-А.... Бог с ним! — поднимаясь с мешков, махнул рукой Ларге — завтра так завтра!
И, с грохотом волоча по доскам палку, поплелся в дом, где свалился на лавку в обнимку со своим оружием, так и, оставив тяжко вздыхать за шитьем у стола несчастную, с легкой руки отца Базилио, благословленную на то, чтобы выйти замуж за дурня Мору, громко захрапел.
* * *
— Я знаю, вы следите за нами — резко развернулся в темноте детектив. Мариса вздрогнула и молниеносно выхватила пистолет. Едва заметная темная фигура в конце квартала прижалась к стене дома и растворилась в темноте. Но Вертура не двинулся с места. Он поднял перед собой отрубленную голову и обнажил меч.
— На моем рукаве найдется место еще не одной такой голове! — грозно крикнул он во мглу. Какая-то сумрачная компания из темной подворотни было направилась к ним, но разглядев чудовищный трофей с брезгливыми возгласами.
— Бе! Пойдем еще юва купим!
— Пойдем-пойдем!
— Да, мало взяли! — передергивая плечами в знак собственной силы, подалась в сторону.
— Валите отсюда, недоумки! — звонко и яростно крикнула им на всю улицу писательница.
Один хотел было шагнуть к ним, но его одернули за плечо и увлекли под арку подворотни.
В лунном свете по улице приближалась невысокая, слабо мерцающая фигура. Блеснуло лезвие короткой пики.
-Лила! — изумленно воскликнула Мариса — и без очков!
Канцелярская дева легко и бесшумно переступала по камням. Длинные распущенные черно-серые волосы легким, мерцающим в лунном свете, ореолом охватывали ее спокойное и прекрасное лицо. Широкие и короткие рукава и полы голубой с белым мантии порхали крыльями, а длинный светло-голубой подол и рукава рубахи-кину мерцали невесомым звездным шелком.
Тонкие пыльцы умело перехватили заведенное за спину копье. Гирке обходила целящеюся в нее Марису так, чтобы на линии выстрела между ними все время оказывался детектив. Казалось, ее черные глаза фосфоресцировали в темноте и, приглядевшись, Вертура понял, что с ними не так и почему до этого она носила свои огромные и нелепые, залитые в массивную черную оправу стекла. У канцелярской девы были вытянутые и люминесцирующие, что было особенно заметно в темноте, зрачки.
— Еще одно чудовище — наматывая за волосы голову, чтобы использовать ее как щит, глухо провозгласил детектив и, подняв меч на уровень лица, слегка опустил лезвие так, чтобы его острие смотрело в сердце противницы.
— Они уже вторую ночь заряжают портал — звенящим шепотом проговорила Гирке. Она по-прежнему обходила детектива, словно примеряясь нанести удар — осталось недолго. Хекстон должен прийти за своими оставшимися людьми. Если он еще не сделал этого, мы можем перехватить его.
— Что? — изумился Вертура. Его рука дрогнула.
Копье выстрелило, меч со звоном вылетел из рук детектива и с жалобным звоном загремели по камням мостовой. Запоздало грянул выстрел, но Гирке только чуть повела плечом и пуля прошла мимо. Острие копья мерцало в ее вытянутой руке прямо перед лицом Вертуры.
— Вера дает силы победить — тем же стремительным движением, что и наносила удар, отстранила копье Гирке — но отвести нацеленный в сердце клинок может только Божия воля. Жестокость и месть всегда порождают черноту в сердце, даже если они совершены с благими намерениями. Я тоже скорблю о леди Хелен. Но, убивая на своем пути всех и каждого, вы не остановите грехопадения, не преуменьшите зло.
— О чем вы? — продолжая держать наготове пистолет, грозно спросила Мариса.
— Леди Гарро — слегка склонила голову Гирке — Револьвер не меч, он может сломаться от удара.
Мариса спрятала револьвер в кобуру.
— Быстро говорите, что вам от нас нужно! — сжимая пальцы Вертуры, спросила она. На миг она зажмурилась, но ничего не произошло. Они с детективом все также стояли посреди темной улицы.
