— Я долго заблуждалась насчёт своего аспекта, Смотритель.
Тихий, но уверенный голос Элизы-из-записи вызвал у тебя улыбку. Живая. Что бы с ней ни случилось в прошлом-метапрошлом — есть надежда, что она живая. Хранящая ведь наблюдала за ней и помогала ей метатогда? И, главное, Луна ведь с ней? Хранящая позаботится об Элизе, Элиза — о Луне, и всё будет хорошо.
— В чём же? — спросил у Элизы-из-записи... наверное, индустриал? Звучал он как человек. Приятный голос, вызывающий подспудное доверие.
— Хранящая учила меня типа управлять через Тень другими аспектами. Ну, типа управлять — на самом деле, не управлять, а типа... менять.
— В чём же разница? — полюбопытствовал индустриал.
— Сейчас, погоди, я дойду до этого, — вздохнула Элиза. — Я с самого начала подозревала, что теория Хранящей неполна. Она хорошо понимает Время, а другие аспекты, особенно вторичные, — только в общих чертах. Она рассказывала мне больше об особенностях первичных аспектов, чтобы я наловчилась их менять, и о равновесии аспектов. Наверное, из вторичных ей ближе всего Мера, — хмыкнула Элиза. — Мера — это о равновесии, балансе, гармонии, синергии и всём таком.
— Это интересная информация, — с оттенком благодарности молвил индустриал по прозвищу Смотритель. — Возможно, позже вы расскажете нам об аспектах поподробней?
— Куда я денусь, — смешок, но холодноватый. Не похоже, что у Элизы всё хорошо. Скорее уж наоборот! — Так вот, первичные аспекты — они как оси. Типа есть параметр, который общий и на аспект, и на ему противоположный. В плюс бесконечность — это к одному аспекту, в минус бесконечность — к другому. Знак — условность, типа как оси намалюешь, так и будет. Та же Жизнь с Роком: в одну сторону это активное развитие, в другую — пассивный детерминизм. Только Пространство и Время устроены не так... да и то, я не уверена.
— Вы ведёте к тому, что вторичные аспекты отличаются?
— Угу. Вторичные аспекты устроены сложней, их диада... Я диады дуаспектом называю. Это как бы одно понятие. Дуаспект Жизни-Рока — это линия, а дуаспект Тени-Духа — плоскость.
— Вы хотите сказать, что со вторичными дуаспектами связано два параметра?
— Типа того. Это не потому что они сильномогучие какие, просто, ну, они должны направлять первичные аспекты, поэтому более... гибкие, наверно. Ими сложнее управлять. Ну, то есть, игрок дуаспекта Жизни-Рока может только выбирать, куда и сколько добавить аспекта или убавить. Ну или там разрушить, создать, переместить, не важно! А со вторичными аспектами всё спутанно. Есть типа базовая ось между полюсами. Между Тенью и Духом это «абстрактность-конкретность», «идея-вещь», «Дао-майя» и всё такое. А другой параметр — это вроде «индивидуальность», «оригинальность», «свойственность». Типа когда мы от всяких вещей и ощущений Тени движемся к Духу, то «раздеваем» мир, понимаете? Ну, убираем всякую конкретику, детали, мелочи, неважное, вторичное.
— Понимаю, — после паузы ответствовал индустриал. — А если мы движемся по другой оси, то...
— Тогда мы меняем одёжку на какую-нибудь другую. Ну, вот, например, я могла бы быть одета много во что. Это всё — типа вариация меня, ну, меня-конкретной, меня-в-одежде.
— Я... — пауза, усмешка, — улавливаю суть.
— Если двигаться выше к Духу, то другим могло бы быть моё тело, но это всё ещё была бы я, Элиза Даттон, Шаман Тени. Совсем высоко я могла бы быть много кем Тени, а ещё выше — уже и не Тени. Типа, всё вторичное отбрасывается и варианты меня будут более абстрактными. Ну там, имя вторично, всякие куски памяти и моей истории, тело, пол, всё такое. А потом и моя личность не важна, там, где совсем-совсем Дух, остаётся только душа, ну, проекция меня-идеи на сущее, извиняюсь за мой философский. А меняться будет уже идея, то есть, для Тени разная индивидуальность — это формы, для Духа — сущности.
