Лучший способ прервать подобное заблуждение — по крайней мере, в подобных обстоятельствах, когда оно было вынужденным, а не результатом болезни, — это найти в нем дыры, напомнить собеседнику, что это не так уж и плохо. реально, как они думали. Она мало что знала о том, как М'ганн покинула Марс, и что из этого вышло, но она не думала, что М'ганн ушла с одобрением своих сверстников.
"Какие другие?" — спросила Адди, поворачиваясь, чтобы посмотреть в ее сторону.
Во взгляде М'ганн то и дело мерцал фокус, в конце концов сменившись чем-то вроде лихорадочного отчаяния. — Эти... дети, — прохрипела она, пальцы разжались и выпали из-под рубашки Адди. — Я пытался вывести их, я сказал им — я сказал им, что мы можем сбежать, что мы можем спрятаться на Земле. Некоторые из них последовали за ними, но многие — нет, и... Мы пытались бежать, — последние слова прозвучали отрывистым тоном, опустошенные и убитые горем, — но они мне не поверили, и мы разошлись, и... единственный, кто добрался до корабля. Вот почему они там, сработала сигнализация".
Адди оглянулась на лагерь, на марширующие шеренги Белых марсиан, на Зеленых марсиан, которых вот-вот убьют и сожгут. — Тогда почему ты все еще здесь? — вместо этого спросила она. — Разве ты не должен быть на том корабле, М'ганн?
Она смотрела, как М'ганн замирает, и не просто видела, но и чувствовала замешательство, которое пульсировало от нее и переходило в присутствие. Воспоминание дрогнуло, и присутствие на другом конце ненадолго ослабло, если не настолько, чтобы полностью вырвать его из разума М'ганн. Уже, даже несколько мгновений спустя, она чувствовала, как он пытается вновь заявить о себе, снова начинает давить.
Но у Адди была простая мысль, и она знала, что она может быть единственным выходом из этой ситуации. М'ганн потерялся в этих воспоминаниях, он уже слишком далеко зашел, чтобы нормально его удалить. Но это было только это воспоминание, этот момент травмы для нее, и в настоящее время у них было достаточно этих моментов, чтобы ходить. Это воспоминание создавал не нападавший, это делалразум М'ганн ; вот почему это было так эффективно.
Но теперь она была для нападавшего такой же М'ганн, как и сама женщина. И если она не могла освободить М'ганн от этой памяти, то все, что ей нужно было сделать, это дать ей свои собственные воспоминания, чтобы работать с ними. Достаточное расстояние, и у Адди будет время и пространство, чтобы избавиться от угрозы, потому что М'ганн не убаюкнется, поверив, что воспоминание, которого у нее не было, было реальностью.
Все, что нужно, это толчок.
Она потянулась к присутствию, прежде чем успел пройти момент, и распространила свои экстрасенсорные способности. Она прижалась к строительным лесам, скрепляющим этот самовоспроизводящийся кошмар, прижалась к весу присутствия, пытавшегося удвоить свой контроль, и изогнулась .. Она приспособилась, довела свое присутствие в их коллективе из двух человек до того, что затмило присутствие М'ганн, скрывая ее и память, в которой они сейчас находились.
Присутствие отреагировало предсказуемо. Вместо этого он бросился на нее , на ее часть коллектива, и врезался в нее со всей силой, на которую был способен. У Адди не было защиты, не тогда, когда она была слита вот так, и вместо этого психическое присутствие погрузилось в нее с ноющей, звенящей болью. Голова у нее отяжелела, а уши наполнились далеким причитанием, но, к ее удовольствию, память вокруг нее уже разваливалась, изнашиваясь по краям, когда цеплялась за эквивалент в разуме Адди, а не М'ганн.
С резким рывком, от которого Адди чуть не стошнило, мир рухнул у нее из-под ног, и все на мгновение потемнело .
Где-то рядом с ней М'ганн издала испуганный, панический звук.
