— Реабилитация одного закончилась успешно. Другой близок к завершению, — сказал он тогда, вызвав у меня некоторые вопросы.
— А где они восстанавливаются? — спросил у него. На территории нашего Корпуса я ни одного из этих ребят не видел. И не слышал.
— Здесь, в Конохе. В центре рекреации.
Про существование такого места я услышал впервые. Правда, уточнять где это находиться не стал. Думаю, лучше задать такие вопросы Дайчи.
— Ладно, разберемся, — сказал я, после чего меня отпустили.
Проводить новую операцию решил на следующей неделе. К этому времени и подготовиться успею, и с ассистентом в лице Дайчи договорюсь (привлекать Ската к этому роду деятельности не стал). Кстати о нем. Полноценного списка он составить еще не успел, так что моего клона, можно сказать, послали куда подальше, чтобы отучить от привычки беспокоить добрых людей с утра пораньше. Пусть в процессе и успел назвать парочку источников. Изучением которых двойник и занимался.
— Есть что интересного? — спросил, глядя на него.
— Можно и так сказать.
— А если подробнее?
— Если подробнее, то есть у меня смутное желание выбрать либо вариант А, либо В.
— Все настолько плохо?
— Прочитаешь, узнаешь.
— Хм....
Следующий день я посвятил работе в Основном Корпусе. Снова провел время с Ясуо, который шаг за шагом осваивал базовые принципы управления природной энергией. Обсудил с ним и то, как продвигаются лично его эксперименты с растениями. Желающих зайти ко мне на прием было немного. Так что большую часть своей кабинетной работы можно было охарактеризовать как безделье. Безделье, которое потом плавно переросло в попытки наладить связь с клонами в далеких краях. Что удалось осуществить без малейших проблем. Ну а после несколько часов подряд общался с ними, обсуждая то, что те там творили.
Было близко к вечеру, и я подумывал над тем, чтобы начать закругляться, как в мою дверь постучали. Открыв дверь, наткнулся на знакомую женскую фигуру.
— Танака-сан! — удивился я, глядя на гостью, что стояла у двери. Прямая как струна, она склонила голову в знак приветствия.
— Здравствуйте, Харада-сан! Могу ли я войти? — прозвучал ее голос.
— Прошу.
Скоро она сидела на том же месте, которое занимала в свой прошлый визит. Я разместился на своем.
— Чем могу быть полезен? — спросил у нее.
— Не подумайте ничего плохого, Харада-сан, — слабо улыбнулась она, — Просто после того, как вы столь отлично справились с ранами моего мальчика, я решила, что могу обратиться к вам, чтобы взглянули уже на меня. Как ирьенин.
— Вас что-то беспокоит?
— Да. Старость, — она улыбнулась шире, ну а я не смог не ответить на это.
— Сомневаюсь, что смогу помочь с этим в должной мере.
— Мне только снять боли в суставах и шрамах. Вторую молодость просить не буду.
— В таком случае, прошу.
Я взялся за дело. Ничего особенного, конечно, не делал. Обычная обработка мистической рукой. Все в рамках стандартных процедур. Разве что провозился с ней чуть дольше, чем планировал, но, а в целом работа не сложная. Впрочем, если в моих действиях ничего такого не было, сама пациентка оказалась интересной особой. Что стоили хотя бы сказанные ею слова 'суставы и шрамы'. Как оказалось, сколь либо серьезный шрам у нее был всего один. На правом колене. Залеченная когда-то тяжелая рана сустава. След от нее имелся до сих пор, хотя даже поверхностного взгляда хватило, чтобы понять — ирьенин, что справился с повреждением, был профессионалом высочайшего уровня. Она могла ходить практически не хромая, пусть старость и давала о ней знать.
— Если говорить о снятии боли, то все. Думаю, вы должны были это заметить, — сказал я, когда, на мой взгляд, сделано было достаточно. Можно было бы попытаться переделать чужую работу, но у меня не было уверенности, что в итоге получится лучше. По крайней мере, вот так сразу. Требовалось куда более серьезное вмешательство.
