— Выбрал? — тьма формируется в силуэт, силуэт проявляется, светлеет, пока не становится — тобой. — А кто дал тебе право выбирать за меня?
— Ты — часть меня, — делаешь шаг навстречу. Он шага назад не делает. Смотрит на тебя с усмешкой:
— Ты больше меня, но что, если я не согласен? Здесь, — взмахивает ладонями, и мрак ластится к ним, как послушная собака, — я сильнее. Ты же... — усмешка становится шире. — Будешь забыт, исчезнешь там, внизу.
— Значит, ты — мой кризис? — усмехаешься в ответ. — Поздновато, не находишь?
— Что-то мне подсказывает, что Грэм свой ещё не пережил, — хмыкает-хмыкаешь он-ты. — Джинни переродилась, Луна — загадка, переродился Сэм, изменилась Элла, возвысилась Джулия, а Марк, должно быть, изменился до сеанса — в точности как Джин. Чем сильнее изменение — тем больше силы. Почему мы должны отвергать силу иномагии? Потому что ты её боишься? Сейчас она нужна как никогда! Просто подумай, что даст нам Элис, если...
— Элис первой прикончит, — встречаешься с ним взглядом. — Она предпочитает иномагии аспекты с элементами.
— Мы преподнесём ей Пустоту на блюдечке, — он спокойнее тебя. В нём меньше эмоций — а может, те, что есть, он имитирует. — Аспект, ей противоположный, которого ей не хватает, иномагия — мелочь по сравнению с этим даром. Это логично, другой «я». Элис — логик, как и я. Зачем ты сопротивляешься? Вместе мы...
— Что будет с Ханной?
Он отводит взгляд.
— Нам незачем враждовать, — продолжаешь ты. — Это нерационально, так?
— Да, — в этом вы были совершенно согласны. Даже если он сильнее, ты — больше, и ваша вражда легко закончится общим поражением.
— Ты согласен с тем, что обратное иномагии, то, что есть в Элле Мэйдж, лучше?
— Пожалуй, — кивает он. — Она овладеет тем же при желании, без помощи мёртвых, сама, это будет её личная власть, её свобода. Мы всегда хотели так же.
— Ты забыл о желании? Мы верно служили Хранящей, и она выполнит его. Любое желание. Мы пожелаем это. Стать, как Элла. Или, — улыбаешься ты, — как новый Морулис.
— Это опасно, — неуверенно отвечает твой двойник. Вновь встречается с тобой взглядом. — А знаешь! Мы слишком долго бежали от опасностей. Я согласен — при одном условии.
Ты уже чувствуешь условие. Его несогласие — то, что разделяло вас, и теперь его не стало.
— Если не будет другого выхода, — подтверждаешь ты. — Жизнь важнее свободы. Мёртвый не освободится, у живого, не-живого всегда будет шанс.
Протягиваешь правую руку. Две правые руки, но всё-таки одну. Пожимаешь её самому себе. Тьма откатывается, повинуясь твоей воле. Ты ещё позовёшь её, если речь пойдёт о жизни и смерти, если иного выхода — не будет. А сейчас не оставляешь в себе ни частицы, выбрасываешь её всю, более того, инвертируешь всю «силу» внутри, замыкаешь, отказываешься от накопленной мощи иноразума в угоду устойчивости просто разума. Шёпоты, образы мертвецов, их тихие подсказки на грани восприятия — стихают. Выныриваешь, наконец, в реальность, полной грудью вдыхая сухой холодный воздух Храма.
— Всё в порядке, — отмахиваешься от отца, с Ханной объясняясь мысленно. — Небольшие иномагические неприятности. Где мы?
— Это место, — торжественно объявляет Теромос, обводя рукой, — Зел-Нага именуют Главным Холлом Храма Первотворения.