Затем тьма рассеялась. Как если бы она только моргнула, в один момент красный песок тянулся на многие мили, костры трупов освещали неровные холмы Марса, а в следующий момент они снова были на Земле.
Небо над ними было чистым, и высоко в небе висел солнечный гребень, излучая тепло и свет. Вокруг них были каменные стены, как будто кто-то отрезал верхнюю четверть сферы, оставив только открытую зубчатую трещину там, где когда-то мог быть пик потолка, полностью зажатый пещерой. Земля была твердым камнем, и в воздухе витал отдаленный запах крови, слишком слабый, чтобы что-то понять, но запах, который сохранялся , независимо от того, был ли поблизости источник его.
Как и в небе, в пещере почти ничего не было, и все только для трех человек, стоящих близко друг к другу. Самая высокая стояла неподвижно, сжав руки в кулаки по бокам, с вьющимися черными волосами, ниспадающими каскадом на спину, ее костюм был безупречен. Вторая, на полголовы ниже ростом и с волнистыми каштановыми волосами, стояла перед ней, прижав одну руку к влажной коже лица первой девушки, глаза ее были закрыты, когда она сосредоточилась. Последняя и третья участница группы, девочка лет десяти, со светлыми локонами, стояла в стороне, с любопытством склонив голову набок, и смотрела.
Тейлор Хеберт, Эми Даллон и Райли Дэвис.
Уивер, Панацея, Костяная пила.
Прежде чем воспоминание могло продолжиться, прежде чем они смогли быть втянуты в головокружительную жестокость битвы Тейлора против Scion, Адди потянулась к воспоминанию и заставила его замедлиться. Она не могла полностью остановить это — это бы предупредило человека, который это делает, — но она могла замедлить его до такой степени, что это было в основном одно и то же. Две минуты на каждую секунду; этого было бы достаточно, чтобы вытащить М'ганн отсюда до того, как сцена изменится.
Она была права: она нашла самое худшее эквивалентное воспоминание, которое у нее было, в попытке сделать с ней то, что оно сделало с М'ганн. Несмотря на это, она не нашла удовлетворения в том, чтобы правильно угадать, через какую пытку он пытался ее подвергнуть.
Попытка быть оперативным словом.
Теоретически это могло бы подействовать на любого другого, но, к несчастью для нападавшего, она могла легко вынести постоянное давление его присутствия, попытку убаюкать ее до некоего внушаемого состояния. Ее разум может быть человеческим или, по крайней мере, достаточно близким к нему, но Адди уже видела эти воспоминания раньше, как глазами и эмоциями Тейлора, так и чем-то на заднем плане, наблюдающим с пристальным вниманием.
Она никогда по-настоящему не жила в этот момент, только когда-либо наблюдала его, и это делало ее попытки заставить ее думать иначе бессмысленными.
Адди повернула голову, и М'ганн отскочила на шаг вместе с ней. Она уставилась на нее, наблюдая, как ясность постепенно возвращается в выражение лица М'ганн, наблюдая, как растерянность вспыхивает и окрашивает ее выражение.
— Адди? — наконец спросил М'ганн, схватив ее за голову, когда она, споткнувшись, отступила еще на шаг. Без сомнения, она приспосабливалась к тому, что присутствие не было сосредоточено на ней, как это было раньше.
Адди дала ей несколько секунд, чтобы адаптироваться, сориентироваться.
Наконец, М'ганн снова открыла глаза, и ее рука упала с головы. — Что... где мы? — спросила она, оборачиваясь к трем девушкам, запечатленным в одно мгновение.
Адди тоже повернулась, глядя на воспоминание, которое она ненавидела всеми фибрами своего существа.
