С тобой связывается Крауч, и ты открываешь через Джеймса портал по запросу Нидаара. Теромос спасён. Дилан отправляется вместе с Нидааром охотиться за чемпионом колдунов, участвующим сейчас в зачистке города от бесов. Ты просишь Джеймса открывать портал по просьбам неразимов и вообще следить за ними, если что, помочь, а сама занимаешься Теромосом. Его эссенция... совершенна? Не совсем. Она максимально специализирована, точно гравиядро корабля разведки дальнего космоса. Настолько специализирована, что способна даже к... самопрогрессии? Ты чувствуешь, что его эссенции, как и, должно быть, эссенции любого протосса, нужен какой-то особенный толчок, чтобы псионный потенциал вышел на следующий уровень. Протоссы даже делали это — превращение в светлых и тёмных архонов тому пример. Но если сделать это индивидуально, самому, аккуратно, медленно, то можно стать — Зел-Нага? Значит, это и есть чистота формы?
Ты аккуратно вращаешь эссенцию внутри протосса, перераспределяя жизненный потенциал. Конечности заживают. Ты заставляешь его эссенцию, неподатливую, норовящую выскользнуть из-под контроля, так и не давшуюся в своё время ни Абатуру, ни Дехаке, ни самой Кэрриган, ещё бывшей изначальным зергом, — заставляешь дрожать. Вибрировать, если быть точной. Это были уже знания самих Зел-Нага и мысли возвышенной Кэрриган. Теромос знал всё это, но никогда не пробовал менять себя. Ему даже мысли такой в голову не приходило! Как глупо...
Тебя же не может остановить ничто. Ты заставляешь его эссенцию вибрировать между несколькими состояниями, одновременно «меняясь и не меняясь». Были и более продвинутые способы манипуляции, но тебе доступен только этот. На остальные не хватает ни сил, ни мастерства. Меняя частоту и вторичные состояния, между которыми вибрирует эссенция, ты «донастраиваешь» жизненность протосса. Исцеляешь уже внутренние повреждения. Латаешь мозг. Улучшаешь и стабилизируешь связь с Пустотой. Сдвигаешь его псионный потенциал вверх. Чуть-чуть, больше — попросту разрушит тело, сделает из него недолговечный аналог архона. Нет, здесь нельзя спешить, его тело должно адаптироваться к новой силе, и только затем можно сделать следующий шажочек, приближающий к стабильному, вечному «энергетическому» состоянию, приближающий туда, где эссенция, псионика и форма соединяются в одно целое, приближающий — к Зел-Нага.
Теромос приходит в себя. Некоторое время он лежит, видимо, пытаясь понять, что поменялось, а ты тем временем направляешь Джеймса открыть портал для команды Крауча к Энтони и Ханне. Наконец, Теромос встаёт. Ты встречаешься с ним взглядом. Ваши сознания соприкасаются. Ты аккуратно, чтобы не повредить его и так напряжённый разум, раскрываешь расклад. Он молча кивает и безмолвно спрашивает — без слов, одной эмоцией.
— Сделала тебя чуть лучше, — посылаешь мысленную улыбку в ответ. — Ты мог бы так же.
— Манипуляция эссенцией... — медленно произносит он. — Ты хочешь сказать...
— Изначальные зерги уже умеют манипулировать формой через эссенцию и эссенцией через форму. Чтобы эволюционировать в Зел-Нага, им нужно развивать свою псионику. Протоссы уже чисты формой и имеют превосходную псионику. Чтобы эволюционировать в Зел-Нага...
— Ты могла сделать больше, — это не было вопросом.
— Это твой выбор? — киваешь ты в ответ на его мысли. — Я не Ведьма Жизни, а Маг Пространства? Указала путь, а ступать ли по нему — решать тебе.
— Многие бы прокляли тебя за такой выбор, — тень усмешки чувствуешь ты за спокойным тоном Теромоса. Идеальный самоконтроль — в этом он весь. — Это внесёт раздор в наши ряды. Безграничное могущество Зел-Нага, пусть с риском, пусть столетиями труда над собой... Отказ от собственного рода, отказ от неразимов — стоит ли того дорога до божественности?
