— Реакция на чары этого... вещества — неизвестна, — первым прокомментировал Слизерин.
— Эбби уже экспериментировала с кристаллом, — сообщила Гермиона. — Есть несколько способов его убрать. Требуют мастерства или мощи.
— Эбби Катастрофа? — улыбка осветила лицо Салазара. — Прекрасная новость, что она жива! Мой дорогой друг Эшер тоже здесь?
— Помогают. Встречают Элис. Это...
— Я знаю, кто такая Элис, — прервал Слизерин. — Инфуцор ввёл в курс дела. Элис — это очень плохие новости и одна из причин, почему именно меня так важно было отправить с одной из команд. Тьма, — пояснил он на вопросительные взгляды (всех, кроме Гермионы, которая под своим уникальным зельем выглядела едва ли не провидицей). — Мой элемент — Тьма, и он нейтрализует Свет. Это не поможет против грубых силовых манипуляций, Элис — чистая богиня, которую мне не подавить, зато тонкие игры с равновесием тех самых элементов, из которых реальность состоит, — их нарушить легче лёгкого. Итак, какие способы предложила милая Эбби, любительница тортиков и чая?
Гермиона рассказала. Энтони до этого даже считал себя подкованным в основах «высшей» магии — но о том, что можно трансфигурировать энергию, не слышал в принципе. Вероятностная магия? Свёртка пространства в точку? Локально прокрутить время назад без иномагии, оказывается, тоже можно? Как он, оказывается, недооценивал классическое волшебство! Одно дело — знать, что это ограниченное Чудо, что-то, иномагии вообще-то равное. А другое — увидеть на примере. Получается, один из ключей к Силе всё это время был у него в руках? Предложение Слизерина неожиданно стало выглядеть очень соблазнительным, ведь тот на Гермионино изложение спокойнейше кивал — всё это было не просто известно, а банально для древнего волшебника!
Перед тем, как что-то пробовать, Слизерин «пощупал» кристалл заклятьями издалека, щитом прикрывшись. В конце концов, у него был не тот цвет, что у кристаллов, с которыми сталкивалась Элла. Но кроме цвета ничто, похоже, не отличалось. Салазар медленно прочертил кончиком палочки сложную кривую — символы ядовито-жёлтого света, больше напоминающие какие-нибудь азиатские иероглифы и одновременно — гноящуюся рану в ткани реальности. Дважды обвёл палочкой неведомую надпись и ткнул в сторону кристалла. С громким хлопком приглушённой ударной волны кристалл попросту исчез.
— Я нахожу магию пространства одной из самых элегантных дисциплин, — заметил он на вопросительный взгляд Гермионы. — Перемещаться, когда аппарировать нельзя, нести пару Хогвартсов в кармане или превращать что угодно в точку, извлекая там, где пожелаешь, — красиво и практично. А уж математика, стоящая за преобразованиями пространства — просто песня, не находите?
Такую речь Энтони ожидал бы скорее от Ровены Рейвенкло... Потом вспомнил Северуса Снейпа, говорящего о зельях с намного большей страстью и поэтичностью, и сделал в голове поправку. Уж Снейп-то слизеринец из слизеринцев! А всё ещё непонятный, не влезающий ни в какой шаблон Слизерин, основатель даже не их Хогвартса, а неведомого метапрошлого... Да он мог любить что угодно, хоть всю магию сразу, каждую область — по-своему! Ученик Ивицера, не пошедший за учителем, — что тут добавить? Разве что то, что доверять Слизерину было сложно. Джу он тоже полностью не понимал, но она... она была чистой. Салазар не вписывался и сюда. Мог ли он вообще куда-то вписываться с «внутренним равновесием»? А, к Моргане всё!
— Капсула сломана, — озвучил Энтони очевидное. — Гермиона, — их связной с Эллой (на самом деле, связаться мог кто угодно, но Гермиона умела делать это мысленно), — Элла даст нам маршрут по метро?
— Уже, — привычно сухой ответ. — Вопрос в транспорте.
— Как насчёт... магии пространства? — хмыкнул Гарри. — Сработает?
