ≈скрывают ≈небеса:)
СЛ: со~мной~остался~один~из~альфа≈ящеров
СЛ: такая ≈милашка!≈
СЛ: мы ~будем~ искать ~Луну~ и ~дальше~
СЛ: и≈знаете≈что?
СЛ: ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
