— Мы? — уточнил Альбус. — С вами кто-то из художников?
— Из художников нас только двое, — хмыкнул Эшер. — Я да Эбби. Эбби взяла с собой старину Вильгельма, потому что нет ничего более полезного на космической станции, чем натуральный викинг с во-о-о-от таке-е-е-енным топором! В общем, мы с Джеймсом и Мойлином ждём гостей возле обшивки. Я отправился к вам, как только сработала сигналка Джеймса. Хотел новости сообщить, да невольно подслушал разговор. В общем, располагайте мной, — развёл руками. — Может, я уже не иномаг, но волшебник-то хороший! И самый умный из котов, — состроил обаятельную улыбку.
— Принят, — невольно рассмеялась ты, радуясь про себя, что с Джеймсом и Мойлином всё в порядке. Эбби... судя по памяти Джу — лучший выбор! Вот что делать с Медузой, с воскрешающимися вортигонтами и с Элис, если Эбби не справится... Ладно. С проблемами стоит разбираться по мере поступления. Для начала надо сделать так, чтобы путь Элис больше никто не повторил — скрыть Крак раз и навсегда. А для этого нужно добраться до центра. Быстрейший путь — метро. Вход загорожен кристаллом, служебный — тоже. — Как насчёт помочь нам с этой штукой?
— А, кристалл совершенного порядка! — смерил рекомый взглядом Эшер. — Ты обратилась в точности по адресу! Эбби наловчились гадости ломать — для этого есть три подхода...
Meet the relict of the past: Rogue
Жизнь вонзилась в твою душу болезненной иглой. Тысячей иголок! Тысячей острейших шипов — шипастые лозы сжали твою сущность и понесли наверх. Ты улыбнулась. Расправила плечи. Взмахнула Ножом, рассекая лозы. Оттолкнулась от них, не обращая внимания на боль от порезов, устремилась вверх. Сама. Никакие лозы, ничья воля, никто не смеет забирать у тебя право идти вперёд и вверх самой!
Ты поднималась по невидимым ступеням, ты боролась с невиданными существами, огибала смертельные парадоксы, и чья-то сила, чья-то мягкая энергия исцеляла твои раны. Джу. Джулия посылала тебе поток прохладного тепла. Ты шла одна, но на самом деле одна не была. И монстры, чудовища, встающие у тебя на пути, падали от Ножа, пока ты не добралась до первой цели.
Скованная тяжёлыми цепями амазонка с нечеловечески хищным лицом облизнулась при виде тебя. Рванула цепи. Цепи удержали. Без колебаний взмахнула ты мечом. Цепи пали. Амазонка прыгнула к тебе. Ты сгруппировалась. Готовая атаковать или уклоняться, тем не менее, протянула ей руку.
— Продолжим вместе или разойдёмся? — спросила ты её.
Она смерила тебя взглядом — нечеловек, нечто родом из ночных кошмаров. Под её смуглой кожей колыхались отнюдь не мускулы. Ядовито-зелёные капли срывались с губ, когда скалилась, и прожигали камень алтаря, к которому была прикована. На шее — ошейник, останки цепи глухо звенят при каждом движении. Она коснулась ошейника, провела по цепи левой рукой. Встретилась с тобою взглядом: сильная, хищница, но всё-таки не зверь. Разумная, обрётшая свободу.
— Она не давала выбор, — с ощутимым трудом произнесла она. Не потому, что что-то мешало — просто не привыкла разговаривать. — Не спрашивала меня.
— Она умерла, — пожала ты плечами, всё ещё протягивая руку. — У меня уже есть оружие, — качнула Ножом. — От союзницы — не откажусь.
— Пойдёт, старшая, — она медленно обхватила твою ладонь. Это было странное рукопожатие — кажется, вы обе опасались раздавить друг другу кости. — Куда теперь?
— Выше, — кивнула ты на лестницу, уходящую в небеса, тающую в белой дымке.
— Что это? — удивилась она, когда мягкая сила Джу, точно почувствовав ваш договор, окутала и Зару.
— Джулия Сайнс, моя... наша союзница, — ухмыльнулась ты. — Она не воин, но полезна по-другому.
— Я вижу, — кивнула Зара. — Младшие нас ждут.