— Это интересная информация. Благодарю вас от лица этого щупа. Но как это связано с Зеркалом Тени? Вы говорите, что оно может нам помочь.
— Ещё как может, — усмехнулась Элиза. — Зеркало плюс-смещает Тень, то есть, от Духа к Тени, это раз, от похожего к индивидуальному, это два, ну, работает по обеим перпендикулярным... типа, это не оси, а спектры? В общем, вам важно, что это плюсовые действия. Если что-то иномагическое будет пытаться вас скушать, вы его просто воплотите Зеркалом и расстреляете из больших пушек. И если какая-нибудь фиготень будет вас развоплощать, то у вас тем более будет защита. Плюс-смещениями по индивид-оси, кстати, можно добивать воплощённых тварей. Типа Тенью нельзя убить, потому что это изменение сути, зато можно в предсмертное состояние бросить или какой паралич. Хотя чего это я, можно и убить, просто зачем действовать на врага целиком? Можно вызвать апоптоз половины клеток, к примеру.
— Или изменить атомарный состав, — предложил индустриал.
— Ага, так тоже можно, просто запариваться долго. Мне вот надо подключать другие аспекты, типа, Хранящая не зря меня учила через Тень именно с аспектами работать, а не с вещами там. Аспекты-то универсальны, индивидуализировал себе Света, и сознание больше, внимание чётче, а там можно и с атомами поработать. Просто каждый атом плюс-смещать — это замучаться можно, а группы по миллиардам в голове держать — только с аспектом и сработает... О, кстати, может, вы к обвесу добавите какой ИИ? Автоматизация, всё такое, можно будет не страдать фигнёй и атомы по отдельности не превращать.
— Я хотел вам это предложить. Зеркало Тени поддерживает параллельный доступ? — уточнил Смотритель.
— Угу, ещё бы, это же воплощение Тени, а Тень — о частях и разностях. Вот Кристалл Сердца — он фокусируется, если ни с чем не комбинировать, то доступ последовательный, один запрос — и хватит. С Тенью проще, не зря меня Хранящая выбрала для...
— Для чего?
— Не важно, — вздохнула Элиза. — Я... у вас же есть инфа с нижних уровней? О том, что планирует Хранящая?
— Это вне моего допуска, — невозмутимо ответствовал индустриал. — Мне известно, что планируется использование высшей технологии в сочетании с аспектами для создания чего-то крайне важного для всех. Моих когнитивных способностей не хватает для безопасного осознания метаплана Хранящей как целого, но мне известно, что в контакт с нами по данному вопросу вступил архонт Системы по имени Архитектор.
— Вроде бы ваша система уровней как раз и нужна, чтобы нижние могли нормально говорить с верхом, нет? — с лёгким недоумением уточнила Элиза. — Мы с вами уже разбирали сообщения нижних уровней, они, типа, запредельно сложные после упрощения и всё такое, но...
— Архитектор вступал в контакт не с нижними уровнями, — прервал её Смотритель.
— В смысле?
— Запрет на распространение информации касается не только наших когнитивных ограничений, — теперь голос индустриала звучал задумчиво-отрешённо. — И он исходит не с нижних уровней. Вы никогда не спрашивали об этом, Элиза, но ниже щупов располагается узел их схождения, место-состояние, в котором разница между технологией и волшебством, душой и разумом, Тенью и Духом перестаёт иметь смысл.
— То есть, оттуда вам указали...
— Нет, — тебе почудилась лёгкая улыбка в его тоне. — Запрет исходит из места ещё ниже.
> Будь Седриком Диггори
Ты приходишь в себя медленно и мучительно. Кажется, что всё тело затекло, что болит каждая мышца, каждая связка, каждая кость, каждый орган... Даже после той экспериментальной вакцины против «Красного света» было не так плохо! Боль стихает медленно, помаленьку и, кажется, проходят долгие дни, прежде чем тебе хватает сил пошевелиться и открыть глаза. Первое, что ты видишь, — это серебряную... маску? Или лицо? Лицо из серебряного металла с тускло-синими глазами-окулярами беззвучно смотрит на тебя. Ты пробуешь приподняться, но тяжёлая рука мешает сделать это.
