— Третий способ? Хе... Хе-хе! — жутковато оскалилась. Ты почему-то не сомневалась, что Тёмная Луна выбрала именно его. — Третий способ — три варианта, но один конец. Однажды приму его и я, если не погибну, не утрачу сущность раньше. Третий способ — для тех, чьё сердце, чья душа, чей разум хотя бы частью пуст! Дыра в душе — главное, что нужно заиметь. Не так уж сложно в нашем весёленьком листе? Кто выдирает из своей души кусочки сам, как лордишка Волдеморт, кто сжигает часть себя, как ты, Джин-Джин, кто-то изначально не был полон, как Томас, ты, а кто-то... — она улыбнулась ещё шире. — Кто-то вырывает собственное сердце и пожирает его силу целиком, как я! На месте пустоты — дырка, а природа иномага пустоты не любит, и не воздух его заполняет, а дыханье бездны. Третий путь — путь смешения, путь сплетения, путь, которым получили силу вы двое, путь, который делится на три. Вы взболтали свою душу, смешали с безумьем равномерно, соединили в одно ущербное целое, сделали своей природы частью. Даффи оставляет дырочки отдельно, позволяет иному прорастать в себя, не смешиваться, дополнять... Однажды оно станет сильней самоуверенного человечка, хе-хе-хе. А я же... Я борюсь! Каждый миг, каждую секунду! Я — сосуд своего могущества, сосуд иного, сосуд, сотворённый самой собою из собственного духа, твёрдая оболочка, противоположная иной изменчивости, что внутри. Иное размывает отличия — я уникальна! Оно многолико, переливчато — я статична, неизменна! Оно отражение, сама вторичность — а я первична, оригинал всех Лун, старейшая, начало и маяк!
— Зачем? — неожиданно для всех, спросил Аргус.
— Зачем ты говоришь об этом ещё и нам? — расшифровала Ангела.
— Зачем концерт устроила на всех? — хихикнула Тёмная Луна. — Вы, стражнички, знаете кое-что важное, и ваши реакции нужны были для достройки модели. Не только ваши, но и его, его! — и всплеснула руками, точно охватывая весь мир. — Вихо слышит нас, следит за нами, но занят слишком, чтоб атаковать. И это наш шанс — найти его уязвимости и ударить в слабое место! В общем, Джин-Джин, отписывайся своей Элле о смысле жизни, вселенной и всего такого. И попроси этого её Джеймса связаться со мной, как будет время! Мне же нужно кое-что проверить...
И изменилась. Налилась настоящестью, тяжеловесностью реальности, в то время как ты ощущала иномагическим чутьём, что внутри неё действительно плещется иноморе, которого не замечала просто потому, что не знала, как, куда смотреть! Луна закрыла глаза, шепча нечто бессмысленное... или то, что хотелось бы воспринимать бессмысленным, чтобы не прислушаться случайно! Ты потянулась за палочкой, чтобы прикрыть Луну чарами приватности, но вовремя остановилась. А вдруг это всё-таки спровоцирует Вихо?
— Вы можете звуко— и светоизолировать её от нас? — понял твои колебания Том.
— Хорошо, — ответила Ангела и сделала что-то. Ты уловила некое колебание ноосферы, какое-то изменение, но суть его так и осталась сокрытой, а вот шёпот Луны сменился тихим гудением, тело её размылось в серой дымке.
Вторичная адаптация завершена, — напомнил о себе имплант.
Начат анализ, переработка, усвоение и упорядочение полученного пакета «сущность жизни».
Открыт доступ к каталогу «архив экспериментов». Начат анализ.
Открыт доступ к каталогу «методы и способы». Начат анализ.
Быстрый запрос привёл лишь к:
Время анализа не вычисляемо. Используется метаэвристика «Кант и Дарвин», работающая рекурсивно. Вероятности расхождения нечётких алгоритмов и число перезапусков метаэвристики не могут быть предсказаны алгоритмически.
И понимай как хочешь! Ты вздохнула и бросила Тому:
— Я начинаю ей восхищаться, — дождавшись понимающей ухмылки, открыла, наконец, «ДК».
