Но и другие кланы не спали. Клан Благородной Ярости — кто вообще эти названия придумывает? — это идиоты, кидающиеся с холодняком в ближний бой. Идиотами их прозвал ученичок колдуна, на деле же этих «идиотов» магия брала так себе, а некоторых и из ракетницы хрена с два пристрелишь! Другой «ближний» клан — это Стремительные. Этих магия и огнестрел брали получше, вот только и двигались они так быстро, что поди попади! Только ударами по площадям и удавалось их сдержать — обычно Стремительные просто отступали при таком раскладе. Кто сильнее — Благородные или Стремительные? Говорили — поровну, как повезёт.
Два последних клана тебе понравились куда как больше: настоящие убийцы. Одни — Ассасины — в ближнем бою, скрытно, их даже магия порой не замечала, а приборы и глаза не помогали вовсе! Другие — Спецы — мастера засад и снайперских винтовок, нормальные ребята. Если Ассасины умели как-то магически скрываться, то Спецы — попросту телепортировались от атак! И гнаться за ними другим клановым было откровенно страшно — обычно между спецом и погоней «случайно» оказывалось заранее подготовленное минное поле или ещё какой сюрприз. Весёлые ребята!
Ну и был ещё один, за которого тебя и приняли. Единственный Чемпион-без-клана, Безымянный, о котором известно было только, что он есть и иногда бросает бойцам кланов вызовы, после чего находят только их трупы. Поняв, что ты не Безымянный, ученик мёртвого мага успокоился, а когда до него дошло, что конвой нафиг вам не сдался и что вы улетаете к Гефесту, то разве что не расцеловал тебя — и в ноги поклонился, и пару своих в жертву предложил — типа, оглушить и Гефесту притащить. И вообще, ты вроде освободил их банду от деспота и теперь он по гроб жизни благодарен... ага, деспотичного, как же. Судя по тому, с каким страхом поглядывали на осмелевшего ученичка и как многообещающе он ухмылялся в ответ, учитель-то был его получше.
Но это уже не твои разборки. Вы с Бетой просто махнули на них рукой и направились по выданному магическому компасу к Гефесту. Летели, впрочем, вы недолго — снизу вам замахала рукой фигура какого-то чувака, замотанного в синий, сливающийся с песком балахон.
— Ничего не вижу, — спускаясь, ответила на твою мысль Бета. — Временные махинации скоро перестанут работать — кроме самых грубых. Критическая точка.
Ты вздохнул про себя. Временные штучки были вашим козырем — и теперь большинство просто не работают. Никаких разделений на «временных клонов», никакого взгляда в будущее, никаких прыжков сквозь время. Всё шло к большому пиздецу, до которого вам — всем игрокам — нужно было выполнить свои миссии. И только если все всё сделают правильно, будет шанс, что всё сложится в вашу пользу, в пользу Хранящей, а не в пользу Инфуцора, Строителей или Криса. Правда, что именно нужно было сделать тебе, Бета не знала, но как минимум — помочь остальным. Немного находчивости и грубой силы никогда не будут лишними!
Вы снизились. Бета подняла магощиты, ты взял на прицел подозрительного чувака. Тот поднял пустые руки — не то чтобы тебя это успокаивало! Из капчалога вынуть какую-нибудь гранату — раз плюнуть! Вы приземлились в нескольких метрах от чувака. Тот сказал:
— Приветствую в наших землях, новые Чемпионы. Гефест уже ждёт, но прежде с вами хотел бы поговорить я.
— А ты ещё кто такой? — бросила Бета. — Его посыльный?
— О нет. Я — сам по себе, — лицо «самого по себе» чувака скрывала повязка так, что были видны только глаза и губы. Чувак улыбнулся — скорее иронично, но вполне дружелюбно. Было в нём что-то настораживающее, что-то, заставляющее сжимать пушку и ждать подвоха. — Вы уже могли слышать обо мне. Я — Безымянный.
— И что? — только и спросил ты. Тебя местные заморочки волновали мало. А вот то, что Безымянный крайне опасен...