— Замечательно сработает, — с энтузиазмом, не разобрать, деланным или искренним, подхватил Салазар. Встретился со скептическим взглядом Ханны. — Мы будем передвигаться недлинными прыжками. Ловушки... что же, теперь я буду внимательней. Я буду нас перемещать и смотреть через зов и магию вперёд, а вы будете держать щиты и что-нибудь такое, — взмах палочкой материализовал трёхметровую стальную плиту размера и формы тоннеля, которая с гулким звуком встала перед ними, — впереди. Я зачарую её так, — ещё десяток взмахов, — что нам будет грозить только нечто экзотическое. А для этого, — он улыбнулся, — я вам и нужен.
Путешествие с помощью «пространственных свёрток», вернее, заклинания-«двигателя» таких свёрток, ощущалось странно. Они просто стояли на месте, ощетинившись палочками, пока Салазар, прикрыв глаза, дирижировал повисшей в воздухе штукой — очевидно, зачарованным искривлением пространства. «Штука» менялась от жестов его рук и, видимо, усилия мысли, то становясь похожей на хрустальный шар, то на дыру в неведомое огромное место, то хаотически отражая-преломляя свет. Как только очередная череда манипуляций была закончена, Слизерин открывал глаза — и они оказывались на несколько километров впереди. Как пояснил сам Салазар, так можно прыгать намного дальше, в руках Ровены свёрточный двигатель становился вполне себе межзвёздным, но «тише едешь — дальше будешь», прыгать в ловушку никто из них не собирался. В конце концов, Слизерин и так разогнался, перейдя на быстрое моргание, каждое из которых знаменовало головокружительный сдвиг.
Они остановились, когда Салазар почувствовал что-то новое впереди. Устройство. На путях лежало устройство, и Слизерин, не медля, бросил прямо сквозь созданное двигателем миниискажение Конфундус, проговорив формулу вслух для лучшей действенности. Только тогда они осторожно приблизились. В глазах Салазара мелькнуло узнавание.
— Хрономина, — и неожиданно рассмеялся.
— Это не хрономагия, — поняла Гермиона. — Высшая технология? Ровена?
— Не Ровена, — без всякой опаски Слизерин, а следом и все они подошли к тёмно-серому тетраэдру, на верхушке которого мигал красный огонёк. — Хрономина родом из другого листа. Столкнулись с ними после вторжения Инфуцора. Одного моего приятеля... — неопределённо повёл рукой, — испарило. Не знаю, как работает эта вещь, но по словам Морганы — использует структуру линий реальности, и защититься от неё почти нельзя. Красный огонёк значит, что она не может сработать, и только поэтому мы живы.
— Конфундус не подействовал бы? — уточнил Энтони. Каких только неиномагических, но отнюдь не менее опасных штук не было в прошлом ИМ-листа! Как вообще Салазар и остальные основатели дожили... а, да, они именно что дожили в какой-то форме стазиса. В этот момент Энтони вдруг стало совсем не жаль ни свою Землю, ни свой лист. Сколько аномальной гадости убирал Грэм в своём краю? Будет лучше, если всё начнётся заново, без иномагии и всяческих «наследных» хрономин!
— Ничего бы не подействовало — хрономина прыгает сквозь время и парадоксом стирает линию реальности це... А это ещё что такое? — он наклонился и поднял... камень? Погоди-ка, что, камень? Что на космической станции делает обыкновенный камень? — Отвлечение внима...
Гарри дёрнулся в сторону, посылая ярко-красный луч. Не колеблясь, Энтони бросил режущее заклятье, Гермиона — какую-то золотую вспышку, а Салазар накрыл их какими-то чарами, Ханна выставила «протего». Но ответа не последовало. Заклятья разбились о почти прозрачную плёнку щита вторженца, который — просто появился?
В чёрном не то доспехе, не то скафандре, с определённо футуристическим пистолетом в руках и багровым светом не то окуляров доспеха, не то глаз он замер, не атакуя. Кто это вообще такой? Кажется, он разглядывал их, медленно ведя головой от одного к другому. Враг, нейтрал, а может, друг? Какой, к чёрту, друг! Хотя друг мог бы поторопиться что-то сделать с хрономиной!
