Все уставились на часы.
— Они покажут время из другого мира? — поинтересовался детектив.
— Это не хронометр в нашем понимании — пояснила наставница — это прибор для измерения интенсивности потока пространственно-временного континуума. Также как и визор. Это чуждая нам технология. Мы не знаем, как она работает и на каких физических законах и принципах основано ее действие. Для вас же это только сигнал что канал замкнут и передача началась. Марк возьмите эту линзу и не потеряйте ее.
— Нет, нет, леди Салет, вы сведете меня с ума! — взмолился Элет — оставьте эти мистификации Вертуре.... И вы дадите что-нибудь мне? Ну что-нибудь попроще, например меч, который сам убьет всех... или что-нибудь что будет в самый раз...
— Ничего сверхъестественного — продемонстрировала прозрачную, наполненную мерцающим от красного к синему гелем пилюлю, наставница Салет — тактический наркотик эн триста восемь. Вызывает ускорение мышечной и мыслительной реакции, а также быструю регенерацию тканей. Его используют рыцари Ордена. Примите его перед перемещением. Возможно, он пригодится вам в непредвиденной ситуации.
— Сверим часы — указала на настенные часы в виде треугольного ивового венка с гирями наставница Салет. Вертура и Элет достали свои и подвели их. Мариса взглянула на свои и покачала головой. Ей показалось, что пульсация стрелок чуть изменилась с тех пор, как она застегнула прибор на своей руке.
— С Богом! — улыбнулся и отсалютовал высокой чашкой с чаем старый лорд Динмар.
* * *
-Визоры-клапвизоры.... — вертя в руках линзу и размышляя как бы пристроить ее так, чтобы не потерять в переделке, уже на крыльце, дома лорда Динмара, прокомментировал детектив — сэр Элет, вы наверное даже и не представляете, насколько серьезное это дело — быстрая регенерация тканей. Отрубили голову, не успеешь поморщиться — уже другая отросла.
— Чего? — возмутился Элет.
— Нет, чтобы дать мне непробиваемую мантию или плащ-невидимку — пожаловался детектив.
— Да — стукнула его ногой по башмаку Мариса — конечно же самоходные ботинки из-под полы, ни у кого не вызовут подозрения.
— Как всегда. Выдали что не жалко — вздохнул Вертура — ну ладно, пойдемте, надо подготовиться.
— А что с полицейскими в караулке?
— Я все продумал. С ними ничего страшного не случиться— хвастливо заявил детектив.
Когда они отъезжали было уже темно. На дорожке у пруда, под фонарями все также прогуливался высокий господин с зонтиком и в черном плаще. На этот раз он вел на поводке черную и изящную собаку с зелеными глазами, слабо фосфоресцирующими в темноте. Детектив осекся. Возможно, ему только показалось, что ее глаза светятся. Может это просто огоньки фонарей — перевернутых раскрашенных красным, желтым и синим стеклянных пирамидок, отражались в этом внимательном и печальным, почти человеческом взгляде. Обернувшись в сторону особняка Динмаров, детектив убедился в том, что окна обоих этажей и вправду непрозрачны с улицы. Поделившись мыслями с Марисой и Элетом, он получил только сомнительное.
— Никогда не поймешь, где у них там техника, где магия, что можно что нельзя, а на деле выходит, что все преступники только этим и пользуются — от помощника старшего следователя.
Детектив снова обернулся к окну. Они выезжали на Южный проспект.
* * *
С трудом дождавшись десяти вечера, агенты взяли заранее собранное снаряжение и загрузились в крытую повозку. На козлах сидел Турмадин.
— Повторим еще раз.... — оправляя нагрудник доспеха и повязанный под него шарф, чтобы не натирало шею, обратился к присутствующим детектив.
На проспекте было темно. Ехать было близко. Огни улицы проносились за окнами кареты.
* * *
— Открывай! — по возможности тихо, чтобы не разбудить окрестные дома и зловещий, корабль неподалеку, стучал в дверь караульной башенки детектив.