Вы вошли в Холл через одну из боковых галерей — собственно, Галерею Памяти. Это уже не было проходом — погружённые в историю Зел-Нага, вы не осознали, когда галерея перетекла в мост над сумрачно-синей пропастью. Десятки таких же галерей-мостов стекаются к Холлу — гигантскому шару, настолько большому, что пол на нём покажется ровным, точно это настоящая планета. Ещё сотни нитей смутно виднеются сквозь дымку. На каменном полу, отливающем тусклой бронзой, высятся загадочные многогранники, малые и высокие. Мосты-галереи спадают вокруг них ажурно ветвящимися лестницами, по одной из которой вы и спускаетесь на поверхность.
— Холл служил Зел-Нага местом встречи друг с другом вне итераций Цикла, — поясняет Теромос, ведя вас между многогранников. — Здесь же проходили заседания Совета Старейших, и каждое из этих сооружений, — вы как раз проходите мимо куба размером с трон, а позади вздымается каменная призма поболе маггловских «небоскрёбов», — это место одного из старейшин. Кто-то из них предпочитал огромную форму, а кто-то был размером с человека. Зел-Нага не подсчитывали, сколько старейшин было в Совете с начала времён, но известно, что Холл двадцать пять раз «очищался» от сидений мёртвых старейшин. Мы пройдём Холл насквозь, воспользуемся своего рода грузовым лифтом, которым Зел-Нага доставляли интересные образцы из Пустоты в камеры хранения.
Ты держишь Ханну за руку. Это успокаивает. Величественные виды Главного Холла нисколько не трогают тебя — они ничто по сравнению с дырой внутри тебя, с трещинами, у которых нет дна. Живое тепло, тепло её мыслей — пусть не отгоняет, но хотя бы смягчает, ослабляет сверхъестественный холод, колющий изнутри внутреннего мира.
Теперь ты не слышишь мёртвых старейшин. Ты не чувствуешь разумы кого-то, кроме Ханны. Это всё — закрыто. Вместо тьмы ты фокусируешься на Пустоте Кольца. Сжимаешь свободной рукой палочку: ты волшебник, а иномагом... иномагом Ханна побудет за вас двоих. И не зря же взяли с собой Снейпа и отца, в конце концов?
Стараешься вчувствоваться в окружение как псионик. Слабый из тебя псионик, но достаточный, чтобы заметить лифт раньше всех, кроме Теромоса, который к нему и вёл. Лифт — плита чуть темнее прочих. Зел-Нага не нуждались в визуальном выделении: у них была псионика, всевозможные путеводители и инструкции были буквально вплетены в камень; прослушав историю создателей Храма, отпечатав в себе их псионический язык, ты даже понял, как управлять лифтом, доверив это, разумеется, Теромосу.
Тёмно-серая плита несёт вас вниз, в кромешную тьму, которая ни капли не пугает. Не пугает, да ты ощущаешь себя беспомощным. Насколько же зависим стал от иномагии! Как привычно тянуться во все стороны сознанием, беспрерывно касаться других разумов, и псионика, особенно такая слабая, как у тебя, не заменит этого. Только Ханна, только её согревающее присутствие даёт расслабиться немного. Ты сохранишь её, обережёшь Ханну — несмотря ни на что. А если будет надо, ты...
Пятнышко света сверху давно уже истёрлось, растворилось во кромешном мраке, когда лифт плавно замедлился и вынырнул на свободное пространство, залитое тускло-зелёным. Вы сошли с платформы, оглядываясь. В привычно громадном, как и положено Храму, помещении расположились тысячи тёмно-зелёных шаров, сплетённых из Пустоты и чего-то ещё — чем-то это напоминало собственную псионику протоссов, а чем-то — эссенцию, как её видели Зел-Нага Галереи Памяти. Это была защитная оболочка, отсекающая содержимое загадочных капсул от внешнего мира — или внешний мир от него. Те самые образцы в камерах хранения.