— Вы не сможете совершить фазовый сдвиг — все тем же тоном тихо произнесла Гирке — человеческий разум способен как и порождать искажение, так и стабилизировать его.
— Кто вы? — спросил детектив.
— Лилабет Гирке. Вы знаете меня целую неделю — со смущенной улыбкой ответила она — остальное неважно. Пойдемте со мной. Он не будет ехать пешком. Я отслеживаю его перемещение. Когда они откроют портал, он войдет и окажется в лечебнице, я почувствую и скажу вам.
— Кто он? — с сомнением спросила Мариса.
— Пациент номер девять. Полковник специального отряда внешней разведки Джей Ти Хекстон.
— Какая разведка? — изумленно воскликнул детектив.
— Так было в его памяти, так говорил он сам. Мы не знаем, откуда этот человек — сообщила Гирке — но взрыв второго узлового бункера серых людей семнадцатого мая четыреста седьмого года, был всего лишь техногенной катастрофой. В архивах не упоминается ни о временных экспедициях, ни о полковнике. Но полгода назад фанги Дузмор поднял бунт заключенных в психиатрической лечебнице доктора Келля и освободил его.
По улице загремела, с грохотом подкатила большая черная карета. Зловещий возница в черном плаще и опущенном на лицо капюшоне замер на козах.
— Вы поедете со мной. У нас мало времени — раскрывая дверь, приказала Гирке.
Детектив и писательница переглянулись.
В карете было сумрачно, но над дверью горел крошечный газовый фонарь. Мягкие плотные обои глушили все звуки, ход был необычайно мягким, а сиденья удобными. Детектив и прижавшаяся к нему, мрачно поджавшая губы Мариса сели по ходу движения. Не отпуская своего оружия напротив них села Гирке.
— Хекстон и его оставшиеся люди нужны фанги для осуществления их плана. И он обязательно должен за ними прийти
— Какого плана? — изумился детектив — я ничего не понимаю!
— Для того чтобы быть уверенными, мы должны схватить его. У него будет генератор портала, или планарные якоря, но вы не должны позволить ему использовать их.
— Но если вы охотитесь за ним...
— Лечение и оказанные на его мозг воздействия разрушили его психику. Он знает, кто мы и чует нас, как волки чуют огонь. Но вас он не знает в лицо, а следовательно, не испугается и потеряет бдительность.
— Замечательно — покачал головой детектив — бросим нас на закуску психопату....
— Вы хотели мести. Вы получите ее. Чего вам желать еще? — спросила Гирке.
— Но кто эти Вы? Архипелаг? Орден?
— Сейчас это не важно — загадочно зажмурилась канцелярская дева и улыбнулась.
Дальше детектив спрашивать не стал. Они остановились перед темным зданием с арками. Вертура и Мариса вышли из кареты и подошли к массивной чугунной решетке. Над высокими мансардами все также сияла белая и яростная луна. Как звезды на краю мира над палубой Белого Брига. Вертуре стало страшно.
— Который час? — достал неработающие часы из сумки он.
— Это не имеет значения — прошептала Гирке — после того как вы вынудили их вывести портальный корабль, они переориентируют замковый портал. Время замедляет ход. Рассвет будет не скоро. Идите.
И она приоткрыла незапертую чугунную калитку.
— Но что нам делать с Хекстоном? — спросил напоследок детектив — заговорить с ним? Попытаться убить?
— Не знаю... — пожала плечами Гирке — главное чтоб он не вернулся в Замок.
И она закрыла за ними калитку. Тяжелые металлические прутья глухо громыхнули как створы запертого снаружи склепа. Детектив и писательница переглянулись и пошли по тропинке к дверям темной галереи первого этажа.
— Бесконечная ночь и дом для умалишенных — надувшись, сквозь зубы прошептала Мариса. Ей было холодно, ее бил озноб. Они поспешили достигнуть дверей. Вертура первым протянул руку к кольцу, чтобы постучать и удивился, насколько ледяным был металл. Он едва успел отдернуть ладонь, чтобы не обжечься холодом. Прихватив кольцо полой плаща, он бросил голову пиявки, которую до сих пор тащил с собой как глупый трофей в дырявое деревянное ведро для садового мусора и потянул дверь обеими руками на себя.
