Возражения, которые сорвались с уст Шизуне, он проигнорировал, продолжая улыбаться и возобновив свое копошение среди бумаг.
— Не волнуйтесь. На этот раз послание для Цунаде-сама уж точно подождет до вечера, — произнес он, выдержав долгую паузу, и наконец, откопав то, что искал, — Я вас позвал к себе по делу, которое касается только вас одну.
Девушка встрепенулась, загораясь надеждой. Если дело не касается срочных и важных документов для Цунаде-сама, значит, оно касается лечебных практик! А это было то, ради чего она старалась приходить в Госпиталь каждый раз, когда выпадала такая возможность. И учитель поддерживала ее стремления.
— Оно касается ваших умений ирьенина, — не стал разочаровывать ее мужчина, просматривая добытый лист бумаги, — За последние несколько месяцев вы показали себя с лучшей стороны, и ваша помощь была по-настоящему неоценимой. Я просмотрел все отчеты о вашей работе в качестве ассистента, помощницы лечащих ирьенинов и... практически всех направлений, в которых вы были задействованы. Отличная работа, Шизуне-сан!
— Спасибо! — ответила она, продолжая ожидать предложения, от которого уж точно не сможет отказаться.
— В связи со всем этим, у меня к вам будет такое... предложение.
Сердце девушки пропустило удар. Она чувствовала, как вспыхивают ее щеки, и боялась даже представить себе, как смотрится сейчас со стороны. Но в этот момент ей было плевать. Исполнение мечты было слишком близко, чтобы обращать внимание на такие мелочи!
— Почему бы вам не стать нашим ирьенином официально? Почему бы не следовать своему призванию? Я ведь видел вас за работой. Медицина — это ваша стезя. И тратить ваши таланты, бегая с бумажками как-то глупо.
Волна радости захлестнула ученицу Цунаде-сама с головой. Не бойся она потерять лицо и как-то уронить авторитет учителя, уже прыгала бы от счастья и кричала заветное 'да'. Это было признание! Исполнение ее мечты! Зов того пути, которым она хотела следовать всю жизнь. И ответ мог быть только один...
Мураками-сан широко улыбнулся и кивнул своим мыслям.
— Очень хорошо, Шизуне-сан! Приятно, что я не ошибся в своих суждениях о вас. И большое спасибо, что решили пополнить наши ряды, влившись в большую семью медицинского корпуса!
— Это вам спасибо, Мураками-сан! — ответила сияющая Шизуне. Пусть в это мгновение она уже начала понимать, что не все так просто. Что она просто будет записана как ирьенин, но от обязанностей помощницы Хокаге ее никто освобождать не собирается. Но это все равно было отличной новостью. Она собиралась достигнуть чего-то сама, своими силами, а не просто быть тенью Цунаде-сама, всегда следуя за ней по пятам! А это был первый шаг на этом поприще.
— Что же. В таком случае, давайте обсудим некоторые детали этого процесса, — сказал ирьенин, становясь серьезным и посмотрев на добытый им лист бумаги, — Для того, чтобы быть принятым в Госпиталь на должность ирьенина, необходимо выполнить некоторые условия. Сами понимаете, это сбор некоторых документов, прохождение определенных процедур и так далее. Могу сразу сказать, что с абсолютным большинством документов проблем нет никаких. Они практически уже готовы, нужно лишь привести их в нужный вид. Это ерунда.
Шизуне кивнула. У помощницы Хокаге с раздражающими бумагами никаких проблем действительно не будет.
— Далее следуют некоторые процедуры. Опять же, большинство из них, вроде обязательного медицинского осмотра, для нас каким-то проблемным вопросом не являются.
Очередной согласный кивок. То была чистая правда.
— Поэтому, в числе важных вопросов остается лишь один пункт. И если мы с ним разберемся, то препятствий на пути вашего становления нашим ирьенином не останется никаких.
