Ты ловишь чрезвычайно мощные, но примитивные чары палочкой и поворачиваешь их в сторону противника, одновременно сближаясь с ним. Снизу и со стороны левой его руки — руки с палочкой. Рыцарь не имеет опыта в трёхмерном бою. Ты имеешь, пусть и небольшой.
Поворотом клинка отражаешь зелёный луч смертельного заклятья в сторону, бросаешь в Рыцаря сноп огня и пару кинжалов из капчалога — да, его удобно использовать в этом отношении — и заканчиваешь комбинацию своим выпадом — точнёхонько Рыцарю в шею. Вернее, примерно в тот район, где она будет находиться, если он не изменит логику своих движений, а дальше ты подправишь движение.
Он изменяет. Сдаёт резко назад с разворотом, чтобы отклонить пламя мечом, отклоняется от одного кинжала, другой отклоняет палочкой... если бы он не был из хладного железа. Рыцарь продолжает отлетать, отражая клинком лучи и сгустки чар, затем, извернувшись, выдёргивает из плеча кинжал и бросает обратно. Ты на лету капчалогируешь его. В конце концов, это твой кинжал. И продолжаешь наступать, вынуждая Рыцаря ускоряться назад, в направлении потока песка, всё наращивая и наращивая темп колдовства.
Однако левая рука Рыцаря снова работает — как будто её и не протыкал кинжал! — и тот чуть замедляется, теперь отражая магию ещё и волшебными щитами. В поток лучей ты вплетаешь «Аваду Кедавру». Рыцарь исчезает, проходя сквозь песок, «авада» вязнет в нём. Ты резко поворачиваешься, ориентируясь на ощущение Пустоты:
— Адеско Файр.
Волна пламени затапливает всё, повинуясь твоей воле, а затем ты пускаешь волну уплотнения-разряжения реальности, выдирая Рыцаря из «пустотно-призрачного» состояния. Прямо в эпицентр пламени. Которое исчезает в фиочёрном взрыве. А затем фиочёрным же вихрем молний устремляется к тебе... и впитывается в подставленный меч. Ты — Сильф Меры, пусть и не игрок. Не так просто поразить тебя познанным аспектом. Такой аспект всегда можно... умерить.
— А ты интересный противник, Райс, — замирает он, не нападая. Останавливаешься и ты. Если противник даёт передышку — почему бы не воспользоваться ей? Тем более что сам он явно не устал. Всего лишь... разогрелся. — Я уничтожил Фло. Она показала невиданную стойкость и гибкость. Что покажешь ты?
— Это, — рассекаешь палочкой воздух, отправляя Рыцаря в песок, одновременно посылаешь волну плотности и отсекаешь возможные пути отступления «протего» с помощью меча. Ты уже говорил, что он также является магическим инструментом?
Рыцарь успевает затормозить, а потом резко ускоряется. И скорость ужасающа. Каскад наложенных на себя ускоряющих чар едва справляется. Ты переворачиваешься в воздухе, уклоняясь от выпада, отправляешь в противника череду лучей, быстро удаляешься от него. Да, это действительно враг не твоей категории. Слишком быстр и слишком силён. Ты можешь сопротивляться, и довольно долго — но и только. Поэтому ты стремительно удаляешься от Рыцаря, расставляя на его пути магические ловушки — как новые, так и заранее припасённые артефакты — и постоянно «волнуя плотность» реальности. Такая погоня довольно непривычна для Рыцаря, потому он вскоре отстаёт.
Находишь нужный приток Велиры и открываешь путь в обычное пространство-время. Ты ещё успеваешь заметить стремительный выпад, игнорирующий моментально выставленные магические щиты, а затем всё исчезает.
— Крепкий орешек ты, Райс, — задумчиво говорит Рыцарь, капчалогируя голову и тело посмевшего бросить ему вызов. — И это только начало, Хранящая! Каждая из твоих пешек погибнет. Я позабочусь об этом — лично.
Ну попробуй.