— Лежи, — голос этого... существа мужской, на удивление тёплый и сочувственный. — Ещё несколько минут, прежде чем закрепятся первые преобразования.
— Какие ещё преобразования?! — что он с тобой сделал? Но дёргаться не стал — не идиот, понимаешь, что сейчас слишком слаб для сопротивления.
— Технически ты был мёртв, — качает головой существо. — Был смят в мясной блин, как говорят доиндустриалы. Твои спутники оставили тебя — им нечего было спасать.
— Но я просто ударился... — вспоминаешь последние мгновения. — Переломы...
— Элементаль металла смял тебя и перетёр, — качает головой существо. — К счастью, я находился неподалёку и поймал твои останки. Мне пришлось использовать последний заряд возвышения, иные меры не могли сработать, — снова качает головой. — Значительное поражение головного мозга, он едва удерживал душу. Больно?
— Для человека-лепёшки — не очень, — усмехаешься ты. — Что это за «возвышение» и кто ты такой?
— Индустриал, как ты мог догадаться, — улыбка на серебряной маске смотрится очень органично. Как будто тебе улыбается ангел. — Здесь меня прозвали Жнецом, поскольку я сокращаю популяцию таких феноменов, как гремлины и тот элементаль. Я — последний полноценный индустриал на этом уровне, и ты можешь называть меня Смотрителем. Я был послан с уровней ниже для оценки урона, возвращения контроля над уровнем и контакта с вами. Вы неплохо справлялись, — хмыкает индустриал. — Что касается твоего первого вопроса...
— Что? — не выдерживаешь ты паузы.
— Вставай, — он поднимается. — Вставай и оцени себя, полуиндустриал.
— О чём ты? — ты едва не вскакиваешь, только сейчас осознав, что боль пропала. Опускаешь взгляд на руки... Мерлин и Моргана! — Что ты со мной сделал?!
Твои руки! В них точно вплетены серебряные нити! Ты чувствуешь, что внутри них что-то пульсирует, ощущаешь тихий, ровный гул вместо биения сердца. На тебе нет одежды, и ты видишь серебряные жилы всюду, по всему телу, даже... Боли нет, нет сердцебиения, и это серебро — оно вместо сосудов, что ли? Что за...
— Успокойся, — всё так же тепло и располагающе говорит Смотритель. — Успокойся и осознай. Ты был технически мёртв. Твой мозг был разрушен на шестьдесят процентов. Твоё тело не подлежало восстановлению методами традиционной медицины. Ваша манипуляция локальным ордополем, или волшебство, могла бы помочь... — снова качает головой. — Твои друзья понимали, что они на это не способны. Достаточно заметить, что твой позвоночник был буквально перетёрт в порошок. Я использовал элемент высшей технологии, искривляющей локальное ордополе, как и ваша магия хаоса. Основное предназначение возвышения — это трансформация органического существа в полноценного индустриала. Вторичное назначение — ликвидация любой дисфункциональности. Как видишь, ты полностью исцелён. Или ты бы предпочёл смерть возвышению? Предпочёл бы оставить своих товарищей одних?
— Спасибо, — тебе было стыдно за вспышку. Если это был единственный способ тебя вылечить... — Что это за возвышение? Что такое этот «полноценный индустриал»?
Индустриал, серебряный, облачённый в чёрную накидку, кажется не то странным призраком, не то гротескным, искажённым ангелом. Он не дышит (как и ты!), и тебе немного не по себе в абсолютной тишине. Даже лампы небольшой пустой комнаты, в которой вы стоите, никак не звучат. Хочется убежать отсюда или, наоборот, закрыть глаза и представить, что всё нормально. Не получится! Теперь ты не дышишь. И даже не чувствуешь потребности!
