— То есть, шансы на успех минимальны? — Бойл лишь на первый взгляд столь же спокоен, как Элла. Морщинка на лбу подсказывала Минерве, что и он на пределе, а потом опять будет отпиваться успокаивающими зельями. А Том — укрепляющими.
— Я не могу дать вероятностный прогноз, — непонятно ответила Элла. Поймала взгляд Минервы. — Слишком высокая степень неопределённости. Я не могу оценивать силу возможностей или сравнивать их между собой согласно аппаратам вероятностных теорий, которыми владею. Конечная математика принципиально ограничена в условиях, подобных критической точке или манипуляциям явлениями высших порядков. Вероятность — это группа понятий конечных математик, — качнула головой. — Не буду вас успокаивать, но я выстраивала Песнь с учётом ваших пожеланий до того, как их услышала. Я в прямом смысле не могу — совсем не могу, это невозможно? — оценить, с какой вероятностью у меня получится. Сам вопрос про вероятность не имеет смысла. Если очень хочется тешить себя надеждой, то сама Песня получится в двух из четырёх вариантов будущего. Если, — едва заметная улыбка, — Хранящая не ошиблась. Это всё, что вам было нужно? — большим глотком допила чай и привстала было...
— Не всё, — остановил её Том. — Мы решали, следует ли Хогвартсу так или иначе принимать участие в будущем сражении.
— Не решили? — вопрос, но утвердительный. Такие вопросоутверждения — мелкая странность, из тех, что свойственны неординарным людям. Элла не выглядела неординарной, Минерве даже казалось, что на эту странность она не имеет права... и почему-то думалось, что странность — исчезнет. Элла, несмотря на некую... «потенциально-избыточную реальность» (так это назвал Бойл), была — незавершённой. Ей чего-то не хватало, что-то должно было с ней произойти, чтобы — что?
— Мы хотели бы знать твою позицию, — молвила Минерва, добавляя себе чая.
— По адресу? — присела Элла. — Если не случится ничего катастрофического, я буду координировать боевые действия.
— Ты не полководец и не командир, — заметил Том.
— Конечно, нет? Я знаю больше всего о целях Хранящей и думаю быстрее всех. Я сказала — координировать, совмещать решения, организовывать, а не ставить и достигать военных целей. Для этого есть командующая флотом Хранящей и командиры армий. Но кроме армии и флота есть ещё Хогвартс-дракон и вы с настроенными друг на друга кристосорбами. Есть могущественные богоуровневые игроки. Есть Моргана и Морриган, Элис и Крис, талисманы и высшие технологии. И наша цель — не военная победа. Армией и флотом допустимо пожертвовать полностью. Наша цель — Песня. А Песню сочиняю я, поэтому последнее решение — за мной. В конце концов, — лёгкий вздох, — должен же кто-то это решение принять?
— Не Хранящая? — хмуро уточнил Том.
— Она... отказалась участвовать? — Элла определённо что-то хотела сказать, но передумала. — Есть причины, по которым она вмешается в самый последний момент — не раньше. Возможно, после Песни, а не до? Я не знаю? Предполагаю, что у нас будет своя алхимия, у неё — своя. Может быть, ей нужна критическая точка, чтобы создать оружие против Криса или Инфуцора? Я не могу утверждать, что Песня вам поможет, поэтому пойму ваш отказ участвовать во всём этом. Эвакуируйтесь на Ковчег. Я поговорю с Элриком, он даст разрешение. Ковчег тронет разве что Крис, но у него другая цель.
Минерва переглянулась с Томом.
— Ты сказала, что уже выстраивала Песню с учётом... лечения иномагов?
— Уничтожения, — отрезала Элла. — Мне не нравится иномагия. Меня просили помочь. И ещё попросят, я уверена. Я планирую ликвидировать иномагию как явление. Если Песня получится такой, какой я хочу, то одним из эффектов будет восстановление души на уровне бытия.
— Амбициозно, — прищурился Бойл. — Ты понимаешь, что иномагия — не только проклятие?