— Гефест предложит вам то же, что и всем нам: найти и победить других Чемпионов, — тонко улыбнулся чувак. — Что ж, я не собираюсь с вами воевать. Я готов признать себя побеждённым заранее и готов помочь с победой над остальными Чемпионами.
— А ты, значит, хочешь быть на стороне победителя? — хмыкнула Бета.
— Вы — Избранные Чемпионы, чьё прибытие было предсказано до воцарения Гефеста, — пожал плечами Безымянный. — Я не собираюсь бросать вызов судьбе — не в этот раз. Я помогу вам — вы не тронете меня. Простая сделка.
— И чем ты можешь нам помочь? — скептически уточнила Бета.
— Чемпионы и кланы. Маршруты, возможности засад, уязвимости и слабые места. Я собирал эту информацию годами, со мной вы победите без малейших рисков и проблем. Если вы откажетесь — я буду одним из ваших врагов и, поверьте, предприму всё, чтобы вы проиграли.
— Мы согласны, — озвучил ты общее решение. Мотивы чувака кристально ясны. Да, Бета не легилимент и не эмпат, но тут вы были солидарны. В ловушку заведёт — так вы будете настороже и вообще не обязаны использовать его инфу. Главное — минус один враг.
— Рад, что вы приняли верное решение, — широко улыбнулся Безымянный. — Возьмите немного правее от прошлого маршрута и летите, пока не увидите горы. Святилище Гефеста сложно найти, и магический компас не поможет вам. Ищите давно заснувший вулкан — в пещере у его подножия живёт Великий Кузнец. Между тем... и здесь я исчезаю.
И исчез. Раз — и нету. Ни хлопка, ни звука, ни эффекта. Был — и не стало.
— Если это телепорт Спецов — то я его хочу, — озвучила Бета ваши общие мысли. — Ну что, вперёд?
68 Марк и Грэм: встретьтесь со своими Обитателями
Вы летели к солнцу, и ветер нещадно бросал вас из стороны в сторону. Арадия неким неведомым образом убрала бабочкины крылья и, ярко улыбаясь, летела прямо рядом с тобой, едва не касаясь метлы и с лёгкостью подстраиваясь под ветер. Сейчас, несмотря на клыки, несмотря на серую кожу, она казалась не демоном, а ангелом — настолько яркой была её улыбка. И тебе думалось, что перед этой улыбкой отступит любая невзгода и беда, а тревога насчёт друзей, Бет, Гарри, Седрика, Гермионы и, наконец, всего Хогвартса, отступила, сменилась уверенностью, что ты их обязательно найдёшь.
— Так держать, Грэм! — похвалила Арадия твой настрой. — Мы, герои Времени, сокращаем путь и меняем предначертанное, а уж тебе, Принцу, это должно даваться ещё проще.
— Ты правда создала это всё? — не сразу нашёлся ты с вопросом. Спрашивать о друзьях глупо — Арадия и сама пока не знает. Почему бы тогда не узнать обо всех этих летающих островах?
— Ага! — легко подхватила Арадия. — Хранящая предложила мне показать немного «творческого энтузиазма» и что Время может не только разрушать и хранить. Я собрала всю осень в разрушенном листе, какую только смогла найти, а Янус помог мне установить здесь новую физику и привести всё в равновесие! Без Сердцевины Камня у нас ничего бы не получилось, но, по правде говоря, Сердцевина не так уж и нужна теперь, в Пространстве Парадоксов.
— Сердцевина Камня? — переспросил ты, по-новому глядя на Арадию. Не просто какой-то там игрок Времени, а та, кто собрала всё это! Да ещё и в разрушенном листе, где, по идее, ни времени, ни пространства быть не должно! Должно быть, она трудилась не один год, а то и век, чтобы просто всё это достать!
— Её сделала Хранящая и Ингрид из какого-то Камня Слизерина, — без промедления «объяснила» Арадия. Камень Слизерина? То есть... он цел? Получается... получается... он был нужен, чтобы создать всё это? И Хранящая украла его ещё тогда, три года назад, чтобы... Нет, ты знал, что история -всегда запутана, но не настолько же! — Это якорь якорей, якорь реальности, нереальности и всего такого. Я «крепила» на него всё, что находила, а потом Янус связал всё это в одну систему. Янус — бог начинания и завершения, он помог мне начать и закончить, а середину — я сама! Это было немного скучно, но очень интересно, — противоречие в собственных словах её совсем не взволновало, — а ещё очень-очень-очень долго. Но получилось хорошо?
