Я обвел взглядом присутствующих. Возможно, не стоило выдавать такую речь, которая ясно показывала все мое отношение к процессу, но да ладно. Ведь как бы это не звучало с морально-этической точки зрения, и что бы не случилось в процессе операции, мы имели дело именно что с мертвецом. А ему как известно, все равно. От допущенных ошибок мертвее он не станет.
Отвечать мне никто не стал. Лишь удостоили взглядом, который я воспринял не иначе как готовность придерживаться ранее условленной иерархической модели в нашей лаборатории, и положил руки на тело. На короткое мгновение прикосновение холодной плоти вызвало странное, какое-то отдаленное глубинное чувство. Ни с того ни с сего взглянув на лицо парня, оторопел, увидев совершенно другое лицо с мертвыми глазами. И даже сквозь маску я почувствовал запах гари....
Меня прошиб холодный пот, я едва не вздрогнул. Прикрыв глаза и успокоившись, снова их открыл и посмотрел на лицо. К великому облегчению, передо мной снова было женственное лицо павшего выходца из Страны Воды, а не то бледный образ павшего в Страны Медведя АНБУ. Как же я ненавидел это место за то, что здесь меня снова начали навещать позабытые сны о событиях той миссии. Пусть и не каждый день, но мой бывший сопровождающий, тренер, наверное, в каком-то смысле друг периодически оказывался в моих снах. И это были болезненные воспоминания, несмотря на прошедшее с тех пор время.
Сосредоточившись и отогнав неприятные чувства в сторону, я начал планомерно закачивать в тело ян-чакру, вливая ее в огромных объемах. Пока шел этот процесс, задумался над тем, что некоторые слова Кальмара, пожалуй, были справедливы. Несмотря ни на что, объема все равно не хватит. Рано или поздно случится перенасыщение, сверх которого я просто не смогу заполнять тело энергией. Конечно, в любом случае, мне потребуется несколько подходов для того, чтобы дойти до такого состояния. Но что потом?
Сходу возникла мысль, что произвести сходу после перенасыщения внедрение живых клеток, чтобы они приступили к своей работе — постепенному размножению и замещению мертвых своих собратьев. Мысль разумная, можно сказать, основа всего подхода, но проблема в том, что введенную энергию они потратят быстро, часть ее 'выветрится' сама по себе. И тогда наступит необходимость вливать новые порции. Проблемка заключалась именно в этом. С момента появления внутри объекта живых клеток уже будет работать моя связь с ними. И помимо вложенной внутрь энергии, начнется попытка моего организма перестроить все. А это уже означает мгновенный переход к совершенно иному масштабу траты энергии. Я бы даже сказал, к опасному уровню. И почему-то что-то подсказывало мне, что одними запечатывающими техниками проблему не решить. Да и не хотелось мне после перехода на активную фазу запечатывать тело. Кто знает, как это могло отразиться на запущенном процессе, насколько бы мертвецу не было все безразлично. Не хотелось, чтобы все усилия пошли насмарку.
— Я на пределе, — сказал я, выдыхая и глядя на Кальмара, — Готовьте свиток. Нужно провести запечатывание.
Вливание чакры заняло почти час времени, и к этому моменту я действительно был близок к потере контроля. Растраченная ян-чакра привела к повышению уровня инь, что автоматически означала одно — готовый к активации защитный механизм, проявление которого не обещало ничего хорошего.
Кальмар кивнул Туру, и вскоре запечатывающий свиток был готов.
— Мы готовы, — сказал он, и я тут же отнял руки, сделав шаг назад. Резкие движения при несколько ослабленном состоянии вызвали потемнение перед глазами, и пока я разбирался с ее последствиями, медики уже закончили работу. На операционном столе вместо тела осталось только свиток. К моему удивлению, оба тяжело дышали.
— Этого я и опасался, — сказал Кальмар некоторое время спустя, — Приток такого объема чакры существенно усложняет процедуру запечатывания. Требуется много сил для этого. Если продолжить накачивать энергию в тело и дальше, то вполне вероятно, что печать не сработает.
