Она знала о множестве технологических доменов. Работала почти во всех из них. Серьёзно углубилась, однако, только в несколько — самые перспективные в универсальности. Домен пространства. Домен виртуальности. Домен метаперехода. Домен структуры. Совместная сила четырёх доменов... вернее, то жалкое приближение, к которому она подступилась, — она ошеломляла. Это была сила превыше божественной — сила, выводящая её на нижние уровни индустриалов как минимум. Сила, которой она оказалась недостойна, сила, которую не достигла, не успела — безмозглая и поспешная, жадная и косная!
Она станет лучше. Она инженер. Улучшит, перепроектирует себя. Эта «Элла Мэйдж» всем бы хороша, но даже не пыталась лучше стать. Ни одного импланта. Усиление тела — на этом всё. Почему Инфуцор предостерегал её? Почему Эллу якобы нельзя недооценивать? Каким гением она бы ни была (судя по разговору с Дамблдором — таким себе), разве способна превзойти гения, улучшавшего и усиливавшего себя за пределы человечности? Даже безднов Годрик, считающий Ровену личным оружейником, восхищался её скоростью реакции и стратегическим мышлением! И тот факт, что Инфуцор думал, будто бы в Элле есть нечто опасное, что это не обычная жертва для снайперского выстрела дрона или банальной ловушки с ядом, намекает: Ровена что-то упускает. Чего-то не понимает. Где-нибудь глупит!
Отчего Элла вообще ощущается точкой нестабильности? Эшер — за счёт трансфоживления, но Элла не трансфоживлена — отнюдь! Она говорила об «эссенции», перед тем как встретиться с Эшером, — возможно, особая способность, не связанная с Потоком? Что-то из этих игровых аспектов или «инфомагии», о которых также предупреждал Инфуцор? Но способности Джинни или Джулии не делают их точками нестабильности — нет, это просто разные структуры в возможностном пространстве, которые не так уж сложно прочитать — и просчитать на тысячу ходов. Из всех видимых (читай — тех, кто не рядом с Эбби) точкой нестабильности ощущаются лишь Эшер с Эллой. Медуза — нет, она просто слишком... слишком велика, её возможностное пространство читаемо, но медленно меняется, а размер таков, что не моделируемо как имплантом, так и вычислительным кластером, для этого, вообще-то, и построенным!
Элла и Эшер, Эшер и Элла... что общего у трансфоживления универсального оборотня и способностей её жертвы, гениального инженера, превратившего Крак в оптимальный потоковый распределитель? Может ли так быть, что Элла способна превращаться, менять свою форму, форму своего бытия, в пределах, больших, чем сам Эшер? Ровена допускала такую возможность. И если это правда, если способность Эллы быстра или автоматическая, то понятно, почему не сработает ловушка с ядом. Или — снайперский выстрел в голову. Элла восстановит своё тело и адаптирует к угрозе. Но каковы пределы? Всякая задача имеет решение — каково решение задачи смерти Мэйдж? Да, определённо не сразу действовать, а выжидать и наблюдать — хороший выбор.
Она сделает свой ход, но позже. Прежде же — Медуза. И инструменты, без которых идти к ней рискованно, опасно. Испаритель реальности. Пространственная швея. Универсальный структурный материализатор. И привычный обвес из трансформтеха — её творения, её домена. С тремя венцами разработки и защитой она готова будет говорить.
Hunt the hunters: Джу
Она ощущала себя неправильной. Пустой. Странное чувство. Пустой сосуд — не настоящий человек. Она и не была человеком? Уже нет. Лучерождённая — больше, чем человек... и меньше вместе с тем, пусть Моргана и не согласилась бы. Королева. Она никогда не хотела быть Королевой лучерождённых. Она хотела... А чего она хотела? Уж точно не чувствовать себя пустым сосудом, чувствовать себя не слабой, нет... Она была волшебницей, и многое, присущее лучерождённым, сохранилось без луча. Она была лучше простого человека. Но меньше вместе с тем!
