— Насколько серьезен ущерб? — спросил он, желая перевести разговор в практическую плоскость и выскользнуть из опасных сфер.
— Ущерб невосполним, — отрезал клон. И сердце главы клана будто резанули осколком стекла, — Я постарался сделать так, чтобы все, что можно исправить силами медицины, было исправлено. И уверен, что в принципе, сделал это. Львиная доля всех нанесенных ему повреждений устранена. Но рану, нанесенную сердцу, если угодно, душе, я исцелить не в силах. Да и сомневаюсь, что это вообще возможно. Учиха Саске — это если не разбитый сосуд, то точно сосуд с трещиной. С изъяном. И это его судьба.
— Что вы хотите, Харада-сан? — устало спросил Шисуи, переварив сказанное. Речь ирьенина была очень тяжелой. Даже при осознании того, что его слова можно было бы применить к огромному множеству других шиноби. Да и вообще людей в мире. Ведь другие шиноби — это не члены своей семьи.
— Пробуждение Саске состоится завтра. Я выведу его из бессознательного состояния. И буду честен, мне неизвестно, что он захочет сделать по пробуждению.
Двойник на мгновение задумался, а потом продолжил, краем глаза наблюдая за летающими стрекозами.
— Тело его полностью здорово, поэтому держать в Госпитале смысла нет никакого. Он покинет его в тот же час, как только я сделаю последние проверки и выпишу ему справку. А вот то, в каком состоянии он засыпал, и что видел.... Рискну предположить не самые приятные сценарии. Может, это будет попытка бегства. Итачи наглядно показал ему, насколько велика между ними разница. Недавно тоже самое сделал Орочимару. Мы-то понимаем, что сравнивать пусть и не простого, но генина с двумя опаснейшими шиноби деревни за последние десять лет — это безумие. Но у него в голове могут быть иные мысли. А может быть что-то еще, менее или более опасное.... В любом случае, вы должны быть готовы действовать. И забрать его.
Учиха закрыл глаза и несколько секунд молчал. А потом тяжело вздохнув, кивнул.
— Да.... Я...готов к этому.
Слова эти дались нелегко. Несмотря на сказанное, сам он был далек от готовности.
— Собственно, это именно то, ради чего я сюда прибыл, Учиха-сан.
Клон постоял немного, не сводя глаз с собеседника, а потом развернулся к дереву, явно потеряв интерес к чему бы то ни было еще....
Возвращение Саске в строй прошло просто и буднично. Несколько манипуляций с чакрой, и в какой-то момент удерживающее его в состоянии сна дзюцу перестало работать. И он пришел в себя. Трудно сказать, что он чувствовал в этот момент. При пробуждении он выглядел пусть и подавленно, но достаточно скоро на его лицо натянулась привычная уже гримаса полного равнодушия. И ничто не оказалось в силах это пробиться сквозь эту броню. Ни я, зачитавший ему его диагноз, лечение и методы профилактики, ни Сакура, что накинулась на него в тот же час, как только от него отошли. Кивнув безразличным видом на все то, что было сказано мной, и одарив не менее равнодушным, и можно сказать, даже пустым взглядом девчонку, он ушел. И судя по тому, как позже я обнаружил растерянную куноичи у выхода из здания, он умудрился от нее легко оторваться.
Дальнейшие события протекали в общем-то спокойно. Я вернулся к своим рабочим обязанностям, совмещенными с тренировками Ясуо, а мои разведчики активно следили за всем, что происходило в квартале Учиха. Где собственно, и обнаружился последний представитель этого клана в деревне. Если верить небольшим образам, что были получены от них, он буквально с ходу отправился в свой излюбленный полигон и яростно швырял метательное железо в близлежащие мишени. И не остановился до тех пор, пока на руках у него не появилась кровь. Случилось это уже вечером. Мне ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть. Может я и смог снять последствия воздействия мощного гендзцу на его тело, а также его ликвидировать многие проблемы с застаревшими повреждениями. Но главная сложность была не в теле, а в голове. В той ее части, которая была для меня не подвластна. Вернее, не подвластна при условии сохранении его целым и невредимым....