Женщина внимательно осмотрела ногу, подвигала ею, а потом встала. Для пущего эффекта, даже слегка топнула. После подняла на меня глаза.
— Примите мою благодарность, Харада-сан. Очень хорошая работа!
— Это рана.... Такое ощущение, что вы получили ее еще в детстве.
Танака кивнула, не сводя с меня внимательного взгляда.
— Да, это так, Харада-сан. Я была еще маленькой, когда угодила в ловушку. Я едва не осталась без ноги... Благо, мне вовремя помогли. И нога вернулась на место. Пусть мне после этого настоятельно рекомендовали не увлекаться путем ниндзя.... Я пойду, Харада-сан.
Она ушла, ну а я, еще раз подумав об уровне специалиста, что работал в прошлом с ней, отправился к себе.... Вернее к Дайчи. Сдать кровь.
Заключение мира с Песком произошло просто и буднично. Послы появились в Конохе уже на следующий день после ее официального назначения. С полным набором всех необходимых документов. А уже на следующий день они отбыли на Родину со всеми нужными подписями, печатями на бумагах и заверениями на словах. Ее участие в этом процессе свелось именно к подписанию договора. Сам он уже был давно проработан, обговорен и признан обеими сторонами как приемлемый. Два совета, что в Конохе, что в Песке, в отсутствии каге, нашли общий язык и заключили сделку. Как результат, деревня, всего месяц назад организовавшая вторжение, теперь рассматривалась чуть ли не как союзник. Это было отвратительно. Ее натуре претили такие договоренности, но поскольку в этих условиях это было лучшим решением, она не могла поступить иначе.
А далее последовала череда рабочих будней. Очень трудных рабочих будней.... Количество дел, которыми заведовал Хокаге, было огромным. Вопросы, которые должна была решать она, мягко говоря, пугали. А то, что следовало разгребать после Третьего.... Эти дни словно вылетели в трубу. Превратившись в сплошную черную полосу. Не потому черную, что это было проблемой. А потому, что она в эти дни ничего не видела, кроме одного сплошного, непрерывного потока бумаг. Совет джонинов, Совет кланов, гражданские структуры, доклады АНБУ, рапорты после миссий, отчеты из Госпиталя, сообщения из столицы, старые документы, откладывавшиеся еще учителем, но сейчас оказавшиеся востребованными. Не было и дня, чтобы неутомимая Шизуне не откапывала на ее рабочем столе все новые и новые срочные вопросы и документы. В шкафах тоже нередко обнаруживались всякое, что она не заметила при первичном ознакомлении, а теперь всплывало при каждом удобном случае.
Она терпела где-то с неделю. Хотя, судя по скромно умолчавшей помощнице тире коллеге по несчастью, это она немного преувеличила. Времени прошло не так много.
— Так, хватит этого бардака! В этом кабинете не протолкнуться! — стукнула она по столу. Стопка с бумагами рухнула на пол, но она махнула на это рукой, несмотря на укоризненный взгляд ученицы.
— Но.... — хотела было та что-то сказать, но Цунаде сразу рявкнула на нее.
— Хватит! Никакой нормальной работы, пока в этом кабинете не сделают перестановку!
— Э....
— Все барахло отсюда вынести! Ничего лишнего! Чтобы здесь можно было дышать свободно!
— Но ведь это вещи Третьего....
— Вот пусть его вещи и выносят.
Следующие пару дней шел интенсивный процесс переделки кабинета под нужды новой хозяйки. Из него вынесли все. Быстро подкрасили, там где надо, поставили новый стол, кресло, шкафы для документов и....все. Большая часть помещения осталась совершенно пустой. И в сравнении с тем, что было, это создавало противоречивые эмоции. Некое чувство запустения.... И свободы!
