— Нет, — качнула Эбби головой, и нотка грусти мелькнула на её лице. — Единственным кумиром, единственным учителем моим был тот, кто звался Эжак Су. Именно он научил меня величайшему искусству, прежде чем уйти. Его звал долг больший, чем я готова была принять. Я же осталась продолжать его дело, и тысячи империй распались и исчезли, тысячи миров никогда не пережили свой взлёт... миллионы войн так и не произошли. Прошлая метаэра была моей. Ивицер Творцев, друг моего учителя, отошёл от дел, и я подхватила его знамя. Как видишь, — едва заметная ухмылка, — была достаточно эффективна. Когда настало время, передала знамя Время Хранящей, а сама осталась здесь — критиком, наблюдателем, капельку творцом. Думаю, что заслужила небольшой отпуск.
Вот, значит, кто перед ним. Алхимик, алхимик-по-Фламелю, человек, вершащий дела листа, ученица того, кто открыл лист, должно быть, друг Ивицера, а может быть, соперница. В ней не было ни трещинки. Совершенный монолит, отточенный инструмент, душа, обращённая в оружие самой собой, искренняя, чистая, не утратившая сложность, легко сочетающая восприятие людей как пешек и людей как личностей, игравшая в шахматы мирами и принявшая всю тяжесть решений этой игры — принявшая демонстративно, выставляя напоказ. Ему не дано было коснуться её души по-настоящему, понять её — как и Ивицер, она была слишком стара, слишком сложна и многообразна. Но он мог запомнить это и не обманываться, принимая повёрнутую к нему грань — за целое.
— Ты собираешься участвовать в этой игре, — Эбби утверждала, не предполагала. — Участвовать как фигура, камушек на весах. Эта игра вне твоей категории, и очень хорошо, что ты это понимаешь. Интересно, сколько объяснила Краучу Модрон? — смешок. — Что же, Альбус Дамблдор, ты расскажешь мне, как хотел бы ребалансировать Хогвартс и к чему его привести. Если погибнешь, я сделаю это за тебя, так, как ты укажешь. Если выживешь, то встану рядом и покажу, как это сделала бы я. Даю слово.
— Благодарю, — от такой помощи не отказываются. Слово иномага такого класса — не шутка. Она решила за него, не оставив и иллюзии выбора... потому что знала, что он выберет. Видела насквозь. — И если ты не против...
— Разрушение, война, убийство, — протянула она. — Дам парочку уроков, сделаю камушек весомей, — в её руках появилась волшебная палочка, одновременно и не-палочка — старый добрый трюк, любимый Фло, но так и не покорившийся ему. — Слушай и смотри!
Взмах палочки перевернул реальность разговора, разделяя её на линии и части.
Of union and death
> переключимся на точку зрения Сэма Робера
Полёт на «фениксе» — это ёбанный кайф! Всё вокруг видно, эта штука вмещает в себя индивидуальные, мать её, системы наблюдения, повинуется силе мысли и, должно быть, может отыметь элегантными протосскими пушечками любую земную вертушку!
— Слушай, термос, да? — обратился ты к «неразиму», управляющему этой крошкой.
— Моё имя — Теромос, — с холодным смешком мыслеответил тот. Не, положительно, эти протоссы зазнались! Ты бы с такими пушечками, этой их псионикой такого бы натворил! А Бета ещё рассказывала, что этим чувакам не надо есть, воздух тоже не очень нужен, типа, они все из себя такие «совершенные формой». Да, ты завидуешь. Чего скрывать: лучше быть крутым протоссом, чем человеком; и это никак не связано с тем, что Бета тебя сильнее, ты совсем-совсем не комплексуешь... бля.
— Слушай, Теромос, вы, протоссы, такие кораблики продаёте?
— Решил, что авто — это уже некруто? — ухмыльнулась Бета.
— Ну, финальный замес по-любому будет в воздухе, — нахмурился ты. — Моя машинка всем бы хороша, но летать — не её. Нужна летающая крошка, иначе буду как те дикари с дубинами против пулемётов и гранат.
— У нас было время сконструировать достаточное количество «фениксов», — молвил Теромос. — Я могу одолжить этот тебе.
