— Замолчи, — едва не прошипел Бартемиус Крауч. На вас оглядывались! Он прав. Хотя можно было просто использовать магглоотталкивающие. — Мы ищем. Здесь есть место, я почти чувствую его, где внимание... искажается, — бросил испытующий взгляд. — Попробуй наложить магглоотталкивающее.
Ты попробовала. Сначала усилием воли, затем вербально, вместо палочки использовав палец, — не сработало! И только когда ты направила волшебство через посох, ощутила, как оно нехотя, с трудом прогибает окружающую реальность. Как будто до этого ты двигалась магией в воздухе, а сейчас — в вязкой жиже! А ведь Крауч понял это давным-давно...
— Учитывай это, — бросил он, направляясь в очередной закоулок. — Это место сопротивляется волшебству, но уже наложенные заклинания и артефакты работают нормально.
— Поэтому нельзя было аппарировать! — воскликнула ты, уже не стесняясь не замечающих, бессознательно обходящих вас людей. — А вот портключ...
— Только если сделаем в месте прибытия, — ответил Крауч, замерший перед стеной совершенно ничем не выделяющегося, кроме глупого граффити, дома. — И лучше не рисковать. Нет времени на рискованные эксперименты. Этот дом.
— Что с ним? — стена себе и стена. Не будь проблем с магией, ты бы точно стёрла это граффити! Розовая гадость!
— Нам внутрь, — Крауч решительно повёл ко входу.
Что привлекло его внимание? Обычный трёхэтажный дом, жилой, аккуратный, уютный даже, ты бы, пожалуй, в таком пожила. Где ты только не ночевала, когда геройствовала на Земле... Тебя пускали поспать жертвы остановленных тобой преступлений, приглашала Вера, а раньше твой приёмный отец где только в Лондоне не бывал! Когда ты пробудила способности, то первым делом вместе с отцом вырвалась из нищеты. Жаль, никакие способности не спасли папу от рака... И всё равно каждый раз, когда ты оказывалась возле таких уютных домиков, хотелось немедленно купить там квартиру. Наверное, поэтому тебя больше всего злили войны: вместо того, чтобы превратить в такие домики бесконечные трущобы, люди просто убивают друг друга! Ты помнишь искушение, когда впервые почувствовала Силу! Зло — оно ведь порой рождается в таких вот трущобах, в местах забытых, местах на обочине жизни... Ох, будь твоя воля, ты бы... погодите-ка, а это ещё что?
— Кровь, — смахнула каплю с ладони и взглянула вверх. Из приоткрытого окна стекала струйка крови. — А ты прав, — посох потеплел. Ты сможешь колдовать. Слабее, но сможешь. Никакая вязкость тебя не остановит. — Нам внутрь.
— Ты похожа на Поттера, — не то одобрил, не то покритиковал Крауч. На вопросительный взгляд пояснил: — Наш местный герой. Всё время в зоне бедствий и кого-нибудь спасает.
— Хотела бы я походить на Поттера, — вспомнила уверенного парня рядом с Грэмом. — Поспешим!
— Не думаю, что там есть, кому помогать, — хмыкнул Крауч, взмахом палочки отпирая замок входной двери. В тишине вы прошли мимо пустующего места охранника. Ты покосилась на экран — трансляцию с вполне работающих камер в коридорах. Ничего особенного.
— Нам нужен третий этаж, — лифта не было, и вы направились к лестнице.
Ты прислушивалась. Тишина. Подозрительная тишина. Все жильцы до единого не могут быть на работе! Ни единого звука с первого этажа. На втором тоже тихо. Не нравится тебе это. По пальцам пробежала прохладная дрожь предвкушения. Полузабытое за войнами Элис чувство, подталкивающее вперёд, обостряющее чувства и реакцию... Как же давно это было! Но такое — такое не забывается. Твоя сила откликалась всё чётче, всё послушней. Снова в сед...
