— Тут все понятно — обернулся в сторону пожара детектив. Ветер раздувал пламя.
— Возвращаемся в контору? — пряча в поясную сумку трофейный револьвер, спросил Турмадин.
Все переглянулись и кивнули друг другу.
К Лесной Площади, к фасаду горящего дома банкира Зулета уже спешили пожарные расчеты. Черные ночные сумерки сменились еще более темными утренними. Время куриной слепоты. Дождь подходил к концу. Над городом вставал холодный осенний рассвет.
* * *
— Опять пожар — возмутилась Райне, когда они проезжали площадь Фонтана. Где-то выше по проспекту на колокольне резкими короткими ударами звонили колокола. В розоватое утреннее небо поднимался темный зловещий дым. Турмадин устало пригляделся к крышам домов, словно по дыму можно было понять, что горит. Дождливую и ветреную ночь сменил неожиданно холодный и ясный рассвет. Пока следователи объяснялись с прибывшим на место происшествия графом Кимингом — бывшим комендантом Северного района, а ныне начальником всей полиции Мильды, пока завтракали едва-едва теплым кофе и холодными как камни по берегам Ниры и такими же твердыми булочками в какой-то сонной неприбранной кофейне, наступило утро. Часы Вертуры снова остановились. Он покрутил колесико, но оно только проворачивалось в обе стороны.
— Лопнула пружина — с досадой убрал точный прибор в сумку детектив. Все молча кивнули. Все устали и были очень злы. Заплатив вдвое меньше, чем запросил бариста, агенты покинули закусочную и оседлали коней. На часах лесной биржи было уже без двадцати одиннадцать. Обратно ехали не спеша и молча, каждый думал о чем— то своем. Даже неунывающий Элет и привычный ко всему Турмадин выглядели как-то особенно устало и угрюмо. Что и говорить о едва держащейся в седле с непривычки и усталости Райне. Но как-то особенно серым и мрачным был Вертура.
— Хой! — подъехал к нему и толкнул под локоть Турмадин — Марк, что-то вы совсем приуныли.
— Да — согласился детектив — я понимаю, что тут замешана политика, но ничего не могу сделать. Это меня выводит. Что там опять горит?
— Да мало ли пожаров — передернул плечами Элет — напьются, опрокинут лампу или что еще....
Зазвенел колокольчик. Агентов обогнал очередной пожарный фургон.
Райне промолчала но, глянув на ее мстительный вид, детектив понял, что она хочет сказать что-то очень обидное.
— Нет — глухо ответил детектив — у Марисы револьвер... Надо бы как следует, с пристрастием, допросить этого Бингу...
— Хой! Сэр Элет! Сэр Вертура! — отчаянно замахал им от перекрестка какой-то постовой. Они свернули к домам.
— Скорее! Скорее! — кричал полицейский — вы что, еще не знаете?
— Мы ничего не знаем — огрызнулся Элет — что у вас там?
— Да комендатура горит! — развел руками постовой — все уже там!
— Чего? — изумился Турмадин и так натянул узду, что лошадь оскалилась и с яростным фырчаньем замотала головой.
— Пожар — выставив вперед обе руки, продемонстрировал на пальцах не менее растерянный этим вопросом полицейский — ваша контора тоже горит!
— Господи помилуй — вздохнул рыцарь.
— Скорее же! — первым спохватился Элет и, бросив постовому стремительное 'Благодарю!', пришпорил коня. Остальные переглянулись и помчались следом. В районе пересечения с Портовым проспектом, проспект Лордов — главная улица Мильды, слегка изгибался и, миновав этот изгиб, агенты уже могли видеть, что происходит впереди. Над идущим в гору проспектом в холодное серо-розоватое небо поднимался иссиня-черный поток густого едкого дыма. А на самом проспекте образовался затор — пожарные фургоны и полицейские кареты пытались протолкнуться между вставшими в пробке перед закрытым перекрестком экипажами. Над крышами карет пронзительно гудели рожки, беспокойно звонили колокола. Верховые спешивались, а пассажиры покидали экипажи, шли пешком, чтобы посмотреть на пожар впереди.