Это была плохая новость. Хотя и несколько странная. Даже несмотря на то, что я влил довольно много собственной чакры, тело оказалось невероятно 'вместительным'. Бесчисленные миллиарды клеток были способны принять еще несколько точно таких же вливаний. Но это именно вливание чакры, а не запечатывание ее. Это тело никогда не сможет принять в себя даже жалкие доли процента реальной силы биджу, рядом с которыми и близко не лежал мой сегодняшний вклад. А ведь этих зверей каким-то образом умудрялись запечатать. В чем дело-то?
Вопрос был мной озвучен, а на него получен вполне емкий ответ: 'мы не шиноби уровня каге'. Был бы я спецом по части печатей, возможно, решил бы иначе, но сейчас посчитал ответ удовлетворительным. Думать о чем-то лишнем совсем не хотелось.
— На сегодня достаточно. Мне нужно восстановиться. Продолжим завтра. Постараемся довести уровень энергии до максимума допустимого. Ну а если процесс запечатывания не пройдет, то изменим принцип.
— Есть какие-то поручения до следующего этапа? — осведомился Тур. На что я в который раз пожал плечами. Правда, пришедшая в голову мимолетная мысль, показалась мне занимательной.
— Накопители чакры. Или печати. Нужно что-то, в чем можно было бы заключить энергию для использования во время операции.
Медики переглянулись, а Карп подал голос.
— Здесь такого рода оборудование есть, но они все используются в отделе энергоснабжения. Я уточню у Ската.
— Этот вопрос решаемый, — добавил Кальмар, в ответ на что лишь кивнул и направился к выходу. Мне следовало отдохнуть. А потом хорошенько подумать....
В итоге накопителей нам было выделено четыре. При этом я сильно сомневался, что нам попались самые лучшие образцы. Как-никак, какой бы приказ высшего руководства мы не выполняли своей операцией, от наличия работоспособных устройств такого типа зависело энергоснабжение всей базы, включая и многие элементы ее защиты. А это крайне серьезно, учитывая особенности строения и местоположения. Так что все то, что разрешил взять Скат, можно было без иронии назвать предельно щедрым даром.
Емкости накопителей были очень большими. Конечно, я сильно сомневался, что их хватит даже на половину операции, но на то, чтобы заполнить их до отказа потребовалось немало времени. На каждую емкость ушел целый день напитки в несколько подходов. Когда с этим было завершено, мы продолжили работу непосредственно с телом. Оно было извлечено из печати, и в него снова вливали максимум возможного объема ян-чакры. По завершению этого процесса была снова проведена процедура запечатывания. Судя по тому, как тяжело дышали два специалиста, ответственных за это дело, процесс прошел заметно труднее.
— Мы достигли предела, — констатировал я, стоя у операционного стола, на котором лежал свиток, — Больше закачивать в тело чакру уже невозможно. Нужно начинать непосредственный процесс внедрения живых клеток.
Коллеги по нашему специфическому делу стояли напротив, за столом и смотрели на меня. Мои слова словно не произвели никакого особого эффекта. Хотя уже первый вопрос, заданный заинтересованным тоном, мне дал понять, что я ошибаюсь.
— Это значит, что нам нужно подготовить живые клетки, не так ли? — спросил Кальмар, не сводя с меня взгляд. Я кивнул.
Мне хотелось снять эту надоевшую маску, чтобы вытереть мелкий пот, что мешал. Процесс вливания чакры выдался нелегким, поскольку приходилось не только подавать собственную энергию. Та сила, что уже была внутри тела, так и норовила вырваться наружу, и ее приходилось сдерживать. Что было трудно. Однако приходилось терпеть. Конечно, я мог бы снять маску и вовсе перестать следовать местным протоколам. В конце концов, нам предстояла трудная задача, во время выполнения которой лишний отвлекающий фактор мог только испортить ситуацию. Да и начальником я быть не переставал на время этой операции. Но дело в том-то и заключалось, что наличие маски могло спасти мне жизнь. Ее наличие в тяжелейших условиях могла предотвратить обнаружение приметных деталей использования природной энергии, на которую я делал немалые ставки.
