КЕЛЕБОРН (взбивая подушку): но что же нам делать? Если даже твоя мудрость заходит в тупик... а что Зеркало?
ГАЛАДРИЭЛЬ: увы. Оно не показывает ничего конкретного. Оно вообще отказывается показывать такую гадость, о которой я его вынуждена спрашивать. Самое злобное и ужасное, что способно показать мое Зеркало — это зверства Саурона.
КЕЛЕБОРН(взбивая подушку жены): очень жаль. Что же делать? Эта неопределенность...
ГАЛАДРИЭЛЬ: я думаю, нужно запустить туда шпиона.
КЕЛЕБОРН (застывая на коленях на кровати с подушкой в руках): но кто рискнет?!
ГАЛАДРИЭЛЬ (заплетая перед сном волосы в косу): я думаю, кое-кто согласится. И он, кстати, должен понести наказание за свое поведение на футболе.
КЕЛЕБОРН: ты имеешь в виду Элрохира?
ГАЛАДРИЭЛЬ: да.
КЕЛЕБОРН (подбрасывая подушку до потолка и бросаясь обнимать жену): Ура!!!
(подушка падает на них сверху. На этом в спальне владык наступает ночь и происходит то, что и должно происходить ночью.
А утром, выйдя на балкон, Галадриэль случайно услышала разговор придворных дам)
1-Я ДАМА: Послушай, Атанариэль, вчера Дарамил сказал мне, будто бы в бордель к Гваэглоссу стали ходить многие эльфы и они совсем не боятся его.
2-Я ДАМА: Ах, Сириэль, но ведь это неправда, что монастырь Гваэглосса — бордель. Там все прилично!
3-Я ДАМА: Да-да! А чтобы никто не боялся туда приходить за консультацией, настоятель Гваэглосс надел железные трусы с замком и ключ отдал на хранение владыке...
(Галадриэль стремительно вышла из спальни, но никого уже не застала — дамы, почуяв, что Владычица слышала их разговор, исчезли.
Галадриэль пошла в гостиную — пить утренний чай и беседовать с Келеборном, надеясь навести разговор на насущную проблему. Но наводить не понадобилось — как только был разлит по чашкам чай, Келеборн сам завел нужный разговор:
КЕЛЕБОРН(Галадриэль): дорогая, как ты думаешь, почему Гваэглосс дал мне ключ от своего туалета? Ведь в Лориэне сколько угодно туалетов без всяких замков.
ГАЛАДРИЭЛЬ: я догадываюсь, зачем. Когда он в очередной раз придет к тебе за ключом, попроси его снять при тебе штаны.
КЕЛЕБОРН (уронив ложку в чашку): Галадриэль!
ГАЛАДРИЭЛЬ: и я тоже буду присутствовать.
КЕЛЕБОРН: Галадриэль! Но он же наш племянник!
ГАЛАДРИЭЛЬ: тем более.
КЕЛЕБОРН: все-таки я тебя не понимаю.
ГАЛАДРИЭЛЬ: так вот, пусть снимет штаны и ответит, что из того, что о нем говорят, правда, а что — шутки.
КЕЛЕБОРН: хм... Я все понял! Ему надо снять штаны, чтобы легче было его наказывать, если он скажет неправду...
ГАЛАДРИЭЛЬ (хватается за голову): о-о-о....
(Заходит Гваэглосс, подозрительно жмется. Келеборн вскакивает и берет свой меч)
ГВАЭГЛОСС: дядя, дайте, пожалуйста, ключик.
КЕЛЕБОРН (опираясь на свой здоровенный меч, только что снятый со стены): ты мне сначала скажи, правда или шутка то, что у тебя вместо клиники — бордель?
ГВАЭГЛОСС: конечно, это шутка.
КЕЛЕБОРН: что именно — шутка?
ГВАЭГЛОСС: то, что это — бордель.