— Сюда! — резко повернул коня в проулок Элет. И следователи свернули за ним. Обогнув несколько кварталов, они выехали на Южный проспект через площадь Фонарей, и зашли к перекрестку с востока, со стороны парка и прудов.
— Кабинет мастера Ди! — взмахнул перчаткой в сторону горящих окон детектив — скорее!
— Да что скорее-то! — кричал сзади запыхавшийся от скачки и тряски, Турмадин — там уже все сгорело...
Но Вертура был уже у пожарных фургонов. Спрыгнув с коня, он в отчаянии бросился к вооруженным брандспойтами пожарным. Из всех окон второго этажа с яростным ревом вырывалось зловещее рыжее пламя, а сквозь разбитые стекла на первом, из холодного коридора, где гореть было нечему, валил густой отвратительный черный дым. Несолидно тонкие, бьющие из рук меланхолично-сосредоточенных пожарных струи воды тонули в его черных маслянистых клубах. С треском лопались и с глухим звоном разбивались о мостовую черные от копоти стекла, а жар был настолько сильным, что даже противоположная сторона проспекта была почти пуста. Редкие пожарные в не по погоде легких кожаных безрукавках быстро пробегали мимо, заливали водой фасад дома напротив. С мрачной торжественной важностью, как генерал артиллерии между расчетами прогуливался толстый и нарядный брандмейстер. Помахивая тросточкой, лорнировал пламя, отдавал подчиненным распоряжения.
Горела не только контора тайной полиции. Дальше по проспекту почти все здание было охвачено огнем. Только у самого перекрестка еще темнели нетронутые пламенем окна. К ним были приставлены лестницы. Пожарные затаскивали в здание толстый рукав парового шланга. На перекрестке, у ступеней храма, уже во всю дымила трубой готовая к подаче давления помпа. Инженер держал руку на вентиле, с минуты на минуту ожидая сигнала.
— Светлейший! — грубо замахал засаленной варежкой на Вертуру какой-то пожарный офицер — а ну марш отсюда, не видите, горит? Еще плащик огнем попортит!
— Там кто-нибудь был? — в нерешительности глядя в охваченные огнем окна кабинета лорда Динмара и канцелярии, выдохнул детектив.
— Потушим — узнаем! — как отрезал офицер и, подхватив детектива под локоть, оттеснил его за отцепление.
Где-то на другой стороне, у перекрестка, мелькнули сине-золотая мантия и усы Тирэта. Привязав лошадь к чугунному шару изгороди парка, Турмадин в изнеможении плюхнулся у кустов шиповника на мокрую от ночного дождя скамеечку.
— Что вы сидите? — закричал ему с коня Элет — вы с ума сошли!
— А что я могу сделать? — почти заплакал рыцарь. Пришпорив коня, Элет рванул по дорожкам через парк. Никто ни разу не видел, чтобы эти глухие и старые, пробитые в высокой, каменной стене, отделяющей конюшенный двор полицейской комендатуры от парка, ворота когда-нибудь были открыты. Но сейчас они были распахнуты настежь. Несколько толстых рукавов тянулись к прудам. Стучали помпы. Во дворе тоже работали пожарные.
Вернулся разгоряченный и раскрасневшийся Вертура. Его лицо горело, шарф и ворот рубахи кину навыпуск, рукава растрепаны и измяты. Левая завязка бесследно исчезла.
— Жар, вообще не пройти — с размаху упал рядом с рыцарем запыхавшийся детектив.
— А мэтр Тирэт? — жалобно спросила Райне. От страха она прижалась щекой к шее лошади. Русые волосы выбились из-под шапочки и рассыпались по плечам — а остальные?
— Тирэту ничего не будет, даже если его будут казнить — отмахнулся детектив. Он достал часы и принялся снова крутить колесико — и часы сломались.
Турмадин нервно хихикнул и достал трубку. Все очень устали и были совершенно подавлены подобным поворотом событий.
* * *
Вертура еще два раза уходил и возвращался обратно. Оперев голову о руки, он сидел на скамеечке и мял в пальцах поводья лошади Райне. Словно пытаясь успокоить детектива, заботливое животное тыкалось мордой в его растрепанные волосы, и даже попыталась пожевать капюшон его и без того засаленного бежевого плаща, когда Турмадин внезапно принял достойную позу, вскочил и замахал рукой.