— Древний земной философ говорил, что человек — это нечто, что должно превзойти, — парируешь его испытующий взгляд — своим. — Верно ли это для протоссов?
Теромос отворачивается.
— Честь ведёт нас, — молвит он задумчиво. — Некогда мы отвергли дары Зел-Нага. Некогда мы были обмануты Амуном. Некогда мы узнали, что наш путь предначертан среди звёзд, и все мы — лишь игрушки в руках Тёмного и его пленника — узники иллюзорного пророчества! Некоторые из нас, — резко оборачивается к тебе, — были против воссоединения со светлыми братьями. Многие из нас, — мрачнеет он, — считают, что народ протоссов, ныне единый, много важнее отдельных традиций. Кто-то из нас поверил Амуну, стал проводником его воли... и взбунтовался против неё. Я понимаю, насколько опасна жажда личного могущества. Для нас, неразимов, отказавшихся жертвовать индивидуальностью ради общей силы, соблазн опаснее втройне. Буду ли я скрывать твой дар от остальных? Нет. Я первым пойду по этой дороге. И если кто-то из идущих за моей спиной оступится... — глаза протосса сверкают грозно, а сгустившая решимость, непроявленная пока угроза в мыслеголосе напоминает затишье перед бурей. — Мы слишком многим пожертвовали, чтобы упиваться властью. Ты поможешь мне распорядиться этим даром, Элла Мэйдж?
— Почему ты думаешь, что я смогу? — качаешь головой. — Я не воин и не правитель.
— Но ты станешь чем-то большим, — его сумрачная мысленная улыбка напоминает лучик света в предгрозовом небе. — Человек есть нечто, что должно превзойти! Это твои слова. И я тебе верю.
— Ну... — собираешься с духом. — Я бы хотела стать простым инженером мультивселенных? Наверное, для этого нужно быть очень-очень сильной и много знать? — и смеёшься вместе с Теромосом. «Очень сильной» и «много знать» даже примерно не отражают тот путь, что тебе предстоит. И ты знаешь, что Теромос поддержит тебя, а ты — теперь ты хочешь поддержать его. Вы хотите силу (нет, даже — Силу!) с совершенно разными целями, но при этом слишком похожи где-то в глубине себя: протосс, совершенствовавшийся в искусстве и науке управления Пустотой многие века, наставник тысяч и тысяч неразимов, живая легенда... и ты, восемнадцатилетний экспанс-администратор Крака, дочь и наследница Хранящей Время. Ты не можешь сформулировать, что же это «общее», а Теромос — и не пытается. Достаточно, что вы поняли и приняли друг друга — Маг Пространства и Шаман Пустоты.
Приняли — и вместе встречаете Сильфа Света, Аранию Серкет. Ты чувствуешь её касание к своим мыслям... Нет, не мыслям. Она касается... неправильно? Это неосознанная, не полностью подконтрольная ей способность, и она не не научилась, а даже не могла научиться касаться людей, не говоря уж о протоссах, правильно. А ещё её способность больше проецирующая, ощущение чужих чувств — только отражение её «телепатического луча», слабой, но тонко устроенной псионики. Псионики, настроенной на других представителей её вида — троллей. Вы понимаете это с Теромосом во время быстрого мыслеобмена, и он хвалит твою чувствительность, замечает, что недооценил псионный потенциал души твоей формы.
— Приветствую, Сильф Света, — молвит Теромос. Ты меняешь фокус... ощущения наверное? В общем, ты замечаешь, что одно присутствие тролля Арании чуть-чуть, но меняет окружающее. Оно становится ясней? Это и есть аспект Света?
— Привет, — легко улыбаешься ей... в следующий момент осознавая, что улыбаешься скорее мысленно, да и поздоровалась тоже мысленно!
— Вижу, вы нашли общий язык, — чуешь каплю хмурости в эмоциях Арании. Погодите-ка, ты чувствуешь её эмоции? Это оттого, что её разум открыт, верно? А хмурится, потому что привыкла: она обладает перед обычными людьми и троллями преимуществом. Но её телепатический луч-прожектор ровным счётом ничего не отражает от тебя, а Теромос... Он открыт, и луч попросту проходит насквозь. Она не чувствует ваших эмоций, зато вы чувствуете её.