Девушка невольно подобралась при слове 'препятствие'. Пусть и не ожидала чего-то действительно сложного.
— Я готова, — сказала она, сосредотачиваясь на том, что собирался сказать начальник.
— Это аттестация, Шизуне-сан. Квалификационный экзамен на получение должности ирьенина В-ранга. Вам будет назначен аттестующий наставник-экзаменатор. Это будет кто-то из числа ирьенинов А-ранга. Он оценит ваши теоретические знания и практические навыки. Если все будет соответствовать нужному уровню, вашему назначению ничто не сможет помешать.
Слово 'аттестация' была той самой ложкой дегтя в этой прекрасной полной бочке меда. Шизуне, конечно, прекрасно понимала всю логичность такого шага руководства Госпиталя. Новый рекрут показывал свои навыки будущим коллегам, и исходя из результатов получал (или же не получал) свое заслуженное место. Отличная кадровая политика, позволяющая отсеять ненужных или непрофессиональных кандидатов и поддерживать рабочий коллектив в отличном состоянии. Вот только девушка не была уже полностью чужим человеком. Ей уже приходилось показывать себя, причем неоднократно, как по собственной инициативе, так и по просьбе того же Мураками. Она была вхожа в дела всего учреждения, успела разобраться во многих нюансах документооборота. Последние несколько месяцев она посещала Основной Корпус порой чаще, чем иные работающие здесь ирьенины. Да, после такого серьезного опыта вовлечения слово 'аттестация' из уст начальника звучало немного не так, как могло бы в начале их знакомства. И это даже без упоминания имени ее наставницы — того человека, поручения которой нередко исполняла в этих стенах.
Ее мысли и чувства, похоже, отразились на лице. По крайней мере, дальнейшие слова Мураками было трудно истолковать как-то иначе.
— Поверьте мне, Шизуне-сан, я с большим удовольствием отмахнулся бы от этого испытания. Я прекрасно помню, кто вы и как успели послужить нашему общему делу. Помню и ценю!
Шизуне смотрела прямо в его глаза. В его взгляде она видела саму искренность. Глядя на него, было трудно поверить, что в его словах может быть хотя бы толика неправды. Он казался таким открытым, спокойным и серьезным, что так и хотелось пристроить к вышеназванным эпитетам еще и слово 'честный'. Между тем голос Мураками продолжал звучать дальше.
— Однако, к моему сожалению, я не в силах поступиться принципами. Правила и законы, по которым живет наш любимый Госпиталь, нередко писаны кровью. Думаю, вы прекрасно должны понимать, что это значит.
Он сделал короткую паузу, и во время ее девушка не смогла найти в себе силы не кивнуть его словам. Они были верны настолько, что даже ее былые сомнения под их натиском начали рассыпаться в прах.
— Наша уважаемая Цунаде-сама, при желании, могла бы рассказать вам о тех многочисленных пунктах правил проведения аттестации, которые она лично когда-то прописала. Несмотря на то, что с того момента прошло немало времени и вышла новая редакция, большинство их до сих пор там осталось. И мы следуем им даже в тех случаях, когда хотелось бы поступить иначе.
— Я.... Я все понимаю, Мураками-сан, — сказала она, чуть склонив голову. В ответ мужчина одарил ее широкой улыбкой.
— Очень рад это слышать, Шизуне-сан! — сказал он, продолжая улыбаться, хотя его глаза оставались серьезными, — Конечно, было бы отлично услышать ваш ответ на мое предложение прямо сейчас. Я становлюсь нетерпеливым от самой мысли, что с нами будет работать такая девушка, как вы. Но так я был бы отвратительным руководителем Госпиталя. Потому, давайте вы скажете мне свой ответ в свой следующий визит. Если это будет завтра, то завтра, а если нет, то значит в какой-то другой день. Такие важные решения не стоит принимать впопыхах.