Вы только поднимались на третий этаж, когда сверху прыгнуло это. Ты ударила в ответ прежде, чем осознала. Тварь унесло наверх, перило со скрипом скрутило, вырывая из бетона. Вверх! Прыгнула, подталкивая себя магией. А тварь — тварь прыгнула в ответ. Ты махнула посохом, с усилием преодолевая непослушную реальность. Никто не смеет противоречить твоей Силе!
Тварь, тёмно-серая с отвратительными ядовито-розовыми глазами, длинными чёрными когтями и клыками, напоминающая смесь гориллы и вставшего на четыре конечности человека, извернулась в воздухе. Твой удар пришёлся по потолку, проламывая его вверх. Подтолкнула себя, цепляясь магией за стену, уклоняясь от взмаха руками-лапами. Коготь просвистел буквально перед глазами. Близко! Тебя по инерции бросило о стену, и магия не полностью компенсировала это, а тварь улетела вниз по лестнице — Крауч проводил её глазами.
— Быстрая, — констатировал он, занимая позицию рядом. — Поймай на несколько секунд!
— Другие? — бросила ему, оглядываясь.
— Протего, — с усилием сказал тот, прикрывая вас сзади прозрачной стеной. — Готова?
— Всегда, — тварь уже очухалась и медленно, напряжённо поднималась по лестнице. Нечеловеческая пластика. Какая... мерзость!
Элис сталкивалась и не с таким, и не таким повелевала, но одно дело — быть орудием, воспринимая мир частично, другое — самой такую гадость видеть. Такое ни Строители, ни Тёмная Луна не делали. Оно... эта тварь не была рациональной. Она была скорее потусторонней, мерзкой, противоестественной врезкой в ткань мира. Вырежешь и выбросишь обратно в Бездну, не будь ты Гвен Шепард!
— Подходи! — крикнула ты. — Давай!
Тварь замерла. Резко махнула передними... лапоруками, буквально вырывая из стены куски бетона. Запустила прямо в вас! И прыгнула следом.
— Ваддивази, — шепнул Крауч, отталкивая камни в сторону.
Ты, в свою очередь, сжала посох и сжала тварь взглядом, магией, Силой, волей — всем, чем придётся. Прыжок, кажущийся таким быстрым, неминуемым, смертельным — замедлился, и тварь повисла в полуметре от вас, отчаянно пытаясь достать когтями. Она по-прежнему не издала ни единого звука, точно мираж — если бы не камни и следы от когтей...
— Авада Кедавра, — спокойно сказал Крауч. Тонкий зелёный луч вылетел с конца его палочки, коснулся твари... и без толку рассеялся зелёной вспышкой. Тварь даже не заметила Смертельного заклятья, силясь вырваться из плена и убить именно тебя. — Оно не живое. Материализованное заклятье? Долго сможешь его держать?
— Сколько потребуется, — чуть расслабилась, уловив, наконец, какой силы достаточно. Опустила посох. — Какая-то мерзкая некромантия?
— Нет, — покачал головой Крауч, шепча заклятье за заклятьем в сторону извивающегося существа. — Как будто труп или кусок камня! Никакой магии, но оно двигается.
— Фейри! — озарило тебя. Конечно! Вот где ты уже видела эти чёрные когти! Моргана рассказывала и показывала их не просто так! — Это может быть аватара фейри?
— Что это значит? — тварь, тем временем, прекратила дёргаться. Выпрямила к вам руколапу, и коготь на ней начал медленно, будто преодолевая что-то, расти. Прямо в направлении твоего сердца.
— Фейри не люди, — «объяснила» ты. Тут же поправилась: — У нас якорь — тело, а разум — форма, у них — наоборот, они разумом... воплощают, вроде бы «думают» форму-тело, а разум... наверное, где-то в ноосфере? Моргана так мне объясняла! — таким темпом коготь будет расти до тебя ещё минуту. Успеешь отойти в сторонку. — То есть, это у Древних фейри так, а может, это аватара Старшего фейри? И ему мешает то же, что нам мешает колдовать?
— Звучит логично, — Крауч смерил оценивающим взглядом растущий коготь. — Если мы разрушим аватару...
— Наверное, фейри создаст новую? — предположила ты. — Нам нужно найти и убить его разум! Или... или душу.