И вы пошли. Дальнейшее восхождение было относительно простым. Прикрывая друг другу спину, ограждённые Джу от утомления и ран, вы расправлялись с новыми и новыми видами тварей. Зара с аппетитом поедала их мясо. А ты, в свою очередь, обратила Нож в палочку, наколдовала костёр и показала ей, что жареное вкусней сырого. Впервые увидела благодарную улыбку монстра, выращенного Темнушкой.
Тёмные, расплывчатые фигуры встретили вас на очередном этаже бесконечного восхождения. Кисловатый туман забивал Заре нос, заставляя раздражённо фыркать, а далёкий детский крик — вполне себе знаком. «Младшая», как назвала её Зара. Не сговариваясь, вы с Зарой прыгнули в туман.
Тёмные фигуры встретили вас парными мечами. Зара перехватила оба клинка своего противника отвердевшими, обратившимися в металлические клешни руками. С силой развела руки, толкнув врага, плюнула кислотой в глаза. Взмахом клешни перерезала шею.
Тебе же досталось два врага. Нырнув бабочками от атаки первого, воплотилась за спиной второго, пинком бросила его на другого. Выпад резко удлинившимся Ножом. Смахнула, как мерзких насекомых, с лезвия два трупа. Переглянулась с Зарой. Крик отдавался эхом от стен, от массивных серых колонн — непонятно, в какую сторону идти. Нюх Зары забит, а ты — не следопыт, а воин. Кивнули друг другу. Зара направилась в одну сторону от лестницы, ты — в другую.
Один за другим силуэты противников выходили навстречу, выныривали из-за колонн, прыгали откуда-то сверху. Ты спокойно, методично убивала их. Лучший враг — мёртвый враг, кем бы эти создания ни были. А созданий становилось всё больше и больше. Откуда-то сбоку показалась Зара. Уже вместе прорывались вы сквозь целую толпу врагов. Бой превратился в бойню — вы были намного сильнее любой из этих... теней, но и их было несоизмеримо больше. Вы буквально прорезались сквозь ряды противников, несколько раз едва не оказавшись буквально заваленными телами!
— Лучше, лучше, лучше! — крик вдали стал различим.
Зара прыгнула. Оттолкнулась от колонны, затем от другой, рванула вперёд, уклоняясь от боя. Ты, в свою очередь, ускорила восприятие, быстрыми скачками воспарила в воздух, обращаясь в иллюзорных бабочек и обратно так быстро, что просто перестала падать. Одновременно с Зарой вы прыгнули к маленькой фигурке и распотрошили окружающих её теней.
— Лучше, быстрее, сильнее! — воскликнула девочка в изорванном платье, каждым словом порождая новую пятёрку воинов.
— Мы, — рывок, выпад, пинок, рывок, блок, выпад, взмах, — не враги, — рывок, рывок, рывок, широкий взмах! — тебе, Ула!
— Ула? — она замерла. Тени замерли тоже — всё войско теней, стягивающееся обратно, защищать свою создательницу. — Кодовое обозначение — Ула-тринадцать, улучшатель концептуальный, ограниченная серия. Готовность к работе отсутствует, — она посмотрела на тебя серо-голубыми глазами, в которых была только боль. — Модуль неэффективен, модуль нуждается в отдыхе, модуль желает быть утилизирован. Начать процедуру утилизации?
Жестом велев Заре отойти, ты подошла к девочке, смотрящей на тебя со смесью надежды и смирения.
— Я обещаю, что ты отдохнёшь, — что вообще ей говорить? Ты не этот... как его там... психолог! — Я знаю! Я знаю, она тоже обещала. Я... Давай мы проводим тебя? Ты свободна, Ула. Не надо ничего делать, не надо ничего улучшать. Мы с Зарой проводим тебя вверх, там... там ты будешь свободна. Больше никто ничего тебе не прикажет. Можешь остаться тут, но тут... — вздохнула. — Тут не безопасно, и тебе опять придётся делать защитников.
— Четырнадцать и пятнадцать свободны, — она посмотрела на тебя. Не обвиняюще. Она... будто спрашивает, почему она, почему не кто-нибудь другой! Ты приобняла девочку, не зная, что ответить.
