Агенты вошли в квартиру так толком и не успевшего побывать главным полицмейстером Мильды генерала Барнау.
— Ничего так разгромчег — потрогал палкой потемневшие, словно напитавшиеся черно-коричневыми экскрементами стены Ларге. Жирно чавкая отвратительной, залившей лакированный паркет жижей, младший агент безошибочно определил дверь спальни генерала, раздвинул оказавшиеся не по зубам даже прожорливому полицмейстеру бисерные бусы полога перед дверью и заглянул в комнату.
— Не хотел бы я также! — глумливо бросил он через плечо — а впрочем, какая разница? Мне-то уже будет все равно.
И зашел в комнату.
— Он что плескался тут что-ли? — возмутился все-таки зашедший в квартиру Элет.
— Да. Памятник вандализму — глядя на изляпанный черно-коричневыми подтеками портрет генерала в парадной мантии с регалиями в полный рост, мрачно кивнул Вертура. Один за другим агенты вошли в комнату и уставились на огромную генеральскую постель, где на изгаженных зловонных останках простыней и перин развалился не в меру раздавшийся, весь вымазанный в собственных испражнениях генерал. Его голова была раскроена метким ударом меча, а живот вспорот. В черных, отливающих маслянистой жижей внутренностях извивались, переплетаясь друг с другом, отвратительные коричнево-черные черви. Ларге протянул палку и потыкал толстую ногу генерала. Под бледной, посиневшей, кожей было заметно шевеление. Отвратительные личинки копошились в мертвом теле.
Чиркнула спичка, Элет закурил.
— Лучше откройте окно — посоветовал ему Турмадин.
— Значит, вы ударили его в голову? — уточнил Вертура.
— В голову — кивнул полковник — потом в живот.
— Кукла — потрогал острием палки туго сплетенные жилы выпавших из разбитого черепа узловатых черных канатов Ларге — видел я одного такого. После выстрела из фальконета.
— Лила — обратился к вошедшей в комнату Гирке детектив — соберите эти останки и отвезите все в контору.
Он отошел к книжным полкам, и хотел было протянуть руку к опрокинутым опустошенным остаткам книг и опрокинутым, опустошенным флакончикам духов, но побрезговал и вышел из комнаты.
— А где служанка? — спрашивал у полковника Элет — что это за груда тряпья? Генерал любил женские шмотки? Хой, ну и гадость.
— По правде сказать, я их боюсь! — придерживая рукой длинные полы мантии и юбки, чтобы не изляпались в залившей пол жиже, присела на корточки перед постелью, подхватила пинцетом и вытянула из ребер генерала еще живого, извивающегося червя Гирке — не покойников, пиявок!
Весело объяснила она раздвигающему мечем тяжелые зловонные ошметки портьер, открывающему окна Турмадину. Рыцарь хмурился, косил глаза в сторону девицы и всем своим видом показывал, что совсем не любуется ей.
— Так гадко извиваются! И блестят. Вы смотрели на них под микроскопом? У них круглые пасти с зубами. С двух сторон. У вас часто ходят ожившие мертвецы?
— Не каждый день — строго, с авторитетом, отвечал Турмадин, отвернулся и тоже достал трубку. Закурил.
На лестнице, на полпролета ниже, у распахнутого настежь окна, детектива ожидал сержант Юлет. Смотрел на фасад дома напротив, с загадочно-многозначительным видом курил в распахнутое окно.
— Сэр Вайриго просил передать вам, что Белый Бриг теперь стоит у самого Замка, под скалой.
— И что? — не сразу догадался, что от него хотят Вертура.
— Он слишком занят для подробных инструкций и объяснений — пространно пояснил сержант.
— Проломите ему борт своей булавой, пусть потонет — мрачно предложил детектив.
— Там могут оказаться невинные христиане — криво усмехнулся сержант.
Детектив пожал плечами, спустился на первый этаж, сказал доктору Грапсу, что все в порядке и вышел под дождь.