— Очень, — горячо заверил ты, проникаясь к Арадии уважением. Это не какое-нибудь слияние библиотек и даже не организация Единства — это дело. Даже не так — Дело. И она с Янусом сделала это... для тебя. — А зачем?
— Мы должны были сделать зародыш нового мира, — объяснила Арадия. — Здесь будут жить люди, много людей, а может, и не только люди! Знаешь, я уже увидела величайшее разрушение, которое только возможно, и его последствия — и теперь хочу попробовать наоборот. А ты?
— А я — Принц, разрушитель, — наверное, это звучало так жалко, что Арадия даже удивилась.
— Почему ты считаешь, что Принц — это обязательно разрушение? — широко раскрыла она глаза. — Кто сказал тебе такую чушь?
— Нет? — не веря своим ушам, переспросил ты.
— Конечно, нет! — воскликнула Арадия. — Тем более, здесь, в этом сеансе, где роли объединяются! Принц — это не только тот, кто разрушает аспектом, но и тот, кто разрушает аспект, понимаешь? А твоя «обратная» роль — это Сильф Пространства, и здесь ты сможешь реализовать и её. Если захочешь, — и ярко улыбнулась.
— Что тогда значит — разрушать Время? — спросил ты.
— Ну, я не очень разбираюсь во всех тонкостях, — призналась Арадия. Вы уже приближались к самому местному солнцу, и только благодаря её бесстрашию, ты просто закрыл глаза, вцепившись в метлу, а не повернул куда-нибудь в сторону. Становилось жарко. — Но Принц противоположен Деве, а Дева Времени — это я. Я могу создавать время в прямом смысле, то есть, замедлять что-то, чтобы дать кому-то больше времени — или даже останавливать! Ещё я умею давать кому-то новое время. Помнишь те творящие вихри? Я просто продлила время вихрей от взмахов моих крыльев, а Янус сделал их сильнее и использует для создания новых островов. А ещё я могу запускать время, если его не было вовсе — именно так я начала собирать этот край! Я дала этим кусочкам реальности новую судьбу — гораздо интересней, чем висеть в пустоте без дела и толка!
— А я, значит... могу... уничтожать судьбу? — сказал ты, стараясь абстрагироваться от жара и очень надеясь, что Арадия знает, куда летит.
— Ты можешь уничтожить чью-то судьбу, — подхватила она. — Если что-то должно разрушиться, ты можешь это отменить! Ещё ты умеешь разрушать время в прямом смысле — делать что-то в мгновение ока! Ну или просто очень-очень быстро. Я могу создавать временные петли, а ты можешь их разрушать, «спрямлять» Время обратно. Но главное — это именно твоя скорость. Если ты можешь что-то сделать, то ты делаешь это сразу. Понял?
— И как это сделать? — не сразу нашёлся ты. Делать что-то мгновенно? Звучало... слишком абстрактно.
— Ну, для этого тебе просто нужно умереть, — как само собой разумеющееся, ответила Арадия. — В общем, извини, но я решила тебе немножко помочь.
— Что? — не сразу понял ты. — О чём ты?
— Все остальные игроки пройдут долгий путь до уровня богов, а я решила дать тебе побольше времени — во всех смыслах. Я перетащила твоё снобличье на Ложе Приключенца, а ещё одно захватила с собой. Извини, если будет немножко больно, обещаю, всё будет очень быстро — а потом ты увидишься с Янусом, если захочешь. Хорошо?
— Ты хочешь меня убить? — попытался развернуть метлу — но ничего не вышло! Сквозь прищуренные веки ты увидел, что Арадия ведёт её прямо навстречу гибели, вцепившись руками в древко метлы, — Но ты же умрёшь сама!
— Не волнуйся, Грэм, я достигла богоуровня и не могу умереть так просто, — теперь её искренняя улыбка казалась тебе издевательской. — Не беспокойся, это будет неокончательная смерть!
— Как ты мо-о-о...