Тяжелый морской туман глушил звуки. В ночных сумерках агенты с трудом нашли нужный пирс. За спиной Вертуры возвышалась темная корма Белого брига. Окна были безмолвны, но что-то подсказывало, что не все так просто. Пуста была и будочка постового у самой воды. Где-то наверху, в башенке, слышалось невнятное пьяное бормотание вяло переругивающиеся друг с другом полицейских. Отсюда, снизу, нельзя было различить, что происходит наверху, но судя по звукам, ночь была в самом разгаре.
— А ну открывай! — нетерпеливо пробасил детектив.
— Да! — мрачно зашипела рядом Мариса — я черный осьминог и сейчас я без остатка высосу ваши крошечные, никчемные умишки!
Она снова собрала волосы в косу. Надела купленные у какого-то авантюриста высокие, почти до колен ботфорты с ремешками, узкими голенищами и высоченными каблуком, модные, заправленные в сапоги, широченные мужские штаны, мужскую рубаху кину до колен, чтобы не путалась под ногами, свою темно-коричневую долгополую мантию, повязала на шею длинный белый полосатый шарф. На голову надела маленькую черную шапочку, куда переместила свою форменную заколку с ромбом полиции Гирты, что придавало ей особенно бравый и удалой, какой бывает у авантюристок на картинке в книжке вид. Не хватало только узкой рапиры или мушкета на плече. Вместо них в кобуре на поясе был приготовлен к бою револьвер.
Вертура ударил посильнее и, уже было совсем отчаялся, как голоса наверху притихли. На лестнице загремели шаги.
Дверь открылась. На пороге стоял все тот же толстый полицейский сержант.
— Ну что надо? — подозрительно рыкнул он.
— Второй отдел полиции Мильды — продемонстрировал табличку детектив — требуем воспользоваться вашим окном — вот бумаги, все согласовано.
— Чего? — раздраженно потянул носом воздух постовой. Играя лицом, словно кривляясь, он приглядывался к детективу и Марисе за его спиной.
Доктор Миксет, Элет, Райне и Турмадин мрачно ожидали за углом.
— Заходите — наконец-то разрешил и как-то неприятно облизнулся сержант. Вертура махнул рукой, и агенты толпой поднялись по лестнице на второй этаж.
Наверху, в комнате, было непривычно темно. Только на столе тускло горела одинокая свеча, и в камине тяжко дымил огонь. От стен разило дешевым вином и наполовину подгоревшем, наполовину непрожаренным мясом. На дальнем столе стояла большая миска с фаршем. Судя по всему, его жарили прямо в камине, на решетке-букане и первая порция уже была съедена. Как и рассчитывал детектив, за окном темнел силуэт Белого Брига.
— Ну, с Богом — Вертура хотел было перекреститься, но с удивлением обнаружил, что лампада под иконами не горит, вернее самих икон в комнате попросту нет. Но размышлять было некогда. Турмадин и Элет уже волокли наверх чехол.
— Что это вы собираетесь делать? — глухо спросил один из полицейских.
— Ничего особенного — с подозрением вглядываясь в его лицо, мрачно отвечал доктор — осмотрим корабль в свете ультрафиолетовых волн. Выйдете в другую комнату. Излучение может навредить вашему зрению.
Полицейские закивали и вышли. Вертура проводил их сомнительным взглядом. Отчего-то ему уже начало казаться, что что-то пошло не так.
Доктор Миксет достал из своей поясной сумочки шприц и ампулы. Быстро сделал уколы в руки детективу и помощнику старшего следователя. Протянул руку Марисе. Та нерешительно достала из коробочки шприц и отдала доктору. Тот сделал укол в руку и ей, потом развернул за плечо и, пока она даже не успела опомниться, ловко всадил ей шприц в шею. Писательница резко выдохнула, но сжала губы и промолчала.
В это время Турмадин и Райне распаковали, установили на стол и навели на палубу корабля мощную, позаимствованную из храма лампу для подсветки колокольни.
— Метров пятьдесят и туман, я так думаю — хмурил брови Турмадин — еле добивает. С крыши домов могло бы вообще не хватить.
