— Да.
— Э, ну ОК, попробую.
Он выпрямляется и берёт карточку. Сейчас это не проходимец из ближайшего переулка, а опытный продавец, держащийся соответственно своему положению. Благо одежда у него самая обычная, не оборванец. Проходимец направляется к заправке, возле которой замер большой трейлер. Хранящая терпеливо ждёт. Через некоторое время он возвращается и докладывает:
— Типа всё. Я не заснял, можешь пойти проверить. Она до сих пор не может поверить, что купила этот стул за десяток баксов, — ухмыляется он.
— Я верю, — протягиваешь ему пачку купюр. В мгновение ока пачка исчезает где-то за пазухой проходимца
— Спасибо, чё, — он смеряет тебя оценивающим взглядом. В следующий миг — исчезаешь в алой вспышке. Проходимец, почти решившийся попросту прирезать тебя и забрать остатки денег богатой дуры — ещё долго смотрит на пустое место с раскрытым ртом.
Ты активируешь Кольцо Пустоты и скользишь в пространственно-временном континууме между реальностями, вовне своего листа. Ты оказываешься в том, что зовётся Тримагистральной линией времени Хогвартса, или просто Три-Эм. Здесь ты уже не сможешь просто так изменить прошлое или будущее. Ты вынуждена будешь искать обходные пути. Впрочем, сейчас ты свободна от так называемых «магистралов» этой линии времени, пока Кольцо активно. С другой стороны, ты не можешь действовать в линии — даже наблюдать сквозь время!
Тебе нужно снять Кольцо, и тогда ты будешь жёстко синхронизирована с главными и побочными магистралами. И если «притяжение» вторичных магистралов для тебя ощущается лишь грузом, легко преодолевается с помощью мастерского владения аспектом, то главные магистралы — это нерушимые цепи. Пока что ты не связана прямо с этими цепями, но чувствуешь причинно-следственные связи, протянутые между реальностями и вселенными. Одна из них заставляет тебя использовать технику Пустоты и Времени — один из бесчисленных вариантов взаимодействия двух аспектов.
Ты перемещаешься в случайный момент времени этой линии реальности. Как и следовало ожидать, оказываешься в далёком прошлом. Ты извлекаешь запас того, что в будущем назовут якоритом, из своей инвентеки. Якорит немедленно синхронизируется с магистралами Три-Эм, но ты — нет. Повторяешь технику и снова перемещаешься в случайное место-время. И снова. И снова. И снова! После двадцатого перемещения оказываешься достаточно близко к интересующему тебя моменту. Ты осматриваешь инвентеку и выбрасываешь одну из волшебных палочек, которая однажды была повёрнута против тебя, и снимаешь Кольцо.
Очень неприятное ощущение — осознавать, что ты буквально прикована к текущему моменту этой линии. Впрочем, теперь ты можешь заглядывать в прошлое и будущее на любую глубину, а также влиять на соседние линии, следовательно, опосредствованно на любую точку времени Три-Эм, пусть прямое влияние для тебя закрыто, несмотря на то, что перемещение в прошлое всё ещё возможно. Ты прикрываешь глаза, отдаваясь ощущению Времени, чужого тебе временного потока, чётче сознавая границы и возможности. Так ли тебе, мастеру, требуются безграничные временные возможности? Нет. Они полезны, эффективны и быстры, но... Нужный человек не в том месте может перевернуть мир. Эффект бабочки. Этого достаточно.
Ты смотришь в будущее. Ты видишь саму себя, встречающуюся с матерью той, кто подберёт твою палочку. Ты перемещаешься в будущее, чтобы реализовать предложенную тебе петлю, разрешённую магистралами Три-Эм просто потому, что она затрагивает другой лист. Петля такова, поскольку ты-настоящая вписала её. Ты ощущаешь внесённые тобой-настоящей изменения очень чутко. Тем не менее, ты-настоящая не сковываешь себя-прошлую. Её воля — это твоя воля. Вы — едины. Пусть ты только начала сознавать единство себя, стоящей над временем, ты-она — уже сделала-сделаешь это.