— Сэр Динмар!
К решетке парка, в сопровождении полутора десятка верховых, подъехала знакомая карета с бело-зелеными фонарями и вымпелами Динмаров.
— Мэтр Тонкерт — приветствовал одноногого гвардейского капитана Вертура.
— Холек — бросил из открытого окошка старый лорд — кто был в конторе?
— Не знаю — замотал головой детектив — Элет, Максвелл....
— Я вижу, что вы все здесь — перебил его старый лорд — я спрашиваю, кто остался в конторе?
— Не знаю — растерянно пожал плечами детектив — Кая была дежурной, но она поехала с нами... мы.... Хелен? Я не знаю...
— Я знаю — кивнул старый лорд и добавил — сейчас же поедешь к Вериту и передашь этот конверт.
— Да — с готовностью, от того, что наконец-то тягостное бездействие закончилось, кивнул детектив.
* * *
Мариса проснулась поздно. Где-то неподалеку глухо звонил колокол. Утром было очень шумно, но она слишком устала от событий последних дней, чтобы что-то меньшее, чем пушечная канонада или салют, могли заставить ее проснуться и покинуть постель. Что-то было не так. Отчего-то именно сегодня ей было особенно одиноко и грустно. Глянув в зеркало, она попыталась улыбнуться и убедить саму себя.
— Это все лекарства.
Но улыбка получилась кислой и бледной. Кое-как одевшись, писательница взяла с вешалки свою черную шляпу с двумя загнутыми по краям к тулье полями и слегка удивилась, куда мог подеваться ее бронзовый ромбик полиции Гирты. Так и найдя его ни на столике, ни в сумке, она пожала плечами, нахлобучила шляпу прямо на растрепанные волосы и, повязав бантом поверх ворота шарф, как есть ведьмой, вышла из дома. Холодный сизый дым над фасадами и крышами заслонил полнеба. Но, похоже, пожар подходил к концу. Звон колоколов шел на убыль. Какие-то люди, переговариваясь, что горит целый квартал, спешили посмотреть что там, пока не потушили. Но Марисе было все равно. Он замахала рукавом извозчику и распорядилась везти ее к дворцу Гарфинов. Окинув странную попутчицу недоверчивым взглядом, пожилой кучер выдохнул из трубки облако дыма и тронул вожжи.
Во дворце Гарфинов ее тоже ждала неудача. У маршала и генерала было срочное совещание, но помимо совещания в холле уже ожидала целая очередь посетителей. Полицейские, офицеры, какие-то серые курьеры из ратуши и даже облаченный в черно-зеленый плащ, незнакомый орденский кавалер. Рассевшись на мягких креслах маршальского гарнитура, они тихо обсуждали городские дела и утренние происшествия. Мягкий свет скрытых за малахитовыми панелями ламп дневного света падал на мрачные, усталые лица.
Мариса пристроилась у окна и с тоской заглянула в темный еловый парк.
— Леди Гарро — по лестнице с первого этажа поднялся Гарфункель Гарфин — вы пришли сообщить о пожаре?
— Нет — коротко ответила она — я не смогла прийти вчера. Есть ли поручения по моему делу?
— Да — раскрыв украшенную золотом и теснением красивую кожаную папку, нашел и вручил ей свернутый вдвое лист дорогой белой бумаги, молодой рыцарь — это для сэра Динмара. Чрезвычайная ситуация.
Мариса без особого энтузиазма кивнула и направилась по лестнице вниз. Навстречу ей поднимался изможденный, запыхавшийся от быстрой ходьбы толстый капитан Касет. Плащ на его плечах был явно не по размеру его массивных плечей. Протирая носовым платком прямо на ступеньках нечищеные сапоги, он приветствовал писательницу.
— Леди Гарро! — смачно плюя на сапог и растирая его, заявил капитан — вы уже тут! Всегда везде успеете первой!
— Что у вас тут такое? — неприязненно отстранившись на другую половину широкой мраморной лестницы, спрятала за спиной заветное послание Мариса.
