Тем не менее, из собранных сил донесся общий ропот согласия, и это было достаточно хорошо, насколько он был заинтересован. В этом смысле страх был мощным мотиватором.
"Фантастика. А теперь, без дальнейших церемоний... пошли спасать мир", — сказал Джакс, сложив руки в один громкий хлопок. Люди вокруг него моментально выпрямились, шипы проткнули шомполом, а техники повернулись к своим терминалам и начали активировать телепорты.
Рычаг, большой и коренастый и, честно говоря, в основном предназначенный для театральности всего этого, был потянут, и первые три группы исчезли во вспышке света. Другие группы тоже начали моргать, вспышки света поглощали их целиком и не оставляли после себя ничего, кроме пустого воздуха, когда сияние исчезало.
Джакс поправил воротник своего боди, и его поглотила вспышка света.
Когда к нему в следующий раз вернулось зрение, он стоял на открытом травянистом поле где-то в Беларуси. Вокруг него горели здания и автомобили, а наверху десантные капсулы и десантные корабли устремлялись к земле, врезаясь в грязь, траву и камни на некотором расстоянии, извергая свое содержимое. Далекий звук артиллерийских батарей прогремел в воздухе, как гром, и корабли, пытавшиеся совершить собственную посадку, сотрясались, когда их корпуса вспыхивали взрывными взрывами, покачиваясь от удара.
Дальше перед ним вражеские силы, которые уже высадились, вытаскивали себя из своих капсул и кораблей. Большинство из них были закованы в кандалы, стянутые вокруг горла вечно извилистыми рабскими ошейниками Даксама, теми, которые позволили им править империей, состоящей в основном из рабов, не становясь затем империей, управляемой бывшими рабами.
"Мантл, управляй разрушающимися зданиями, если хочешь. Патина и Агапе, найди уязвимые места в их рядах и начни сеять неуверенность и раздор. найти, и их легко узнать по полному комплекту доспехов и отсутствию рабского ошейника. Бунт, сведите потери среди гражданского населения к минимуму, нам нужно поддерживать внешний вид". Поднявшись в воздух, Джакс наклонил голову вперед-назад, возвращая малоиспользуемые мышцы в расслабленное состояние, чувствуя гибкость в конечностях, отсутствие боли там, где раньше был его глаз. Он думал, что проживет остаток своей — возможно, очень короткой — жизни в хронической агонии из-за имплантата, но затем он освободился, удалил имплантаты и почувствовал себя лучше, чем когда-либо. живет в изоляции в Форт-Розз. "Я попытаюсь немного дипломатии, но я сомневаюсь, что это зайдет слишком далеко".
Внизу его команда рассыпалась веером. Патина и Агапе исчезли за водоворотом туманного света, который объединился в своего рода невидимую кожу на поверхности их тел, дарованную Патиной. Клоны Бунта роились в разных направлениях, привлеченные звуками криков и криков, в то время как Мантл направился прямо к зданию, которое уже было в процессе крена в сторону, угрожая опрокинуться, каждый шаг его ног заставлял здание ненадолго замирать. рухнуть, а по мере приближения снова начать выпрямляться.
Джакс скрестил руки за спиной и двинулся вперед, прямо на инопланетян, готовившихся к бою. Они увидели его почти мгновенно, пушки направились в его сторону, по крайней мере, два батальона рабов, каждый из которых возглавлял даксамит. Он надеялся забрать с собой по крайней мере несколько даксамитов — трупы, разумеется, для изучения.
Теперь пришло время посмотреть, сохраняет ли его имя прежний вес.
Джакс изобразил свою лучшую улыбку, подойдя к ним достаточно близко, чтобы заговорить. "Добрый день, рабы Империи Даксам. Я Джакс-Ур, и я здесь, чтобы освободить вас от вашего ига. Если вы пойдете против своих хозяев, я возьму вас в свои руки, как свободных людей".
А если нет — что ж.
Смерть была своего рода свободой.
* * *
[ХУРКАИС ]
Хуркайс несся по городу, чувствуя ветер на своем меху. Его лапы врезались в бетон с каждым прыжком его конечностей, его хвост держал прямо вперед, указывая назад, в охотничьей позе, в то время как серые и белые здания проносились по обеим сторонам его зрения, исчезая позади него в размытом пятне.
В его сознании возникло незнакомое чувство, психическая связь, которая тянулась и раздваивалась, как паутина, сеть, с другими экстрасенсами, которые пришли с ним, чтобы присоединиться к делу Администратора. Он был тем, кто говорил за них, когда они подходили к ней в баре, даже когда его речь прерывалась, даже когда она так часто была несовершенна, и в его глазах было большой честью быть оказанным, что , чтобы стать голосами других, которые в большинстве других обстоятельств смотрели бы на одного из его вида с осторожностью.