— Кто ты? — бросил он. — Назовись!
— Имя? — глухой голос был полон презрения к самой концепции имени. — Твоё имя — Энтони Даффи?
— Допустим, — и поставил ещё один щит. — Кто ты?
— Глас мёртвых, — без пафоса, хмурая констатация факта. — Умри.
Сразу десять заклятий ударило в щит определённо врага на этом слове, и только одно было от Энтони. По одному от Гермионы, Гарри, Ханны — и целых шесть от Слизерина. Плёнка с хлопком лопнула, но всё это не помешало врагу вскинуть руку и выстрелить. Если бы не крик интуиции, Энтони бы не пригнулся — сколько там щитов между ним и выстрелом? Исчерна-красный луч со зловещим шипением прошил их насквозь и разминулся с головой Энтони буквально в миллиметре! Ответные же чары разорвали пустоту — ни врага, ни единого следа, только отсутствие щитов напоминало, что они сражались!
— Сюда! — Салазар дёрнул их заклятием к себе, затем резко сместил на несколько метров ещё работающим двигателем свёрток и размылся (как он это делает, зелье какое-то?) от скорости, колдуя что-то. В следующий миг из стен, пола, потолка тоннеля в обе стороны от них вырвались металлические шипы, а из тех — ещё шипы, из которых — шипы, шипы, шипы! Острейшие стальные деревья заполнили всё вокруг.
— Кто это? — судорожно восстанавливая общие щиты, спросила Гермиона. Ханна присоединилась к ней, а Гарри и сам Энтони, не сговариваясь, повернулись держать под прицелом каждый свою сторону тоннеля.
— Мерцающий, — тихо ответил Салазар. — Моргана должна же была разобраться с ними!
— Морриган, — отозвалась Гермиона.
— Да понятно, — с досадой и опаской одновременно выдохнул Слизерин. — Морриган забрала себе этих... мстителей. Послала сюда с Орионом. Мало что о них знаю. Они из чужого листа, говорят, погибшего. Я думаю, погибшего от лап Инфуцора. Мстители, убивают всё живое, но особенно людей. Охотились на Ивицера, позже перестали. Моргана как-то с ними договорилась, теперь понятно, как. Не маги, не иномаги, не элементисты — у них есть высшие технологии своего листа. Не люди, но никто не проверял, что под одеждой. Это был энтропийный бластер. Ставьте толстые, многослойные и сильные щиты — нет специфической защиты, чем больше препятствий между бластером и вами, тем выше шанс, что луч истощится.
— Исчез — не невидимость и не пространство, — сделала вывод (из только ей ведомо, чего) Гермиона.
— Мерцание, — качнул головой Салазар. — Они мерцают между каким-то местом и нашей реальностью. Обычно нечасто, есть ограничение, не знаю, какое, — вновь с досадой. — Выбирают время и место выхода сразу — можно предсказать, перехватить. Берегитесь близости — у мерцающих должны быть мечи, прорезающие что угодно. Не духовные, не знаю, какая-то техника. Попался!
Чёрная фигура появилась прям на шипе, глухо вскрикнула, а Салазар шевельнул палочкой — мерцающего рассекло на куски мгновенно проросшими шипами! Не успел Энтони осознать произошедшее, как останки растворились в воздухе — даже кровь, оказавшаяся тёмно-синей!
— Камешек — маяк мерцания, — сказала Гермиона.
— Логично, — Салазар неразличимо быстро (он может этому научить?) махнул палочкой, и струя Адского Огня преодолела сотню метров и поглотила хрономину со всем, что вокруг. Секунда — и погасло. — Идеи?
— Что с их щитом? — спросил Гарри. — Сколько чар он выдержал, двадцать?
— Не знаю, — поморщился Слизерин. Похоже, Салазару очень, очень не нравилось чего-то не знать!
Энтони ощутил было злорадство, но вздохнул про себя: лучше бы Слизерин всё знал. Каким бы непонятным союзником он ни был, сколько подозрений бы ни вызывал — ничего плохого им не сделал. И... и сейчас Энтони был склонен верить его словам. Без Салазара этот мерцающий сколько раз успел бы выстрелить? Да Моргана (опять она!) побери, они бы убились об кристалл! Безднов Инфуцор с его бездновыми планами снова не оставил выбора! Хранящая и Инфуцор — никакой свободы между двумя манипуляторами. Вот поэтому он очень хотел побыстрее добраться до центра Крака и потом к обшивке. Закончить это всё! И больше никаких планов, только он, Ханна, может быть, и вправду Слизерин — и путешествие подальше от игр всяких сущностей могучих. Путешествие, в котором хорошо бы самому стать посильнее.
Оглядывая стальной лес и ожидая в любой момент появления врага, он подумал о том, что мерцающие тоже ведь — свободны. Что им может сделать то же маггловское общество? Да ничего! Щит, выдерживающий десятки чар — что они, одно существо ядерной бомбой будут встречать? А мерцающий возьмёт и исчезнет. А энтропийный бластер прошьёт любую броню. Это ль не свобода?
Нет. Кислотно-едкая свобода мерцающих — не та, к которой он стремится. Элла... Элла всё правильно сказала. Быть «обезьяной с лазерной винтовкой» — без него. Он хочет если не создавать, то хотя бы мочь создавать. Свобода, основанная на страхе, на подавлении грубой силой — не его, да и не Ханны выбор, уж он её-то знает! И мерцание это — оно хуже аппарации, раз надо заранее наметить точку выхода — на чём погибший (же?) мерцающий попался. Элла права — он хочет силу, которую понимает, силу многогранную. Именно она — к свободе ключ. Возможно, силу, как у Салазара Слизерина? Или всё-таки идущую от Песни?
Размышления, впрочем, пришлось отложить. Не время и не место — стоит пропустить одну атаку, единственный выстрел, и... Они двинулись дальше, на сей раз намного медленней, и несколько раз Салазар засекал мерцающих, собственно, мерцающих туда-сюда за сотни метров от них. Один раз попытался перехватить каким-то заклятьем, мгновенно прочертившим эти самые сотни белой вспышкой — тщетно.
— Мы стали сильнее, — заметила Гермиона, нарушив напряжённую тишину.
— Я заметил, — кивнул Салазар. — Вы используете заклинания, не подходящие вашей настоящей силе. Должно быть, создание Потока было воистину чудесным, — он замолк, завершая очередной скачок. Продолжил после смещения. — Я думаю, против щитов мерцающих больше подойдёт не что-то утончённое, а грубая сила. Пробуйте «дестракто». Мерцающие двигаются быстро, но если чувствуете, что успеваете, то «Авада Кедавра» в упор прошьёт их щит. Я бы предложил вам ускоряющие зелья, но не хочу рисковать, — снова пауза на скачок. — У меня с собой только высшие зелья, и как будет с ними взаимодействовать Поток — загадка. Тончайшая настройка может сбиться — не будем рисковать.
— Я тут подумал насчёт бластера. Как с физическими препятствиями? Он их пробивает? — поинтересовался Гарри. — От выстрела остались только трещины.
— Если между тобой и дулом стена метро — не пробьёт. Эта плита? — кинул взгляд на их заслон. — Она выдержит пару выстрелов ценой всех чар. Я видел, как Моргана испытывала энтропийный бластер. Чем больше вещь — тем слабей эффект. Выстрел разрушает... — он помедлил, — «системность» цели. Материальные щиты взорвутся, как от «авады», магические испарятся без эффектов. Вероятно, — Слизерин сделал акцент на этом слове, на своей неуверенности в последующем, — много слабых щитов сработает лучше, чем один сильный. Но лучше бы нам не экспериментировать в бою.
— Этот щит... он мешает колдовать под ним? — Энтони невольно улыбнулся — и красоте идеи, и просто Ханне. Как же приятно, что его... девушка? Что его девушка прозорливее остальных. Пусть даже и его тоже!
— Это интересный вопрос, — одобрительно кивнул Салазар. — Попробуем. За нас играет то, что мерцающие раньше не сталкивались ни с классикой, ни с чудесами.