КЕЛЕБОРН: а то, что ты — любитель мужчин, это шутка или правда?
ГВАЭГЛОСС: э-э... ну, я таким был раньше, дядя. Теперь — нет.
КЕЛЕБОРН: что — нет?
ГВАЭГЛОСС: теперь я не голубой.
КЕЛЕБОРН: да?..
ГЛВАЭГЛОС: да!
(Келеборн секунду размышляет. Потом аккуратно кладет меч рядом с собой на пол)
КЕЛЕБОРН(настойчиво Гваэглоссу): снимай штаны.
ГВАЭГЛОСС(отшатываясь): что?!
КЕЛЕБОРН: снимай штаны. (быстро вытягивает из своих брюк ремень)
ГВАЭГЛОСС(отступая на шаг): н-но зачем?!
КЕЛЕБОРН: я кому сказал!?
ГВАЭГЛОСС: дядя! Тетя, ну скажите ему!
ГАЛАДРИЭЛЬ( складывает руки на груди): снимай штаны, Гваэглосс, да поживей!
ГВАЭГЛОСС: дядя, а что вы будете со мной делать??
КЕЛЕБОРН: ЖИВО! Будем тебя воспитывать! (складывает ремень пополам).
(Гваэглосс вздыхает. И покорно снимает штаны. Под ними обнаруживаются кольчужные трусы с замком)
КЕЛЕБОРН: ага. А это еще зачем?.. А! Знаю! Смотри, дорогая, он знал, что я буду его воспитывать ремнем, и поэтому он надел железные трусы!!!
(Келеборн выглядит так, как будто бы только что собственной рукой задушил Моргота и этим похваляется. Галадриэль только хлопнула себя по лбу.)
КЕЛЕБОРН: Ага! Вот, значит, зачем тебе железные трусы! Но ты забыл, подлый племянник, что ключик-то ты мне отдал! Ха-ха! И я сейчас с тебя сниму твои трусы!
ГВАЭГЛОСС: только поскорей!
КЕЛЕБОРН: что? Ты мне тут зубы не заговаривай! Что там насчет твоего монастыря?! Это все-таки бордель!?
ГВАЭГЛОСС: конечно, нет! Дядя, дайте ключ, а то сейчас будет катастрофа!
КЕЛЕБОРН(берет в другую руку меч): не дам, пока не ответишь на все вопросы.
ГВАЭГЛОСС: дядя!!!! Я не замечал раньше за вами палаческих наклонностей!!!
КЕЛЕБОРН(стукает мечом в пол): отвечай!!!
ГВАЭГЛОСС: нет!!! Там не бордель!!! Там клиника!!!
КЕЛЕБОРН: а зачем тогда железные трусы? Думал, что я буду тебя бить?
ГВАЭГЛОСС: нет. Я их надел, потому что про меня болтают глупости. А теперь, когда я в таких трусах, ни у кого не будет оснований меня в чем-то обвинить!! Ключ!!! ДЯДЯ!
КЕЛЕБОРН(отбрасывает ремень и свободной рукой шарит по карманам): ой, я его потерял...
ГВАЭГЛОСС: а-а-а!!!
(Келеборн замахивается мечом, Гваэглосс зажмуривается. Меч срубает замок с трусов, они падают. Гваэглосс тоже падает. Потом встает)
ГВАЭГЛОСС (приглаживая вставшие дыбом волосы): дядя!!! А если бы вы промахнулись?!
КЕЛЕБОРН: не беспокойся. Если бы я хотел тебя убить, я бы не промахнулся.
ГВАЭГЛОСС: слабое утешение...
КЕЛЕБОРН: так что насчет шуток?
ГВАЭГЛОСС: все это вранье!!! Дядя! Где тут туалет?
КЕЛЕБОРН: там!