Их доверие к нему отразилось в их доверии к Администратору, и оно было вознаграждено, насколько он мог судить. Действительно, диапазон действия Администратора был обширен, а связи, которые он мог ощущать с другими экстрасенсами, были настолько стабильны, что казались почти естественными, несмотря на то, что у его собственного вида изначально не было ничего похожего на эту структуру. Он представлял, что количество психической энергии, которую она должна вкачивать в связи, чтобы поддерживать их стабильность, было огромно, даже когда каждый отдельный член был разбросан по всему континенту, но она все равно делала это, и он мог чувствовать каждого из них. как если бы они были рядом с ним.
Сила Администратора была почти непостижимой, такой же огромной, как и у почти мифического представителя его вида, о котором он вырос, услышав от своей матери, прежде чем они разошлись.
Хуркайс был кулумом, и это само по себе было своего рода проклятием, поскольку его вид был прежде всего известен своей диетой: кулумы были когнитиворезами ., или пожиратели разума, если быть точнее. Большинство людей классифицировали его вид по тем же принципам, что и Черные Милосердия или Звездные Завоеватели, и, несмотря на все это, он ощетинился из-за того, что его вид, полностью способный к разуму, с культурой, эмоциями и многим другим, сравнивается с буквальными животными, он не мог не стоит придираться к такому сравнению, потому что Кулум представляли такую ??же большую угрозу, как когда-либо представляли собой "Черные милости" или "Звездные завоеватели".
Кулум совершили свою долю ужасов — великих и ужасных вещей, и сделали они это в полном сознании. Сочувствие не мешало им пожирать миры, равно как и знание того, что у других людей есть свое мнение, что у них есть мечты, желания и желания, а жизнь, которая существует, соответствует тяге Кулум. Черные Милосердия и Звёздные Завоеватели редко, если вообще когда-либо, развивали более высокий интеллект и заселяли место во вселенной как инвазивные, но в конечном итоге животные вредители.
У Кулум не было такого оправдания.
Кулум могли думать, но чтобы думать, им нужно было есть. Их умственные способности росли только за счет поедания разума, начиная с примитивного разума — младенцы питались не более чем умственными импульсами жуков или меньших существ, которые на самом деле были скорее биологическими машинами, чем самоактуализирующимися вещами. Однако в конце концов они перейдут от этого к более широкому разуму, вещам с изощренными мыслями, вещам, которые могут чувствовать более широкий спектр эмоций и принимать решения.
Таково было положение Кулум. Простой способ объяснить это, и как он однажды объяснил это инопланетянину, с которым он укрылся на корабле, заключался в том, что для того, чтобы эквивалент кулумского малыша вошел в подростковый возраст, им нужно съесть около пятидесяти других малышей или пятьдесят других вещей интеллекта малыша. Им не нужно было этого делать, чтобы жить, просто чтобырасти ; Кулум мог оставаться не более чем зверем всю свою жизнь, но естественные инстинкты подталкивали его к тому, чтобы поедать разум своей жертвы, и с этим они достигли точки, когда они могли понять взаимосвязь между поеданием разума и ростом интеллекта.
Конечно, это было не так просто и не во всех случаях так просто. Кулум ел не только ради роста, и на самом деле многие из худших преступлений, совершенных его народом, были совершены из-за тяги, чтобы насладиться вкусом. Его народ ел целые цивилизации, ел своихбогов , в философском контексте, просто потому, что им было любопытно, как это будет на вкус.
Его мать была одной из таких кулумов, и она сказала ему, что на вкус это позолоченный этос, хотя он и по сей день не совсем понимал, что это значит.
Бедственное положение их существования привело его вид к определенным эволюционным нишам и привычкам. Они не были социальными существами, даже несмотря на то, что подавляющее большинство психических видов были по своей природе общинными, и вместо этого раздражались от этого. Они не любили, когда их вели, и фактически никогда к этому не привыкали, разве что воспитывались в таких условиях, что было редкостью, а Хуркайс не был, это уж точно.
Что, в целом, делало ситуацию, в которой он находился сейчас, довольно новой. Его вело, направляло самое большое присутствие в его разуме, сама Администратор зорко следила за его действиями и передавала ему подталкивания и побуждения, как невидимая нить, которая тянула его в определенных направлениях или побуждала к определенным действиям, а не к другим. Слов не было, и это больше походило на инстинкт, чем на что-либо другое, и он был не одинок в этом; каждый другой член сети, вероятно, чувствовал то же самое.
Он чувствовал, что, возможно, должен натирать это, но обнаружил, что это не так, не совсем так. Это было по-своему похоже на воплощение в жизнь фантазий о том, что думают люди.Кулум считали, что у них есть стаи и вожаки, что они руководствуются чем угодно, кроме собственных прихотей и личностей.
Быть ведомым, может, и противоречило его характеру, но это было не так уж плохо, когда его навыки должным образом применялись, когда им командовали.
Это было просто ново.