Дело пошло веселее. Теперь, если бумаги Третьего и всплывут когда-то, то только спустя много-много лет, в результате проверки архива, поскольку все, что плохо лежало, сдали именно туда. Шизуне, конечно, сделала все возможное, чтобы все это рассортировать, но Цунаде справедливо полагала, что в том темпе и объеме работы, немалая доля могла уйти незамеченным. Правда, это ее тогда мало волновало. И без этих бумаг дел хватало. Их было настолько много, что не хватало времени толком осмыслить все то, что ей через ученицу передал Данзо. Равно как и то, с чем она столкнулась сама.
Обо всех этих вещах ей напомнили совершенно случайно, когда к ней на стол легла бумага, требующая подписи. Содержимое документа было малопримечательным. Примерно такие, в том или ином виде, встречались ей постоянно. Единственное, что сразу же бросалось в глаза, так это упоминание одного знакомого имени. Ирьенин А-ранга Харада Широ, за свои заслуги перед деревней должен был получить собственный дом. Соответствующий приказ исходил непосредственно от руководства АНБУ и был поддержан советниками.
Формулировка 'за заслуги' была предельно обтекаемой и ничего конкретного не отражала. Что на фоне повсеместно демонстрируемого уважения и благодарности за заслуги всех остальных работников Госпиталя смотрелось немного странновато. Было бы неплохо прописать, что такого сделал этот самый ирьенин, и что выделило его среди остальных, кому никто домов не дарил. Причем дом-то непростой, а выстроенный с использованием мокутона (существование обладателя которого тоже в свое время стало большой неожиданностью). Царский подарок, потому что подобных зданий более не было нигде. Даже в Конохе.
Возможно, этот факт скоро затерся бы из ее памяти. Забот хватало, внимание постепенно рассеивалось, и вся работа превращалась в монотонный поток одинаковых действий. Она быстро потеряла интерес к награжденному, документ в какой-то момент ловко исчез вместе с остальными подписанными экземплярами. А спустя пару часов она думала только об одном — сбежать из своего кабинета и отправиться искать спокойствие на дне бутылки. Хотя бы на сегодня. Однако скоро случай вновь настойчиво подвел к несколько подзабытой области.
Был уже вечер, и усталость от монотонно-раздражающей работы уже давала о себе знать. В какой-то момент она поняла, что вместо того, чтобы пытаться вчитаться в смысл одного донесения, тупо уткнулась в текст и задумалась.
— Хватит! — раздраженно бросила она, с силой хлопнув надоевшим документом по столу.
— Осторожно! — только успела крикнуть возившаяся рядом Шизуне, но было уже поздно. Аккуратно сложенная стопка вздрогнула от не рассчитанной силы и начала заваливаться вбок. Попытка спасти положение обернулось неудачей. Все бумаги оказались на полу.
— К черту все это! — бросила она, поднимаясь.
— Но Цунаде-сама! Мы же договорились, что закончим сегодня с этим, — возразила ученица, подбирая бумаги и складывая обратно в стопку, — Так мы никогда не управимся.
— Мы с этим и так не управляемся. К черту! Я не обязана торчать здесь круглые сутки, и возится с этой макулатурой вечно!
— Но....
— Никаких 'но'!
Она потянулась, хрустнула чуть ли не всем телом, и решительно вышла из-за стола с твердым намерением покинуть помещение. И тут же наступила на отлетевший лист с несколькими столбиками иероглифов и небольшой печатью. Знак Госпиталя — Корпус АНБУ.
Несмотря на все желание уйти, она все наклонилась и подобрала бумагу. Взгляд ее, словно намагниченный, был прикован к одному единственному слову. СК1/ХШ1. Таинственный код, использовавшийся для обозначения секретного средства, производством которого были озабочены все те советники и старейшины, с которыми ей приходилось иметь дело. То, что рассматривалось как один из залогов победы Конохи при недавнем вражеском вторжении.