Когда закончила мыследиктовать ответ, Тёмная Луна уже «пришла в себя» и задумчиво смотрела вдаль, во тьму небес, изредка прерываемую искрами далёких молний. Ты вдохнула сладкий прохладный воздух полной грудью и шагнула к ней, чувствуя успокаивающее присутствие Тома за спиной и машинально (как будто он всегда у тебя был!) погладив ездового феникса.
— Джеймс — забавный, — задумчиво сообщила Тёмная Луна, не отрывая взгляда от небес. Резко обернулась — ты даже не вздрогнула! — Не хочешь записаться в археологи-геологи? А придётся же! — глаза её горели энтузиазмом, и ты была уверена, что это не подделка, не безумие — она действительно рвётся вперёд, к новой цели, горит ею всей душой!
— О чём ты? — уточнил Том, пока ты пыталась сообразить.
— Придётся покопаться в пластах ноосферки-геосферки, — оскалилась она. — Мы с Асой выжали всю информацию, до какой дотягивались. Аса молодчинка, но устала, такой объём и ей тяжёл. Не забыла ещё иномагию отражений, Джин-Джин?
— Ты сама говорила, что это опасно! — воскликнула в ответ. — И Фло...
— Фло на собственную тень нарвалась, — отмахнулась Луна. — Опасно — это да, но угрозы — это опыт, а опыт раскрывает потенциал и делает нас сильнее, помнишь? Этот мир бросает нам вызов — как можно не принять? Я лично проведу нас в отраженье ноосферы, а дальше — по обстоятельствам, хе-хе. Ну? — обвела вас испытующим взглядом. — Бой?
И ты невольно улыбнулась ей, сжав тёплую шершавую рукоять Вострого Ножа:
— Бой!
— С вами, — вздохнул Том. — Надеюсь, этот доспех не подведёт.
— А не поможет — я улучшу, — ухмыльнулась Тёмная Луна. — А вы, стражнички Вефэа, наши тела посторожите. Ясно-понятно?
— Хорошо, — после секундного колебания согласился Аргус. Ангела просто кивнула, но озабоченно спросила:
— Вы не боитесь использовать иномагию? Я знаю, есть системы защиты кроме нас и Вихо...
— Кой-что я вызнала уже, — хихикнула Тёмная Луна. — Они не остановят нас, не прервут, не помешают, если путь открою я! Ну, готовы?
— Прямо сейчас? Может, отдохнём? — предложила ты.
— Лучший отдых — смена деятельности. Там отдохнём, — хмыкнула Тёмная Луна. — Так, что нам нужно — небольшой ритуальчик, хе-хе-хе? У кого-нибудь есть зеркала? Очень нужно!
Зеркал не было ни у кого, включая саму Тёмную Луну, у которой оказался целый аналог капчалога, созданный с помощью пространственной не то магии, не то иномагии. У Тома откуда-то нашёлся почти зеркальный кусочек полированного металла, но его Луна отвергла. Ангела предложила зеркало создать магией Потока, но и эта идея Тёмной Луне не понравилась.
В конце концов, ты не выдержала и связалась через листик с протеевыми чарами с дядей Доном. Ох как и не хотелось этого делать! Здесь, делая то, что должно, ты чувствовала себя... свободней? Дядя Дон всё время пытался тебя опекать, ненавязчиво так, особенно после того как ты «заболела» — мол, мы родная (и неважно, что инородная!) кровь, клан Уизли. И сейчас ты опасалась, что вместо быстрого ответа получишь горсть переживаний: «Как ты там, племяшка? Почему не писала раньше? Мы все так волновались!»
«Дядя, ты тут?» — немного коряво — сколько Дон упрекал, что нужно исправить почерк!
«Джинни!
С тобой всё в порядке?
Фло с тобой?» — лихорадочно быстро, но при этом убористо и чётко. Иногда ты думала, что у самых крутых бюрократов вроде дяди Дона есть какая-то своя, особая магия!
«Просто устала, всё хорошо!
Фло не со мной, она, — запнулась ты. — Неважно. Мы с ней разминулись, со мной Том и кое-кто ещё.