Порывавшаяся что-то сказать Шизуне была остановлена его взглядом и последовавшим вслед жестом. Потому воцарилось молчание, которое не прерывалось несколько минут. Ученица Цунаде-сама невольно погрузилась в свои мысли, а хозяин кабинета, начал вновь копошиться в своей стопке бумаг. Прервалось это все в тот самый момент, когда на стол перед девушкой легли несколько скрепленных между собой листов бумаги с отпечатанным текстом.
— Как я и сказал, Шизуне-сан, — негромко привлек он к себе внимание, — Бумаги для Цунаде-сама подождут до вечера. Но будет куда удобнее передать их вам сразу, чтобы не утруждать вас позже.
Листы быстро перекочевали из рук в руки, а после спокойного взгляда Шизуне поняла, что задерживаться в кабинете уже точно не стоит. Потому вскоре она уже шагала по коридору, продолжая сжимать в руках медицинской карточку и бумаги для Хокаге.
Оставшееся время, что она провела в этот день в Госпитале, ее мысли то и дело возвращались к предложению Мураками. А слово 'аттестация' столь крепко вцепилось в нее, что отогнать его попросту не получалось. Из-за этого страдала работа. Чужая медкарта так и лежала на столе, открытая на одной из страниц. Любые попытки прочитать и двигаться дальше то и дело срывались. Ведь вместо нужных цифр и иероглифов девушка отчего-то видела совсем другое. А сорвавшееся с цепи воображение создавало перед ее взором образ совсем другого документа — листа оценок не состоявшегося еще квалификационного экзамена. При этом, чем сильнее Шизуне пыталась отогнать эту раздражающую картину из головы, тем более неудовлетворительными казались поставленные там оценки. И куда более уничижительными были сухие рекомендации и комментарии ирьенина-экзаменатора.
— Достало! — выругалась она, протирая глаза и откидываясь на спинку стула. Так ученица Цунаде просидела почти с целую минуту, стараясь успокоиться. А после, так и не сумев обнаружить в себе желание и силы продолжать свои потуги, захлопнула папку и уставилась в потолок.
Девушка сама толком не понимала, что именно заставляет ее столь бурно реагировать на разговор с начальником Госпиталя. Почему сама мысль о предстоящем возможном испытании так сильно нервирует и пугает ее. Она была подготовлена, знала теорию и прошла достойную практику. Ее обучала величайший ирьенин в мире. Здесь ее уже неплохо знали, и никто не стал бы предлагать поступить к ним на службу, не будь в ней нужды. А значит, несмотря на все заявления того же Мураками, аттестация не должна была стать чем-то настолько серьезным препятствием. Но все равно, несмотря на осознание всех этих деталей, Шизуне не могла отринуть в сторону лишние чувства. И те продолжали мучить ее.
Посидев некоторое время, и ради интереса полистав переданный для Хокаге документ, она отложила все это в сторону. И отправилась на небольшую прогулку по территории Госпиталя, надеясь на встречу с кем-то из знакомых врачей. С любым человеком, с которым можно было перекинуться парой слов, чуть отвлечься от собственного нервозного состояния. Ну а всплывшая случайно во время разговора интересующая ее тема была бы приятным бонусом. Ведь кто лучше всего знает особенности местного экзамена, как не люди, прошедшие через него?
В конечном счете, ей повезло. Проходя мимо регистратуры, она ненадолго задержалась у дежурной медсестры. А минут через десять, получив неожиданно емкую информацию о недавно имевших место быть аттестациях (не говоря о самых свежих сплетнях, разумеется), нервничающая помощница Хокаге шагала в направлении кабинета одного ирьенина А-ранга.
'Квалификационный экзамен в последний раз проводили несколько месяцев назад. Так что лучше всего подноготную этого дела знает только Широ-сан', — звучали в голове голос дежурной после короткого уточнения с неведомо откуда взявшейся бумажкой, — 'Можешь у него спросить. Благо он сегодня точно здесь. Восьмое отделение'.