Внутри было сумрачно и тихо. Где-то в глубине темных каменных коридоров едва слышно завывал ветер.
— Я здесь был.... — печально подумал детектив — как будто сто лет назад. Сэй Майра. И что пошло не так? Так бывает, я столько раз навещал ее в этих стенах и когда доктор уже разрешил ей покинуть лечебницу... А потом она сказала что не может жить в городе, уехала в деревню и с тех пор мы не виделись. Иногда мы пишем друг другу письма. Вот такая дружба между мужчиной и женщиной. А я снова здесь. Как будто все идет по кругу.... Где служка?
Конторка дежурного у двери была пуста. В коморке было темно и холодно.
Они осторожно прошли холодным коридором первого этажа, но за массивными запертыми дверьми кабинетов хранящих зловещие тайны дома для лечения умалишенных не было слышно ни звука. Здесь было чуть менее холодно, чем снаружи и отчего-то как-то очень неприятно и страшно, словно недавнее присутствие чего-то очень тоскливого и безнадежного каким-то тяжелым, давящим ощущением угнетало все чувства. Прижимаясь друг к другу для тепла, детектив и писательница поднялись по каменной лестнице на второй этаж и замерли в оцепенении. Перед потухшей свечей, распростершись на дежурном столе, неподвижно лежал человек в черной докторской мантии.
Вертура потянул руку и коснулся его шеи, но тут же отдернул ладонь — настолько холодной и плотной была кожа окоченевшего трупа.
— Это не я его — прокатился по коридору грубый, рычащий, но полный какой-то глубокой горечи и обиды голос — я пришел, а они все мертвы...
Тоскливые, полные сдавленной, переломанной голодной звериной алчности и одновременно очень одинокие и отчаявшиеся, казалось бы вот-вот заплачущие глаза блеснули из другого конца коридора. Чиркнула спичка, но огонь загорелся едва-едва. Трепетное пламя выхватило из темноты лысую, но небритую голову высокого плечистого, но пожилого и сутулого человека на подоконнике. Он поджег серую скрутку и затянулся горьким бумажным дымом. В свете огня Вертура успел заметить короткий вороненый ствол какого-то лежащего на его коленях высокотехнологического ружья, но отчего-то ни это оружие ни этот голос совершенно не испугали его. В первую голову детектив хотел было выхватить меч и броситься на этого человека, отсечь ему вначале руки, потом ноги, потом топтать и бить его так, чтобы причинить как можно больше боли — отомстить за все-все-все. Но что-то заставило его сдержать гнев и остановиться. Казалось бы, тоже самое думала и Мариса. Размышляя, она жевала нижнюю губу.
— Хекстон... — отпустив руку писательницы, направился к нему детектив.
— Они сказали закрепить камни на блоках... Черта с два. Теперь они прислали вас убить и меня? — спросил тот — валяйте. Рубите, четвертуйте, жгите, вскрывайте мне голову. Что вы тут еще умеете? Сумасшедший мир... Наркотики, электрошок, нейровмешательство, трансментальная терапия.... Центрифуга крови, переливание эфира .... Я здесь уже третий час, а луна не сдвинулась с места. Они снова заперли меня в этой лечебнице. На этот раз одного с трупами... Они освободили меня только для того, чтобы снова бросить здесь... Вы все, понимаете, вы все тут сумасшедшие! Вы говорите дьявол, Бог, ад, а сами уже живете в этом аду... Но это ваш ад! Вы сами заслужили его! Я-то тут при чем? Причем тут мои парни? Нам не обещали ад... тридцать лет ада...
Вертура подошел к нему и сел на подоконник, заглянул за стекло. Снаружи темнела бездонная серая марь. Отсюда, из зарешеченного окна, выходящего на стены двора-колодца, не было видно неба. Детективу стало совсем нестрашно. Скорее от слов этого дикого, облаченного в грубую заношенную почти в лохмотья, украшенную нашивками с надписями на незнакомом языке и какой-то нелепой, варварски-вычурной символикой, куртку, человека ему и самому стало как-то необычайно одиноко и грустно.
