А потом за мной пришли. Бойцы в необычных для Корня боевых костюмах и масках, появились в камере в составе аж пяти человек. И тут же заковали меня в кандалы. На руках оказалась металлическая конструкция с явно встроенной печатью. Мгновением позже на мою голову вовсе накинули мешок. К слову, необычный мешок. Стоило ткани покрыть мою голову, как резко отрубило все звуки и запахи, не говоря уже о зрении. Ребята в масках взяли меня под руки и куда-то повели. Я следовал за ними, размышляя над тем, что в последнее время слишком уж часто непонятные люди руководят моими действиями, а мне приходиться беспрекословно повиноваться. Невольно вспомнилась Страна Болот, в которой мне тоже некоторое время пришлось побыть в роли подчиненного. Но там меня никто не держал взаперти под пристальным вниманием готовых в любой момент вмешаться соглядатаев. А спустя некоторое время и вовсе приобрел статус чуть ли не одного из самых высокопоставленных руководителей. Эх, где те благословенные времена.... Свобода, независимость, четкое понимание того, что тебе нужно, где враги, и как с ними бороться. Йоко.... Сердце кольнуло от возникшего перед глазами светлого образа женщины, а глаза защипало. Опять.... Как же я скучаю по ней!
Шли мы довольно долго, непрерывно куда-то сворачивая. Я, опомнившись, попытался было подсчитать шаги, повороты, но довольно быстро понял, что мне это ничего не даст. Без подготовки и должной мотивации мой разум был неспособен сделать нужные вычисления. А потом, и вовсе получилось так, что я полностью потерял малейший интерес к этому делу. Мое тело обдал прохладный влажный воздух, а открытые участки кожи обожгло несколькими холодными каплями воды. Дождь? Мы на поверхности?
Далее последовало то, что запомнилось мне надолго. Руки, что вели меня, сжались крепче, а на поясе зафиксировалась дополнительная пара рук с аналогично крепким хватом. А затем мои ноги оторвало от земли, а тело обдало холодным воздухом, перемешенным с каплями воды. Одежду на моем теле рвал свирепый ветер, мешок на голове трепыхался, беспощадно хлеща по лицу. А потом я вновь оказался на земле, ощущая под ногами мокрую почву. Это что, техника перемещения такая? Впечатляет, однако! Особенно вслепую и вглухую.
Мешок с моей головы сняли чуть позже, когда завели в какое-то помещение. Теплое, но по атмосфере разительно отличавшейся от подземелий Корня. Явно какое-то здание на поверхности. Стоило мешку исчезнуть, как я убедился в своих догадках.
В нос тут же ударил запах каких-то трав и, ни с чем несравнимый запах медикаментов, которые я не мог спутать ни с чем другим. Ровный деревянный пол под ногами, белые стены, аналогичного цвета ровный потолок со свисающей лампочкой, ярко освещающей не слишком большое, но и не маленькое помещение. Большое зашторенное окно, дверь — седзи. Шкаф у стены, заполненный папками и свитками. Стул, на котором сижу я и стол, за которым восседал человек в белом халате. Вот и весь интерьер. Хотя, пожалуй, в число предметов можно было бы зачислить и застывшие фигуры в масках. Один такой боец расположился у окна, другой у двери. Уверен, что по другую сторону тоже кто-то да стоит.
Хм.... И где это я? Очередная лаборатория? По виду и не скажешь, уж слишком отличается от той, в которой меня исследовал Орочимару. Хотя этот запах.... Больница? Очень даже может быть. Другой вопрос, какого черта я тут делаю? Насколько я помню, никто не собирался меня выдергивать из подземелий в ближайшее время. И даже если и собирались, то точно не в больницу, а прямо на поле боя по завершению моего обучения и закачке йокай, дабы использовать в качестве оружия. Судя по униформе этих ребят, они явно не оперативники Корня. Насколько мне не изменяет память, подобную экипировку носили те самые бойцы, которые просто АНБУ. То есть люди Хокаге.... Это что же получается, меня передали ему? Интересно, с чего бы это?