— Пространство и Пустота всегда были самыми сложными для понимания игрокам Света, — постаралась успокоить её ты цитатой из давнего чата игроков, в котором набиралась класспектной мудрости, когда только узнала свою роль. Кажется, типичный игрок Света должен ответить на это...
— Трудности помогают нам расти и личностно реализовываться, — улыбается Арания. Типичный игрок Света! А ты раньше думала, что они самые непредсказуемые... — У меня были не лучшие отношения с игроками моей команды. Думаю, с вами они сложатся получше.
— Посмотрим, — пожимаешь плечами. — Ма... Хранящая говорила, что ты поможешь мне с Элизой в самом конце.
— Я буду участвовать в творении, если ты об этом, — кивает она. — Без Света ваши попытки обречены на неудачу. Я не буду наблюдать, доберётесь ли вы до творения, со стороны. Я хочу помочь, — или тебе кажется, или она произносит это с некоторым трудом? Похоже, что Арании сложно предлагать свою помощь, чисто психологически сложно. Уже обожглась на этом и поэтому осторожничает сейчас?
— Близ критического момента было бы глупостью с нашей стороны отказываться от протянутой руки, — молвит Теромос. — Вопрос в том, что ты можешь предложить, Арания Серкет.
— Силы Сильфа Света. Я могу... — ты обрываешь её поднятой рукой. — О, разумеется, ты знаешь! Я могу усыплять и пробуждать людей — тот осколок гипнотических способностей, который применим для вашего вида. Я не лучший воин, несмотря на уроки Хранящей, но сейчас важна каждая частица силы на нашей стороне весов.
— Погоди? — ты переключаешь фокус внимания на связь. Крауч-старший докладывает тебе, что готов к эвакуации. Ты указываешь Джеймсу, куда открыть портал, и буквально через минуту команда Энтони в полном составе оказывается здесь, потрёпанная, но вполне дееспособная. Кроме самого Энтони? Энтони здесь, на руках у Ханны, без сознания и... и нужно проверить, как он! — Ханна, я посмотрю его?
— Ты? — с толикой сомнения смеряет тебя взглядом. Киваешь ей, и она достаёт из капчалога матрац, укладывает на него Энтони. Садишься на корточки и протягиваешь руки, углубляясь в эссенциальное восприятие. И, наверно, псионическое тоже?
Его мозг повреждён. Довольно «тонкие» повреждения, и ты не заметила бы их, когда только начинала работать с эссенцией, несмотря на знания Гемеры. Нужен был опыт, чтобы понять, на что следует обратить внимание. Медленно даже не прокручиваешь, а смещаешь, поворачиваешь эссенцию, восстанавливая утраченные нервные связи. Отмечаешь, что процесс воздействия на мозг скорее псионический, вернее, он ближе всего к «оттенкам» псионики. И он продолжается. Ты адаптируешь часть эссенции, ответственную за мозг, к этому процессу, помогаешь мозгу не утрачивать связи. Нужно быть предельно аккуратной: шаг в одну сторону, и ты добавишь механизм, разрушающий мозг в нормальных условиях, шаг в другую — мозг станет тратить слишком много энергии, шаг в третью — нарушится чувствительность к нейромедиаторам, шаг в четвёртую — увеличишь риск рака... Тёмная Луна или Джу смогли бы лучше, но ты справилась тоже.
— Впечатляюще, — комментирует Теромос, когда ты переключаешься на реальный мир. — Но это не вернёт его сознание на место.
— Арания? — та, не медля, садится рядом. Ты кладёшь руку на лоб Энтони, чтобы лучше контролировать ситуацию. Она кладёт руку поверх твоей. Вы встречаетесь взглядом — и уходите каждый в себя.