— Изучала статистику, — пожала Элла плечами. — Плюсы не компенсируют минусы. Думаю, что целостность души важнее любых сверхспособностей. Иномаги, которые обратили процесс разрушения души — исключение. Ивицер, Сирень, Моргана-Модрон-Морриган — больше никто этого не добился сам. Внешние способы также уникальны.
Вновь переглянулись с Томом.
— Мы выступим на твоей стороне, — озвучил он.
— Рекомендую эвакуировать всех магов, которые не будут сражаться, на Ковчег. Я включу вас в стратегические планы. Организую связь со штабом команды. Кристо свяжет со всеми, ждите, — встала. Замерла на миг. — Мне не хочется терять потенциал этого края. Я... хотела бы проектировать его развитие и рост? — теперь это были настоящие сомнения. — Мне не хотелось бы, чтобы вы погибли, но нам нужны все силы, любые союзники, какие согласятся воевать. Спасибо.
И чётко, по-военному, развернулась и вышла.
— Впечатляющая дама, не так ли? — заметил Бойл. Морщинка на его лбу пропала. Он... расслабился? — Что так смотришь, Минерва? Если она сказала, что «выстраивает Песню с учётом», то это значит, что Песня или будет такой, чтобы закрывать дыры, или её не будет вовсе. Вы с Томом интересовались, должно быть, больше её успехами и мнением о ней, а я расспрашивал, как она работала. Её метод называется «всех прибью, одна останусь», где «все» — это задачи. Очень методичный, взвешенный и крайне трудоёмкий подход. Элла известна среди архитекторов космических станцией как проектировщик, соблюдающий технические требований от и до. Если возможно, то с резервом. Она вгрызается в задачи и оптимизацию, известны случаи, когда не снимала нейробруч целую неделю, прерываясь только на сон, еду и стимуляторы. Не самый приятный в рабочих вопросах человек, но чрезвычайно надёжный. Песня будет работать, если Элле дадут довести её до конца — в этом нет сомнений.
— А значит, у нас нет выбора, — кивнула Минерва. — Мы обеспечим создание Песни — или умрём, пытаясь, — поймала взгляд Тома. — Я нужна Хоуп, но каким будет её будущее, если мы проиграем? Давай не будем поднимать старый разговор.
— Не будем, — отвёл взгляд в сторону. — Нужно созвать Совет в расширенном составе.
— Допьём сначала чай, — молвил Роберт. — И отдохнём. Особенно ты, Том. Пара часов ничего не решит, всё одно споров будет... — покачал головой.
— Радуешься, что разгребать их не тебе? — Минерва позволила себе улыбку.
— Каждому — свои завалы, — развёл руками Бойл. — Как насчёт дегустации? Заходил на днях я в Гильдию, смотрю — а там новые сорта чая появились.
— Давай, — криво улыбнулся Том, а Минерва поймала себя на мысли, что нужно узнать, можно ли придать укрепляющим и бодрящим вкус определённого напитка. Кофе, например. Тому было бы приятно.
> Давайте сдвинемся немного вперёд во времени и переместимся из капитанской каюты в каюту совсем иную, трёхкомнатную, занятую неким семейством, чья фамилия начинается на букву «У».
Их шестеро. Всего лишь шестеро, а когда-то... Мать, Молли Уизли, сидит во главе стола, взмахами палочки заставляя чайник разливать чай остальным. Она выглядит бодрой, но это только видимость. Все здесь знают, что Молли прилагает усилия настоящего титана, чтобы вести себя, как будто не случилось ничего. Как будто все её дети живы. Как будто она не плачет по ночам. Как будто её муж Артур всё ещё рядом, поддерживает, направляет.
Напротив Молли — Билл Уизли. Синяки под глазами — мало спит. Он мрачен, лицо его кажется погрубевшим, будто его обдули, обтесали ветра самого времени. Билл улыбается, когда смотрит направо. Ведь справа — Флёр Уизли, его жена, опора и поддержка, и красота её, красота на четверть вейлы совсем не потускнела, по-прежнему освещает лицо, на котором поселилась грусть. Если Билл потерял братьев и отца, то она потеряла всех — кроме Билла.