— Мое имя Дайчи Хагаро, — представился мужчина в белом халате, — Моя задача выяснить кое-что о вас, Харада Широ.
Допрос? Хм... Ну ладно. Почему бы и нет. Только вот, почему этим должен заниматься медик? Хотя кто знает местные порядки?
Я лишь кивнул, и человек в белом халате поднялся. В его руке возник шприц, и мне сразу же стало все ясно. Их явно интересовало не содержимое моих мозгов, а содержимое других частей тела....
Дайчи закончил со сбором анализов довольно быстро. Чувствовался большой опыт. Хотя, если учесть, что он не пытался взять образцы там, где это делал мой ученый родич, то ничего удивительно в этом не было. Местный исследователь обошелся куда меньшим количеством проб, после чего лишь немного поводил по моему телу светящейся зеленой рукой и кивнул АНБУ, что стояли вокруг. Те недолго думая, накинули на меня мешок. Спрашивается, зачем они вообще его снимали? Могли бы все провернуть и так.
Меня опять куда-то повели и вскоре я оказался в другом помещении, которое разительно отличалось от предыдущего и уже куда больше напоминало казематы. И судя по ожидавшему меня здесь высокому мужчине со шрамами на лице, допрашивать меня все же собирались....
Допрос прошел также быстро. И стоит сказать огромную благодарность этому человеку со шрамами, в традиционном стиле, без скачков по вопросам. Спрашивал он без пауз, резко, прямолинейно, не тратя время на какие-то долгие размышления. С одной стороны, конечно, было сложно в том плане, что он не давал времени долго сидеть и придумывать ответы, напирая именно на скорость получения информации. Но с другой, это компенсировалось просто поразительной незаинтересованностью этого человека в том, кем я был на самом деле. Следователю было плевать, откуда я родом, кем был до появления в Конохе, какой путь прошел. По этим пунктам он прошелся поверхностно, можно сказать лишь для галочки. А вот информация о Корне АНБУ, его лидере, наличии в их базе лаборатории Орочимару и методиках подготовки спрашивал с большим рвением. Выискивал все, вплоть до мелочей. Размеры базы, примерная численность подразделений, подготовка, полигоны, боевые уставы, вооружение, отношение между сотрудниками. Насколько в структуру был вплетен Орочимару, обладал ли он какими-либо полномочиями в Корне, что я заметил в поведении саннина особенного. Иными словами, АНБУ было заинтересовано во всем, что касалось конкурирующей структуры и любую информацию, что я был в состоянии им выдать, следователи тщательно переспрашивали, выпрашивая больше деталей, выискивали следы подлога. Допрос был настолько подробным, что я не сразу понял, что информация о змеином саннине их интересует не просто так. И дело вовсе не просто в его связях с Данзо. В мозгу неприятно отметился тот факт, что, скорее всего родич все же сделал ноги из Конохи, а изменение условий моего содержания прямое следствие этого события. Проклятье! Он все-таки проигнорировал мою просьбу захватить меня с собой. Обидно, однако! Хотя.... Немного подумав, пожалуй, можно понять, что захватив меня, он мог не уйти. А так, видимо, даже оставил кое-какие зацепки для Хокаге, чтобы тот заинтересовался моим существованием и забрал на поверхность. Возможно, за это стоило бы, и поблагодарить родича.... Нет, пока еще рано. Неизвестно, что меня ожидает здесь. Вдруг Корень был тем местом, которое являлось наиболее безопасным для меня и моего существования? Не вериться, конечно, но мало ли.