Край Ветров и Островов
Ты становишься Верой Орловой, летящей к логову Тифона. Ты специально проигнорировала врата, которые доставят точно к его дворцу: посоветовавшись с Кристо, решила действовать иначе. Следом за тобой летит Амитэю и две сотни самых древних летучих змеев, владеющих особой «магией» Дыхания. Ветер заботливо ластится к тебе, и ты испытываешь настоящую уверенность в своих силах.
Дворец Тифона находится на ещё одном воздушном острове, на этот раз парящем невысоко над другим, уже обычным островом. Он виден издалека. Ты сосредотачиваешься и выпускаешь наружу свои ветряные силы и устремляешь их... во все стороны. А иначе ты пока что не умеешь!
Вокруг тебя собираются вихри, пронизанные насыщенно-синими проблесками аспекта. Ты «расправляешь» чувство Дыхания, и вихри расширяются. Ты ощущаешь, как громадные массы воздуха приходят в движение. Синие проблески распространяются повсюду, сопровождающие тебя драконы одобрительно шипят — и направляют высвобождённый тобой аспект вперёд, в логово Тифона, синими смерчами.
Сила высвобожденного тобой Дыхания так велика, что дворец и сам остров попросту взрывается разлетающимися во все стороны камнями! Дворец — но не Тифон. Твой обитатель вырывается из смертельной ловушки, и синие смерчи расходятся перед ним. Ты чувствуешь, как ветра пробуют его шкуру на прочность — и не могут пробить, как стремятся унести его тело — и не могут сдвинуть. Окружённый ярко-синим ореолом, будто в насмешку цвету твоего аспекта, Тифон выдыхает голубое пламя — и сжигает драконов. Всех сразу. Ты опускаешь руки. Ураган стихает.
— Так лучше, — глубокий, точно проникающий в глубины души голос Тифона заставляет тебя поднять голову. — Ты — Вера Орлова. Твоему пути не суждено завершиться здесь.
— Зачем?! — кричишь ты, с трудом осознавая, что он говорит. — Зачем мне теперь?..
— Тш-ш-ш! — шипение змея, зависшего прямо перед тобой, оглушает и странным образом прочищает голову. — Ты — ветер, ты — Дыхание, ты — привязалась, я — устранил твои цепи. Вскоре ты будешь воистину свободна, Дева, и в этом заключён твой путь.
— Ты убил их... чтобы я освободилась? — у тебя просто нет слов. Это... Хочется кричать.
— Их смерть не изменит ничего, — отвечает Тифон. — Ты поймёшь позже, Дева. А теперь ты должна победить. Бей, — и замер, неподвижный. — Бей за тех, кого я убил.
— Я... — дрожащими руками поднимаешь пистолет. — Я не могу.
— Уверенность и решимость, — шипит Тифон. — Как ты собралась играть, если не готова победить?
— Я знаю, но... но... — тебе на глаза показывается обожжённое тело одного из драконов, принесённое ветром. — Умри! — и жмёшь на крючок Спасения.
Ярко-голубая молния вырывается из ствола. Отдачей тебя отбрасывает и закручивает — ненадолго, впрочем, верный ветер выравнивает полёт. Ты оборачиваешься и видишь, что Тифон, пронзённый молнией из пистолета, с огромной дырой — ещё жив! Он поворачивается к тебе, раскрывает пасть...
Что-то голубое мелькает перед его мордой, и Тифон захлопывает пасть. А потом тёмно-синяя кровь взмётывается фонтаном, Тифон падает вниз, а к тебе устремляется буквально прорубивший путь наружу спрайт!
— Аста ла виста, бэйби.
— Терми, я же тебя освободила! — недоумённо восклицаешь ему.
— Свобода означает выбор, — отвечает Терминаторспрайт. — Я выбрал защищать тебя, Вера. Это мой путь.
— Ох, я... спасибо! — ты не выдерживаешь и обнимаешь спрайта. А потом всхлипываешь и плачешь на его полупризрачном плече.
— Всё будет в порядке, Вера.
— Я... надеюсь. Амитэю... знаешь, он ведь что-то такое говорил про конец пути и всё такое. Я думала, это его обычные загадки, а он прямо... прямо сказал...
— Вера, — изменившийся тон спрайта заставляет тебя оторваться от всхлипов. Неужели ещё что-то плохое? — Твои друзья сражаются сейчас. Я должен им помочь?