— Серьёзно? — у тебя, должно быть, аж глаза выпучились. Он же типа сам эту штучку сделал! Так какого хре...
— Нам не чуждо чувство собственности, — прохладно улыбнулся Теромос. — Ты совершенно прав в своей просьбе, — повернулся к Бете. — Нет, никакой скайятех, созданный, как у вас принято говорить, «на коленке», не сделает Сэма манёвренней и быстрей, чем моя «Честь Зератула». Что касается твоего вопроса, — как будто ты что-то спрашивал вслух! Нет, мысли чувак читать не умеет, защита made by Джу и крутым пришельцам не оставляла шанса. Но эмоции и «обрывки смыслов» всё равно просачивались, и если это исправить, то плакала ваша пока вырубленная с Бетой связь. — Я понимаю тебя как воин воина. Тебе нужно оружие, и ты спрашиваешь, как его раздобыть. Ты — воин важнее меня, ты играешь ключевую роль в сеансе, где я — лишь один из проводников. И, — почудилось, что Теромос прищурился, хотя век у пришельцев не было вовсе — жутковатые же бестии! — я буду очень разочарован, если ты случайно что-нибудь сломаешь или пожертвуешь машиной без веской на то причины.
— О'кей, шеф, — поднял ты вверх руки. — Всё будет в лучшем виде! Давай, показывай, как этой лапочкой рулить и как её чинить.
— Не думаю, что ты справишься с починкой функций, которые не восстанавливаются сами, — качнул головой Теромос — определённо с лёгким одобрением. — В этом случае тебе стоит обратиться ко мне или к неразимам-техникам в Храме Зимней Ночи. Если нас не станет, то тебе поможет Элла Мэйдж: ваш лидер демонстрировала превосходное интуитивное понимание нашей технологии и высокий псионный потенциал. Что касается обучения, то тебе придётся открыть мне свой разум.
— Это протосс, — пожала Бета плечами на твой взгляд. — Они типа как космосамураи в кубе... а, ты ж не в курсе о самураях. Ну типа слово чести, все дела. Можешь ему верить. Протоссы, тем более неразимы, не врут. Растопыривай чакры и готовься познавать кунг-фу.
Ты только фыркнул на очередные непонятные словечки — ох уж эта старая земная культура! — и «опустил ментальные щиты» или как там оно Джу говорила. Серая инопланетная ладонь протосса легла на лоб. Тысячи образов закрутили тебя в безумной песчаной буре...
— Твою неразимскую матушку! — воскликнул, когда пришёл в себя и немножко разобрал по ящичкам внутри себя «инструкцию по вождению «фениксов»». Да ты всерьёз недооценивал эту пташку!
— Она была достойным протоссом, — ты был готов поспорить, что Теромос только что ухмыльнулся. — А теперь надевай это, — он протянул металлический обруч с кучей мелких — как подсказала «инструкция», «кайдариновых» — кристаллов на нём. — Было нелегко научить нашу технику понимать ваши человеческие команды.
— Вы что, думали передать «Честь» кому-то заранее? — удивился ты, нахлобучивая неразимский интерфейс и тут же ощущая чужое присутствие в сознании. Кто... нет, что! Это же пташка! Ты чувствуешь её, чувствуешь, как протосс!
— Разумеется, — величественно кивнул Теромос. — В нашем распоряжении было слишком много малых кораблей и слишком мало воинов, готовых стать талантливыми пилотами. Морулис предложил использовать человеческих пилотов, если это будет возможно, и мы согласились.
— А как же ваши нерушимые традиции и гордость протоссов? — подняла бровь Бета. — Передавать хренам с горы свою продвинутую технику — не слишком ли...
— У нас было достаточно времени, чтобы осознать ошибки прошлого и обещать себе никогда их не повторять, — молвил неразим. — Мы сражались плечом к плечу с людьми и зергами против Тёмного. Почему же те, кого мы признали братьями по оружию и духу, не могут принять оружие из наших рук? Нас останавливали лишь технические сложности, но времени в Пустоте и способности Морулиса притворяться человеком оказалось достаточно, чтобы их решить. В конце концов, ты носишь клинок искажения, — указал он на браслет с зелёным кристаллом — твой ей подарок. — Разве это не должно меня оскорблять, по твоей логике?