Пустота. Ей было сложно сформулировать, что это. Она прекрасно разбиралась в эмоциях и чувствах. По-прежнему ощущала чужие, пусть Элла и сказала, что эмпатия может исчезнуть после созданья Песни... создания Потока. Не исчезла. Более того, сама Песнь шептала, подсказывала ей, и кажется, что ещё немного, и вернётся знание — как у лучерождённых, но другой природы. Она не стала тянуться к Потоку, не стала Песнь просить — ещё помнила ощущенье полноты.
Полнота и пустота — не эмоции, не чувства, а нечто полностью иное. Полнота — растворение в Потоке — иль лучах Велисо. И то, и другое — не она. Нет, не так! Она, но... не та её часть? Не та её сторона? Не та она, которой хотела б быть сейчас! Какая она — настоящая? Кажется, что Джинни, Том и Итолл счастливы: Песня настоящесть им вернула. А у неё — отняла! Не отняла. Показала! Показала, какой же иллюзией было её представление о самой себе. И как легко сделать из неё-одной — её-другую. Так, что другая будет верить, что ничего не поменялось, а на самом деле...
Наверное, ей нужно было поговорить с Томом. Это было глупо-иронично, но она, Сильф Сердца, потеряла своё Сердце. Игрок Разума, он мог подсказать, ведь аспекты пребывают в равновесии, и убыток одного соответствует прибытку противоположного обычно. Механика аспектов — она знала о ней больше. Узнать успела — она иль не она? Она-и-не-она? Была ли Королева Зорь и Надежд ею или не была? Была ли ею она здесь, в настоящем? Что вообще такое «я»?
Пустота была болезненной. Сосуд должен быть заполнен. Но полнота — полнота делала её не собой! Делала её Песней, прекрасной, но всё-таки чужой. Или Королевой-и-лучом — она с трудом могла вспомнить, чем руководствовалась, Зори и Надежды воплощая. Что-то среднее? Как возможно что-то среднее? Можно ли быть наполовину человеком и наполовину лучерождённым? Нельзя. Так и здесь. И это не пугало, нет, а заставляло опускать руки. Равнодушно-безысходно! Настолько, что хочется плюнуть на всё и потянуться к Песне, утонуть в ней, чтобы снова стать полной — ощутить «истинное» «я», и тело тогда станет только точкой, бесконечно малой крупицей во множестве вариантов, и все будущие, прошлые и настоящие снова станут открыты. Открыты лишь пассивному наблюдению — да только зачем действовать, если уже стала всем, кем можно стать? Уже осознала свою душу во всём множестве вариантов, все пути, все выборы, все смыслы, результаты?
Она рассказала об этом Тому в вагончике метро, отгородившись системой из десятка чар (Поток норовил подсказать, как их лучше совместить, словно классическая магия была его частью). Она не хотела, чтобы слышала Джинни, слышал Итолл, разве что Гриффиндор... на Гриффиндора было наплевать. Внутри что-то вывернулось наизнанку — не хотелось вчувствоваться в этого человека. Вообще ни в кого. Хотелось выключить эмпатию раз и навсегда. И лучерождённость, сосудность — остаться просто Джу. Волшебницей — и хватит. Невольно она стала совершенно не согласна с Эллой: все эти сверхспособности, улучшения, развития... ей хотелось обратно. Стать ребёнком с непробудившейся ещё эмпатией, гадающей, что же думают мудрые взрослые, решающие проблемы за тебя. Да только «фарш эволюции не провернуть назад», как выражалась Тёмная Луна. Несправедливо, что ей не дали права просить у Потока, как иномагам, не дали шанса всё исправить и вернуть! Не всё, но хотя бы вот себя.
Прошлое же, метапрошлое... Как же ей хотелось, чтобы не было всей этой тьмы! Просто жить с родителями (пусть ссорятся на здоровье), пусть даже будет эмпатия, но только туда, в мирную жизнь, назад, где не надо охотиться за фейри, не надо принимать подаренный луч, чтоб не было Потока, иномагии, сеанса и Хранящей... Но если не будет Хранящей, то не будет и Эллы, не будет единственной подруги. Она будет снова одинока — такова цена.