Теромос повёл вас в огромный... коридор? На фоне зала он, пожалуй, был коридором. Помня о том, что многие Зел-Нага предпочитали буквально титаническое тело, должно быть, для них это был узенький проходик. Всего-то метров тридцать ширина! Тебе невольно вспомнились коридоры Хогвартса — родного, Три-Эм, уничтоженного вместе с миром. Вспомнились волшебные огни факелов, приятели со Слизерина, которые могли бы стать друзьями, не окажись ты иномагом... Наверное, Салазар Слизерин с его любовью к зелёному хорошо бы оценил этот «коридор» и пожалел бы, что на нём нет змеиных узоров. Жаль, ты так и не побывал в Тайной комнате... Криво улыбнулся отцу — тот бы, будь на твоём месте, провернул бы какую авантюру, попал бы в жилище василиска в поисках сокровищ Слизерина. А тебя скорее интересуют знания, которые основатель оставил своим наследникам, потомкам.
Вы прошли мимо нескольких огромных дверей... нет, целых врат! Они были охвачены едва различимым свечением псионики: защитные механизмы Зел-Нага, не то техника, не то псионика, не то что-то среднее, безупречно проработали целые эпохи и проработают не меньше. Сквозь некоторые врата просачивалось смутное присутствие. Похоже, там держали живых существ. Интересно, был ли у Зел-Нага свой аналог Тёмной Луны? Может быть, за этими вратами — химеры, сшитые из мятежных Зел-Нага, наподобие Амуна? Или из враждебных тварей Пустоты?
Проход наклонился вниз, перешёл в огромные ступени — такие, что вам пришлось прыгать с одной на другую, — упёрся в ещё одни врата. Теромос невозмутимо коснулся открывающего кристалла... Это было ошибкой! Створки врат растворились, и чуждое псионное присутствие заставило тебя отшатнуться, а неразима — мигом зажечь лезвие искривления в защитном жесте. Присутствие пропало. Просто коридор — и тишина.
— Вперёд, — нахмурился Теромос. — Дальше должна быть некая защитная система против сбежавших образцов. Активируем её, если оно окажется враждебным.
Вы не побежали вперёд — пошли быстрым шагом, взяв палочки наизготовку. Если бы ты мог потянуться вперёд разумом... Опасно. Нельзя, совсем нельзя, позже, как покинете Храм...
Чья-то тень скользнула впереди. Шесть разноцветных лучей ударили в неё — без толку осветили сумрак да выбили каменную крошку. Никого. Ничего в псионике. Настораживающая тишина.
Добрались до перекрёстка без происшествий. В его центре — большой иссиня-чёрный кайдариновый кристалл, вокруг которого вращается множество кристаллов малых, преимущественно жёлтых. Теромос со столь сильным облегчением, что его почуяли, наверное, и Роб с Оли, приблизился к загадочному механизму и вступил с ним в псионную связь. Волна чего-то незримого, явно псионического разошлась от кристаллов во все стороны, оставляя ощущение невнятной скованности.
— Это уникальное творение первых Зел-Нага, — мыслеголос протосса доносился словно бы издалека, что-то глушило его, едва не заглушало. — Они называли его Подавителем Эманаций, созданным специально против могущественных псиоников, таких, как Вторые, — ты понимающе кивнул: замеченное вами присутствие определённо принадлежало такому псионику. — Его работа в чём-то напоминает легенду вашего листа — дыхание пустоты. Подавитель «выпрямляет» любые «переписывающие» эманации за пределами тела. Псионикой всё ещё можно исцеляться, ускоряться, убивать касанием, но всё прочее он давит. Волшебство же...
— Редукто, — чётко произнёс ты, нацелившись на стену. Ничего.
— Зелья, — бросил Снейп, вытаскивая из капчалога целую коробку.
— Оружие, — отразил его интонацию отец, вытащив буквально из рукава сундук. Открыл — там обнаружился добрый десяток магических кинжалов. — Артефакты же работают?
— Те, чьё действие ограничивается собой и врагом, — холодное одобрение Теромоса, который первым же схватил один... в другой руке сжимая самый настоящий маггловский револьвер. На вопросительные взгляды протосс откровенно ухмыльнулся: — Подарок Морулиса. С неразменными пулями.
Мысленно кляня себя, что слишком полагаешься на палочковую магию (семь запасных палочек, сейчас совершенно бесполезных!), взял один кинжал — ещё один таки нашёлся в капчалоге. У Ханны были свои. Роб и Оли выбрали самые тяжёлые, у Снейпа — алхимнож, а отец распихал по карманам оставшиеся, сжав один в деснице. Глотнув усиливающих зелий и «наслаждаясь» гадостным послевкусием, вы продолжили движение.