Правда, дойти до кабинета искомого медика не удалось. Еще на подходе встретился другой знакомый коллега, работающий в том же отделении.
— Сейчас Широ-сан вряд ли сможет вас принять, Шизуне-сан, — сказал Ямада Ясуо, после приветствия и вопроса о цели ее визита в их края, — Он там со своей ученицей бьется, а это надолго. Если есть какие-то вопросы, возможно, я смогу вам помочь.
Собственно, именно от Ямады Шизуне услышала все, что ей было нужно знать о сути аттестации на ирьенина В-ранга. Когда сдавший этот экзамен медик рассказал все подробности и детали процедуры, она заметно успокоилась. Со слов ее собеседника, пройти это испытание ей не должно составить особого труда. Воодушевившись, девушка вернулась к работе. И отложенная до этого неизученная папка быстро сдалась.
Покидала она Госпиталь, неся на руках несколько дополнительных объемных папок, которые срочно понадобилось доставить в башню Хокаге. Покидала, пребывая в состоянии глубочайшей задумчивости, пытаясь предугадать реакцию наставницы на высказанное предложение. Несмотря на уверенность в поддержке той любого ее решения, отчего-то в глубине души ее грыз червячок сомнений, что не все будет так гладко, как хотелось бы. Она даже едва не сбила какого-то прохожего при выходе из территории, и о котором почти сразу же забыла в потоке собственных мыслей и сомнений.
Цунаде обнаружилась на своем же рабочем месте. Сидя за столом, буквально заваленный огромной кипой бумаг, она чуть ли не зубами скрипела, разбирая все это. В тот самый момент, когда Шизуне открыла дверь, Пятая Хокаге с силой поставила печать на одном из документов (стол от этого действия жалобно скрипнул, а пара папок вовсе рухнула на пол) и тут же раздраженно метнула его в уже переполненную коробку. После этого светло-карие глаза метнули на ученицу такой тяжелый взгляд, что та чуть не выскочила обратно наружу.
— И где тебя носит? — рявкнула она, беря из горы бумаг очередной документ и кладя перед собой, — У меня тут гребаный завал, а тебя как назло нет!
— Я... — только успела проблеять девушка, как взгляд наставницы упал на принесенные папки из Госпиталя. Скрип зубов в этот миг был слышен особенно отчетливо. А последовавшее за этим шипение и вовсе убило все возможные оправдания, которые только могли родиться в мозгу ученицы.
— О-ох! — тяжело вздохнула через несколько невероятно долгих секунд Хокаге, опуская взгляд на только-только взятую бумагу.
Где-то с минуту в кабинете царила напряженная тишина. Шизуне как застыла у входа, так там и стояла, терпеливо ожидая, когда схлынет гнев и раздражение начальства. Все изменилось лишь тогда, когда Цунаде поставила печать уже на новом документе (стол, к слову, снова жалобно скрипнул, но на это хозяйка опять не обратила никакого внимания) и отправила его в полет в сторону коробки.
— Что стоишь? — сказала Сенджу, берясь за очередную бумажку, — Неси свое сокровище сюда, раз принесла. И давай помогай.
Следующие полтора часа пролетели как-то незаметно. За это время Шизуне умудрилась не только привести завал на столе наставницы в порядок, заодно разобравшись с уже рассмотренными материалами (бедный Тонтон обнаружился под целой кучей этой макулатуры, каким-то образом умудрившийся попасть под завал), но и принялась всячески помогать с рассмотрением самих дел. К тому времени, когда солнце уже окончательно скрылось за горизонтом, а пейзаж за окном скрылся в ночной тьме, гора бумаг серьезно уменьшилась. И оставалась всего одна маленькая стопка, что уже не внушало те чувства, что недавняя кипа. Видя это, Цунаде пришла в благосклонное настроение. Ее руки перестали ставить печать с пугающей силой, а о недавних звуках скрежета зубов уже ничего не напоминало.