(Гваэглосс исчезает за дверью туалета. Галадриэль тихо смеется. За другой дверью смеется Орофин. Келеборн достает из-под своего кресла ключ)
ГАЛАДРИЭЛЬ: дорогой, не подозревала за тобой таких палаческих наклонностей.
КЕЛЕБОРН: но ведь я должен был выяснить наконец-то, где там шутки, а где правда.
(Появляется Гваэглосс, поднимает свои железные трусы)
ГВАЭГЛОСС: ну вот... и что теперь мне делать? Теперь Орофин совсем распояшется.
КЕЛЕБОРН: так что, это он распускает эти шутки?
ГВАЭГЛОСС: ну... вообще-то да.
КЕЛЕБОРН: Гваэглосс, подай мне бумагу и перо.
(Гваэглосс, натянув штаны, подает бумагу и перо)
КЕЛЕБОРН(пишет): "Указ владыки Келеборна. Впредь считать и называть заведение Гваэглосса клиникой или монастырем, а россказни про бордель — глупой шуткой. Келеборн."
(Лепит свою печать.)
КЕЛЕБОРН: все. Иди отсюда. Я уже от тебя устал. И скажи там, чтобы нам принесли пирожные.
(Радостный Гваэглосс вылетает из кабинета. Келеборн пишет еще один указ)
КЕЛЕБОРН: Орофин!!!
(Входит Орофин)
КЕЛЕБОРН: держи мой указ.
ОРОФИН: зачем?
КЕЛЕБОРН: затем, что он тебя касается.
ОРОФИН(читает): "Указ владыки Келеборна. Приказываю всем гражданам Лориэна не верить ни единому слову Орофина относительно заведения Гваэглосса — отныне и навсегда. Келеборн".
ОРОФИН: но... владыка, как же так? И теперь туда безбоязненно будут ходить глупые эльфики вроде моего братца, и их там будут...
КЕЛЕБОРН: вот ты первым туда и пойдешь.
ОРОФИН: но Владыка!
КЕЛЕБОРН: я уже все сказал и повторять не собираюсь. Марш в клинику Гваэглосса! Скажешь ему, что я велел вылечить тебя от злоязычия и дурных мыслей. И попробуй только соврать — я все узнаю!
ОРОФИН: ох...
(уходит)
(On line)
Племя Амазонок
(Утром первой просыпается, как всегда, Красная Каска. Она первым делом вытаскивает из-под подушки свой топор, любовно целует его и уходит в лес — на охоту. По пути натыкается на Гилморна)
КРАСНАЯ КАСКА: твою мать, извращенец поганый. Чего разлегся на дороге?!
ГИЛМОРН (подскакивая): что? (видит Красную Каску) а-а-а!!!!
КРАСНАЯ КАСКА: эх, жаль, что Ляди велела тебя не убивать. А то б я щас отвела бы душеньку!
ГИЛМОРН (пятясь): э-э... Послушай, ну чего ты меня так ненавидишь? Я же тебе ничего не сделал!
КРАСНАЯ КАСКА: еще бы ты мне что-то сделал! Тогда тебя б даже Ляди не спасла. Я б тебя на месте расшматовала б и в грязюку втоптала б своими берцами!
ГИЛМОРН (прижавшись спиной к дереву): тогда чем же я перед тобой так виноват, что ты меня убить хочешь?
КРАСНАЯ КАСКА: а тем, что ты извращенец. А у нас в Изенгарде все, кто нормальный, извращенцев ненавидят!
ГИЛМОРН: но за что?! Что мы вам сделали?!
КРАСНАЯ КАСКА: а за то, что эти сволочи позорят наш народ!
ГИЛМОРН: но я не принадлежу к вашему народу!
КРАСНАЯ КАСКА: а мне на это накласть три горки — ты извращенец, и точка!
ГИЛМОРН: а-а-а-а почему все-таки?
КРАСНАЯ КАСКА: да тебе не пофиг ли? Ненавижу — потому заткни свою вонючую развратную пасть и топай в лагерь, наруби дровишек! Чтоб когда я пришла, костер уже горел! Понял, скотиняка?
