— Согласен, профессор, — усмехнулся Энтони в ответ.
— Я не профессор и был им недолго, — заметил Дамблдор в ответ. — Если хочешь именовать официально, то я Лорд-Заместитель Великого Кайзера, второй после него и, одновременно, Лорд-протектор Британских островов. Я правлю Англией — тем, что от неё осталось. Ты действительно хочешь общаться официально?
— Нет, — быстро справился с собой Энтони. Он видел в этом Дамблдоре исследователя — но, похоже, у него просто переключились приоритеты: сначала учёный, а потом политик, в отличие от Дамблдора «своего» — а вот масштаб личности остался тем же. Что такого случилось, что он говорит про Англию «тем, что от неё осталось»? Но это не важно, не сейчас, он успеет расспросить и позже, да и Райс расскажет. — Просто мне хотелось знать, как вас лучше называть, лорд.
— Вот и хорошо, — кивнул ему Дамблдор. — Теперь я подхожу к условию. Созданный тобой якорь особого рода, называемый крестражем, благодаря теснейшей связи отколотого кусочка души с основной душой не даст отправиться ей в большое путешествие. Но, вместе с тем, он и не воскресит тебя. Твой разум и твоя магия останутся при душе, но несколько... ослабнут без материального вместилища.
— Значит, ритуал бесполезен, — констатировал Энтори. Существовать в виде призрака-недомага — не для него.
— Сам по себе он не даёт вернуться, лишь удерживает от смерти, — согласился Дамблдор. — Самовоскрешение практически невозможно, но если у тебя есть верный человек, то он может вернуть тебе и тело. При этом якорь останется работоспособным и после следующей смерти ты сможешь вернуться снова. Более того, даже такой талантливый иномаг, как я, не сможет изгнать душу, пока цел крестраж. Это будет под силу таким, как Луна, чьё существование как таковое расплывается между сном и явью, мечтой и реальностью — но не мне. Даже вашему Тёмному Лорду Волдеморту, если он ещё жив, это не под силу. И отследить по твоей душе крестраж невозможно также.
— Поймать мою душу? Уничтожить её? — предложил Энтони. Вариант с крестражем неожиданно стал казаться интересным. И вправду — второй шанс. Единственное условие — нужен верный слуга.
— Уничтожить душу? — хмыкнул Дамблдор. — Чисто технически это возможно — но в реальности я не знаю способа. Можно уничтожить твой разум — лишь временно. Чары забвения и подчинения не удержатся на таком могучем якоре, как человеческая душа, разум вернётся к исходному состоянию. Поймать душу действительно можно — но, опять же, временно, ты ускользнёшь по связи к своему крестражу. Теоретически, можно попробовать удерживать душу с помощью периодических чар забвения и сильного иномагического барьера. Но и против этого есть способ. Если ты действительно доверяешь верному тебе человеку, то с помощью крестража он может вытянуть тебя откуда угодно. Практически, этот человек станет твоей единственной слабостью.
— Крестраж нужен для воскрешения? — уточнил Энтони. Значит, не просто верный, а вернейший слуга. Где бы такого найти? — Я буду уязвим через крестраж?
— Не будешь, связь душ — чрезвычайно сложная для влияния извне субстанция, — ответил Дамблдор. — Разумеется, если это будет кто-то вроде Луны... С другой стороны, если твою душу не пленили — а для этого нужен противник моего калибра — крестраж для воскрешения не нужен. Достаточно призвать твой дух в нужное место — ты можешь не откликнуться на зов — и провести один из нескольких ритуалов воскрешения, пара которых доступна даже магглу.
— Даже магглу? Даже если он подчинён мне магией? — немедленно уточнил Энтони. План начал складываться.
— Если ты оставишь ему все необходимые магические заготовки для воскрешения, — подтвердил Дамблдор. — А вот призвать тебя маггл не сможет — но ты и сам сможешь, хм, долететь до необходимого места, хотя, конечно, это займёт время. Но учти, — он поднял палец, — всё мной сказанное действует лишь тогда, когда у тебя один крестраж.