Перси Уизли разместились друг рядом с другом. Один Перси — родной Молли, другой — его версия из иномирья, прибывшая на корабле-драконе. Перси на удивление легко нашли друг с другом общий язык, вместе обустраивали теперь уже Объединённую Канцелярию. Молли приняла «другого» Перси — как родного, и порой даже путала «братьев», как некогда Фреда с Джорджем. Билл относился ко второму Перси с лёгким недоверием, однако с уважением — он не бросил их, помог в хаосе эвакуации занять неплохую каюту... и отношение Молли к нему — подкупало.
Дональд Уизли, никогда не существовавший в их реальности старший брат Артура, был вторым и последним, кроме Перси, кто уцелел из Уизли, да и Пруэттов, в РМ-линии. Дональд казался самодостаточным малым, напоминал Молли «лучшую», более добрую версию Перси — и, одновременно, Дамблдора. Как Дамблдор знал едва ли не каждого волшебника Англии, так и Дональд со всеми был знакомцем. Дон порой «вёл мутные делишки», но никогда не нарушал закон, работал вполне себе официально, был у начальства на хорошем счету... принял их, как давно потерянную семью. Из-за него к самой фамилии Уизли на корабле-драконе относились с уважением и лёгкой опаской. Молли казалось, что это чем-то напоминает Малфоев — на них смотрели порой так же, как на Люциуса и Нарциссу.
Джинни почти не общалась с РМ-Перси. Но Дональд стал ей дядей! И именно через «брата» Артура поднявшаяся на корабль Молли узнала, что Джинни жива! Жива — и как-то участвует в загадочных событиях, которые привели Хогвартс-дракон в их мир, а их — на борт.
— Ну об иномагах вы теперь знаете, — вздыхал Дональд. — Джинни — не простой иномаг, она — ученица самого Этана Райса. Профессор Райс — это, ух, величина! — он натолкнулся на непонимающие взгляды. — Как бы вам объяснить, дорогие мои? Наш капитан Томас, Лорд Слизерин, — он в своё время весь мир заставлял трепетать. Это, понимаете ль, мировая величина, как Дамблдор, — каждый в мире с ним считается. Профессор Райс — то величина межмировая. О нём слышали во всех Хогвартсах, сколько бы их ни было на нашем листе, и каждый знает, что Этан Райс готов помочь и всегда владеет ситуацией. Какая бы инореальная беда ни стряслась — профессор Райс тут как тут, и значит, всё будет в порядке! А Джинни — его и его коллеги Фло ученица, причём она с ним путешествовала по мирам, прежде чем к нам добраться. Джин не очень-то рассказывала об этом, слыхал, всякое мол там случалось, и чует моё сердце, Джинни замешена в чём-то побольше, чем один мир, будь то ваш или наш.
Дональд оказался прав. Джинни исчезла не куда-то, а в загадочный «игровой сеанс», и большего узнать не вышло. Что-то знал Грэм, друг Джинни, но найти его так и не удалось. Зато Гарри, с которым Молли общалась в последнее время самую малость, заглянул к ней и сказал, что присмотрит за Джинни, если будет шанс. Ему поручили помогать Грэму, и они вместе со всем Хогвартсом-кораблём попадут в сеанс. К Джинни. А способ Дональда связаться с Джинни через некие «связные шляпы» и с помощью записки с протеевыми чарами — не сработал.
Обустройство в новом месте, бесконечные заботы, горе и воспоминания о брошенном доме... Всё это заставило время пронестись в считанные мгновения, пока Хогвартс не «вошёл» — оказался в этом самом «игровом сеансе». Об Игре даже Дональд знал совсем немного: мол, несколько игроков должны пройти испытания, чтобы получить великую награду, и эта награда как-то поможет Хогвартсу и им всем найти свой новый дом. А временным домом оказался край, полный летучих островов! На некоторых из них скрывалось нечто опасное — оно стало целью Грэма, Гарри и их команды. А Джинни... Джинни всё-таки связалась с ними! Сначала попросила у Дональда зеркало, а потом, наконец, поговорила!