* * *
За окнами снова стоял серый пасмурный день. По распоряжению лорда Динмара явился мастер Пуляй. Взгромоздившись на неуклюжий, густо дымящий паровой велосипед с гудком, он на всех парах лихо въехал в ворота комендатуры, чем весьма возмутил дежурного.
— На велосипеде нельзя! — замахал руками постовой.
— А на каком основании, милейший? — с ехидным напором поинтересовался из седла контрабандист, чем окончательно вывел из себя полицейского. Но спорить было бесполезно. Мастер оружейник тайной полиции подкатил к коновязям, отжал сцепление, вытряхнул из топки уголь и, бросив велосипед под навесом, пересек двор и поднялся на крыльцо.
— О, собственной персоной! — глядя в искалеченное, уже начинающее разлагаться, источающее отвратительный химический смрад, лицо генерала Барнау, глумливо подметил он — помню этого господина, вызвал как-то к себе и говорит, мне тут подарили патефон. Только он сломался. Ты почини его. Но только так почини, чтобы он бесконечно пиликал, без завода. Хам, бездарность, грубиян и невежда. Пожрать с изыском любил. Видать дурной образ жизни не пошел впрок.
— Да — с пониманием согласилась Гирке — плохой материал, кожа и ткани быстро подгнивают.
— Лила — не поднимая головы от своего стола, мрачно бросил ей доктор — не отвлекайтесь, у вас готов отчет? Отнесите его наверх.
— А что это у вас тут за бардак, мэтр Миксет? — глядя на перебирающего сваленные в один лоток бумаги доктора, лукаво поинтересовался оружейник.
— Хотите клизму? — с угрозой продемонстрировал лежащую на столе рядом растерзанную в клочья кружку Эсмарха раздраженный доктор Миксет — с чем предпочитаете? С магнезией или кофе? Или вам сразу спиртовую и еще и на закуску досыпать?
— Благодарю, я предпочитаю иной способ приема напитков — отмахнулся контрабандист — сэр Динмар просил меня посмотреть лампы, но, похоже, чинить уже нечего...
— Вот и проваливайте ко всем чертям — указал на дверь доктор. Его любимый художественный альманах, который он так и не успел дочитать до конца, безвозвратно пострадал от рук оживших мертвецов.
— Значит теперь вы за главного? — со слабо скрываемой насмешкой поинтересовался оружейник наверху у Вертуры — феерическое назначение.
Детектив только успел восстановить свою блок-схему и теперь стоял перед мольбертом с картой города, почесывал шею и, как палитру художник, задумчиво вертел в руках планшет. Он снова принимал донесения от курьеров и помечал места ночных происшествий.
— Мы произвели все заказанные сэром Динмаром измерения и нашли источник дестабилизации, который вызвал отключение электричества в городе прошлой ночью — со всей серьезностью продолжал контрабандист. Он подошел и ткнул пальцем в карту. В море, рядом с замком — согласно нашим расчетам источник искажения он был в море. Здесь.
— Я уже ничему не удивляюсь — пометил крестиком указанное место детектив — и чего в нем такого интересного?
— Ну во-первых, это не мобильный глушитель, какие сейчас стоят на вооружении — объяснил контрабандист — у этого более широкий спектр дестабилизации пространства-времени. По сигнатуре похоже на то, что это машина, которая создает планарный туннель. А во-вторых, это те же пульсации, которые мы с Пемкиным с периодичностью фиксируем уже на протяжении нескольких последних недель. Просто в этот раз они имели особенно большой коэфицент...
— А когда было до этого? — обернулся к контрабандисту детектив.
— Позавчера. В субботу днем. Те же самые ритмы — уточнил Пуляй и указал на карту — в прошлый раз центр был на болотах. Вот здесь.
— Это куда мы ездили по поручению сэра Вайриго?
— Не знаю, куда вы там ездили — огрызнулся недовольный тем, что его постоянно перебивают, контрабандист — но в прошлый раз интенсивность ритмов была намного меньшей чем в этот раз. Ну вы сами все видели. Я посчитал и вычислил координаты источника и передал их вам. Делайте с ними что хотите.