Возвращаясь к допросу, то немаловажную долю всех вопросов составляли вопросы о моем отношении к Корню, к Данзо, к наставникам. По всей видимости, они пытались понять степень моей лояльности организации, в составе которой я пребывал столько времени. На эти вопросы отвечал предельно честно. Благодарен за то, что меня вылечили, научили вновь ходить, но на этом все и заканчивалось. Не знаю, удовлетворил ли подобный ответ следователя (по его вечно хмурому лицу определить что-либо было крайне сложно), но меня после этого отпустили. В камеру.... В которой, сидя с завязанными глазами и заткнутыми ушами, я размышлял о том, действительно ли здесь, на поверхности жизнь лучше.
— Что скажешь, Ибики?
Третий Хокаге, сидел и дымил трубкой в своем кабинете, мрачно вчитываясь в документы. Несмотря на крайне неприятную ситуацию с учеником, на которого он когда-то возлагал большие надежды, а вдобавок к этому и неожиданную находку среди вещей беглеца, позволить себе отдыхать было роскошью. Сарутоби честно пытался работать, разбирая многочисленные бумаги, требующие его пристального внимания, несмотря на то, что думы постоянно уводили его в другую степь. Потому, появление в кабинете главы отдела допросов и пыток воспринял как благую весть. Отвлечься, попытаться сосредоточиться на одной проблеме, чтобы потом вернуться к остальным.
— Малоинтересен с точки зрения источника информации о Корне, — выдал следователь, внимательно смотря на главу селения и сжимая в руках небольшой планшет с записями, — Согласно его словам, появился в составе структуры несколько месяцев назад, находился в плохой форме вследствие атрофированных мышц. Его допросили, потом завербовали в обмен на лечение и возвращение возможности ходить. Тренировали. Особой любви к Корню не питает, равно как и ненависти. Орочимару проводил его изучение, также принимал участие в его восстановлении. На этом контакт с ним ограничился.
— И это все? — приподнял бровь Хирузен.
— Если выразить суть, то да. О своем прошлом знает мало, обладает пробелами в памяти.... Сугуру потом подтвердил, что он не врал.
— Не густо, — задумчиво протянул Сарутоби, выудив из ящика стола записи, что он позаимствовал у Данзо касаемо объекта интереса.
— Возможно, ментальная проверка даст больше информации, — предложил Ибики, — Что касается меня, то ничего большего я дать не смогу, если не применять протоколы. А вы запретили их использовать.
— Запретил, — подтвердил Третий, явно пытающийся уловить в документах Данзо что-то важное.
— Хотя, есть кое-что, о чем я только вспомнил, — следователь поморщился, то ли напрягая память, то ли просто недовольный необходимостью вдыхать табачный дым. Хокаге был заядлым курильщиком и мог дымить не переставая довольно долго.
— Что еще? — отозвался глава селения, словно уловив неприязнь собеседника к дыму, высыпал остатки табака из трубки в пепельницу и затушил тлеющий огонек импульсом чакры.
— Крайне специфический акцент. Этот человек использует несколько необычный стиль произношения, а также в его словах часто проскальзывают незнакомые слова. Понять, что он имеет в виду довольно легко из контекста, но сами слова мне до этого не попадались. Произношение вроде бы даже знакомое. Я уже где-то это слышал, но вот, сколько бы, не пытался вспомнить, не вышло.
Сарутоби поднял голову и взглянул на главу отдела допросов и пыток.
— Сугуру выписал эти слова отдельно, — с этими словами Ибики протянул главе селения лист бумаги. Тот быстро пробежался глазами, нахмурился, посмотрел на следователя и потом молча кивнул.
— Я разберусь, — коротко бросил он после паузы.
— На этом все, — отрапортовал Ибики, — Полный доклад готов и могу предоставить. Если вас интересует больше сведений, то нужно разрешение на использование протоколов. Или же менталистов.
— Я ознакомлюсь, — кивнул глава селения, взяв документ в руки, — Можешь быть свободен, Ибики.
— Есть!
Как только глава отдела вышел, Хокаге отложил в сторону только что взятый документ и вновь вернулся к предоставленному списку неизвестных слов. Список был не особо длинным, всего около пятнадцати слов (присутствовало еще шесть, выписанных отдельно с пометкой 'чередуются с синонимами по ходу речи'). К каждому было приписано предполагаемое значение.