— А вы что, не знаете? — с напором выдохнул капитан — все погорело! Просто все! Сказали доложить!
И он, так и не разъяснив, что к чему, схватился своей массивной красной ручищей за белые мраморные перила и через ступеньку запрыгал вверх.
Мариса брезгливо передернула плечами и спустилась на первый этаж.
* * *
Прошло несколько часов и вскоре, окучиваемый почти сотней пожарных, двумя десятками помп и тремя паровыми котлами, пожар пошел на убыль. Пламени становилось все меньше и меньше. Струи воды шипели на раскаленных камнях. По улицам тянуло едкой, подмоченной гарью. Из почерневших провалов окон вместо дыма теперь валил зловонный, грязно-желтых оттенков, пар.
Пожарные, солдаты и полицейские, в беспокойстве ожидая приказов, толпились перед обгоревшим фасадом. Почесывая шею, детектив тоже повертелся в толпе, но, так и не решившись в одиночку протолкнуться во двор, вернулся к лошадям.
— Хелен.... — глухим холодным голосом сообщила Райне — я ездила к ней, дома ее нет...
Сложив руки на коленях, она сидела в парке на скамеечке. Оставленные рядом лошади, словно пытаясь утешить ее, тыкались модами ей в лицо и плечи. Она поднимала ладонь, хлопала их по щекам, отстраняла от себя чтобы не жевали одежду.
— Пожар начался в половину седьмого, — ответил детектив — она никогда не приходила раньше восьми. Где мастер Динмар?
— Сэр Динмар уже уехал — махнула рукой Райне — ты всегда такой черствый.
Вертура присел на скамейку рядом и устало посмотрел вдаль. Туда, где в конце парка, за плотными зарослями боярышника темнел высокий темный фасад какого-то дома укрытый от посторонних глаз шеренгой еще не до конца облетевших тополей.
— С Хелен ничего не случится. Я найду ее для тебя — смягчился и заверил девушку детектив. Он протянул руки взял Райне за ладонь. Она подсела к нему, положила голову на плечо и тоскливо уставилась в парк.
— Сказали, нашли останки какой-то женщины... — сказала она тихо — хорошо, что я уехала....
Детектив кивнул и отстранил от себя морду огромного боевого коня Элета, который как раз собрался то ли приободрить его, то ли пожевать его шарф.
— Хой! — закричал с дорожки Турмадин. Он с треском проломился через кусты шиповника — вы не видели мастера Ди? Как поедете к нему, передайте пули и гильзы из дома Зулета. И он продемонстрировал сверток.
— Толку-то уже — с безразличием ответил детектив — тут все очевидно. Где Элет?
— Пошел за вином — как-то смущенно отвечал Турмадин — держите, вот. Был бы микроскоп, я бы сам поглядел, но вы видите... — он махнул рукой в сторону дома — ничего же не осталось...
— А что микроскоп? — зло выкрикнула ему Райне — казнозарядные нарезные. Со стальным сердечником. Обскуративно стабилизированные. Маркировка на донышке гильзы. Эти патроны запрещены к распространению и использовнию. Что еще тут смотреть?
— А что им помешало просто перестрелять нас как и тех в масках в лифте? — устало спросил детектив — найдите Элета. Желательно трезвым. Мастер Динмар приказал всем собраться у него на улице Ив.
Он спрятал свертки в сумку и откинулся на спинку скамейки. Турмадин сник и, развернувшись, пошел прочь.
Тяжелый и безрадостный день клонился к закату. Явились доктор и Гирке. Подсвечивая фонарями, заглядывали в окна, качали головами, опрашивали конюхов, плотников и полицейских. Заглянул в выгоревшее задние и детектив. Он приготовился к самому страшному зрелищу и был слегка разочарован увиденным. Вся восточная часть комендатуры выгорела почти полностью. Прогорели и крыша, и полы, и лестницы, и даже перекрытия между подвалом и первым этажом. Прямо напротив дверного проема под сгоревшим крыльцом зияла темная обугленная бездна. Вниз вела приставная лесенка, а в грудах еще теплых дымящихся, обильно пролитых водой углей, словно жуки-пожарники, мрачно копошились полицейские детективы.