— Если их несколько... — о таком Энтони тоже подумал, но спросить не успел.
— В этом есть свои минусы и плюсы, — Дамблдор рассказывал спокойно, даже равнодушно — словно речь не шла о нескольких хладнокровных убийствах. — Во-первых, твоя душа станет, в определённом смысле, меньше. Меньше магических сил в форме духа. Маггл уже не воскресит тебя — ты не сможешь помочь ему волшебной силой, будет необходим именно волшебник. Кроме того, благодаря некоторым нюансам инопространства, уже два якоря позволят тебе путешествовать лишь вдоль «пояса», длинной области, вытянутой в пространстве, а три и более крестража «притянут» твой дух в небольшую закрытую область — тебе будет почти невозможно покинуть её самостоятельно. Это облегчит поимку твоего духа с одной стороны и поможет верным тебе людям найти тебя и воскресить или просто переместить в другое место во временном материальном облике — с другой.
— Временном материальном облике? — не понял Энтони.
— Гомункул или голем, например, — пояснил Дамблдор. — Облик, нужный лишь как якорь. В нём ты сможешь даже колдовать — пусть и не так хорошо, как в нормальном теле. Продолжая разговор об отличиях... Ты не сможешь бежать к произвольному крестражу — только в ту область, куда тебя и притянет. Понять, что это за область, до смерти тела почти невозможно. Далее, после воскрешения маг с несколькими крестражами отличается некоторой эмоциональной нестабильностью, чем больше крестражей и чем дольше ты будешь без тела, тем сильнее эффект. Например, для пяти крестражей эффект может затянуться на десяток лет. В частности, возможно усиление эмоций, высокая вероятность аффектов, усиление психических проблем, например, склонность к жестокости перерастает в садизм, а гордыня — в манию величия.
— То есть, много крестражей — это плохо, — сделал вывод Энтони.
— Я описал только одну сторону, — тонко улыбнулся Дамблдор. — Я бы сказал, что это риск. И он может окупиться. Чем больше у тебя крестражей, тем ближе ты к иному и тем большей иномагической силой — не тонкостью! — будешь обладать. В частности, ты обретёшь власть над некоторыми нематериальными и полуматериальными созданиями. Теоретически, с достаточным числом крестражей ты можешь повелевать даже дементорами!
А вот теперь, после пережитого у Велиры, Энтони заинтересовался.
— Улучшатся и другие грани иномагии, помимо сферы нереальности. Сфера разума — ты сможешь лучше подчинять и управлять, но вот тебя не подчинит уже никто, кроме мастеров. Сфера времени — ты сможешь остановить старение своего тела или даже обратить его вспять. Сфера реальностей — множество крестражей сделают твоё бытие более... неотъемлемым. Временными манипуляциями тебя уже не стереть. Сфера отражений — никто не сможет переместить тебя в отражённую действительность или атаковать через неё. Магия подобия также не будет способна тебя тронуть. Кроме того, после воскрешения увеличатся твои магические силы. Придётся потратить немного времени на привыкание, но эффект тебя не разочарует, поверь. Предположительно это связано с тем, что каждый из крестражей — это своего рода чудо, а касание множества из них... — многозначительная пауза. — Ну как, нравится? — Дамблдор встретил его взгляд и хмыкнул. — Вижу, нравится. Но и риск, как ты мог понять, немал.
Наконец, есть ещё один аспект, который стоит упомянуть. Каждый из твоих крестражей получит некое подобие разума и сможет действовать самостоятельно. Взбунтоваться они не могут, но вот иначе понимать твои интересы — да. Вплоть до того, что крестраж обретёт живой облик и захочет встать в бою с тобой плечом к плечу, рискуя собой. Избегнуть этого легко — колдовать сам крестраж не способен, волшебной силы в нём нет, есть только некоторые иные способности, разные в зависимости от вещи, в которую он помещён, и твоей личности. Теперь всё. Итак, тебе нравится предложенный вариант?