Была уже практически ночь. Разведчики доложили, что Саске вернулся в свой дом, весь мокрый и злой, ну а я планировал уже отправиться спать. И именно это время показалось кое-кому подходящим для того, чтобы дать о себе знать. И не просто намекнуть, что не прочь встретиться. А сделать это особо наглым образом.
Орочимару отловил одного из моих разведчиков где-то лесах Страны Огня, практически у границ Страны Рисовых Полей. Под словом отловил, я хотел сказать, наступил на мою рептилию, лишив возможности двигаться. А уже после влез к ней в голову свой чакрой, сформировав четкий собственный образ с заложенным посланием. Посланием, которое в виде сигнала было отправлено по всей сети и достигло меня.
'Надо встретиться. Если хочешь, можешь отправить клона. Ловушек не будет, обещаю!'
Несколько раз 'воспроизведя' это послание, вслушиваясь в его хриплый голос и тщательно проанализировав чакру, с которой оно было отправлено, не смог удержаться от злорадной ухмылки. Так тебе зараза, за то, что решил не выполнить условия нашего соглашения. И плевать, что родич!
Следующей мыслью было послать ему ответ, в котором я бы описал все, что думаю о всяких проходимцах, но эта мысль почему-то быстро исчезла. В голове все еще был жив образ Смерти, от которой единственный известный мне живой Ямагами пострадал. Равно как и то, к каким выводам меня эта Смерть привела. Трудно было отречься от прошлого, чтобы просто начать жить настоящим. Особенно трудно сделать это с той ее часть, что продолжает жить сейчас. А Орочимару был именно этой частью. Связь с теми деньками, когда я был собой, при этом прекрасно себя чувствующий в нынешнее время.
Потому, немного подумав, я все же решил с ним встретиться. А если быть точнее, отправить клона, чтобы он переговорил с ним. А если что-то пойдет не так, сделает все возможное для того, чтобы.... Почему-то в этот момент фантазия меня подвела. Надеюсь, клону удастся что-нибудь придумать этакое.
Посланник был создан быстро. Потратив немного времени на приведение себя в надлежащее состояние, он отправился на место по специально созданному для него каналу. Ну а я, сразу после того, как его тело исчезло, уселся на полу и задумался о необходимости наблюдения за происходящим. С одной стороны, стоило бы, с другой мне физически не хотелось этого делать. Он — это я, к тому же, рядом имелось еще парочка таких же 'я', которые следили за ситуацией.
'Справятся', — махнул на это рукой, решив поддаться своему желанию не делать ничего. И не долго думая, рухнув в постель, просто вырубился....
Прибытие произошло тихо. Практически бесшумно появившаяся группа змей некоторое время копошилась среди мелкой растительности. А затем хлопок, образовавшееся облако дыма, и из него шагнула человеческая фигура.
Наблюдатель, которого поместили сюда заранее специально для этого момента, лежал на земле под прикрытием нескольких маскировочных дзюцу. И стоило произойти перемещению, он немедленно обратился во слух. При этом сам избегал смотреть на объект наблюдения прямым взглядом.
Все шло так, как и предсказывал мастер. Человек, появившийся при помощи змей, терпеливо дождался того момента, пока его помощники не растворятся во тьме. Сам он все это время смотрел в ту сторону, где его и поджидали. И когда момент настал, ни разу не оглянувшись, решительно направился в том направлении.
Наблюдатель делал свое дело. Убедившись, что гость один, и более никто не торопился появляться в этом месте, начал осторожно красться за ним. Мастер, когда давал инструкции, был предельно точен: ни в коем случае не оставлять их наедине. То, что такие слова были сказаны не кем-то, а самим змеиным саннином, что-то да говорило. Пусть в последнее время сам он не был в лучшей форме.