Послушай, ты не мог бы передать связной шляпой зеркальце? Очень нужно!»
«Какое зеркало? — деловито — так и представила этот тон! — уточнил дядя. — Связное? Неразбиваемое? Что-то иномагическое?»
«Просто зеркало, — вздохнула ты. — Обычное зеркальце, без магии, маггловское, есть?»
«Сейчас будет», — без паузы ответил он, стоило тебе вывести последнее слово.
Торопливо достала из капчалога связную шляпу, больше напоминающую строгую школьную, потянулась внутрь — нащупала зеркальце! Старинное зеркальце в бронзовой оправе — и ни капли волшебства! Сунула его Тёмной Луна и отписала:
«Дядя, ты — чудо! Спасибо-спасибо-спасибо!»
«Джинни, ты сейчас не занята?» — ты просто почувствовала колебания, паузы в дядином безупречно-быстром написании. Что-то случилось?
«Да. Мы с Томом и моей, — запнулась, но тут же выкрутилась, — новой подругой Темнушкой должны сделать кое-что иномагическое».
«Хорошо. Напиши мне, когда закончишь. Это важно».
«Обязательно, дядя!»
«Будь осторожней, Джинни».
— Б..! — незамысловато ругается Аргус. Ангела просто смотрит расширенными глазами. Губы Тома сведены в тонкую линию, взгляд — сосредоточен. Ты просто глубоко и спокойно дышишь, удерживая в голове опору и держась за ось. Может, Фло и не научила тебя быть сильней, но устойчивей — уж точно!
Реальность искажается. Реальность остаётся той же. Зеркало отражает красный, пульсирующий цвет. Зеркало отражает «люмос» твоей палочки. Зеркало растёт до двух метров в высоту. Тёмная Луна держит зеркало в своей руке. Том подходит к зеркалу, отражается, протягивает руку и вливается в своё отражение. Ангела укладывает тело Тома поудобнее. Том кивает вам с той стороны зеркала.
Тёмная Луна поворачивает зеркало к тебе. Ты подходишь к зеркалу, подобному вратам в саму Бездну, запечатанным неведомой магией. Ты отражаешься. Ты ложишься на траву сама. Тебе не нужно касаться своего отражения. Ты уже там. Ты оборачиваешься к Тому. Ты проваливаешься в транс, все ощущения от тела — тихое присутствие где-то на грани исчезающего «я». Здесь тебе не нужно проявлять Вострый Нож, он — часть твоего тела, как рука или нога. Ты становишься тихой, но плотной тьмой, окутывающей защитным саваном саму себя.
С тёмной стороны зеркала огромная рука аккуратно опускает вход на землю. Луна подходит к порталу и без сопротивления переходит на ту сторону, не отразившись здесь. Она устраивается перед зеркалом на коленях и прикрывает глаза. Она оборачивается и смотрит на саму себя. Она открывает один глаз и подмигивает извне. Улыбается изнутри. Оборачивается к вам.
— Добро пожаловать в зазеркалье? — хихикает она. — И все мы здесь Алисы, кто больше, кто — чуть-чуть!
— Что иномаги отражений находят в этом... этом всём? — бурчит Том.
Вы стоите на холме жухлой травы. Холм парит среди таких же, а меж ними — багровый туман, скрывающий что-то недоброе. Небо (если его можно так назвать!) — кроваво-красное, и вместо солнца и звёзд его покрывает густая, пульсирующая паутина сосудов и сердец, бьющихся не в унисон. В этом зазеркалье жарко и душно, и то горячка больного безумца и духота тесной клетки, которую ты ощущаешь всею кожей...
— А что временщики находят в паутине иносвязей? — парирует Тёмная Луна и смеётся. — Иное! Иное! Иное!
— Постой! — вдруг осознаёшь ты, что упустила кое-что за естественностью раньше сказанного ей. — Но ты же не иномаг отражений?