Кажется, Молли выучила все её фразы наизусть. Первый вопрос — всё ли с ней в порядке. И она писала, что лететь за ней опасно — в точности как Рон! Ну почему, почему Молли полетела тогда к нему? «Всё закончится очень скоро» вовсе не успокаивало, а пугало. Джинни... Джинни явно знала, что такое это «всё», что «закончится». Во что же она впуталась? А сама Джинни — в центре событий вместе со своими друзьями, должно быть, другими учениками Райса: библиотекарем Грэмом, Энтони, слухам о котором было сложно поверить, и Луной, Луной Лавгуд, немного странной, но очень милой девочкой, с которой дочка играла с детства.
У Молли сжималось сердце, когда она читала наказ оставаться в Хогвартсе, мол, там безопасно. Рон... Рон писал: «Оставайся в Норе, там должно быть безопасно»! Этими же самыми словами! А когда Молли уже не могла держать перо трясущимися руками, Джинни писала Биллу:
«Скоро будет финальная битва между Элис, Хранящей, Ивицером и всеми-всеми».
Билл поверил. Молли видела это по его лицу. У него не было ни малейшего сомнения, и это было страшно. Эта... финальная битва... Она думала, что та безумная оборона Хогвартса — финальная битва, но — нет! Что-то масштабное, что-то «межмировое», во что влезла Джинни, во что влезли они все... И это всё случится «очень скоро», «если политика капитана Слизерина не изменится»!
Билл без слов тогда дал перо Перси, и тот написал чистую правду, что Объединённая Канцелярия не пойдёт ни на какую битву! Ответ Джинни звучал столь же взросло, сколь тревожно. От битвы, мол, зависит их будущее, а Хогвартс встанет на сторону Хранящей или Элис. И просьба написать, на чью именно сторону, когда они узнают. Как будто... нет, не как будто. Сквозь слёзы Молли вдруг поняла, что Джинни и вправду могла что-то изменить. Повлиять на альтернативного Того-кого-нельзя-называть — Капитана Тома Слизерина. Или на его жену, альтернативную Макгонагалл (от этих иномирий кружится голова!).
Молли не видела, что писали дальше. Она перечитала всё потом. Совет «сделайте из них крепость» Билл принял очень близко к сердцу. И Дональд тоже. В считанные часы они организовали волшебников накладывать защиту на каждую комнату — снаружи и внутри! Вместе с Флёр Молли зачаровывала их комнаты, а потом Билл повесил сверху несколько своих изобретений.
А теперь Дональд снова собрал их всех. Молли догадывалась, зачем. «Напиши мне сразу, как узнаешь, на чьей стороне будет Хогвартс». Дон — узнал! Молли никогда не была политиком. Артур, глава отдела Министерства, волей-неволей разбирался во всём этом, но Молли... Молли просто верила мужу, как сейчас — Биллу, Дональду и Перси. Но никто из них не знал, что лучше — загадочная Хранящая Время, по могуществу не уступающая мифическим богам, или Элис, командующая некими Строителями — существами, подчинившими себе тысячи миров! А её Джинни пишет, что говорила с Элис, и многие видели, как сама Хранящая уводила Джинни вместе с профессором Райсом и Фло неведомо куда. Узнавая обо всём этом, обо всём, что творилось на корабле, что было раньше, Молли чувствовала бессилие. Джинни, малышка Джинни что-то делала там, на страшной высоте, где уже не политика, а — что?
— Хогвартс выберет сторону Хранящей, — сказал, наконец, Дон, маленькими глотками смакуя чай. Чай, специи, ингредиенты — вот что отвлекало от горестей и бед Молли. На корабле было столько всего! Гильдия (возглавляемая Даффи — должно быть, отцом Энтони) поставляла столько всего разного, порой уникального, что Молли полностью отдалась кулинарным экспериментам, как только обустроила быт. Каждый раз готовить что-нибудь новенькое на ужины, завтраки, обеды и слушать удивлённую похвалу детей — что может быть прекраснее?