— Ну, — задумалась Бета. — Я типа слышала вашу историю, но запомнила, какими вы были в начале. Вы ведь действительно изменились — и неразимы тоже. Воразун считала, что традиции — это то, что делает неразимов неразимами. Ей было больно, что они могут уйти в прошлое, когда разные народы протоссов станут одним. Я думала, все неразимы думают так же.
— Нет, — совершенно отчётливо усмехнулся Теромос. — Ты забыла, что мы ценим индивидуальность, пусть приучены сражаться и трудиться вместе. Я был среди основателей нашего народа. При мне так ценимые матриархом традиции зарождались и развивались, я наблюдал их изменения, и последующее столкновение наших народов не было для меня первым. Я помню Адуна, — каждое его слово несло за собой некую тень, что-то... глубокое. Бездну. Бездну времени, которую он прожил. Сейчас ты совершенно ясно видел, насколько он не человек, — люди, мать их, столько не живут! — Я помню наш исход с Айура. Я помню принесённые в жертву прежние традиции и верю, что это было сделано не зря. Я думаю, что мы шли верным путём, Бета Робер, — ты вздрогнул, когда он назвал её так. — Не люди для традиций, но традиции для людей. Не так ли говорит ваш народ? Мы меняемся, адаптируемся, приспосабливаемся — кому, как не нам, оценить великую силу изменения, столь любимую зергами! Мы никогда не заглядывали слишком глубоко в возможности технологий, доставшихся в наследство от Зел-Нага. Нас останавливали гордыня и страх. Мы словно забыли, что наши тела — это часть наследия. Элла Мэйдж раскрыла мне глаза. Мы изменимся, станем сильнее, примем наследство в полной мере. А технологии... В конце концов, это лишь оружие, сколь могущественным оно бы ни было. Вы, люди, создаёте ядерные бомбы без капли псионики. Разве вы откажитесь одолжить нам это оружие, если будет в том нужда? И мы не откажем вам в ответ. Именно это означает наш союз.
— Короче, если мы вам бро, то вы нам бро, — хмыкнул ты. — А теперь хватит болтовни, лучше глянем, как я смогу порулить этой пташкой!
— Я буду следить за тобой, Сэм, — кивнул протосс, — укажу и поправлю неудачные команды.
> посмотрим, как идут дела у Северуса Снейпа
С трудом пришёл ты в себя. Голова раскалывалась, как после затяжного запоя, мысли лениво перекатывались между глыбами новых знаний и умений. Волна освежающего света прошла сквозь сознание, и ты открыл глаза, осознав, что левого виска касается серокожая рогатая... Арания, да? Имя вспомнилось с ощутимым трудом, пробиваясь словно из далёкого прошлого сквозь громады новых знаний и умений. Ладонь у правого виска принадлежала — Королеве. Королеве лучерождённых — Королеве, в которой ты не сразу узнал Джулию Сайнс, бывшую раньше лишь Принцессой. Обе девушки: не человек и большая, чем человек, — улыбнулись, и свет раскалёнными лучами соединил твоё самосознание обратно, прогнав и головную боль, и дезориентацию.
— Проснись и пой, Северус Снейп, — рассмеялась неведомо чему Джулия. — Готов к серьёзным делам?
— Пожалуй, — морщась от вспышек осознания и боли, сотрясающих скорее не голову, а глубины разума, ты встал и первым делом проверил экипировку. Половины ингредиентов как ни бывало, но ты знал, куда они делись: ты творил под руководством Модрон, лучшей трети Триликой. Это было невероятно захватывающе и бесконечно полезно, но вытащили тебя оттуда не совсем вменяемым, и только помощь сразу двух целителей духа помогла вернуться в форму. — Где я буду наиболее полезен? — ты помнил, что в нужный момент должен оказаться в Храме Зимней Ночи, но также был уверен, что момент ещё не настал.
Два нечеловека переглянулись.
— У Хранящей есть задача для тебя, — ты сдержал «ещё одна?»: очевидно, порученное тебе изначально было по-настоящему секретным.