— Я долго думал над тем, что именно использовать в качестве 'препарата'. Изначально возникла мысль просто влить в него мою чистую кровь без какой-либо обработки. Однако сейчас я несколько сомневаюсь в верности данного подхода.
— Почему? — спросил Карп.
— Это может с одной стороны запустить нужные нам процессы, вроде бы, пусть у меня нет даже пятидесятипроцентной уверенности в этом. Но вместе с тем, также это может привести к ненужным последствиям. Я бы даже сказал, изменению.... Несмотря на то, что наша операция уникальна, и результаты могут быть самыми разными, тем не менее, хотелось бы получить в конечном итоге именно того парня, кого когда-то убили. А не измененное непонятное существо.
— Его мозг в любом случае мертв, — пожал мой старый ассистент плечами, — Мы уже проходили нечто подобное с вами, пусть тогда все было не столь однозначно. Даже если он и 'проснется', не думаю, что это будет именно тот парень, которым он когда-то был. В лучшем случае, его не придется в дальнейшем учить ползать на четвереньках или держать ложку.
— Так-то оно так, — пожал я плечами, — но я говорю об изменениях гораздо более глубокого характера.
— Поясните, — попросил Карп, а между тем Кальмар и Тур, как мне показались, неожиданно застыли подобно статуям. На мгновение.
— Я тут недавно уяснил для себя, что при определенных обстоятельствах сыворотка на основе моей крови может приводить к изменениям нечеловеческого характера. Во время испытаний был один случай, который я наблюдал лично, хотя тогда по неопытности подумал, что это последствия применения какого-то оружия, яда или болезни.... Противное зрелище, стоит сказать.
Дальше я ничего говорить не стал, а Карп не настаивал на продолжении. Носитель маски не понаслышке знал, что значит секретность.
— Так каково будет Ваше решение, Лис? — спросил Кальмар ровным тоном.
— Нельзя использовать мою кровь непосредственно. Внедряться должны клетки самого объекта, после предварительной обработки, разумеется. Для этого мы воспользуемся тем материалом, что были доставлены из Конохи.
— Образцов такого рода достаточно, — сказал Тур, — Какого рода клетки нам должны быть интересны?
— Костный мозг.
Образец клеток костного мозга был представлен в числе прочих анализов. Пусть клеток было не так много, как хотелось бы, но это не было такой уж проблемой. Если процесс запустится, и мы получим необходимый нам материал, то нарастить количество не составит труда....
Работа над этими клетками заняла несколько дней. Она заключалась в содержании их в сыворотке и последовательной обработке мистической рукой. Долгий процесс, в конечном счете привел к нужным результатам: мой организм все-таки 'принял' эти клетки за свои и начал свое воздействие. В итоге часть клеток удалось оживить, и началось их интенсивное деление. На это дело я не жалел ни чакры, ни сыворотки. Был получен нужный объем готового живого материала. Оставалось надеяться, что все получится и процесс удастся запустить.
После долгого двухдневного отдыха, во время которого я получал интенсивное питание, мы окончательно были готовы начать. Тело извлекли из печати, и пока мной удерживалась вся та чакра, что была влита в него, Кальмар по моему распоряжению ввел препарат в позвоночник. Ну а я сосредоточился. Процесс пошел....
Это было долго. Невероятно долго. Время в какой-то момент попросту перестало иметь хоть какое-то значение, полностью исчезнув из того пространства, где шла работа. Стрелки механических часов продолжали отсчитывать часы, плавно переходя в день, потом второй, а затем и третий. Но на это мало кто обращал внимания. А если точнее, то из присутствовавших медиков на них не смотрел никто. Лишь изредка появлявшийся за дверью лаборатории, начальник объекта бросал вдумчивый взгляд на непрерывный трудящихся специалистов, и снова уходил по своим делам. А те оставались неизменны.