— Хм... — задумчиво протянул Хокаге, нащупав рукой документ Данзо и вчитываясь в него. Потратив на чтение некоторое время, он задумчиво провел рукой по бородке и вновь потянулся рукой к трубке, — Рысь!
Перед ним немедленно материализовалась высокая фигура дежурного бойца АНБУ.
— Мне нужен глава архива АНБУ, — последовала короткая команда, и фигура тут же растаяла в воздухе.
Несколько минут хозяин кабинета курил в тишине, изредка бросая задумчивые взгляды на все тот же список, пока перед ним не появилась очередная фигура. Такая же высокая, только на сей раз облаченная в серый балахон и безликую маску.
— Вызывали, Хокаге-сама? — послышался глухой голос.
— Мне нужны все уставы АНБУ в черновом варианте.
АНБУ кивнул и исчез, оставив мужчину одного пыхтеть трубкой. Свободной рукой он отложил в сторону все документы, решив сосредоточиться на неожиданно возникшем вопросе. Другая работа явно не задалась.
— Прошу, — сказал АНБУ спустя чуть больше четверти часа. Невероятные показатели времени, учитывая объем архива и его систему безопасности.
— Спасибо. Верну, как только найду нужное,— поблагодарил Сарутоби, мгновенно потеряв интерес к собеседнику. Тот, впрочем, уже исчез.
Мужчина взял объемную стопку рукописных листов, скрепленных вместе и, открыв прямо посередине, начал внимательно просматривать текст. Довольно скоро, когда были просмотрены первые несколько страниц черновика, его рука сама по себе нащупала карандаш и начала быстро ставить пометки на чистом листе бумаги.
Ночь уже близилась к завершению, когда третий в истории носитель гордого титула Хокаге закрыл черновой устав и взял в руки исписанный им же лист бумаги. Просидев несколько секунд с задумчивым взглядом, он отложил трубку в сторону и другой рукой взял лист переданный Ибики. Хмыкнул. Листы вышли едва ли не идентичными. С вычетом дополнительного списка слов, что часто чередовались с синонимами, все остальное полностью совпадало.
Сложив листы вместе, мужчина открыл устав на самой первой странице и внимательно прочитал набросанный торопливым почерком текст. Хмыкнул.
'Проект устава сил АНБУ. Составил: Ямагами Тензен — глава службы'.
Чуть ниже несколько иным почерком была выведена другая запись. Дополнение.
'Замечания и правки внесены. Одобрил: Второй Хокаге — Сенджу Тобирама'.
— Любопытно....
По ощущениям я провел в этой камере пару дней. Честно говоря, подобная ситуация меня начала как-то раздражать. Само по себе сидеть взаперти, не имея возможности двигаться — это неприятно. А вот когда ты вынужден сидеть неподвижно без возможности двигаться, и при этом лишен возможности что-либо видеть, слышать и чувствовать запахи — это уже перебор. Я пытался немного поспать, но сон не шел. Вместо этого меня ждали просто 'восхитительное' времяпровождение в описанных выше условиях. Чем дольше длилось это заключение, тем сильнее становилось мое внутреннее пламя ярости, которое жаждало вспыхнуть бушующим смерчем и обрушиться на все вокруг. Я что есть силы, сдерживал свои порывы. Пока сдерживал. Надеялся на то, что скоро во всем разберутся и на счет меня будет принято решение (какое угодно!). И уже тогда я буду решать, стоит ли выпускать джинна из бутылки и пытаться учинить разгром, сопроводив это изрядным кровопролитием (мой внутренний 'зверь' просто мечтал поточить о кого-то свои когти, и опробовать свои клыки). Сейчас же было рано. Я ведь не в курсе того, что вообще происходит. И что на уме у Хокаге, который, как уже понятно, прибрал меня к своим рукам.