Однако в одиночестве вы шли недолго. Два голема размером с человека выдвинулись из ниши и невозмутимо встали рядом — совсем не похожие на конструкты, но всё-таки творения Зел-Нага, монолитные, точно вырезанные из металла, четвероногие, напоминающие скорее пауков, с четырьмя же руками, оканчивающимися массивными клешнями. Голов у големов не было — да и не похоже, чтобы они в них нуждались. Прежде, чем вы напали, — а Снейп уже направил алхимнож, на свойство удлинения которого «подавитель эманаций» подействовал никак, — Теромос поднял руку:
— Это система безопасности Хранилища. Я активировал её, включив подавитель. Интеллект системы посчитал нас объектом защиты. Пока не покинем Хранилище, эти малые стражи будут нас оборонять.
— И они справятся с той тварью, которая нас разглядывала? — голос Снейпа прямо-таки сочился скепсисом.
— Это специализированные конструкты, — холодная усмешка от Теромоса. — Их сотворили для охоты на псиоников как внутри, так и вовне поля подавления. Обрати внимание на эти кристаллы, — мыслеуказал наверх. На высоком потолке действительно виднелись насыщенно-синие кристаллы. — Это аналог террановских турелей, и они работают под подавителем. Я не утверждаю, что мы в полной безопасности, но Хранилище — на нашей стороне.
Идти с двумя големами было странно. Ты всё время ожидал подвоха, не в силах прощупать их иноразумом или псионически. Големы просто семенили ногами, похожие на роботов из фантастических маггловских фильмов. И если первые несколько минут и ещё одни большие врата спустя всё было спокойно, то потом громыхнуло и тряхануло так, что вы едва на ногах удержались! Ты ощутил отдалённую концентрированную злобу, буквально жажду что-то или кого-то разорвать и уничтожить. Впереди!
— Идём дальше, — взял себя в руки. — Это же кратчайший путь?
— Верно, Энтони Даффи. Стражи защитят нас.
Следующие врата буквально вывернуло так, что едва успели отпрянуть в сторону. Ядовито-фиолетовые щупальца в человеческое тело толщиной потянулись к вам... С тихим шелестом прозрачные, едва заметные снаряды от потолочных кристаллов отсекли их на пол. Големы шагнули вперёд и залили пролом ярко-оранжевым огнём из бывших клешней, обернувшихся раструбами пушек.
— Мне уже нравятся эти ребята, — хмыкнул отец. — Можно их забрать с собой?
Тем временем, сзади подошла ещё пятёрка стражей, бросившаяся прямо в пламя. Что-то вспыхнуло, врата оплавило, и ваши защитники убрали пламя. За дырой — обычный коридор с огромной подпалиной на полу. Зато дальше — сплошь открытые двери.
— Почему они открылись? — спросил ты, когда вы шли мимо, с опаской оглядываясь. Пятёрка стражей убежала, размываясь от скорости, куда-то вперёд. Коридор разделился, вы пошли в правый, потому что из левого слышались глухие взрывы.
— Полагаю, мы выпустили нечто, — предположил Теромос, — во время активации узла трансформаций. Я думаю, что это реакция существа на активацию защиты. Оно пытается отвлечь от себя внимание, выпуская прочих пленников. Я лишь не понимаю, откуда оно знает, как. Это не Зел-Нага, иначе он бы уже...
— Охотник! — озарило тебя. Пояснил для остальных: — Это существо, которое охотилось за Зел-Нага, они говорили, что оно поглощает их эссенцию и псионику. Амун хотел поглотить его силу и...
— Амун мог оставить его незапертым, — согласился Теромос. — Охотник не был ему ровней, однако он обладает знаниями поглощённых Зел-Нага и понимает, как работает защитная система. Не стоит полагаться на неё более необходимого.
— Спасибо, успокоил, — вырвалось у отца. — Если «Охотник» сильнее этих ребяток и пушек, то что мы вообще...