— Вот везде нас посылали, везде мы были, только на дне морском не были — глядя на крестик в водах залива у скалы над планом баронского замка, скептически почесал небритую щеку детектив — хорошо, и что теперь делать? Нырять за ним?
— Я бы нырнул в бочку с ювом, чего и вам советую — кивнул контрабандист. Он него сильно пахло дешевым вином. Кислый запах разливался по кабинету — но тогда его сиятельство, граф Ди, оставит меня без контракта, а в моих годах это фатально.
— Значит это какая-то машина? — уточнил детектив.
— Да, скорее всего это именно какая-то портальная машина. Что я и пытаюсь до вас донести. И она создает мезапространственный туннель за счет разрыва структуры планарного пласта, а возникающий при этом скачок искажения гравитационных и слабых взаимодействий дестабилизирует массивы материи и потоки энергии в пределах радиуса затухания ударной волны. Так яснее?
— А почему изменение физических законов не выводит из строя саму машину? — задал глупый вопрос детектив.
— Юноша, вам стоит уделять больше внимания серьезной научной литературе. И отнесите этот дешевый журнальчик — он ткнул пальцем в номер ежемесячного издания 'Часовых дел Мастера', которое детектив держал в руках вместо планшета для записей — в туалет, где ему самое место. Я выполняю заказ и констатирую факты. А что с ними делать дальше — это уже ваше личное дело.
Он бросил на стол папку и вышел, с грохотом захлопнув за собой дверь.
* * *
Вскоре вернулась Мариса. Поинтересовавшись, где старший следователь Бенет, она с сомнением вручила письмо Райне. Та с мстительным видом сказала, что она теперь за сэра Бенета, распечатала конверт и на глазах у всех принялась читать на просвет лампы.
Воцарилось напряженное молчание.
— Выдан ордер на арест?! — воскликнула Райне. Все насторожились — ордер на арест сэра Бенета? Как государственного изменника? Что за ерунда? Кем подписано? Барон Корсон?
— Отомстил за особнячок — мрачно пояснил Элет.
— Здесь что-то не так — глядя в окно, рассудил детектив — вернее все так. Его вначале схватили, а потом задним числом припишут ему какое-нибудь преступление. Например, восстание мертвецов. И казнят как изменника. Где-то я это уже слышал.
— Марк — вручила ему письмо Райне — что ты говоришь!
— Ну да, это же мировой заговор — заглянула в письмо Мариса — и мы в эпицентре. Вы читали, что пишут газеты?
— И не говорите — перебирая стопку сегодняшней прессы, отмахнулся Элет.
Началась перепалка. Все обсуждали газеты, восстание мертвецов, выключение света, автоматов, самовоспламенение алхимических зелий, остановку часов в городе, бунт дворовых котов, приезд факира Данциана, предстоящий или уже свершившийся заговор и что бы это могло значить на самом деле. Один Вертура, нахохлившись, молча глядел в окно. Снаружи как всегда шел дождь. По улице двигались кареты и верховые. Укрыв головы капюшонами и зонтиками, спешили по своим делам пешеходы. Тускло мерцая доспехами, уныло маршировала колонна солдат.
— Так мы ничего не добьемся — внезапно обернулся к остальным детектив — поеду, погляжу на море.
— А не боишься склизких морских чудовищ с щупальцами из глубин? — скептически бросила Мариса — мертвецы уже были, так что теперь самое время...
— Сержант Юлет сказал про какой-то Белый Бриг. Ну, вы же знаете, он никогда не говорит конкретно. И мастер Пуляй указал что сигнал был в море. Наверное, это он и есть.
— И что? — зло бросила ему Райне.
— Поеду, посмотрю, подумаю — пожал плечами детектив.
— Без ассистента ты не справишься — вызвалась Мариса — я поеду с тобой.