— Пойдём, — дверь открывается сама, и индустриал выходит. Тебе ничего не остаётся, кроме как следовать за ним. — Нам следует догнать твоих товарищей. Я расскажу тебе по дороге.
Ты одеваешься с помощью капчалога и достаёшь запасную палочку. Хорошо хоть с капчалогом всё в порядке! Ты бы не удивился, если бы и он после... считай, смерти, куда-нибудь пропал.
— Теперь понятно, что за абстрактная конструкция прикреплена к твоей душе, — кивает индустриал, когда ты его догоняешь. — Хранилище вещей.
— Мы называем его капчалогом, — отвечаешь ты, быстрым шагом следуя за Смотрителем. — Не думал, что капчалог можно заметить.
— Нужно обладать рецепторами высших проявлений, — невозмутимо объясняет Смотритель. — «Капчалог» — на удивление нерациональная идея. Использовать абстракции высокого порядка для столь банальных потребностей... Это нарушает поступательную эволюцию цивилизации и приучает к лени.
— Ты должен рассказать, чем мне грозит «возвышение», — напоминаешь ты.
— Я веду к этому разговор, — вы ступаете на эскалатор, и тебе приходится вцепиться в перила, настолько быстро он несёт вперёд. Аж ветер бьёт в лицо! — Некоторые вещи нельзя объяснить коротко. Для начала, мне бы хотелось знать твоё имя.
— Седрик Диггори, — представляешься ты. — У тебя нет... нормального имени?
— Мои первичный и вторичный идентификаторы непереводимы на человеческие языки. Я прошу называть меня Смотрителем, поскольку это наиболее точно выражает мою текущую функцию в техносфере. Ты спросил, что такое индустриалы и что значит быть индустриалом, Седрик. Скажи мне, что ты знаешь об индустриальной революции? На твоей родине она началась именно в Англии.
— Мало что, — ты припомнил какие-то смутные обрывки из сказанного Гермионой и теми фантастами с конгресса.
— Индустриальная революция — экономико-технологический процесс, сопровождающийся социальными изменениями в обществах органических существ, — Смотритель выражается прямо-таки супернеопределённо! — Можно долго рассказывать о её предпосылках, конкретных проявлениях и следствиях. Для нас с тобой важно, что индустриальная революция — время, с которого сложные машины начинают действительно массово менять общество, время, с которого начинается обратная положительная связь. Рано или поздно связь окончательно замыкается, и машины начинают производить более совершенные машины, чтобы те порождали ещё большее совершенство.
— Технологическая сингулярность, — вставляешь ты. — Ты же к этому ведёшь?
— И да, и нет, — качает он головой. — То, что названо тобой технологической сингулярностью, лишь этап ускоряющегося научно-технического прогресса. Этап не настолько обязательный, каким его мнят многие мои коллеги с высоких уровней, наподобие этого. Мы назвались индустриалами для традиционных обществ, поскольку именно индустриальная революция проявила саму сущность цивилизации. Именно она показала, что этой сущностью является машина. Скажи мне, Седрик, что такое машина, механизм, устройство?
— Что-то как волшебная палочка, — приподнимаешь ты свою, — только сделанная магглами из подручных средств. И узконаправленная. Наверное, это как заклинание, вживлённое в предмет? Как волшебный артефакт, только у магглов и без магии?
— Неплохо для волшебника, мало сведущего в развитии цивилизации, — индустриал говорит это без капли снисхождения, но и одобрения в его голосе не слышно. — Верно, машины реализуют некие функции. Совершают работу. Превращают движение в пользу, если хочешь. Волшебство искривляет физику, природу мира, чтобы получить желаемое. Машины, напротив, следуют природе мира, если хочешь, эксплуатируют её. Рано или поздно любая цивилизация, маггловская цивилизация, как бы ты сказал, приходит к машинному производству, к индустриализации в той или иной её форме. Люди превращают части мира в овеществлённые функции ради своего удобства. Вместо того чтобы ходить ногами, люди строят ездящие и летающие устройства. Позже другие устройства строят им автомобили и самолёты, а ещё позже и разработка этих самолётов во многом ложится на устройства вычислительные — компьютеры.