— Да, — решил Энтони. Конечно, много крестражей — это хорошо, но более надёжным и устойчивым кажется вариант с одним. Один крестраж и несколько подчинённых магглов-слуг. Идеальный второй шанс. — Что в обмен?
— Ты расскажешь и покажешь, что может твоё Кольцо, мы проведём несколько экспериментов. И, конечно же, ты расскажешь, что можешь рассказать, о Хранящей, и передашь, если имеешь с ней связь, что я помог тебе и выступаю на её стороне.
— Всего лишь? — недоверчиво нахмурился Энтони.
— Я не проведу за тебя ритуал, — пожал плечами Дамблдор. — И слуг, и предмет будешь искать сам. Убивать — тоже. Я предлагаю знания в обмен на знания. Мне нравятся обмены такого рода — ни одна сторона ничего не теряет, но обе приобретают. Ну как, по рукам?
— По рукам, — отбросив сомнения, резко кивнул Энтони. И они пожали друг другу руки, скрепляя сделку.
А потом отправились в прошлое на неделю — и всю её потратили на эксперименты и обучение достаточно специфичным ритуалам. Следуя букве договора, Дамблдор показал даже, как варить зелье вечного рабства, действующее (к сожалению!) лишь на магглов, и вручил один экземпляр, поскольку сам Энтони не чувствовал себя готовым буквально разобрать человека на органы ради такого зелья. Был и небольшой практикум по подготовке ритуалов. А ещё Энтони узнал больше о возможностях Кольца и поделился кое-какой информацией о Хранящей. Той, что не причинит ей вреда, той, что было и не жалко. Рассказал о нападении дементоров и том, как выглядела Велира, как Райс перемещал сквозь неё. В ответ Дамблдор подарил одноразовый амулет, отгоняющих дементоров — что-то вроде амулета последнего шанса. На этом неделя закончилась, и Энтони проснулся утром следующего после прибытия дня.
19 Хранящая: узри чудо
Ты шла к цели очень долго. Даже по своим меркам. Узнать, сколько же лет минуло, было нельзя: всё твоё внимание уходило на ювелирный контроль своего рода тоннеля сквозь время, исчезающего позади тебя и появляющегося впереди. И каждый срез этого тоннеля был временным порталом, переносящим на эоны вперёд, а сам тоннель был соткан из вод Великой Реки. Ты медленно летела в глубине Велиры, окружённая привычным, успокаивающим алым светом, и каждая частица твоей воли уходила на продление существования сложнейшей конструкции из аспекта.
Ты начала путь с определённого места, которое ничем особенным не отличалось, кроме... следа. Тени. Чтобы найти это место, потребовалось много веков и усилий. Даже о его существовании ты узнала после длительных исследований одного известного учёного. Но теперь, зная, что именно искать — ты нашла точку в метавремени вдоль Велиры, где ощущалась тень Ключа. Тем не менее, природа Реки, величайшего из магистралов всего листа, не позволяла просто изменить метавремя и перехватить Ключ. С другой стороны, она позволяла в деталях увидеть, в каком направлении открыл дорогу предыдущий владелец. А вот дальность определить не смогла даже она — поэтому вместо единого перемещения приходилось скользить по Велире вперёд.
А потом... потом Велира закончилась. Это было совершенно неожиданно для тебя — Река Времени просто исчезла. Словно кто-то разорвал сам ход времени — и радужное сияние вперемешку с чернотой свидетельствовало: разорвал. Применялись те самые, легендарные единые силы, которыми на твоей памяти прямо владел лишь Лорд Инглиш, и то — достаточно ограниченно.
Так или иначе, ты отступила чуть назад и аккуратно вышла из тоннеля за несколько минут до буйства Сил. И... да. Река исчезала не из-за него. Это ответвление Реки далеко ушло от первоначального листа, следуя за непонятным летучим островом — и здесь, в пустоте (Пустоте?) она истончалась окончательно. На острове возле аккуратного домика в стиле традиционной японской архитектуры тебя уже ждали.