Ее глаза горели от выпитого кофе. Веки посинели. Она сделала круг по городу, отвезла письмо лорду Динмару и вернулась в контору. Надо ли говорить, что ей так и не удалось отдохнуть.
* * *
— Дождь кончился — улыбнулась Мариса.
Они стояли на крыльце и смотрели на серый двор полицейской комендатуры. По серому небу над крышей конюшен и тополями плыли клочковатые, равные облака. Поднимался ветер.
— Поедем верхом — предложил Вертура. Писательница кивнула.
— Если бы я умела начинать и останавливать дождь — со смехом поделилась она, когда они выезжали через главную арку на проспект — ливень бы шел весь день!
Закинув на плечо зонтик, как заправский знаменосец, Мариса держала поводья одной рукой. Ее черный плащ и мантия тяжелыми складками ниспадали до блестящих заклепками сапожек. Широкий белый шарф плотно укрывал шею до подбородка, а чуть слева блестела большая бронзовая заколка — ромб полиции Гирты. Ветер подхватывал кисточки завязок плаща и выпадающие из-под шляпы пряди темных волос. Писательница поглядывала на детектива, щурилась и улыбалась.
Они ехали по проспекту и, не обращая ни на кого внимания, любовались друг другом.
— Краснеешь — с улыбкой подметил детектив.
— Нет — засмеялась она — это все кофе и ветер!
Они ехали по Южному проспекту в сторону старого форта знакомыми, десять тысяч раз исхоженными детективом улицами. Мимо красивых с уютными террасами и балкончиками, магазинчиками и подвальчиками трех и четырехэтажных домов. Мимо белых арок и капителей храма и круто взбирающихся в сторону баронского замка, вверх по склону горы отходящих от проспекта улочек, которые выше по склону становились столь круты, что сменялись лестницами.
Впереди темнела серо-коричневая каменная громада банка, а чуть дальше, там, где Южный Проспект сворачивал к набережным, на целый квартал растянулся еще более массивный, облицованный темно-серым гранитом дом с полукруглыми окнами — морское ведомство.
Детектив и писательница поднялись по улице Башен и, миновав обгоревшие развалины форта и старый, слегка надкушенный пожаром, давно заброшенный и проданный особняк экс начальника таможни лорда Морриса. Въехали на огороженную низкими округлыми валунами каменную площадку. Выше поднимались только отвесные светло-серые скалы и черно-зеленые сосны баронского парка на вершине горы, а где-то внизу, под копытами коней, серело холодное беспокойное море. Здесь было очень холодно и ветрено. Словно пытаясь спрятаться он вечной непогоды, к скалам жались высокие серые каменные дома. В темных окнах не отражалось небо.
— Все-таки, какой красивый у вас город — придерживая от налетевшего ветра шляпу, оглянулась на панораму черепичных крыш и колоколен, Мариса — жить рядом с такой красотой и не замечать ее, мечтать о каких-то дальних странах и путешествиях...
Детектив кивнул. Казалось, только протяни руку и можно коснуться этого низкого, нависшего над серым морем и темными черепичными крышами неба. Ветер разрывал облака и гнал их прочь. Где-то внизу, над водой, кружились чайки. Вертура спешился, достал из чехла большую треногу и подзорную трубу.
— Это он? — указала перчаткой куда-то вниз писательница. И вправду, подойдя к обрыву и заглянув в клокочущую белыми барашками бездну, детектив увидел мачты огромного белого корабля стоящего под самыми стенами замка, и тут же отпрянул от обрыва — от высоты у него едва не закружилась голова. Мариса наоборот подвела коня к самым камням и, прищурившись, без страха смотрела вниз.
— А я то думала, такие большие бывают только на картинках... — слегка удивилась она, с интересом разглядывая корабль на рейде.
Вертура подошел к камням, установил треногу и прикрепил подзорную трубу.
— Бриг как бриг.... — оглядывая в окуляр затянутую переплетением рангоута, пустынную палубу, пожимая плечами, поделился впечатлениями детектив — Белый Бриг. Это его так окрестили газеты? Не с твоей легкой руки?