Сама по себе процедура с одной стороны не была похожа ни на одну другую, которую наверняка можно было бы вспомнить, учитывая поставленную цель. Никаких надрезов. Никаких попыток работы с органами. Не было вообще ни единого действия, напоминавшее стандартные операции. Все, на что обратил бы внимание любой наблюдатель, так это на то, что один из участников операции с самого начала работы, как застыл в одной позе над телом, сложив руки над ним, так и оставался таковым все это время. Ни единого телодвижения, ни одной видимой попытки вмешаться в происходящий процесс. Он не реагировал ни на какие раздражители вокруг и лишь время от времени с его стороны звучала та или иная короткая команда, в результате чего оставшиеся три участника процесса либо вводили в него стимулятор, либо подсоединяли к оперируемому телу капельницу с новыми и новыми порциями сыворотки, переливали кровь и тому подобное. В то время как остальные, помимо всего вышеописанного, двигались по помещению, непрерывно сканировали тело мистической рукой, периодически берясь за тот или иной участок тела, вливая туда свою чакру. Они же иногда самостоятельно вмешивались в процесс, давая порцию стимулятора своему неподвижному коллеге, когда тот временно утрачивал контакт с реальностью, а его силы падали до критического уровня. А бывали моменты, когда двое из троих медиков отвлекался от процесса и, направившись к одному из столов, торопливым почерком заполняли страницы объемной книги.
Кальмар во время этой операции прекрасно осознавал свою основную задачу. Несмотря на периодические попытки помочь Лису, под маской которого АНБУ скрывали личность Харада Широ, он выполнял другую, куда более важную работу. При помощи мистической руки шел тщательнейший мониторинг всего того, что тот делал. Каждый момент операции, каждая манипуляция, каждое изменение, которое он только был способен зафиксировать, он запоминал. Чтобы затем тщательнейшим образом перенести их на страницы книги, которую потом будут не менее тщательно изучать. И по мере того, как операция усложнялась с каждым часом, затраты энергии росли, а процессы, творящиеся внутри объекта манипуляций, набирали оборот, объем поступавших данных рос. А вместе с ними полностью из его сознания вымаралось все, что было связано с внешним миром. Он был полностью поглощен процессом.
Изначальные ожидания операции не соответствовали тому, что происходило на самом деле. Даже несмотря на то, что сам принцип вроде бы даже был тем же, что и с памятным случаем несколько летней давности. А именно работа через подключение к организму главного действующего лица. Но вместо этого получилось совершенно иное. Лис не стал пытаться подключиться к мертвому телу. Вместо этого он подключился к небольшому препарату из живых клеток, которые внедрил в труп. И начал питать его собственной чакрой, не говоря о той энергии, что уже была закачана в объект.
Первоначально процесс казался чрезвычайно медленным. Да и вообще не совсем верным. Внедренные в позвоночник и спинной мозг клетки начали постепенно делиться, мало-помалу распространяясь все дальше и дальше. Но время шло, а развитие клеток ускорялось. Их становилось все больше, они распространялись все дальше, поглощая огромные объемы энергии. От Лиса стали периодически поступать распоряжения вводить сыворотку. После второго или третьего вливания Кальмар смог окончательно разглядеть саму суть происходящего. Непрерывно делящиеся клетки последовательно заменили спинной мозг, начали проникать в структуру костей, продвигаться внутрь черепа. И попутно шла яростная борьба с уже мертвыми клетками. Появились клетки, что активно их пожирали, а затем выбрасывались за пределы позвоночника, чтобы не мешать новой развивающейся системе. Как бы это не смотрелось со стороны, вывод Кальмара был однозначен: Лис пытался вырастить объект СВ7НСТ2ЮХ заново в полном его размере. И в него закрались сомнения относительно успешности данного эксперимента, даже несмотря на бодрый старт. А потом для них как-то не осталось места.