ГИЛМОРН: п-понял...
(Улепетывает в лагерь и принимается там за дело. Надо сказать, дело было сложное — попробуйте-ка нарубить дров без топора! К счастью, Гилморн сообразил, что можно попробовать сделать это лопатой.
От издаваемого им шума проснулась Эовин и вышла из шатра. Потянувшись и сладко зевнув, роханка подошла к Гилморну и, пока тот был увлечен рубкой дров, ущипнула его за зад.
Результат превзошел все ожидания: Гилморн дернулся, чересчур сильно взмахнул лопатой и... шарахнул ею роханку. Получив по голове плашмя лопатой, Эовин без звука грохнулась на песочек. Гилморн выронил лопату, закусил от ужаса пальцы и сдавленно завыл. На вой из хижины вылезли Портофелия и Тхуринэйтель и увидели картину маслом: на песке валяется бездыханная роханка с раскоряченными руками и ногами, рядом валяется покореженная лопата и стоит на полусогнутых Гилморн с закушенными пальцами и тихонько воет).
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: эй, сладкий мой, что ты уже успел с утра натворить?
ГИЛМОРН: ы-ы-ы-ы-ы...
ПОРТОФЕЛИЯ: а где Каска? Ой, наверное, он ее уже убил, а теперь вот убил лопатой и Эовин!!! Негодяй!!!
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: остынь, мохноногая, ты чего? Чтобы этот недоделок сумел справиться с Красной Каской? Да ни в жизнь не поверю!
ПОРТОФЕЛИЯ: а между прочим, Эовин назгула убила!! И что? Вот она лежит бездыханная. А ты говоришь — Каска... Наверное, эта скотина ее где-то в лесу закопала...
КРАСНАЯ КАСКА (появляясь из лесу с тушей дикой свиньи на спине): меня никто не закопал, малая. Опа. А что это тут стряслось? Почему чувиха валяется в отключке и этот извращенец воет, как придурок?
ПОРТОФЕЛИЯ: он убил Эовин!!!
КРАСНАЯ КАСКА (бросая свиную тушу и хватаясь за топор): чего?!
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ (удерживая Каску): успокойся. Никого он не убивал. Эовин не мертвая, я это чувствую.
КРАСНАЯ КАСКА: а чего тогда лопата корявая?
ЭОВИН (садясь и тряся головой): Этот придурок рубил дрова лопатой... и потом треснул меня по голове этой самой лопатой... придурок...
ПОРТОФЕЛИЯ (бросаясь к роханке): у тебя, наверное, сотрясение мозга!
ЭОВИН (тряся головой): нет, нету никакого сотрясения мозга!
ГИЛМОРН (перестав выть, облегченно вздохнул и сказал тихо): еще бы, там просто нечему сотрясаться.
(Тхуринэйтель, которая все слышала, дает ему подзатыльник)
ПОРТОФЕЛИЯ: а почему ты тогда трясешь головой?
ЭОВИН: да просто песок в волосы набился.
ПОРТОФЕЛИЯ: и слава Эру! А я уж испугалась. Но вопрос остается открытым: зачем гомик ударил тебя по голове лопатой?!
ГИЛМОРН: я испугался. Она, между прочим, ко мне приставала!!!
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ (издевательски): да ну! Ах, бедненький!
ГИЛМОРН (истерически): да!!! Она щипала меня за мою нежную попку!!!
ЭОВИН: можно подумать, я была первая, кто это сделал. Да я, небось, даже сто первой не была!!!
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: подруга, я думаю, ты даже тысяча сто первой не была.
ЭОВИН: так какого Балрога он дергался?!
ГИЛМОРН: я... я думал... это... Красная Каска меня... топором....
КРАСНАЯ КАСКА (хватая топор): ах, ты, извращенец!!!