— Вспомнила, да? А это моё личное мнение уже — слишком отличаются идущие по моему пути: что силою, что платой! Проводники становятся как иное, тянущиеся вверх отсюда просто исчезают, но я — я становлюсь лишь явней. Они оперируют иным, но я его храню в своей душе, кристально чистое, подлинное, почти реальное. Иномаги пяти сфер не сильны в обычной реальности, не так ли тебе рассказывала Фло? А я её явней, для меня она — изменчивость и отражённость, которую усилить я могу, расплетая всё и вся, чтоб в формы новые переплести! Иномаги отражений используют изменчивость, вариативность, я же её и создаю. Ты обращаешься к тонким материям, я делаю тонким, податливым кружевом то, что захочу! Обязана, должна так делать, не потрачу изменчивость внутри — не выдержу, умру. Готова так платить?
— Нет! — передёргивает тебя. — Но ты можешь то же, что и... мы с Фло?
— Иномаг отражений — тоже я, — качает головой, резко меняет тему. — Ну что, кисоньки-Алисоньки? — и плотоядно скалится, рассматривая небесные сердца, — готовы небо штурмовать?
— Лучше объясни, наконец, зачем мы здесь? — идти на поводу Тёмной Луны с закрытыми глазами? Ну уж нет!
— Видишь ли, девочка моя, — неожиданно спокойным, взрослым тоном отвечает она, поправляя невесть откуда возникшие строгие очки кончиком волшебной палочки, в которую превратился скальпель. — Я назвала тебе три способа обрести силу. Третий заблокировать извне почти нельзя, от магии Потока он отличается — но схож. От остального Фло защитилась, и чем дольше Ула улучшает Асину модель, тем больше понимаю, как. Мы — души, разумы, идеи! — это каналы, вытянутые вглубь и вдаль, чтоб инонереальное со своереальным совместить. Черпающие инореальное руками должны его вниз донести, не расплескав. Вихо называет это «полем нарочитой полноценности» — то, что мешает не-вещам здесь быть, что завершает их, дополняет всё неполное, тайны раскрывает и разрушает свеженькое, с пылу с жару Ноэли. От проводников же — другое поле, «поле избыточного бытия», оно давит вверх и вглубь, не позволяя иному чрез проводника протечь. Есть ещё одно, — хмурится Луна. — Точную суть не уловлю! Оно пытается закрыть наш вход, поэтому осталась снаружи я, пребывая и внутри: иначе не вернуться — останемся и сгинем здесь!
— Но это не всё? Ты ведь узнала это не здесь? — резонно замечает Том.
— О да, о да! — она возбуждённо подпрыгивает: если бы не хищный блеск в глазах, от настоящей Луны в одиннадцать — не отличить. — Я-мы различаем источники полей, подбираемся к ней, загоняем дичь! Но нам нужно быть ближе, прорубиться сквозь помехи, уничтожить преграды, барьеры штурмом взять! Я чувствую не всё, я чую, Фло готовилась лучше, чем я могла вообразить. Что, Том? Зачем нам иномагия? Почему бы магией, духовными клинками да сферой плетенья не победить? Ха! Ты правда не понимаешь? Ты ведь чуешь ответ, ты чувствуешь, куда я веду, ты помнишь, что нам говорили про сходство плетенья с магией Потока, ты предполагаешь, зачем мне это всё, ты знаешь о надвигающемся ко мне конце, осознаёшь, как победить стремлюсь, что торопиться буду, охотясь за победой до последнего грана спрессованной души... Чуешь, почему так говорю? Умею красиво говорить — пользовалась редко, но этот потенциал стоило раскрыть, чтобы использовать сейчас!
— Просто... боишься, что не успеешь? — выдыхаешь ты. Тёмная Луна вообще умеет бояться? Но как?
— Даже чудовища боятся, а я — всего лишь человек, — качает головой. — Больше человек, ведь людей во мне — немало, меньше, чем человек, обглоданная сущность... Но я живая, а страх — прекрасный мотиватор живому дальше жить! Я боюсь, что не успею — я встречу свой страх лицом к лицу, рассеку его мерзкую морду скальпелями дважды, сожру его плоть и стану лишь сильней! Готовы поспевать?
Во второй её руке тоже появляется палочка. Обе палочки направляет она вверх. Ослепительное пламя срывается с их кончиков, и ты отворачиваешься, чтобы не ослепнуть. А когда оборачиваешься, то замираешь.