Кто вообще понимает тебя, кроме Лорда Времени, он же Лорд Инглиш? Нет, определённо, есть несколько разумных — из них ни одного человека! — которые приблизились к тебе в понимании аспекта Времени. Но пока что из всего Пространства Парадоксов только ты и Инглиш... Лорд Инглиш несравненно могущественней тебя, однако даже сейчас, несмотря на высочайший интеллект, является слишком... прямым. Слишком прям для Времени. Он может буквально гнуть Время своей волей, повелевать им, быть неизбежным и являться всегда вовремя... но он настолько слеп в своей ограниченности Временем и простыми, пусть и самыми могущественными силами, какие только можно найти в Пространстве Парадоксов, что не может составить тебе конкуренцию. Да и не собирается. У него свои дела. Теперь уже тебя — не касающиеся.
Ты прекращаешь растягивать миг в бесконечность размышлений и обращаешь внимание к женщине, которая только что прекратила разглядывать палочку, принесённую дочерью, и подняла на тебя взгляд. Вот она тянется за собственной палочкой левой рукой, правой вскидывая вишнёвую с сердцем дракона.
— Я не враг тебе, — демонстративно поднимаешь пустые руки.
— Руки за голову! — командует волшебница, держа тебя на прицеле уже двух палочек.
— Выполнено, — ты совершенно ничем не рискуешь и можешь ускользнуть в любой миг, но ей это знать не обязательно. — Я здесь, чтобы дать тебе совет и дар.
— Как ты сюда попала? — прищурилась Пандора Лавгуд. — Я перекрыла любые пути как помехи моим экспериментам.
— Огонь испаряет воду, — отвечаешь ты, зная, что она поймёт.
— Как можно повелевать первозданными силами? — она делает шаг назад — не из опаски, ты видишь в несвершившемся будущем, что это действительно увеличивает её боевые возможности. Даже против тебя. Вот она — гибкость не только талантливой, но и опытной волшебницы.
— В этом листе — не знаю, — тебя это не интересует.
Одного только аспекта Времени столько, что твоего разума в обычном состоянии хватает на управление лишь долей этой силы. Дальнейшее прибавление мощи не увеличит эффективность. Кроме того, ты сомневаешься, что разумный, даже находящийся на твоём уровне, способен полноценно покорить более одного аспекта напрямую. Возможно, это связано с ограниченным размером души? Или тем, что разумный перерастёт в сверхразумного? Все замеченные тобой сверхразумы напоминали разумных, только более развитых интеллектуально, или же отказывались от влияния на мир. Чистой вычислительной мощи у тебя более чем хватает, а отказываться от влияния на мир — не собираешься. Кроме того, помимо прямого управления есть опосредствованное. Такое, какое дают талисманы наподобие Кольца Пустоты.
— Другой лист... инос детрактум! — формулу она прошептала — для правой палочки, а для левой, очевидно, произнесла мысленно. Ветер нереальности захлестнул тебя... и бессильно опал. — Ты материальна.
Её серые глаза изменились. Будто кто-то подсветил их изнутри. Внешний эффект иного зрения, не какой-то его отдельной стороны, но полноценного спектрозрения. Ты знаешь, что она видит яркое сияние Времени, окутывающее тебя. Она видит стержень твоей воли и широту твоего разума, ускользающего за пределы её понимания. Она видит твои силы и возможности — и понимает их лишь отчасти. Но самое главное, она видит искренность твоих эмоций. Она осознаёт, что ты не собираешься ей вредить.
— Материальна, — киваешь ты. — Я здесь, чтобы дать тебе совет и принести дар.
— Говори, — ты ощущаешь, как, повинуясь едва заметному движению кончика палочки, её окутывает волшебный щит.
— Палочка в твоей деснице. Она предназначена не для тебя и не для Луны.
— Для кого?
— Скажи Луне, что она поймёт, кому она нужна, — ты задерживаешь на палочке взгляд. Она прошла множество циклов временной петли, но, благодаря тебе, сохранилась и будет сохраняться в идеальном состоянии. Это не так сложно — отмотать время назад для отдельного предмета. Но след... временной след остаётся. Поэтому палочка столь могущественна — она обладает буквально бесконечной древностью, и бесконечно хорошо настроена на определённого волшебника. Волшебницу.