— Да, — вытираешь слёзы рукавом костюма. — Мы должны им помочь. Полетели!
Край Сумерек и Дождя
Ты становишься Осси. Очень недовольным Осси.
Ты уже закончил первоначальное планирование того, что делать со спасённой Землёй дальше на основе информации Кристо и Аркина о сохранившихся ресурсах, мощностях, численности и составу населения. В целом, выводы довольно неутешительные, и начать следует с восстановления атмосферы. Можно использовать для этого нелюбимые тобой тёмные окна. Следующим пунктом идёт восстановление вод. И только потом можно думать о выходе из бункеров и расселении. Которое необходимо будет совместить с объединением населения малых убежищ во избежание вырождения. С другой стороны, полное объединение проводить не рекомендуется — согласно сразу нескольким социальным моделям это приведёт к росту частоты конфликтов и уменьшению популяции, что в условиях сложившейся демографии смерти подобно! График был практически готов...
И тут тебя практически добровольно-принудительно заставляют забросить исследования и переключиться на глупую битву с обитателем! Тьфу. Как будто эта Никта может что-то тебе сделать. Пара выстрелов, и обитатель мёртв. Но сначала требуется совершенно недостойно великого злодея плестись по мокрому лесу, полному колючих кустов, в полумраке и жуткой сырости! Дали бы тебе больше времени, придумал бы способ добраться поудобней. Но вот беда — слишком увлёкся исследованиями и пропустил очередную «планёрку». А полететь тут не полетаешь — деревья, несмотря на высоту и обхват, растут на удивление тесно. Сверху же просто не различишь храма Никты за густым покровом листвы. «Простреливать» или проделать курсорами же себе просеку мешает чувство прекрасного. Тебе выпала худшая планета из всех.
Ты поправляешь плащ-дождевик и продолжаешь идти. На самом деле, они в чём-то правы. Ты слишком увлёкся новым проектом. Да, спасение Земли и всё такое — это важно, даже архиважно, но во многом ты делишь шкуру неубитого медведя. Да, согласно плану вы с Леоном с помощью Киры спасёте Землю и найдёте ей новое место — и что с того? Возможно, к тому времени на Земле всё изменится по сравнению с тем, что было, когда в стартосферу вошёл Аркин. А раз так, то разрабатываемый тобой проект, даже со всем запасом прочности и предполагаемой вариативностью, может оказаться пустой тратой времени. Возможно даже, ХВ не прав и Землю уже поздно спасать.
А вот победа в Sburb — более достижимая, лежащая практически у вас в руках цель. В своих соигроках ты уверен. Вера стала значительно сильней, ей тайно помогает её же спрайт, освобождённый от всех ограничений. Вот где сила убеждения: полностью разрушила программу спрайта одними словами! Или тут вмешалось и Дыхание? Кира с Кристо — практически неостановимый дуэт. Даже поссорившись, они будут прекрасно взаимодействовать друг с другом. Просто принципиально. Это даже забавно. Леон и Гвен... Ну, Гвен сможет защитить его от любой угрозы. Ты в этом отношении всё же лучше, но Гвен вторая по возможностям. Элиза пока не должна столкнуться с существенными опасностями. Наконец, Аркин просто сидит на своей планете да беседует с обитателем. Послушал парочку тех бесед — даже с твоей ролью ничего не понять.
Деревья расходятся, и ты выходишь, наконец, к храму. Это невысокое здание из белого, но посеревшего от времени, потрескавшегося и кое-где покрытого мхом камня. Ты аккуратно спускаешься по полуразрушенной винтовой лестнице и спустя минуту попадаешь в главное помещение. Обвившись вокруг громадной колонны, подпирающей зал, спит фиолетовый монстр — Никта.
— Ты живая вообще? — постояв немного и даже не зная, что сказать, спрашиваешь ты.
Никта просыпается рывком. Раз — и её голова уже над тобой, а мерцающие сиренью глаза испытующе смотрят в твои.
— Ты пришёл, Принц.
— Без особого желания, обитатель, — пожимаешь ты плечами.