"Мы нашли тебя без сознания, М'ганн. Ты собирался поговорить со мной, потому что Кэрол и Корианд'р собирались встретиться со мной теперь, когда я вернулся, и ты хотел поговорить со мной заранее", — Адди. объяснил медленно. "Вы были в переулке, у вас был эквивалент припадка, и я определил, что на вас напал психический агрессор. избавиться от психического агрессора, не причинив себе вреда, значит слиться со своим разумом и прокрасться таким образом".
М'ганн ничего не сказал.
Адди продолжила. "Я нашел тебя в ловушке собственных воспоминаний, концентрационных лагерей, я думаю, в тот день, когда ты покинул Марс и отправился на Землю. Это питалось твоим страхом и ужасом, и ты был в ловушке там достаточно долго, что было почти невозможно полностью заставить вас осознать, что все это был сон, но атака не причинила вам вреда. Итак, я ослабил его хватку на вас, пока не смог сосредоточить его внимание на себе".
Раздражение чесалось под ее кожей, как сыпь, пока она говорила. Ни к М'ганн, ни даже к нападавшему, по правде говоря; прямо в этот момент, это воспоминание, всепоглощающий гнев, который она испытывала по отношению к нему. Она наблюдала этот момент больше раз, чем любой другой в жизни Тейлора, и она ненавидела его. В прошлом она приписывала ненависть, которую испытывала к этому моменту, моменту, когда Контесса дважды выстрелила Тейлору в голову, но она пришла к выводу, что это было неуместным гневом по отношению крезультату , а не к корню причины.
Это был момент, когда все деградировало и разваливалось, когда жизнь Тейлора, так или иначе, была утрачена. Она ненавидела Эми Даллон за этот момент, ненавидела Райли Дэвис, и, возможно, если бы она была злее, она могла бы ненавидеть и Тейлора за это.
Но она не могла ненавидеть Тейлора, не за это.
Взгляд М'ганн скользнул по трем девушкам в пещере, на ее лице появилось все более напряженное выражение. Ее глаза задержались на Тейлоре, на ее кудрях и на отсутствующей руке. Ее глаза снова метнулись к Адди, и она знала, что сходство существует, и его невозможно не заметить.
"Где мы, тогда?" — наконец спросил М'ганн. "Что это за воспоминание? И... это ты?"
"Это худший момент в моей жизни", — тихо объяснила Адди, чувствуя, как гнев, укоренившийся в ее теле, превращается обратно в ту же тупую боль, что и всегда, когда она вспоминала о Тейлоре. "И это также, теоретически, день моего рождения".
Лицо М'ганн исказилось от замешательства. "Но..."
"Ее зовут Тейлор Энн Хеберт", — вместо этого сказала она ей, и слова М'ганн, казалось, застряли у нее в горле. "И теперь я обитаю в ее теле. Она была моим носителем, но чтобы ты понял, я должен кое-что объяснить. Я скажу тебе, если ты будешь слушать". На мгновение Адди не была уверена, действительно ли
М'ганн . Другая женщина выглядела потерянной, глаза обратились к Тейлору, к Райли и Эми и ко всему, что в конечном итоге из этого выйдет. Но ей нужно было это время не только для того, чтобы ослабевшая хватка М'ганна наконец ослабла, но и потому, что часть еедействительно хотела сказать ей, сказать в этот момент, потому что это казалось важным сделать это. Адди стало интересно, что она там увидела, что, как она предполагала, происходит.
У нее было не так много времени, чтобы представить.
— Хорошо, — медленно сказала М'ганн, хотя и не повернулась, чтобы посмотреть на нее. "Хорошо. Скажи мне".
С чего начать? Было необходимо сократить большую часть истории ее рода, чтобы не затягивать это, но... ах. Она знала.
"У моего вида нет названия", — начала она, сложив руки перед собой. "Мы никогда не считали кого-то необходимым. Мы — гештальт-существа, организмы-колонии, каждый коллектив уникален, потому что мы расходимся каждый раз, когда размножаемся, и проводим бесчисленные тысячи лет, не встречая другого из нас. Вселенная — большое место, но оно никогда не был достаточно большим, потому что у моего вида был единственный страх: что им не хватит места и ресурсов для продолжения размножения".