— Хорошо, — соглашается женщина. Ты знаешь, что слова она передаст, но палочку Луне не даст. Впрочем, её скорые опыты по поиску способа управления изначальными силами, на которые ты её подтолкнула, обернутся плачевно, и палочку заберёт Луна без проблем.
— Это дар, — ты извлекаешь из капчалога с помощью практичного метода скорость, позволяющего извлекать предметы по заранее заданной уникальной скорости с этой самой скоростью в любую сторону, дощечку из ясеня. — Ты передашь её своей дочери, когда она заинтересуется амулетами. Она найдёт, что с ней сделать.
— Хорошая идея, — легко соглашается она, опять же, не собираясь этого делать. Идеально. Луна найдёт дощечку в комнате Пандоры и будет ценить как память погибшей матери, возя с собой в школу.
— Кто-то смотрит за нами! — неожиданно ощущаешь ты. — Мне необходимы руки.
— Смотрит с помощью изначальных сил?
— В некотором роде.
— Делай, — она ограждает себя ещё несколькими магическими барьерами. Достаточно надёжно — даже твой аспект не сможет убрать их мгновенно.
— Ты не смеешь видеть меня, — холодно молвишь ты. — Затмись.
Комбинируешь возможности Времени и Пустоты в новую технику. Ты уже говорила, что это сочетание невероятно могущественно для тонких манипуляций?
— Что теперь? — удивление на лице матери Луны сменяется насторожённостью.
— Тебе осталось жить недолго, — молвишь ты. — Удачи, Пандора.
И уходишь временным прыжком. Теперь она сосредоточится на внешних угрозах, значительно ослабив предосторожности перед экспериментами. Это слишком... грубо, чтобы называться психологическими манипуляциями. Ты просто подтолкнула в нужном направлении, воспользовавшись её же недоверием и упрямством.
Появляешься возле Луны Лавгуд в относительном прошлом и активируешь Кольцо. Луна, держащая в руках только что подобранную палочку, резко оборачивается. Она ещё не способна увидеть тебя, но уже достаточно чутка, чтобы почувствовать чуждое присутствие. Кивнув своим мыслям, удаляешься, а она бежит в дом — рассказывать о находке.
41 Грэм: упражняться с часами
Этот день Грэм начал как обычно. После завтрака в очередной раз уселся с часами-якорем. Теперь он осознавал, что нащупал тогда, до того приключения с Хранящей — время. Или — Время? Теперь он чётко ощущал, что часов ему достаточно, чтобы чувствовать Время чутко и масштабно. Он мог даже ощутить магистралы — словно два наручника и, одновременно, надёжные колонны, подпирающие свод реальности. А ведь недавно их было три... Ещё он чувствовал, что может время — изменить. Правда, всё, что получалось пока что — это разрушение. Он мог разрушить время и, таким образом, перенестись вперёд. Чему-то большему мешали магистралы... и без них время было бы для него чем-то хрупким и ломким.
Странное ощущение — и пугающее. Если бы не магистралы — он мог бы разрушать саму историю? Жутко. На эксперименты со Временем не тянуло — напротив, хотелось забыть, как страшный сон. Но как закрыть «временные глаза»? Или временное осязание? Он не знал. Одно точно — профессор Фло была полностью права — с инореальностью знакомятся наощупь.
Часы. Грэм отбросил бессмысленные размышления — как же много в его жизни всякого бессмысленного! — и сосредоточился на них. Он не должен менять время! Он должен связать себя с часами. Якорь. Часы должны стать его якорем. Всё, что ему было известно об якорях — это магистралы. Он чувствовал их. Не всё время было хрупко. Профессор Райс, профессор Дамблдор, профессор Снейп, профессор Фло — все они были... крепче. Время вокруг — тонкий лёд, который, не будь под ним целого айсберга магистрала, можно было бы разрушить весь. Но вокруг иномагов время собиралось в глыбы льда. Интересно, как ощущается Хранящая? Уже не лёд, а что-то вроде камня или стали, да?