Том выслушал весь этот сумбур спокойно и задумчиво. Он не сочувствовал в полной мере — скорее «понимал» её, но не отражал эмоции. Не делал вид. Он задумался над этим как над очередной задачей на своём пути — это подкупало. Том не был добрым человеком, да и человеком до недавнего времени был не полностью. Он убивал в прошлом. Он не умел жалеть. Сочувствовать — научился, но только когда разрешал себе. Нечасто. Немного завидовала этому: у неё было всё наоборот.
— Почему не спросишь Эллу? — просто сказал Том.
— Я боюсь, — честно призналась она. — Я боюсь, что Элла скажет: «эта проблема не имеет решения». Это не часть моей психики. Это часть моей души.
— Несмотря на то, что мы сталкивались с духовной инженерией, а душу Грэма собирали по кусочкам? — выразительно приподнятые брови — и никакой эмпатии не надо!
— Несмотря, — выдохнула она. — Я... Это не разрушение, а деформация, — она помедлила. — Наверное, это тоже можно исправить. Может быть, Зел-Нага или Модрон? Но мне.... мне страшно просить об этом. Что, если после буду уже не я? Я не знаю, какое из «я» — настоящее. Какая я — это я!
— Когда-то давно, после победы надо мной, мной-из-дневника, Гарри Поттер говорил с Альбусом Дамблдором, — Том смотрел ей прямо в глаза, и в глазах его она видела что-то, чего ей не хватало никогда. — Гарри был поражён тогда своим сходством со мной. Мы оба полукровки, оба сильные волшебники, оба воспитывались у магглов, наши матери отдали за нас свои жизни, и оба мы говорим на змеином языке. Альбус сказал Поттеру: человек — это не свойство характера, а сделанный им выбор. Гарри выбрал Гриффиндор, хотя мог выбрать и Слизерин. Выбрал гриффиндорца Рона, а не слизеринца Драко. Он пошёл по иному пути. Выбор в критический момент — это то, что определяет нас не меньше, чем все эти «характеры» и «обстоятельства». Многие... трансцендентные сущности, вроде Королевы Зорь и Надежд или Принца Наступающей Весны, не различают человека и его душу. Но мы не протоссы и мы не предельно существуем, наши души и наши разумы связаны, но разделены. Мы люди.
— Я не... — осеклась.
Он улыбнулся, прохладный его дух неожиданно наполнился теплом:
— Кем бы ты хотела быть? Кем ты выбираешь быть — лучерождённой или человеком? Ты спрашивала, что такое «я». «Я» — это не только то, кем ты себя ощущаешь, не только то, что тебя создало, не только твоя природа, но и то, что ты выбираешь — выбираешь сейчас, постоянно, каждый миг. То, кем ты хочешь стать, то, о чём мечтаешь, то, куда стремишься... те, с кем ты хочешь вместе быть. И одновременно с тем это и то, кем ты была, что с тобой произошло и кто с тобою был. Но главное — именно то, что выбираешь ты сейчас, а не в прошлом. Ты можешь считать Королеву Зорь и Надежд собой. Ты можешь считать себя-в-Потоке собой. Или ты можешь не считать их собой. Это выбор. Если ты примешь их, то твоё «я» будет больше, и возникнут вопросы, как расставить приоритеты, как переключаться между одними частями «я», не теряя остальные. Если ты их отвергнешь, то встанет вопрос, как их убрать, заблокировать или уничтожить. Это разница между Надеждой и Яростью — принятием и отрицанием, расширением и сосредоточением. То же самое — о выборе между прошлым и настоящим.
Он разорвал контакт взглядов, прикрыв глаза, продолжил:
— Дыхание и Кровь: свободный полёт или тысячи нитей, ответственностей, связей, которыми одарила жизнь: от семьи и друзей до общества и места в нём. Мы уникальны, — Том открыл глаза и легонько улыбнулся, смотря куда-то в сторону. Мечтательность, которую ты никогда в нём не замечала прежде. Мечтательность, которую он — выбрал? — Мы не простые волшебники — игроки, которым даны силы и потенциал, чтобы стать выше величайших. Ты можешь стать целителем, но можешь и отвергнуть это. Эмпатия — это не обязанность, а право. Дар, а не наручники, привязывающие к людям. Наверняка есть способы её приглушать и выключать — мы их найдём, если захочешь. Быть Королевой или парить в Потоке — это тоже дар и выбор, не обязанность. Ты научишься принимать и отвергать Поток и луч — или откажешься от этого и будешь «просто Джу». Не предположение — я вижу это.