— До души через это не дотянешься, — поморщился Крауч, следя за замедляющимся ростом когтя. Похоже, фейри — если это точно фейри! — не справлялся. — Если оно видит глазами этой... аватары, то можно дотянуться до разума. Попробуем, — направил палочку, почти касаясь когтя, и чётко проговорил: — Конфундо.
Ты отпрянула, чудом не выпустив существо из хватки, когда то буквально потекло, когда его плоть плавно, инородно плавно исказилась, искривилась... обратившись — человеком?! Человеком безусловно мёртвым, с буквально свисающими внутренностями. Что сделал Крауч?
— Ясно, — удовлетворённо кивнул тот. Встретился с тобой взглядом, пояснил: — Заклинание «Конфундус», очевидно, управляет формой. Я попробовал ошеломить это существо, этого фейри. Его форма — это тело, я ошеломил её, а не его разум.
— И... то есть... — догадка ударила в голову ошеломляющей молнией. — Фейри захватил тело человека?
— Полагаю, здесь имеет место подмена и убийство, — нахмурился Крауч. — Фейри убил или выбросил разум человека и встал на его место, обратив связь якорь-форма в обратную сторону, после чего смог управлять, пусть и частично, телом мертвеца как аватарой.
— Зачем такие сложности? — не поняла ты, разглядывая мертвеца. Должно быть, он сопротивлялся... захвату. Неужели он нанёс... то есть, он сделал это с собой сам, когда в него — вселялся, да? — фейри.
— Фейри помешал тот же фактор, из-за которого мы не можем колдовать свободно, — спокойно сказал Крауч. И не поймёшь: это предположение или уверенность? — Как видишь, этот же фактор вернул искажённую реальность в прежнюю форму. Возможно, не полностью, — поморщился он. — Или фейри использовал тело уже умирающего человека — на разум такого воздействовать проще. Не знаю. Как видишь, он возвращает контроль.
И вправду: кожа медленно серела, кровь перестала капать, в глазах появились розовые проблески.
— Что будем делать? — у тебя не было идей. Элис с таким не сталкивалась, а ты сама... ну, надо признать, что большинство проблем ты решала грубой силой. А здесь нужна скорее смекалка, творческий подход. Ты всегда восхищалась нарисованными и анимированными героями, которые действовались не силой, а смекалкой. А ты... Тебе не хватало даже контроля над собственной силой — что уж там о смекалке говорить! На неё просто не было времени: нужно было уследить, чтобы не убить кого-нибудь невинного, не сдержавшись, не разрушить что-нибудь, не внушить кому-нибудь любовь к себе ненароком. Тяжело быть Избранной — особенно когда понимаешь, что Избранной никогда не была. И даже героем — с огромнейшей натяжкой.
— Уничтожим и рассеем тело, — ответил Крауч. — Чем меньше совокупная масса, тем тяжелей фейри контролировать аватару. Помнишь коготь? Думаю, он не сможет управлять частицами пепла. Этот... антимагический фактор помешает ему. Империо! — зачем он использовал Непростите... — Гори дотла.
И тело вспыхнуло! Пыхнуло жутким жаром. Ты снизила контроль над ним и перераспределила силу, защищая вас и здание невидимым барьером. Крауч даже с места не сдвинулся! Невозмутимо досмотрел, пока от трупа не осталась горка пепла, после чего велел:
— Распадись на молекулы, не выделяя энергии, — а когда пепел обратился дымом, который ты, повинуясь взгляду Крауча, отпустила, закончил порывом горячего ветра: — Айстасменти. Идём.
— Куда?
Чем дальше, тем больше Бартемиус Крауч вызывал у тебя уважение, но нотки недоверия — оставались. Он слишком походил на чиновников и полицаев, самый неприятный их типаж — холодных, инициативных, решительных... совершенно не ценящих жизнь людей, готовых пожертвовать кем и чем угодно ради своих или государственных целей. В конце, когда тебя признали «серьёзным фактором мировой дестабилизации», контактировали с тобой именно такие люди. Шантаж, хладнокровное убийство, давление на близких — их обыденные методы.