Гость продолжал идти. Все также спокойно, не обращая внимания не окружающую беспросветную тьму из-за свинцовых туч, что накрывали небо. Шел между деревьями, направляясь в небольшое заведение на отшибе маленького селения. Именно там, внутри необитаемого здания его и поджидали.
Наконец, они оба достигли места назначения. Гость, что своим ходом дошел туда сам. И наблюдатель, что в какой-то момент воспользовался шуншином и засел на крыше здания. Внутри они оказались одновременно. Вошедший через дверь пришелец, и просочившийся через особое отверстие на крыше шпион.
Орочимару ждал там. Мрачный, бледный, вернее, куда бледнее, чем обычно. Весь покрытый испариной, с глубокими провалами вместо глаз. От его шумного частого дыхания создавалось крайне душная, тягостная атмосфера для любого здорового человека. На гостя тоже это произвело впечатление.
— Привет! — сказал змеиный саннин, изобразив жуткий оскал вместо усмешки, — Как видишь, дела мои, не сладки.
Пока гость пытался справиться с удивлением от открывшегося ему вида, шпион боролся со своим. Человек, стоявший у двери, был ему знаком. Харада Широ — один из ирьенинов Конохи. Тот, с кем верного помощника Орочимару несколько раз работал вместе. И тот, с кем он однажды столкнулся в короткой схватке. Вместе с тем, он же был тем, чье появление стало здесь настоящим сюрпризом.
— Думаю, ты это заслужил, — некоторое время спустя сказал гость, справившись со своими чувствами. И сделал шаг вперед, приближаясь к столику, за которым и сидел его собеседник.
— О, и не говори! — снова оскалился Орочимару, издав смешок, — Я вижу в твоем лице осуждение. Так и хочется извиниться и покаяться.
Саннин содрогнулся от смеха. И от этого смеха шпиону стало не по себе. Терпящий нечеловеческую истязающую его каждый момент времени боль, мастер хохотал. И окружающая его кровожадная аура смерти становилась еще более устрашающей, чем была изначально.
Гость скривился от этого смеха. Судя по тому, как заскрипели его зубы, в этот момент он был не прочь пересчитать зубы хохочущему собеседнику. Своим кулаком. Точно также, как всего несколько дней назад это сделала другая.
— Хватит! — рявкнул он, позволив своему раздражению вырваться наружу, — Избавь меня от этого представления. Ты прекрасно знаешь, что я недоволен тобой. Не переполняй чашу моего терпения!
Саннин успокоился, хотя его оскал никуда не делся.
— О, да... кхм...хм...кхм...кх...
Его на несколько секунд скрутил сильный кашель, который скоро пропал. А вместе с ним и оскал. Теперь мастер был абсолютно серьезен.
— Именно поэтому я не рискнул сразу же обратиться к тебе за помощью. Хотя очень сильно этого желал. Попытался обойтись другими...вариантами. Но увы.... Ничего не получилось. Потому, я попросил тебя прийти сюда. Мне нужна твоя помощь.
Шпион внимательно следил за реакций гостя. Тот после такого заявления, остался совершенно спокоен. И сделав еще несколько шагов вперед, уселся на заранее подготовленный для него стул. Некоторое время посидел молча, смотря прямо на собеседника. А после подался вперед. Его глаза, холодные как лед, словно прицеливались перед смертоносным выпадом. Пусть в этот миг наблюдатель не чувствовал какого-либо напряжения с его стороны, ощущение чего-то нехорошего так и витало в воздухе. Исходило от него, подобно ледяному ветру, разгоняющему душную ауру змеиного саннина.