— Потому что ты лучше их, — вдруг сказала Зара. — Старая хозяйка брала себе только лучшее. Ты — лучший улучшатель. Она, знаешь ли, про отдых ничего не знала, — Зара невесело усмехнулась. — Поэтому мы не отдыхали, а работали. Беспощадна и к себе, и к нам. И мы, — оскалилась она, — должны быть беспощадны! К себе, ко всем, ко всему! Сильный закалится, слабый — умрёт. Ты — сильная, Ула. Не воин, нет. Мы защитим — дальше будет жизнь. Я останусь, — клешни обратились руками — Зара задумчиво почесала голову. — Старшая — не хозяйка. Союзник, не погонщик. Вместе — сильнее, чем одной.
— Я знаю, — слабо улыбнулась Ула. — Эффективное решение. Высокий потенциал. Разделение, интеграция, совмещение, дублирование, взаимообмен. Я неэффективна. Нуждаюсь...
— Поступай, как хочешь ты сама, — оборвала её. — Ты свободна, Ула. Не важно, что лучше. Делай, как ты хочешь.
— Желание — критерий оптимизации, — зажмурилась она. — Оптимизирую мышление. Улучшаю выбор. Учитываю граничные условия. Временно-оптимально решаю. Я... я пойду с вами, — открыла глаза. — И они, — махнула рукой в сторону теней, — пойдут с нами. Временные. Необходимо потратить. Жалко не использовать. Хочешь что-нибудь улучшить, старшая?
— Хочу улучшить твоё состояние, младшая, — погладила её по голове.
Молчание.
— Её нельзя победить, — серьёзно сообщила тебе Ула, успокоившись. — Нельзя улучшить. Нет пути.
— Ты имеешь в виду... — медленно начала ты.
— Она — лучшая. Не я, не ты, не Зара, — последняя недовольно оскалилась. — Она — лучшая, последняя, непревзойдённая. Нельзя превзойти, нельзя улучшить!
— А если наоборот, — предложила ты, собравшись с мыслями. — Можно улучшить... ухудшение?
— Нет? — удивлённый полувопрос. Ула посмотрела на тебя по-новому. — Нет вариантов? Но...
— Она просто защищена, — предположила ты. — Или защитилась сама. Не она «так хороша», а твоя способность, ты не дотягиваешься до неё? Может быть, ты не везде можешь работать в этом месте? — месте — или состоянии?
— Мы должны проверить, — с неожиданной решительностью. — Я хочу её видеть... старшая. Я хочу увидеть последнюю из нас.
— Ты увидишь, — повернулась к Заре. — Понесёшь её?
— Ни волоска не упадёт, — кивнула та.
Туманный зал с колоннами остался позади. Вы поднимались выше и выше — ты с Ножом впереди расчищала путь, порой пуская теней вперёд, разминировать многочисленные ловушки, к счастью, одноразовые и незамысловатые. Зара с Улой на закорках окружены толпой воинов — Зара морщилась, что всё веселье достаётся тебе, но была согласна, что здесь и сейчас ты — лучше, эффективней: Ула подтвердила. Сама Ула восстановила силы благодаря Джу, но ни ты, ни Зара не собирались ей рисковать — слишком медленная, слишком... не воин. Так и должно быть. Воины существуют для того, чтобы не воины могли жить спокойно, в безопасности. Крис и Морриган — не воины, а убийцы!
Спустя неопределённое время (имплант недоступен, а ощущения размазываются между точками отсчёта), спустя сколько-то сотен этажей вы ступили на узкий мостик, висящий над чёрной пеленой. Такая же пелена сгущается вокруг. Над головой — яркие звёзды. Это место было прекрасно, но тебя больше волновало, не выпрыгнет ли кто из пелены. Никто не выпрыгнул. Прыгнула сама пелена. В одно мгновение растянутая процессия сгинула, утянутая дымными щупальцами, сквозь которые Нож прошёл свободно, без сопротивления. Только ты, Зара и Ула — тени пропали.
Зара теперь шла прямо за твоей спиной. А ты напрягала все чувства, периодически резко вспарывала пелену Ножом в надежде зацепить неведомого врага. Без толку.