Казалось даже суровый, обычно беспристрастный как автомат или дворецкий, доктор немного нервничал. Под полой его черной с зеленым, похожей на орденскую, мантии глухо лязгнула оружейная сталь. Звякнули высыпанные из барабана патроны. Доктор перезаряжал пистолет.
Все молча смотрели в темное окно. У детектива начала слегка кружиться голова. Окружающий мир менял цветовую гамму. Очаг и огонек свечи на столе с каждой секундой разгорались все ярче и ярче, скрытые темнотой предметы приобретали свои естественные очертания. Цвета наливались лиловым и красным, принимая все более темные и густые оттенки. Стоящий рядом с детективом Элет схватился за притолоку и, чтобы не упасть, повис на ней. Кираса гулко громыхнула о край стола. Записи и тарелки с грохотом посыпались на пол. Все вздрогнули. Из соседней комнаты послышалось настороженно-угрожающее бормотание.
— От внутривенного введения 'кошачьего глаза' возможны кратковременные зрительные галлюцинации — пояснил доктор — леди Мариса?
— Да — с интересом разглядывая свои светящиеся ладони и пальцы, с готовностью ответила она — свет.
И она крепко схватила за руки Вертуру и сдавленно вскрикнувшего от неожиданности Элета. Вырывая из тумана борт Белого Брига, вспыхнул фонарь, Турмадин навел прожектор прямо на шканцы перед грот-мачтой.
— Не слепит? — регулируя вентиль яркости, с видом профессионала-знатока поинтересовался он.
— Нет — коротко кивнула писательница и выдохнула. Лампа с жалобным звоном полыхнула голубым светом и потухла. В окне треснуло стекло, а оставшиеся в комнате едва устояли на ногах. Даже у доктора закружилась голова. Запахло едкой химической гарью.
— А, как жжется! — яростно зашипел Турмадин и отчаянно прыгая по комнате, принялся срывать с себя посную сумку в которой нес аккумулятор для лампы. Где-то рядом, в темноте, загрохотала распахнутая из соседней комнаты дверь.....
* * *
Вертура ожидал что-то вроде полета и даже слегка наклонился вперед, так что, оказавшись на палубе в темноте, он едва не врезался головой в грот-мачту. Элет и Мариса как стояли, так и остались стоять. И помощник старшего следователя уже хотел было прошептать какую-нибудь шутку, как где-то за их спинами, в башенке, один за другим загремели раскатистые револьверные выстрелы.
— Так быстро? — только и прошептал Элет.
— Что-то не так! — пытаясь приглядеться сквозь туман, сжимая рукоять меча, стиснув зубы, отвечал детектив. Он припал на колено, пригнулся к шканцам, словно это помогло бы ему скрыться от лишних глаз — они должны были удостовериться, что мы тут.... И фонарь...
Над набережной снова воцарилась тишина. Тяжело прогремела карета. Было слышно, что где-то невдалеке, в портовой распивочной, невзирая на ночной холод и поздний час весело пиликает гармонь, и десятки ладоней задорно хлопают в такт незамысловатому матросскому танцу. Откуда-то с пирсов донесся пьяный окрик.
— Хо! Что там у вас там! А? Что?
Ответом ему была тишина. Вслушиваясь в нее, агенты, внезапно почувствовали едва различимый на грани слуха звон.
— Колокольчики.... — прижавшись к руке детектива, прошептала Мариса.
— Слышите их? — присел к мачте, схватился за секиру и Элет — что за чертовщина!