'Производство сыворотки СК1/ХШ1 в базовой версии возобновлено. Первая партия поступила в склад. Объем партии — стандартный по установленной норме. Темп производства — средний', — прочитала она записку, и несколько долгих секунд рассматривала имя ответственного человека. Дайчи Хагаро. Ирьенин А-ранга.
Она знала этого человека. Не сказать, что хорошо. Не сказать даже шапочно. Но о его существовании была осведомлена. Он начинал свою службу ирьенином в Основном Корпусе, прежде чем перешел в АНБУ. Как глава Госпиталя, она тогда подписывала документ, присваивавший ему его первое звание. Но в данном случае, не он сам был ей интересен. Его имя скорее только подчеркивало знак Корпуса АНБУ.
В ее голове мгновенно сложились странные параллели. Секретное средство с неизвестными ей свойствами. В его производстве заинтересованы как Данзо, так и советники, вопросом возобновления которого лично озаботился один из них. Корпус АНБУ Госпиталя — особое подразделение, которое докладывает о том, что первая партия после перерыва поступила в склады. Ирьенин, сотрудник одновременно как этого, так и Основного корпусов, работающий с применением таинственного средства, получает высокую награду за заслуги. Причем награду обеспечивает руководство АНБУ, и советники поддерживают такое решение. И все это по странному стечению обстоятельств совпадает с возобновлением производства лекарства....
— Цунаде-сама? — осторожно окликнула ее Шизуне.
Хокаге оглянулась на ученицу. Та стояла рядом со столом, на котором снова аккуратно лежала рухнувшая ранее стопка. Ее взгляд красноречиво дал понять, что слишком уж долго собиравшаяся уйти женщина, безмолвно стояла на месте.
— Все в порядке, Шизуне. Я пойду. До завтра!
Она сама не знала, что именно привлекло ее в этом вопросе. Не разгаданная до конца таинственная эффективность родного Госпиталя? Та самая, что в ее воображении отчего-то представлялась небольшой медицинской картой одного конкретного генина. Или быть может очередные секреты Корпуса АНБУ, что всегда предпочитали хранить их как зеницу ока? А быть может, дело заключалось в тяге к той сфере, которую она сама когда-то бросила? Желание отбросить в сторону все лишнее, все эти надоедливые документы, обязанности и просто вернуться к своей роли величайшего в мире врача? Неизвестно. Но как бы то ни было, на этот раз ее память не подвела. И следующим утром она появилась в башне Хокаге с твердым намерением удовлетворить собственное любопытство.
— Слушай меня внимательно, Шизуне! — сказала она, стоило ей усесться на свое место и бросить взгляд на раздражающе большие стопки бумаг, — Я пока с этой макулатурой сама повожусь. А вот ты отправляйся в Госпиталь. Мне нужно все, что связано с...
Она быстро отыскала оставленный вчера лист и подсмотрела странное название.
— ... СК1/ХШ1. Лучше запиши.
— Я запомнила.
— Так, еще кое-что. Попроси еще личное дело ирьенина А-ранга, Харада Широ.
— Хорошо.
— Все, иди!
Шизуне вернулась не сказать, что скоро. Ей потребовалось часа два, чтобы добраться до указанного места, раздобыть все необходимое и явиться обратно.
— С личным делом никаких проблем не было. Но в Основном Корпусе не было ничего о сыворотке, кроме общего описания и инструкции к применению. Пришлось зайти в Корпус АНБУ. И ждать, прежде чем мне выделили нужную информацию, — сказала она и положила на стол две папки.
— Отлично. Давай за работу! Этот дурдом меня уже доконал.
До принесенных документов руки дошли не скоро. Продолжая разгребать оставшиеся дела, как-то незаметно пролетел весь день. И лишь вечером, когда ей все окончательно надоело, она махнула на все рукой и обратила внимание на них, сиротливо лежащих на краю стола.