ГИЛМОРН: вот, видите!!!!
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: Каска, успокойся. А то он еще чокнется с перепугу, и что мы тогда с психом делать будем?
КРАСНАЯ КАСКА: ладно. Пусть Ляди благодарит, что она мне его убивать запретила!
(Идет на кухню и раскладывает костер. Портофелия и Тхуринэйтель между тем разделывают тушу)
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: много слишком мяса. Протухнет...
ГАЛАДРИЭЛЬ: не протухнет — я его зачарую.
(Все поворачиваются на голос и видят, что на песке у воды стоит Галадриэль в спортивном эльфийском костюме и с корзиной в руке)
ПОРТОФЕЛИЯ: ура!!!
КРАСНАЯ КАСКА: Ляди!!!
ЭОВИН: ну, наконец-то!
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: как отдохнула?
ГАЛАДРИЭЛЬ: замечательно. Келеборн передал вам угощение.
ПОРТОФЕЛИЯ: а что там?
ГАЛАДРИЭЛЬ: сладкое.
ПОРТОФЕЛИЯ, ЭОВИН: Ура!
ГАЛАДРИЭЛЬ: да, но должна вас огорчить: к нам сегодня привезут джокера.
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: а почему не гостей? Вроде к Кентаврам пришлют гостей, а к нам, значит — джокеров?
ГАЛАДРИЭЛЬ: этого мне не сказали.
ПОРТОФЕЛИЯ: надо думать, джокера нам пришлют потому, что нас очень мало, а Кентавров очень много... вот бы Пинчик приехал!
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: ладно, это все пустые разговоры. Давайте готовить завтрак, завтракать и заниматься чем-нибудь полезным.
(никто не возражает. Завтрак готовят быстро — просто жарят шашлык, и его ест даже Красная Каска — а что делать, если сои на острове нет, картошки нет и другой питательной вегетарианской пищи тоже? Вот и приходится бедной урук-хайке есть свинину...
После завтрака пьют чай с пирожными от Келеборна, потом убирают не торопясь, потом отдыхают... недолго, ибо на песчаном пляже появляется Мандос, а рядом с ним стоит какой-то высокий сереброволосый эльф)
МАНДОС: добрый день, амазонки. Я привел вам джокера.
ГАЛАДРИЭЛЬ (выгибая бровь): Что? Гваэглосс?! Что ты тут забыл?
ГВАЭГЛОСС: э-э... владычица, когда вы улетели, к нам пришла Эллениэль и предложила тянуть жребий на джокера к амазонкам и гостя к Кентаврам. Тянул весь Лориэн — сначала на гостя, потом на джокера. И вот, недотепа Рамил вытащил билет к Кентаврам, а я — к вам...
ГАЛАДРИЭЛЬ: это хорошо. Но ты знаешь, что у Кентавров — Келегорм, и что Келегорм жаждет твоей смерти?
ГВАЭГЛОСС (пожимая плечами): ну и что? Он первый, что ли?
ГАЛАДРИЭЛЬ: как хочешь. Я тебя предупредила.
(Гваэглосс заносит в хижину свой чемодан и присаживается. Мандос напоминает о себе покашливанием)
МАНДОС: кх-кх...
ГАЛАДРИЭЛЬ: Мандос, не притворяйтесь — вы не можете кашлять.
МАНДОС: я хочу сказать вам, что прошедший конкурс был последним конкурсом между Кентаврами и Амазонками.
ПОРТОФЕЛИЯ: а почему?
МАНДОС: продюсеры решили, что эмансипация — это хорошо, но только не в условиях "Последнего героя". Ваше племя проигрывало намного чаще, чем племя Кентавров. Поэтому предполагается разделить вас на два новых племени с одинаковым количеством игроков.
ГАЛАДРИЭЛЬ: надеюсь, все будет решать жребий, а не произвол продюсеров?
МАНДОС: разумеется.