Их было двое, и они взяли Ключ, чтобы использовать. Ты испросила разрешения и получила его — и на разговор тоже. Никогда позже ты никому не рассказывала об этом разговоре, разговоре с Лордом Пространства, бывшим до Игры, и Музой Времени, вернувшейся из момента после. И тем более ты не рассказывала — да и вряд ли смогла бы подобрать слова — о том, что произошло дальше. О том, как началась Игра. О том, что было и что будет с Пространством Парадоксов. О вечности, растянутой в одно мгновение. О строчках программного кода, управляющих самой действительностью. О карте, что стала территорией — и о территории, что стала картой.
Ты вынесла из этого события (или, лучше, акта?) очень многое, но выразимого словами — почти ничего. Тогда ты впервые прикоснулась к единым силам. Тогда ты поняла, насколько созидание сложнее разрушения. Тогда ты увидела чудо. И поняла, на плечах каких гигантов ты стоишь.
А когда очнулась, всё уже закончилось. Лишь тьма, слабо светящийся силуэт Ключа и ощущение «вдохновенного опустошения». С трудом ты заставила себя подлететь к месту, где только что вдвоём творили — или разрушали? — двое, дрожащими пальцами дотронулась до Ключа, не рискуя капчалогировать — положила в карман. Замерла.
Чувство времени подсказало, что ты висела несколько суток, прежде чем выйти из транса. Перед глазами всё ещё мерцали огненные буквы игрового кода, в ушах всё ещё шептала песня аспектов, но ты уже пришла в себя. Ключ лежал в кармане, нетронутый и готовый к использованию. Стоило его коснуться, как пришла жажда действовать, неважно, творить или рушить. Обладал ли Ключ некими зачатками воли или, возможно, это был отпечаток эмоций предыдущего владельца? Ты переборола непривычное желание и отпустила Ключ. Испробуешь ещё. Сначала надо вернуться.
Ты сосредоточилась и обратила взгляд в прошлое... бесполезно. Прошлого не было. После акта творения любая связь этого места с любым другим оборвалась. Аспект, безусловно, мог соединить такой разрыв... но тогда пришлось бы отменять акт. Ты даже пытаться не хотела. Что же тогда делать? Твоё решение по поводу Ключа оказалось чересчур поспешным — надежда только на него.
Свободный Универсальный Ключ отозвался приятным покалыванием. Повинуясь даже неосознанному желанию, он изменил форму с ключа на нож. Ты понятия не имела, как пользоваться таким талисманом, но, похоже, в него был встроен интуитивно понятный интерфейс. Проще говоря, он подчинялся воле. Максимально чётко оформленной воле. Ты взмахнула ножом и разрезала пространство-время, раздвинула складки и вернулась к Велире — полсекунды спустя, как ушла. Обернулась к разрезу, взмахом ножа закрыла его...
Твоя реакция безупречна. Даже в условиях невозможности временного ускорения — ты очень быстра и сильна. К сожалению, твой враг — тоже. Взмах клинка отрезает кисть руки с Ключом, она падает в чёрные пески велирова берега вместе с твоей кровью.
Переключение в боевой режим. Подшаг вперёд, наклониться, пропустив клинок над головой, ударить врага левой рукой, откатить время: вернуть кисть и обратить врага в младенца. Первое срабатывает, второе — нет. Якорь? Но какой?
Ты падаешь от сильного удара. Рывком поднимаешься, помогая крыльями, резко взлетаешь. Вместо меча проявляешь в руках лом-талисман. Никакой артефакт Времени, включая якоря времени и магистралы, кроме имеющих природу Реки, не выдержит ударов твоего талисмана, работающего на уровне разрушения концепции. Не зря, очень не зря трудилась ты, добывая этот талисман из чужой истории, какое-то время идущей «по касательной» к твоей.