— Спасибо, — Джу коснулась его разума, поделившись толикой своего уже тепла. — Я... мне надо обдумать это.
— Конечно, — понимающий кивок. — Такой выбор делать впопыхах — безумие. И, Джу, — серьёзностью отвлёк её от хоровода мыслей. — У нас в отряде нелады.
— О чём ты? — коря себя: зациклилась на себе, как будто у одной неё проблемы!
— Из пятерых только Итолл не претендует на лидерство, — она же не выпучила глаза от удивления? — Джин может сколько угодно говорить, что не лидер, а воин, но де-факто если она скажет, то ты, и я, и Итолл пойдут следом. Она «назначила» лидером тебя, но это так не работает. Джин не уверена в своих решениях, как и ты, поэтому я легко могу поменять ваше мнение метким советом. У Годрика харизмы — в полторы Темнушки, и это харизма лидера, а не древней ведьмы-химеролога. Сейчас, пока всё спокойно, это не проблема, но когда начнутся сложности, а поверь моей интуиции, их будет много, когда мы четверо разойдёмся во мнениях, это разорвёт отряд на части не хуже конфундуса по площади. Нам нужен лидер, и не Гриффиндор — я ему верю, но не до конца. У него могут быть свои цели. И этим лидером должен стать или я, или ты — Джин, конечно, хороша, да насчёт себя права — не тот склад ума.
— И ты... — она замялась, разбираясь в его чувствах, — ты не уверен. Ты не хочешь, чтобы я взяла и уступила.
— Я неплох, — он криво улыбнулся, нисколько не стесняясь и не скромничая. — Но мои лидерские навыки подзаржавели, скажем так.
— Я никогда не... — осеклась. — Я сейчас не Королева!
— Нет, но ты могла бы ею стать, — невозмутимо пожал плечами, прекрасно понимая, о чём просит. — Тебе не нужно выбирать, но ты могла бы примерить её роль. Это поможет тебе в выборе потом, а сейчас — поможет нам. Ты помнишь, как ей быть — не хочешь вспоминать. Ты отказываешься от атрибутов, но сейчас они бы пригодились нам. Когда ещё у тебя будет шанс вспомнить без риска стать? А нам нужен тот, чьё решенье будет окончательным, кто будет настоящим соперником для Годрика. Мне этому учиться и учиться, а ты...
— Ладно, — подняла ладонь. — Хорошо, — глубоко вздохнула. — Я поняла. Я... могу и...
— Это твой выбор, — резко оборвал её. — Я знаю, что прошу о многом. Если не готова — мы справимся и так. Что-нибудь изобрету, — ухмыльнулся. — Уж не впервой.
— Нет уж, я попро... я сделаю, — поразилась собственной решимости. — Ты чувствуешь что-то через Поток?
— Выборы и последствия, — чуть нахмурился. — Чаще смутно. Хочешь использовать?
— Есть одна инженерная идея, — хмыкнула она. — Ты будешь детектором, а я — усилителем сигнала. Я вижу весь Поток, всё возможное, но ничего не понимаю. Ты понимаешь, но не видишь. Что? Дружба с Эллой не проходит без следов! Сделаем антенну, и я... настрою себя на нужный сигнал! Там, вверху, есть все Джулии, и Королева тоже. Мне нужно только поймать её... частоту, подключиться, и с тобою будет проще.
— Я разбудил в тебе экспериментатора, — криво улыбнулся. — Что нужно делать?
— Стой спокойно, — обхватила его лоб левой рукой, а правую простёрла вверх — больше символ, но сейчас и такая помощь пригодится! — Я буду... транслировать сигнал.