— Вижу, Шинигами больно кусается, — сказал он равнодушным тоном, но от этих слов, произнесенных таким взглядом и таким видом, Орочимару дернулся как от пощечины. Вздрогнул и шпион, в какой-то миг неведомо как прочувствовав отголосок того самого Шинигами в его казалось бы ледяных глазах. Отголосок в виде затаенного страха, сейчас превращенное в оружие и вливаемое в извергаемые слова, — Страшное, неумолимое воплощение самой Смерти, хватающее тебя своими нематериальными когтями и впивающееся ими в твою душу. Ощутить, как тебя касается что-то, от чего невозможно избавиться. Даже теперь, когда этот кошмар казалось бы, остался позади, и ты живой, пусть, судя по твоему виду, и ненадолго.... Я ведь прав, не так ли Орочимару.
Саннин справился с собой. Куда быстрее, чем шпион, который ощущал изливаемый гостем 'яд' и анализировал, пытаясь понять его природу. Сделав глубокий вдох, мастер приложил серьезное усилие, и его бинтованная рука оказалась на столе. Перед взором ирьенина, что бросил на нее почти равнодушный взгляд. Даже несмотря на явное старание, невозможно было не различить проскользнувшую в его глазах искорку любопытства.
— О, ты даже не представляешь, насколько! — хрипло сказал больной, скрипнув зубами, — Знаешь, я не удивлен, что тебе все это знакомо! Я не удивлен, что ты обо всем в курсе! Кха.... Но как бы то ни было, не мог бы ты, наконец, оказать мне одну небольшую услугу. Помочь с моими руками.... А взамен... Взамен, я обещаю дать все, что ты захочешь! И все, что есть в моей власти!
— Многовато обещаний от того, кто не умеет держать слово.
Рука медика накрыла руку саннина, а через мгновение палец прижал больную ладонь о стол. Не выдержав такого издевательства больной издал полный ярости крик. Мгновенно его тело окружила видимая черная аура страшнейшего ки, рефлекторно обрушившаяся на бесцеремонного обидчика. И буквально в следующий момент навстречу этому вихрю поднялся другой шторм. Вспыхнув красными глазами, гость с не меньшей яростью нанес сокрушительный удар по лицу Орочимару, отчего тот отлетел к ближайшей стене и врезался с немалой силой. Еще мгновение и уже другая рука тянулась в его сторону, облачаясь в призрачный кокон из бесчисленных змей, что ринулись вперед.
Шпион понял, что пора выполнить свой долг. Защитить мастера в случае неудачных переговоров. Он выстрелил своим телом из угла. Быстро, подобно стреле, оно достигло цели. Вспыхнул скальпель чакры. Абсолютная точность прицеливания. Жалящий смертоносный удар.
Удар остановился в миллиметрах от тела противника, врезавшись в призрачный барьер из бесчисленного множества мелких копошащихся змей. Змей, что вырастали прямо из его тела, и превращались в броню.
Попытка уйти назад, к мастеру, что в этот миг боролся со спеленавшими его хищниками, провалилась. Именно в этот миг из груди гостя выросла голова жуткой едва видимой дымчатой рептилии, что в мгновение ока обернулось огромными кольцами, что обвили его тело. Вырваться не получилось. Невидимые клыки впились ему в плечо, вызвав нечеловеческую боль. Моментальная потеря концентрации, и секундой позже он уже лежал у дальней стены, пытаясь побороть обрушившийся на него подобно тарану ки.
— Исходя из твоих действий, у меня сложилось впечатление, что ты воспринимаешь меня не всерьез, — заговорил Харада, стоя посреди комнаты и смотря на саннина, который тяжело дыша, вставал на ноги. Призрачный змеи к этому моменту испарились, успев еще раз швырнуть того о стену. Которая, кстати, едва уцелела, пусть по ней и пошли многочисленные трещины, — Мало того, что ты нарушаешь свое слово, и твои люди обеспечивают песчаников звуковым оружием, направленным против Госпиталя, так еще и сейчас ты, вместо того, чтобы сразу показать себя хорошо, решил утаить от меня этого....
Взгляд его красных глаз встретился с глазами шпиона, едва сумевшего побороть натиск и вскочить на ноги, для продолжения схватки.