— А я сегодня убил мэтра Бингу — вздохнул он. В отдалении от Марисы он внезапно почувствовал, что вся его огненная, адская уверенность покинула его. Он достал трубку и спички. Чиркнул о стекло. Но спичка не загорелась.
— Даже ваши спички у вас не горят — проревел Хекстон и протянул свою бумажку — прикурите от моей.
С полминуты они оба вдыхали горячий дым, пока папироса Хекстона не погасла. Он достал из нагрудного кармана своей отороченной облезлым мехом короткой форменной куртки блокнот и, вырвав лист с записями, принялся рыться в кармане штанов в поисках табака, чтобы скрутить себе еще одну.
— Вот — протянул ему кисет детектив и тихо спросил — только, ради всего святого, клятвенно скажите мне, это вы убили сэра Бенета? Иначе не дам.
— Я его только пару раз ударил, когда он ко мне в палату заходил, еще тогда, давно... — набивая табаком рулончик бумаги, как-то растерянно оправдывался Хекстон — за дело. Сумасшедший старик. Фанатик без личной жизни. Говорит только о том, кто кому что должен. Тут каждый что-то всем всегда должен. Богу, дьяволу, генералу, священнику, лорду.... Он что уже мертв?
— Не знаю — признался детектив — я бы хотел, чтобы он был жив. Сэр Бенет благородный и достойный человек.
— Ну, для вас может и достойный — затянулся дымом Хекстон — вы тут живете. Все у вас кверху ногами....
— Кверху ногами это на другой стороне мира — улыбнулся детектив. Ему самому стало смешно от собственных слов.
— Да круглый он, я же говорил, ну не может быть там кверху ногами, это же гравитация.... Да какая тут у вас гравитация .... — Хекстон махнул рукой, и они оба замолчали.
Детектив думал о том, как же отвратительно он сегодня поступил и о том, что сейчас ему больше всего хотелось спрятать со стыда голову под подушку и лежать так, не вылезая из-под нее как можно дольше. Ему было стыдно не сколько от того, что он натворил, сколько от того пламенного и фанатичного подъема с которым он шел на битву со злом. От того адского переполняющего его пламени, которое воодушевляло его сердце и с которым он измывался над несомненно заслужившим все земные и небесные кары, но только от чьей-нибудь чужой руки, синдиком Бинги. Ему было стыдно от того, с какой расчетливой холодностью он спустился вниз и достал бумаги из сейфа пока человек умирал в пламени наверху. С какой гордостью нес намотанную волосами на рукав голову чудовища по улицам ночного города и с какой легкостью он поднял руку на робкую и всегда такую тихую Гирке. Как это прекрасно было тогда, как ужасно это было сейчас.
— Вы правы, это все просто отвратительно — согласился с полковником детектив.
— И что мне теперь делать? — развел руками тот — поставить камни, чтобы они забрали их и оставили меня здесь? Они даже не сказали, что они заморожены в стекле. Бенсон и Хиг, они были последними. И теперь и они тоже мертвы. Лари, наша умница....
— Лари?
— Лари Хиг — кивнул Хекстон и, словно впав в ностальгию, мечтательно закатил глаза — наш доктор... Доктор наук. Изучала воздействие Пи-излучения на организм, переходы, бозоны и прочую квантовую физику. Сейчас я вам покажу....
Он встал и, машинально щелкнув кнопкой так и не включившегося фонарика на стволе своей автоматической винтовки, повел детектива в темноте к белой каменной стене под аркой рядом с кабинетом главного врача. Нажал на невидимую кнопку и открыл ведущую в потайную комнату дверь. Здесь было особенно непроглядно темно, но полковник взял со стола свечу и зажег ее. Казалось, пламя было каким-то тусклым и словно бы жидким. Язычок необычно медленно колыхался в тяжелом, словно сгустившемся воздухе.