Это было мучительно, тошнотворноживотный драйв, она знала. В этом никогда не было высшего смысла, и еще до того, как она стала тем, кем стала сейчас, она, в свою очередь, не видела в этом никаких проблем. Распространение всегда было началом и концом их цели, в этом никогда не было ничего более сложного.
Однако они хотели чего-то невозможного, и поэтому они сделали сложность, которой не хватало их целям.
"Я происхожу из гештальта, который на самом деле представляет собой пару: Воин и Мыслитель", — продолжила Адди, обращаясь к более старым воспоминаниям, которые определили тот архаичный период их эволюции. Прошло бесчисленное количество циклов назад, когда ее предок придал вес идее разделить целое на два отдельных существа с их собственными ведущими сознаниями и целями. "Воин, как следует из названия, был озабочен насилием, борьбой. Мыслитель, по сравнению с ним, был сосредоточен на прогрессе, творчестве и экспериментах".
Адди позволила тишине повиснуть на мгновение, скользнув взглядом по своим рукам. У нее было и то, и другое, а не одна рука и протез, хотя она и не могла понять, почему. Тем не менее, она согнула пальцы, наблюдая за движениями мышц и суставов.
"Вместе они уничтожили бесчисленное количество миров", — объяснила она и повернулась, чтобы посмотреть на лицо М'ганн, увидела, как растерянность начинает утихать, сменяясь чем-то, что Адди знала лучше, чем всматриваться в него глубоко. "Они делали это через меня — других членов моей семьи. Они прибывали в мир, устанавливали цикл — обычно несколько сотен земных лет — и засевали планету вместе с нами. Когда мы были там, мы соединялись с видами-хозяевами, и через них наделять их полномочиями, в то время как наше существование в остальном оставалось секретом.Идея заключалась в том, что они могли бы усовершенствовать наше использование, использовать естественно развитое творчество, чтобы исследовать свои варианты, и, надеюсь, правильная сила будет передана нужному человеку и, через них мы получим ответ о том, как размножаться без ограничений.гештальты будут реформированы, и между ними будет происходить обмен информацией. После этого мы сожмем все версии мира вместе и взорвем их, чтобы подпитывать рождение большего количества нас, убивая каждую версию этого мира одновременно, высасывая энергию".
М'ганн сглотнула, тяжело и медленно, а затем повернулась, чтобы посмотреть на небо — на солнце, которое Марс делит с Землей, а затем перевела взгляд на людей, на стены пещеры, на мир вокруг нее. "Но потом..."
"Земля была одним из тех миров, — согласилась Адди, — но не ваша Земля, не в этом кластере мультивселенной. Насколько я могу судить, я пришел из другой мультивселенной, М'ганн, которая оперировала другим набором другие вещи. В той вселенной мы нашли Землю, но что-то сразу же пошло не так. Мы встретили другого нашего родственника в пути; он был для нас примитивным в некоторых отношениях и продвинутым в других, и все еще полагался на грубый метод движения Когда стало ясно, что мы не будем воевать, что всегда возможно, вместо этого было решено, что мы разделим наши награды — обмен частями на детали.
"В этом действии не было коварства, но в конце концов приблизиться к нему была Мыслитель, ибо это ее долг в подобных делах. Она столкнулась с другим существом, чтобы облегчить обмен, а потом стала слишком озабоченная новыми частями, которые она приобрела, и в своем отвлечении рухнула на Землю, — продолжила Адди, чувствуя, как слова становятся горькими на ее языке. "Я не уверен, как именно это произошло, но, в конце концов, Мыслитель приземлился в отдаленной вселенной и был быстро убит местными жителями в ее ослабленном состоянии. Воин потерял направление, когда она не появилась после того, как он развернул свои части, и цикл уже разорвался".