Хуркайс вырвался из переулка, по которому он несся вниз, и оказался на окраине Вашингтона, города, который он должен был защищать.Недалеко от того места, где он сейчас стоял, шаттлы с вражескими войсками врезались в полосу открытого леса через дорогу от него, ломая деревья и прорезая в земле длинные борозды, когда приземлялись. К одному транспорту присоединился другой, затем третий, каждый из их корпусов был потрепан артиллерийским огнем, но все же выжил.
Он наблюдал, как переборки транспорта сдвигаются, открывая и извергая врагов — добычу, и не первую, с которой он сегодня сражался.
Хуркайс потянулся к присутствию в своем разуме, составляя мысль и передавая ее Администратору.Будут ли у меня подкрепления для этого? — спросил он, учитывая растущее число войск перед ним. Он, вероятно, мог бы взять некоторые из них, но все ли они? Нет, он еще не был так силен, хотя с каждым новым врагом, к которому его направляли, он будет только расти.
Администратор вздрогнул, короткая пауза, затем ответ. [ПОДТВЕРЖДЕНИЕ] — взревел в центре его внимания, почти ошеломленный тем, насколько плотно упакованным было сообщение. Он воспользовался моментом, чтобы просмотреть передачу, которая сообщила ему, что она уже организовала подкрепление, чтобы присоединиться к нему в этом месте, и они были как раз в стороне. Он перевел взгляд в сторону, в сторону толчка, в сторону улицы, куда спускалось подкрепление, пока он продолжал работать с сообщением. Остальное говорило о том, что примерно они знали, что он с ними работает, как он выглядит, и знали, что нельзя стрелять в него, услышав или увидев его.
Это было достаточно хорошо для него,
Вдохнув, Кхуркайс попробовал воздух, попробовал разумы, о которых говорил Администратор, кластер уже быстро приближался к его позиции.
Могу ли я участвовать, как и в других боях? — спросил он.
[ASSENT] был ответ администратора.
Опустив тело вниз, Хуркайс напрягся и начал ползти вперед. Враг уже построился, вытаскивая из десантных кораблей вооруженных воинов-рабов. Они становились ближе с каждой секундой, но так и не увидели его...
Раздался крик, лай, и группа инопланетных захватчиков повернулась к тому, что могло быть только его подкреплением. Подняли пушки, и среди врагов были лидеры даксамитов, указывающие на его подкрепление и выкрикивающие приказы.
Теперь пришло его время действовать.
Кхуркайс откинул голову назад, чувствуя, как шум медленно нарастает в его груди, прежде чем выпустить все это одним долгим звонким воем. Он прорезал воздух, сквозь другие шумы и унес с собой его психическое присутствие, распространив его за пределы того места, где он находился.
Когда он рассказал Администратору более тонкие детали того, как работают его способности, она высказала нечто довольно любопытное.Эмоции, которые она испытала, не были неожиданностью., или страх, но что-то вроде горько-сладкой ностальгии и признания, не совсем идентифицируя его как делающего что-то идентичное другому, но быстро улавливая практическое применение и значение такой способности.
Это заставило его задуматься, не встречала ли она раньше одного из его собственных, но он не мог представить, что она испытала бы с тем другим Кулумом, если бы это было так.
Его вой прокатился по улице, по стенам и врезался в захватчиков напротив него. Он мог чувствовать, как его психическое намерение привязывается к ним, цепляется за их разум, вонзает свои крючки и цепляется за них ., открывая ему кусочек их разума, позволяя ему еще лучше ощутить их эмоции. Те, у кого был экранированный разум, держали свои эмоции при себе, но все же были на крючке — все еще позволяя ему ощущать их относительное местоположение — по крайней мере.
Ему не нужно было знать их эмоции, когда он мог видеть, как они были написаны на их реакции. Чужие пошатнулись, отпрянули, ужас отразился на лицах угрюмых, прежде самодовольных рабов, и даже даксамиты рванулись в его сторону.
На сотне языков выкрикивалось название его расы: Кулум, Ид'ак, Виракс и десятки других слов, используемых для обозначения его расы.Даже даксамиты закричали, и их усиленные чувства быстро позволили им подтвердить, что он был настоящим, он был Кулумом и был готов к броску. Их пальцы указывали на него, а их крики становились все громче, резче, требуя действий.
Ибо Кулум когда-то были известны во всей вселенной, однажды, очень давно, у них был день триумфа. В те дни сильнейшие из кулумов были в изобилии и поглощали культуры целых планет и людей, проглатывая их после единственного воя, возвещающего о своем прибытии. Не для того, чтобы утолить свой голод, обычно просто для того, чтобы утолить тягу, сделать это, потому что они могут, и тогда ни у кого не было хорошего способа их остановить. Они сделали это, чтобы стать сильнее, потому что, как только Кулум достиг определенной точки, у них оставалось мало разумов, которые они могли бы использовать, чтобы действительно расти, и вместо этого им приходилось потреблять вещи в массовом порядке, все в погоне за вознесением, чтобы стать богом. , чтобы стать чем-то большим, чем просто плоть, которой они были.