— Я ждала... ждала много веков. Ты разрушил Пустоту, Принц, и познание — твоя вторая сущность. Но способен ли ты предсказать своё будущее?
— Никто не способен, — снова пожимаешь плечами. Глупые загадочные разговоры с обитателями...
— Никто не знает, что ждёт за поворотом, — покачивается голова Никты. — Никто не знает, кого хранит ночь. Никто не знает, где поджидает соблазн. Не ошибись, выбирая сторону, Принц. Оба тебя.
— О чём ты? — поднимаешь на неё дуло Опустошителя.
— Никому не ведомо будущее, но некоторым ведомо больше. Кому-то — больше, чем и мне. Некоторые предопределяют будущее. Некоторые его обрекают. Свет ищет дорогу и освещает путь. Пустота туманит тропы и возвращает ночь. Но что же делает Принц Пустоты?
— Я разрушаю тьму, — вздыхаешь ты. Загадки, загадки, загадки... Никогда их не любил. Кроме, конечно же, научных. — И тебя.
Стреляешь. Никта уклоняется, но падает, заботливо придавленная колонной, которую держат сразу несколько строительных курсоров. Заканчиваем дело?
— Ты должен сделать это, — шепчет умирающая Никта. — Разрушь неопределённость. Создай всех. Флакон у тебя. Путь знает Провидец. Ступай же.
И умерла. Скрытые ей запасы материи теперь буду доступны Леону, а ты сможешь отдохнуть. Или не сможешь. Сначала надо проверить, что у остальных, а потом сделать сказанное Никтой. Или хотя бы узнать у Аркина, что она предлагает. Итак. Элиза переписывается, Леон и Гвен сражаются, как и Кира с Кристо. Вера... ох. Но Тифон не причинит ей вреда, это ХВ сказал прямо, а её любимый «Терми» бдит, готовый вывести из-под удара. Аркин... Аркин ждёт тебя, очевидно. Ты нацеливаешь Опустошитель вертикально вверх, переключаешь на непрерывный огонь и взлетаешь на ракетном ранце.
Поле Боя
Чёрная Королева садится на небольшой возвышенности, как и всё здесь, в шахматном узоре. Она смотрит. Она смотрит на столкновение Чёрного и Белого Королей. Она знает больше всех о том, что случится с этим сеансом, но не собирается ничего говорить. Она наблюдает, как Чёрный Король замедляет Белого целой армией приспешников, а затем точно рассчитанным ударом сокрушает гиганта наземь. И вырывает его громадный жезл свободной рукой. Воздевает вверх. И где-то там, в Пелене, начинается движение. Начинается бомбардировка Поля Боя. И Скайя в ответ готовится открывать защитные порталы, чтобы перенаправить камни в то место, с которым связана — на Землю. Исход начинается. Это финальная стадия игрового сеанса.
Между тем, Чёрная Королева заканчивает наблюдение. Она достаёт меч и взлетает навстречу Королю. Тот поворачивается к своей союзнице. И не успевает среагировать на неожиданное ускорение. Королева попросту разрезает королевский жезл. Король мгновенно теряет все преимущества прототипирования и уменьшается в размерах. Королева заканчивает его жизнь «Авадой Кедавра». И уносится в небеса, оставив обезглавленные армии Дерса и Проспита беспорядочно сражаться друг с другом. Она ждёт времени для следующего хода.
Край Мудрости и Тумана
Тебя зовут Аркин, и ты заканчиваешь разговор с Софией. Ваше время подходит к концу. Завершается сам сеанс. София, вероятно, погибнет, но не то чтобы это что-то изменило. У каждого обитателя бесчисленное множество инкарнаций. Они находятся в разных сеансах, разных пространствах и разных временах. И все они связаны. И каждый миг они появляются, умирают и существуют всегда. Поэтому обитатели не боятся смерти. Они живут столько же, сколько существует Игра, и проживут вечность — в прямом смысле этого слова. Боли они также не боятся — сложно сказать, являются ли обитатели функциями, коих наделили разумом, или разумом, который зациклили на своей функции? В любом случае, боль делу обитателей мешала бы, поэтому они не испытывают её вовсе. Как и страха.