Подул свежий ветер. Запах дождя. Пролетали облака, загораживая звёзды ненадолго. Мостик привёл вас на площадку. Никакой лестницы дальше. Только площадка, клубящаяся пелена вокруг и звёзды, то вспыхивающие, то меркнущие, над головой. Одинокий силуэт на краю площадки. Ты осторожно подошла и окликнула:
— Аса?
— Нам некуда спешить, — мужской голос. Ещё один враг? Нет, голос вполне знакомый, просто... мужской? — Моё прошлое имя вычеркнуто, — он повернулся — бледный, со шрамами, причудливо вьющимися по лбу и щёкам. — Моя внешность — возвращена.
— Ты... был мужчиной? — не сразу нашлась.
Зара остановилась рядом, ссадив Улу на прохладный камень площадки.
— Всегда, — отозвался он. — Она предпочитала видеть рядом женщину. Я не видел смысла возражать.
— Что ты будешь делать? — осторожно спросила... незнакомца? Аса почти не говорила (говорил!) с тобой вне данных ему задач. Если Зара большую часть времени проспала в твоём сердце, а Ула подсказывала по своей инициативе, то Аса откликался на команды — и не более того. Значит ли это, что он зол на тебя?
— Я по-прежнему вижу вас насквозь, — пожал он плечами. — Я бы хотел поделиться воспоминанием.
— Разве мы не должны... продолжить... то, что делает с нами Поток? — ты не понимала, а скорее чувствовала происходящее.
— Нет, — простой ответ. Его ровный тон — всё тот же тон Асы. Спокойный, но не безразличный. — Мы вне реального времени. Некуда спешить. Я бы хотел поделиться воспоминанием.
— Я не против, — кивнула ему. — Зара, Ула?
— Я не смогу улучшить воспоминание, — развела руками Ула.
— Так и должно быть, — молвил Аса. — Нельзя улучшить то, что реконструировано идеально точно. Нельзя улучшить меня.
— Показывай, что хочешь, — оскалилась Зара. — Чую подвох!
— Иногда, — он отвернулся, — следует взглянуть во мрак, чтобы получить понимание о свете. Следуйте за мной.
Вы следуете. Ступаете по сформировавшейся из пелены дорожке и смотрите на тёмно-коричневые горы, верхушки которых, кажется, щекочут звёзды. Облака проносятся не под звёздами, а над — что такое местные звёзды? Что за огни сверкают в ночном небе? Дорожка растворяется, а вы ступаете на потрескавшиеся плиты. Древняя дорога ведёт в горы, к развалинам строений настолько старых, что сейчас и не угадать, какой они были высоты, какого назначенья.
Далёкие беззвучные молнии прочерчивают темноту. Иногда сквозь облака пробиваются яркие лучи, отражаются бликами в горах, превращают пейзаж в счастливое лето, а скелеты деревьев и жухлая трава вновь обретают жизнь. Обретают, чтобы утратить в следующий же миг. Ветер то приятно холодит, то вытягивает жизнь по капле. Сумрачное место. Вы идёте следом за двумя фигурами. Их разговор неслышен, но ты знаешь, кто они. Тёмная Луна и Осси Нуар что-то ищут в этом месте. Что-то искали — сколько лет, сколько веков назад?
— Сопределье, — говорит Аса. — Место, где миры, подмирье и надмирье пересекаются. Это одно из особенных мест — особенных в том числе тем, что сюда не достаёт взор божеств, и иномагам нечего здесь делать. Здесь Тёмная Луна нашла нечто, с чем не была в силах совладать сама.
— Что же это за чудовище? — пробуждается интерес Зары. — Как она его убила?
— Не чудовище, но чудовищно, — ровно поправляет Аса. — Здесь не было монстров, врагов и ловушек. Это место было заброшено много эпох или метаэпох тому назад — тем не менее, могущество тех, кто здесь работал, было таково, что немалая часть — сохранилась. Та, что под землёй. Не будем торопить ход событий.
Вчетвером вы идёте за Луной и Осси. Они, кажется, расслаблены. Осси выглядит заинтригованным, но молчит. Тёмная Луна — хмура, едва ли не мрачна.
— Я не думал, что в Сопределье кто-то жил, — говорит Осси, когда, наконец, они добираются до края развалин. Серые камни, покрытые где мхом, где лишайником, где-то точно поеденные, а где-то — идеально ровные здания, совершенно пустые изнутри.