— Вы-то откуда знаете? — нащупал палочку и магию. Всё в порядке. Алхимнож и пистолет на месте и готовы к делу. Ты улыбнулся про себя: этот «сеанс» будил в тебе старые, юношеские ещё чувства. Ощущения, что ты нужен и полезен, что ты можешь вершить судьбы — не одну свою! Да, застоялся ты в Хогвартсе, застоялся. А уж уроки Модрон — они более чем стоили любого риска! — Слышал, Хранящая не имеет права вмешиваться.
— Но план её от этого никуда не исчез, — пожала плечами Арания. — Я знакома со многими деталями, и вместе с Джу мы осветили паутину Хранящей достаточно глубоко, чтобы утверждать, какая роль кому отведена — и когда. Знания были даны тебе не просто так, а с определённой целью, и этих знаний всё ещё недостаточно.
— Недостаточно для чего? — было в этой... тролле что-то отталкивающее. В настоящих троллях это запах, а у этой Арании... затрудняешься сказать. Инстинктивно хочется поставить её на место, надавить.
— Тебе предстоит сложный алхимический процесс, состоящий из нескольких актов, — ответила Арания. — И это не алхимия вещей.
— Алхимия человека, — сразу понял ты, даже не поморщившись. Раньше сама идея вызывала у тебя отвращение, но после того, что делал вирус с людьми, после уроков Модрон... Скажем так, всегда найдётся отброс-другой на проверку парочки гипотез. В крайнем случае, гомункулов никто не отменял. — Кто?
— Думаю, — качнула головой Джулия, — ты всё ещё не знаешь всего. Пара уроков у признанного мастера не помешает.
— Более признанного, чем Модрон?
— Модрон занималась людьми в последний раз довольно давно... — молвила Арания.
— Когда вампирчиков делала, ага! — жизнерадостно воскликнула Тёмная Луна, появляясь прямо перед тобой. Чудом не всадил в неё пулю. — Сразу после кентавров... или вейл? — широко улыбнулась, точно вспомнив что-то весёлое. — А вот гоблинов мы вместе мастерили, помнится, тогда и стала упрекать, мол, мучаю бедненьких, хи-хи... Кого волнует мненье отработанного материала? Ты же со мной согласен, милый Сев?
Ты поймал себя на том, что хочешь просто из принципа не согласиться со словами этого... этой... признанного мастера, да? Всякое о ней ты слышал, но видел только со стороны. Если она действительно творила некогда с Модрон, была её ученицей — это всё меняет. Какие знания хранит эта чёрная душа? Какими готова поделиться?
— Частично, — хмыкнул ты. — Почему бы Луне самой не сделать всё необходимое?
— Я буду занята, Снейп, — пожала та плечами. — Может, собственной смертью? Или чьей-то жизнью? Ха! И я не имею дело с богами. Мерзковатые типы! Помнится, разбирала одного я на запчасти... — оскалилась, но странным образом оскал этот был не пугающим, а задумчивым. И точно нечеловеческим. Из этих троих именно Тёмная Луна была по-настоящему далека от человека. — В общем, мы с тобой нюансики обговорим, и поспешу. Джин-Джин, должно быть, как раз освободится из кривых художниковых лап! Ну? — махнула руками Арании и Джулии. — Кыш-кыш, приличным дамам невместно слушать наши россказни мясницкие, хе-хе!
> вернёмся к Сэму; на этот раз не он будет объектом нашего внимания
Бета сидела, скрестив ноги, и Теромос смотрел ей в глаза и разум, распахнутый навстречу. Пока Сэм разбирался со всеми возможностями корабля, Теромос решил преподать параллельный урок Бете. Думаю, вы догадались, что лезвие искривления, которое досталось ей, изменило её природу не только своей интеграцией. Далеко не только. Точно так же, как некогда дядя Элизы получил не только форму, но и способности архангела, Бета получила не только форму браслета-генератора, но и способности к его активации. Светлые собратья неразимов активировали свои пси-клинки энергией Кхалы, а позже, когда Кхала была уничтожена, собственной псионикой. Тёмные же тамплиеры... да, всё верно:
