И эти мысли успевали не просто мелькнуть, а осознаться, когда он «забирался вверх», заглядывал в ноосферу. Размывалось, отдалялось ощущение тела (знакомая вещь для любого иномага разума... да для вообще любого иномага!), становились более реальными, чёткими возможности, как потенциальные, так и актуальные, отражающие материю и информацию вокруг. И чем выше он ускользал, тем медленней происходили «отдалившиеся» события в реальности — или он быстрее думал, будучи чистым разумом, от тела отделённым? Если задуматься, то это было логично: там, наверху, находились недостижимые идеи, и время для них, конечно же, не шло. А Поток — в отличие от Бездны, он не разделял, а соединял, и Элла, должно быть, быстро придумала бы какую-нибудь физико-математическую теорему, по которой время должно замедляться так-то и сяк-то по мере восхожденья. Ему, конечно, была важна не теория, а практика. Если вдруг Элла и никто другой не заметил — надо не забыть всем сообщить об этом трюке!
И этот трюк серьёзно помог в совершенно неожиданном месте: под ногой буквально провалилась ступенька! Как будто Морганой проклятые лестницы Хогвартса догнали его и здесь! Энтони рефлекторно скользнул вверх, а дальше ме-е-е-едленно, точно в киселе, заставил себя не падать, а схватиться за перила, подтянуться и встать на ещё надёжную часть лестницы. Ещё надёжную! Буквально секунду назад и провалившаяся ступенька была надёжной, а потом — потом что-то будто бы разом высосало из неё вложенную Потоком жизнь!
Подчинённый мерцающий помог выпрямиться и объяснил:
— Это Сифон. Обычные методы генерации энергии перестали работать. Мы изобрели новый. Разрушаем реальность Верчи, ассимилируя выделившуюся энергию. Обычно Сифон направляют в нижние склады. Моё предательство заметили. Они целятся в нас.
— Как от него защититься? — немедля уточнил Энтони.
— От него — не, кха, надо, — мерцающий неожиданно закашлялся. Они даже остановились ненадолго, чтобы он передохнул. Он... он болен, как вся Верчь? На мгновение Энтони стало жалко мерцающего. На мгновение. Вместо того, чтобы выполнять свою роль и хоть как-то воссоздавать свою цивилизацию, хотя бы научить своим старым технологиям или культуре, они выбрали разрушение и саморазрушение! Неудивительно, что приглянулись Морриган — такой же суке, чья единственная роль — людям делать хуже. — Сифон не действует на тебя, ты чужереален, а я защищён костюмом. Страдает окружение. Будь осторожен.
Он подстраховал обоих чарами, и они ускорились. Миновали, наконец, последнюю лестницу (обрушившуюся за спиной — никто из них не оглянулся). Вошли в склад неясного размера: работала только вереница лампочек от одного входа до другого, а стены тонули в гнилостно-сладком полумраке. Пол под ногами трещал, сапоги их драконьей кожи буквально тонули в скрипящем песке разлагающегося на глазах камня. Лампочки погасли — Энтони бросил заклятье светового пути вдоль потолка. Они побежали. Они? Он!
Энтони обернулся и схватил опустившегося по пояс мерцающего чарами. Да не теми: глупый мозг решил, что «вингардиум левиоса» работает на живых существ! Мерцающий безмолвно провалился в облаке пыли. Энтони отшатнулся назад: в дыре — знакомая тёмно-фиолетовая мгла и скорее не засасывающая, а увлекающая в бесконечное вращение всё-всё-всё! Ментальная связь с мерцающим разорвалась — мёртв.
Резко развернулся, бросил чары лёгких шагов на ботинки и стремглав домчался до выхода, выскочил на следующую лестницу вверх — как давно у них сломаны все лифты? Почему, чёрт побери, он мерцнул вниз, а не сразу вверх? Или мерцающие не могут выбрать место выхода на Верчи? Вверх, вверх, пока лестница ещё це...
Лестница разом рассыпалась на ту же самую чёрно-серую пыль, что и пол склада. На этот раз Энтони сначала применил новооткрытый трюк — пулей взлетел в ноосферу, так высоко, как только мог. Хорошо. Что делать? Заклятьем крюка можно уцепиться за лестничную площадку и подтянуться. А если та разрушится следом? Этот их «Сифон» определённо работает во всю мощность, лишь бы остановить его, отправить следом за мерцающим в чёрно-фиолетовую бездну! Чары самолевитации он знает, и сейчас, по словам Гермионы, стал магически сильней. Ну и сколько лет он будет самолевитировать наверх? Что ещё? Ну конечно же метла! Родной «Нимбус-2000» не подвёл его в тоннелях Люоса — и здесь не подведёт!
Он поднялся было на несколько лестничных пролётов, но остановился. Дорога — неизвестна. На самый верх — а каких размеров этот верх? Как его отслеживают, тоже у мерцающего не узнал. Самого мерцающего не отслеживали: первое, что сделал ныне мёртвый подчинённый — отключил телеметрию и маяк. Мерлин и Моргана, как же ему не хватает Ханны! Надо было столько разного спросить сначала у мерцающего! И ведь был же трюк, чтобы сначала подумать и потом действовать, а поступил, как распоследний гриффиндорец! Надо собраться.
Блуждая мысленным взглядом среди возможностей, попробовал подумать «за противников». Мерцающие не были хитрыми врагами, не были и знатоками технологий, вроде индустриалов или Эллы, которые слепят на коленке новое оружие или детектор. Прямолинейные, полагающиеся на проверенные (и оттого продолжающие работать в условиях хранения на Верчи!) инструменты и простую тактику «появился, ударил и исчез». И это имеет смысл, когда твои выстрелы и лезвия пробивают всё подряд. Ещё у них были хрономины, ультимативное оружие, и запас энтропийных ракет. Ещё? «Силовые» поля, работающие только в другой реальности, не Верчи — какой-то эффект, основанный на «разнице реальностных потенциалов», что бы это ни значило. Ещё? Целая одна сохранившаяся энтропийная турель. Синхронизатор мог запускать в другую реальность что угодно, как «туда-обратно», так и окончательно «туда». Вот, собственно, и всё.
Как бы он поступил на месте мерцающих? Перенаправить Сифон — это гениальная идея, одновременно заряжать аккумулятор и мешать врагу добираться до него. Если это не сработает? Четверо мерцающих и турель должны будут встретить его на подходе к аккумулятору. Он бы... он бы на их месте переместил аккумулятор с верхнего этажа ниже, если тот вообще перемещаем. Ведь по словам мертвеца достаточно любого синхронизатора, например того, что в костюме! А наверху — наверху оставить муляж и турель. Или просто засаду, а аккумулятор оставить с единственным мерцающим... нет, нет, они знают, что волшебники умеют как-то их находить, наверняка наблюдали за хрономиной.
На месте мерцающих он бы предполагал худшее: что он, Энтони, заодно и «разведчик» группы, способный обнаружить аккумулятор очень далеко. Тогда что? Поместить аккумулятор в защищённое место и там уже — засада. Если они как-то его отслеживают, то отправить двоих из четверых встретить заранее, скорее не убить, а задержать. И направить Сифон на любые пути к аккумулятору, чтобы разрушить их. Если он не успеет остановить последнее мерцание, то всё равно здесь сгинет. Надо поспешить!
Как ускориться? Петлять меж лестницами на метле? Он не Гарри Поттер! Физический щит, вроде закреплённого «протего», а путь вверх пробивать «депримо»? Намного быстрее, так он и... взгляд зацепился за трещину в стене, сквозь которую просвечивала фиолетовая бездна. Есть способ ещё быстрей. Но риск! Ему, Наследнику Страха, было страшно снова думать о бездне, пусть не той! Он снова должен быть Магом Риска — тем, кто способен рисковать, если это того стоит. Тем, кто о рисках знает больше всех. Ну как, Энтони, что выберешь? Через потолки и полы или без препятствий с шансом сгинуть?
— Депримо, — теперь уже не трещина — дыра, сквозь которую заглядывала бездна. То ли эхо гибели листа мерцающих, то ли всё ещё происходящая гибель — он не Элла, чтобы разбираться в метафизике!
Собрался с духом и вылетел наружу, не забыв бросить заклятье — страховочный трос. Не понадобилось. Снаружи действительно был ветер, но слабый, а тёмно-фиолетовые пылинки не проходили сквозь головной пузырь. И всё равно, что дальше этот слабый ветер превращался в ураганный — Энтони направился вверх, прижимаясь к стене. Сначала медленно, аккуратно, а затем смелее и быстрее! Может быть, до «Молнии» его модифицированный «Нимбус» не дотягивал, но только лишь немного. В конце концов, надо же было куда-то тратить заработок от Гильдии? Интересно, цел ли Хогвартс, а если цел, то дождутся ли его все те парадные мантии, а Ханну — её... сотня, наверно, платьев?
Не об этом он должен думать, не об этом! А о том, что хотя бы одного мерцающего надо сохранить живым, чтобы назад вернуться. Раз они настолько уязвимы к ментальной магии... Единственное — такая менталистика требует точного попадания, а мерцающие могут двигаться быстро и без, собственно, мерцаний. Быстрее, чем он, а кольцо-подарок — на перезарядке. Сейчас бы мантию-невидимку, а лучше сразу — Мантию! Впрочем, кое-чему из маскировки и сокрытия у Ханны научился.
Заклятье «настоящей невидимости» — самое полезное. Дезиллюминационные, они же хамелеоновы чары, Энтони знал и раньше — отец научил к третьему курсу. Создавать их было проще, но обманут ли какое-нибудь инфракрасное виденье, которое наверняка есть у мерцающих? Нет. Прошептал прямо в полёте длинную формулу, и тут же стало жарко — невидимость не выпускает наружу и тепло, и сложно не её создать, а к ней подгонять заклятье охлаждения, чтобы и не вскипеть, и не замёрзнуть. Ханна делала это одним длинным взмахом палочки, он... ну, со второго раза получилось. Сверху — чары ненаносимости, заклятье звуковой невидимости (в отличие от чар глушения, пропускает сквозь себя сторонний звук) и отвлечение внимания. Последнее давалось тяжелей всего, а было, пожалуй, самым важным. Сейчас бы ой как пригодилось магглотталкивающее, но Энтони не то что его не знал, а даже не знал, накладывается ли оно на человека, а не местность.
Отцепился от стены и устремился вверх, максимум выжимая из метлы. Ни порыва ветерка, ни звука, ни запаха, только вихрь по одну сторону и трещины на стенах — по другую. И колыхание возможностей в ноосфере, намекающее, что до зарядки аккумулятора — совсем немного. Существование Верчи подходило к концу. И в его силах выбрать, каким этот конец станет.
Вырвался на простор. Вспышка! Ослеплённый болью, крутящийся в пространстве, он скользнул вверх, мысленно выдохнул и вернулся в реальность, выпуская невербальное заклятие крюка. Его потащило вниз и назад мимо грязно-красных молний, а останки метлы унесло куда-то в сторону. В последний момент сколдовал амортизацию и опустился наземь. Выдернул из щеки щепку и шепнул:
— Эпискеи, — не забыв сделать верный жест. Поморщился. Огляделся.
Он был на самом верху — на огромной крыше. Точно металлический лес, сиреневое — уже не тёмное! — небо протыкали сотни серебряных столбов. А с неба непрерывно били буро-красные молнии и стекали по столбам. Это какой-то маггловско-чужереальный громоотвод или что вообще такое? А, не важно, у него есть цель!
— Депримо, — и прыгнул в образовавшуюся дырку. Вновь повторил амортизацию — здесь сколько, футов шестьдесят?
Снова осмотрелся. В серебряных, соединённых со столбами наверху, кубах пульсировало знакомое чёрно-красное пламя. Вот, значит, откуда заряжаются энтропийные бластеры. Палочка дрожала всё это взорвать, да только как? Он не Мерлин, не Том и не Дамблдор какой-нибудь! А значит, снова вниз. Но лучше бы поаккуратней — вряд ли на крыше с молниями была сигнализация, а вот ниже — точно будет. Вопрос: чары или зелье? Пожалуй, чары будут управляемей.
— Фазма форматус, — из двух чар призрачности это давалось труднее, чем «иллюрос», но зато не имело уязвимости перед электричеством. С другой стороны, двигаться в таком состоянии было нельзя — поэтому Энтони сосредоточился и слабеньким беспалочковым телекинезом полетел вниз, сквозь пол.
Миновав два этажа, не похожих на аккумулятор, почти пустых — лишь глухо гудящие в чехлах механизмы, — он добрался до цели. У большой двери с электронным замком стояла громоздкая турель и дежурила пара мерцающих. Ещё двое, судя по «ревелио», патрулировали на этаже. Итак, ему надо проникнуть за дверь. Подняться наверх и снова спуститься? Нет, опоздает! На его глазах один из мерцающих невозмутимо повернулся к двери, набрал код и вошёл. Энтони «поплыл» за ним следом, держась ближе к потолку. Столкнётся случайно с телом мерцающего — вдруг тот почувствует?
У самой двери замер, решая. Тот, кто внутри, или тот, кто снаружи? Пусть будет снаружи!
— Империо, — шепнул Энтони, наслаждаясь чувством покорения пусть слабенькой, но воли. — Ты мой верный слуга. Не отвечай мне. Делай вид, что всё идёт по плану, испорти турель и убей двух других мерцающих, когда они придут.
Пролетел сквозь дверь и сбросил с себя призрачность — странный мыслежест, будто отряхнуться надо.
— Ревелио, — лучше подошло бы «гоменум ревелио», фильтрующее только людей — жаль, мерцающие не были людьми, а «сапиент ревелио» — не научился, ненужным посчитал. Вот теперь стой и разбирайся в ощущениях. Это тебе не невидимые чернила проявить!
Короткий коридор, вторая дверь, за ним помещение, мерцающий там, спиной к нему. Ничего не заподозрил? Хорошо.
— Конфундо, — вновь проговорил формулу вслух. Дверь послушно отворилась.
Внутренность большого зала затопил светло-зелёный, нежный свет, диссонирующий со мрачностью всей Верчи. Свет этот исходил от дюймовых спиралей с намотанными на них проводами, стоящих на бесчисленных полках вдоль стен зала. Провода от катушек тоже светились, но слабее — их переплетение в загадочный узор сходилось к центру, к постаменту, на котором стояла такая же дюймовая полусфера. Её Энтони узнал из чужой памяти — синхронизатор, устройство для мерцания! А мерцающий замер рядом с ним, явно через какой-то нейроинтерфейс настраивая последнее мерцанье!
— Конфундо, — ничего сложного, просто заставить мерцающего не замечать его. — Гносис орамио, — громко и чётко, он не Гермиона, чтобы заклинания познания невербально пачками бросать!
Информация ударила в голову — буквально, он едва не упал. И никакая окклюменция здесь не помогает — помогает буквально быть всезнайкой! Чем больше уже знаешь о том, что пытаешься познать, тем легче новое принять. А эти чужемаггловские технологии — они не только маггловские, но и чужие для ИМ-листа. Чем окклюменция помогает — это игнорировать головную боль и выдрать выжимку из знаний.
Невесело. Нет никакого одного аккумулятора, который уничтожил — и победа. Это всё маленькие аккумуляторы, скрученные в один большой. И каждый со своим маленьким сифоном, вместе образуя один большой. Уничтожит это место — на складах ниже тысячи рабочих аккумуляторосифончиков и синхронизаторов. Надо заканчивать с мерцающими.
— Секо, — снова вслух. Не сказать, чтобы это давало заклинанию особую силу. Сила заклинания зависела от силы заклинателя и техники дозирования, которую ему преподал в своё время профессор Райс. Произношение вслух исключало ошибку и делало магию чуть более... концентрированной? По крайней мере, у него.