Сначала вспыхнула одежда. Затем ты осознал боль. А потом боль вспыхнула как настоящая сверхновая... и пропала. Стало спокойно и прохладно.
Ты открыл глаза. Осознал, что висишь над каменным... ложем? Ложем Приключенца с символом Времени, шестерёнкой над ним. Ты висел над одним из островов. Солнце снова было далеко-далеко, а на тебе вместо обычной одежды был красный костюм Принца Времени.
Несколько минут ты просто парил над ложем и отходил от шока. Затем осознал, что, собственно, паришь. Как? Это было... естественно? Похоже, тебе не нужно было учиться — ты и впрямь умел теперь летать! Для эксперимента ты облетел вокруг ложа. Не нужно было направлять вперёд руку, как супермен — просто летишь в любом направлении, а хочешь — не летишь.
Ты опустился на Ложе, свесил ноги и вспомнил, о чём ещё говорила Арадия. Принц Времени — это значит, что теперь ты мог делать что-то мгновенно? По крайней мере, это ты запомнил точно. А ещё ты вспомнил, что потерял своих друзей и Хогвартс! Почему тебе не найти их... мгновенно? Вот только как это сделать?
И ты понял, как. Это было так же естественно, как летать. Ты просто знал или даже чувствовал, что можешь это. Время стало не просто податливым туманом — теперь ты ощущал его потоки предельно чутко, точно надел специальные очки (вспомнились спектрочки Луны, и ты хихикнул). Ты ощущал, что можешь делать с ними, а что нет. Нужно было просто потянуться ко Времени — над протянутой рукой завертелся символ шестерёнки — и...
...и ты оказываешься рядом с Гарри, ищущим хоть кого-нибудь на своей метле.
...и ты появляешься вместе с Гарри рядом с Седриком, помогающим Гермионе, вывихнувшей ногу при падении.
...и вы вчетвером находитесь рядом с Бет и Фоуксом, а на вас смотрит огромный мужчина с чёрной бородой в алой тоге.
Этот остров вращался, кажется, у самого местного солнца. Тут было тепло, но ещё не жарко — вы были на тёмной стороне острова. Янус — а исходящая от него величественность не оставила сомнений! — на миг прикрывает глаза, словно этот жест заменяет ему кивок. Но когда он открывает веки, то в яркой голубизне глаз Обитателя светится то, что в книгах называют «неземной мудростью». И свет её озаряет тебя и всех вас.
— Не болит, — удивлённо говорит Гермиона, поднимаясь.
— А? — не сразу осознаёт, что находится в другом месте, Седрик.
Гарри молча наводит на Януса волшебную палочку, не спеша, впрочем, атаковать.
— Это сделал не я, — улыбается Янус; улыбка его подобна первому лучу рассвета и последнему — заката.
— Грэм? — понимает Гарри, обернувшись к тебе. — Что с тобой стряслось?
— Я умер и воскрес, — и сам смеёшься, как торжественно это прозвучало. — Просто функция Игры.
— Арадия Мегидо сделала мудрый, но глупый поступок, Грэм, — молвит Янус. — Ты понимаешь, почему?
— Да, — легко соглашаешься ты. Это правда легко: даже ощущая, ты не особо представляешь, что ты можешь. Ты кажешься себе маленьким мальчиком, которому дали пульт управления целой страной или даже разрешили загадывать джинну желания — столько, сколько пожелаешь! Это было настолько же чудесно, насколько неожиданно и страшно! Впервые ты чувствуешь, что можешь контролировать ситуацию, и не можешь понять, вдохновляет тебя это или пугает.
— Мы движемся к точке завершения, — продолжает Янус. Его плавный, мягкий голос не убаюкивает, а наоборот, будто бы пронизывает насквозь, оставляя ощущение вибрации ясности в душе. — Мы движемся к точке начала. Я вижу ваши вопросы, люди. Чем ближе к началу и концу, тем меньше прототип отличается от оригинала. Я — Обитатель, но вместе с тем, я божество, я демиург, я начало и я конец, я тот, кто правит солнечным светом, создатель и хранитель небесных врат, я — вопрос, и я — ответ. Спрашивай же, Седрик Диггори.