И вправду, прислушиваясь к туману, можно было различить едва-едва различимый на грани сознания, переливающийся аритмичный и страшный, издаваемый крошечными зубастыми колокольчиками звон. Что-то необратимо плохое происходило в окружающем их мире. Высокий, в полтора человеческих роста, фальшборт скрывал перспективу. Только над головами темнело черное и туманное, непроглядное небо. Внезапно где-то далеко за бортом хлопнул оборванный трос. Звякнула вылетевшая из вековой кладки пирса и с глухим плеском опрокинулась в воду чугунная кнехта. Огромный корабль качнулся на неведомо откуда поднявшихся волнах. Прижавшись к грот-мачте и друг другу, держась за руки, агенты, пытались прислушиваться к все усиливающемуся шелесту волн и все нарастающей и нарастающей адской музыке. Совершенно внезапно, очередная волна подхватила корабль и качнула его так, что Вертура уселся на палубу и едва не опрокинулся навзничь. Глядя вверх, он едва не вскрикнул от ужаса. Из последних сил сдержав мучительный стон, он потянул за рукав Элета и дрожащей рукой указал в небо, где на прояснившимся и ставшим невообразимо ярким, режущим глаза, пронзительно-синем ночном небосклоне вибрировали необычно близкие и огромные, угловатые, словно оскалившиеся звезды. Налетел и ветер — корабль пришел в движение. Набирая ход, он мчался по волнам без парусов и, казалось зловещее, чуждое небо, вращается над ним грозя в любой момент рухнуть в бушующее, бездонное и безбрежное море.
— Скорее внутрь! — перевернулся на четвереньки детектив. И, не сговариваясь, агенты бросились к трапу на миддек, прежде чем первая огромная волна обрушилась на палубу брига и, перехлестнув через фальшборт, перекатилась через нее.
— Дурная была идея! — отчаянно ревел Элет. Его все-таки окатило водой — хой! Вертура! Что происходит?
От удара стихии он едва удержался на ногах. Пытаясь устоять, он почти повис на перилах трапа.
— Назад! — яростно, как загнанный зверь, зарычал он — быстро возвращайте меня назад!
Прижавшись к балке, Вертура нашел взглядом Марису — она отшатнулась к борту, к сваленным в углу рулонам заскорузлых, пропахших потом тюфяков.
— Ну! — растопырив ладони, шагнул к ней Элет, но очередной вал заставил его отступить и снова схватиться за трап.
— Ведьма! — обхватив руками перила, из последних сил выкрикнул он — куда ты меня занесла?!
— Постойте! — придерживаясь одной рукой за балку, вскинул свободную руку и попытался детектив — мы всегда успеем обратно! Без паники!
Едва удерживаясь на ногах, он перебежал к Марисе и схватил ее за руку.
— Часы! — выдохнул он — часы!
Часы на запястье писательницы больше не пульсировали. Стрелки синхронизировались и теперь вращались в противофазе со все увеличивающейся быстротой с такой скоростью, что казалось, если бы в реве стихии за бортом можно было бы прислушаться к ним, то возможно было бы услышать натужный вой спешащих на износ шестерней. Достав из сумки объектив, Вертура помахал в него рукой, навел на часы и повел вокруг себя, демонстрируя темное межпалубное пространство, как внезапно осознал, что прибор в его руке почти горячий, а выпуклость линзы слабо мерцает в темноте трепетным, как огонь в очаге светом.
-Вот видите! — поднимая линзу высоко к потолку, чтобы было больше света, стараясь переорать ревущую снаружи бурю, с восторженным ужасом, прокричал Элету детектив — все работает! Скорее! Мы должны осмотреть все! Скорее вперед!
Он было сделал шаг вглубь трюма, как корабль с разгону врезался носом в волну и все трое с криками попадали на пол. В неприкрытый люк с шумом влилось изрядное количество воды.
— Мы же утонем! — застонал Элет — ради всего святого! Преподобный Серафим! Архангел Михаил! Я не умею плавать!
— Не утонем — барахтаясь в тюфяках, со знанием дела пытался приободрить детектив — если он сюда припыл и еще не перевернулся, значит, он знает что делает...
— Умничаете!? — поднялся на ноги и схватился за какой-то канат Элет, но следующая волна рванула корабль так, что помощнику старшего следователя пришлось вцепиться в него обеими руками, отчего где-то распустился морской узел, а в борту под его боком распахнулось окошко портика. Элет вскрикнул и едва удержался, чтобы не вылететь наружу в ревущую ледяную пучину чуждого и страшного океана.