К счастью, не без помощи Кристо и Осси, а ещё отца Киры, ты была прикрыта от самого страшного, а ещё научилась говорить с такими... товарищами с позиции силы. Особенно после попытки сбить тебя самонаводящимися ракетами с разделяющейся боеголовкой. Провоцировать тебя желающих больше не нашлось, как потом объяснил Кристо, ты слишком мобильная, непредсказуемая цель, и о чьей-то крайне квалифицированной, но не государственной информационной поддержке спецслужбы также догадались. Несколько раз пробовали ловить на живца — не без помощи Кристо объяснила им, чем заканчиваются такие игры.
— Проверим, были ли жертвы и есть ли здесь ещё... одержимые, — Краучу, кажется, была неприятна сама идея таких существ. Это походило на поведение тех самых хладнокровных шантажистов из спецслужб — они были одержимы контролем всего и вся. Будь их воля, они бы не то что демократию, они бы и капитализм закрыли, и только боязнь сделать «как у комми» мешала им встать на этот путь!
— Верно, — ты вдруг осознала, что чудовищно устала. Удерживать этого... фейри или его аватару на одном месте было очень, очень сложно. Никогда раньше от тебя не требовалось стольких усилий, никогда прежде не нужно было такой концентрации. Если бы не подспудная уверенность от «Феликса», если бы не «просветление» от Кристо и Арании, ты бы не справилась. Насколько же ты раньше полагалась на свою силу, на врождённые способности? Но эта же сила, превосходящая всё вокруг, тебе постоянно подводила. — Я... предлагаю не разделяться.
— Интуитивная магия неэффективна, — обернулся к тебе Крауч. — Выпей, — ярко-синее зелье, всего на один глоток. Ты не колебалась. Сейчас вы вместе. — Восстановит силы.
— Может... — пересилила себя и всё же спросила: — Может, стоит попробовать волшебную палочку?
— Нет, — отрезал Крауч, взмахом этой самой палочки снимая «протего». — Твоя магия неэффективна, но быстра. Ты привыкла к ней, нет времени переучиваться, а усталость нивелируется зельями. Вдвоём мы лучше справимся с фейри, комбинируя разные стили волшебства.
> Вспомним о линии Грэма Фергюссона в совсем другом времени
Молча ступаете вы следом за Морганой, и тёмная дымка отступает от вас, оставляя в иссиня-чёрном пузыре, в котором, тем не менее, светло. Ты даже не хочешь предполагать, как Моргана это сделала: слишком много вариантов, слишком много у неё возможностей, выходящих за пределы воображения. Вам с Денисом сильно, очень сильно повезло, что Моргана не только может принять наследие Аиста и Сирени, но и благожелательна к вам после этого.
— Вы любопытны, — молвит она. — Я видела многое и многих. Не удивлюсь, если младшая вмешается на вашей стороне. Плетение Хранящей слишком красивое, чтобы грубо его рвать. Для Модрон такое разрушение подобно святотатству; для Морриган — не стоит ничего.
— Чем вообще интересно всё это таким, как вы? — спрашивает Денис. — Вы ведь и так...
— Демиурги? — усмехнулась Моргана. — Не мы. Модрон — демиург, матерь миллионов видов, сотен миров и десятков вселенных. Морриган — убийца. Я была той, кто била за пренебрежение, правила своим народом и жаждала творенья. Она была той, кто мстила за утраченную любовь и убивала из удовольствия. Я была Королевой фей, но ныне лишь хранительница Сада Памяти, вечно одинокая и преданная забвению — первая из иномагов. Модрон чувствует желание вмешаться, но ей мешает шедевральность плетения Хранящей, контрплетения Инфуцора. Вмешаться — испортить замысел, столь прекрасный в своей многогранности. Она будет действовать, чтобы компенсировать наше влияние, — не более того. Я вмешаюсь, потому что хочу вспомнить, каково это — быть неодинокой. Морриган — чтобы встретить действительно достойного противника, сразиться всерьёз — и победить.