Ты чувствуешь воздействие Арании. Эссенция дрожит. Дрожит то, что... наверное, это и есть душа? Ты не очень ещё разбираешься в таких вопросах? Сила Сильфа Света одновременно течёт эссенцией, светит псионикой и замирает формой — а вот твоё пространственное чутьё замечает только вибрацию неведомо чего. Ты удерживаешь эссенцию от слишком резкого изменения, контролируешь через неё состояние организма и, в особенности, мозга. Наблюдаешь за его активацией и сглаживаешь постэффекты. Следом за Светом Арания использует псионику, посылая довольно грубые пробуждающие импульсы. Ты вновь нивелируешь негативные эффекты, на этот раз — уверенней.
Вы убираете ладони со лба Энтони. Открываете глаза втроём: ты, Арания и Энтони. Получилось!
— Я знаю, где он, — первое, что говорит Энтони. — Я знаю, где демон. Мы должны его убить.
> И вновь вернёмся к моей точке зрения
Я лишь кратко опишу, как именно Элла, Энтони, Мойлин и Арания изгоняли (разумеется, не убивали) демона. Ничего особенного в том изгнании не было. В геометрическом центре города, в невзрачном здании, маленьком снаружи, но больше всего города изнутри, находился Лабиринт, в котором и был заключён... нет, не демон. Место его нахождения относительно города не было определено, что, с одной стороны, давало ему огромные наблюдательные возможности и без прямого доступа к варпу, а с другой — ограничивало любые воздействия. В Лабиринте были заключены самые первые жертвенники, к которым был привязан демон, его главные якоря, вместе с тем помогающие призывать других демонов, меняющие свойства самой реальности, делающие варп к Эллаолу — ближе.
В своеобразном пространственном кармане внутри здания варп был предельно близок к реальности, буквально смешиваясь с нею, что позволяло демону расширять и перекраивать это место, защищая жертвенники. Он ещё не мог в полной мере атаковать, но сама ткань реальности внутри была в его власти. Разумеется, демон Тзинча приложил все силы, чтобы, во-первых, запутать вторженцев, во-вторых, посеять между ними раздор, в-третьих, убить самых опасных (Аранию и Эллу) и подчинить более уязвимых (Энтони и Мойлина).
Не буду тянуть. У демона не получилось. Запутать, когда сам Маг Пространства ищет путь? Бесполезная затея. Элла видела все ловушки заранее, легко ориентировалась в постоянно меняющемся антураже, помогала себе порталами и чарами стабильности, которые усиливала уже Арания, не оставившая даже шанса на раздор. Серьёзно, как можно обманывать или манипулировать, когда Сильф Света разрушает каждую иллюзию, проявляет каждый мотив, освещает любой посыл? Демону, самому Владыке Перемен, высшему демону Тзинча, это под силу — но лишь в своей родной реальности и в самом варпе, а не здесь, на стыке между варпом и чуждой демону реальностной структурой. В свою очередь, Энтони, посетивший память демона, с лёгкостью узнавал жертвенники, во что бы демон их ни превращал, а Мойлин не без труда, но противостоял демонову волшебству, скорее не сильному, а искусному.
Жертвенники были разрушены, демон был изгнан, пусть и с важной информацией для своего господина, а колдун Алфред, некогда и вызвавший его... Колдун наблюдал. Он никуда не торопился. Колдун терпел века и был готов терпеть ещё столько же, а уж жалкие дни... Алфред ждал момента, и ни предательство его ученика, ни изгнание союзного демона, ни даже пленение чемпиона колдунов неразимами — всё это не поколебало его спокойствия. События развивались по плану (подплану одного из множества подпланов). Алфред изучал возможности своих противников, показав лишь толику своих. И когда придёт время...
Мойлина Элла и Арания проверили на предмет лжи, и Энтони помогал им, и Теромос, но тщательность проверки оказалась тщетной: Мойлин не врал. Он несколько преувеличивал безальтернативность своего решения — не более того. Его выбор бросить колдунов, сам факт предательства и даже то, что ему уже подготовили место в жертвенном ритуале — всё оказалось чистейшей правдой. Его помощь была принята, его ввели в курс дела, пусть и не полностью доверяя, взяли в команду — команду Эллы, которой не помешала бы поддержка колдуна.