Сосредоточиться. Магистралы — всё, что он знал о якорях. Магистралы делали время более твёрдым и прочным. А обычный якорь, по идее, должен делать твёрдой реальность? Быть наручником и цепью, как самые сильные магистралы, но только для него? И самому не улетать в нереальность, иначе всё зря? То есть, часы должны быть очень... тяжёлыми. Иномагически тяжёлыми. Грэм вздохнул. Он ещё не иномаг, чтобы сделать часы «иномагически тяжёлыми»! А может быть, просто...
Сила времени. Это всё, что у него было. Он попытался заставить время затвердеть внутри часов. Бесполезно. Он мог только разрушать. И вокруг, кроме недосягаемого ледника великих магистралов, не было ничего прочного, что можно было... вложить в часы. Бессмысленно всё это, потеря времени... Так ли ничего и нет? Грэм вдруг осознал, что было ещё кое-что, что стабильно. Он сам. Впервые он «посмотрел» или, скорее, «ощупал» себя во времени. Он был таким же твёрдым, как профессор Снейп, но до профессора Дамблдора ему было далеко. Что будет, если эту твёрдость... разделить? Часы станут его магистралом?
И он попробовал. Попробовал раз, попробовал два, три, четыре. Бессмысленно. Его время не хотело делиться. Нет, изменить он его мог — стоит только нажать как следует, и время... посыплется. И он перестанет существовать? Страшно. А мягко разделить — никак. Грэм ещё раз вздохнул и оставил часы в покое.
Сколько времени? Теперь он мог говорить это сразу, просто ощущая. Три часа дня и четыре минуты. Конечно, Грэм знал о часовых поясах и местном времени — сосредоточившись, он мог различить «время по солнцу», «время по солнцу на экваторе» и «время по географическому часовому поясу». Просто интуитивно чувствовал, как одно соотносится с другим. Это не требовало даже усилий — достаточно было захотеть. И ощущать он мог в секундах, минутах, часах, сутках, бьениях собственного сердца, вращениях луны — чём угодно! Главное, чтобы это «что угодно» было хоть немного периодическое, пусть даже с меняющимся периодом, но меняющимся... определённо? Он и сам иногда не понимал, что ощущает.
Вспомнилась Башня Образов. Он точно знал, что Хогвартс будут штурмовать. Много раз. Во множестве реальностей. А в этой? Он не знал. Тысячи образов будущего, настоящего и прошлого перемешались в его голове, совершенно перепутались. Какой относится к их линии времени, а какой — к чужой? Единственное, пожалуй, что он запомнил — это штурм Хогвартса. Слишком часто он повторялся, пусть и по-разному. Порой замок защищали авроры, порой — преподаватели, одни или с учениками, часто на обеих сторонах были магические существа — домовики, драконы, великаны, кентавры, даже какие-то жуткие пауки! Иногда штурм проводили гоблины, иногда — тёмные маги, иногда — вообще магглы с автоматами и какими-то амулетами на шее, видимо, защищающими от магглоотталкивающих? В любом случае, на шестой курс Хогвартса лучше не идти — вдруг штурм повторится и здесь?
Грэм взял с тумбочки палочку, накинул мантию поверх кофты, вышел из пустой спальни в не менее пустую гостиную. Хаффлпаффцы были уже в Большом зале, хоть выбор участников Турнира и нескоро, — поддерживали Седрика Диггори, самого вероятного чемпиона от Хаффлпаффа. Сам Грэм думал, что скорее уж чемпионом изберут какого-нибудь слизеринца. Рейвенкловцы — не дураки так рисковать, да и практичность... Грэм вспомнил Луну и улыбнулся. Может быть, волшебница она хорошая, но не для Турнира. Гриффиндорцы вряд ли знают и умеют достаточно. Софакультетцы же... разве что Седрик. А вот слизеринцы подходили и по личности, и по знаниям — эти-то выкрутятся из любой ситуации! Да ещё и с прибытком — вспомнился Энтони с его якоритом, идеальным якорем.
