— Хм... Да, нехорошо это, нехорошо, — сказал вслух после десятка минут таких прыжков, — Совсем забывать про тренировки не надо.
Дополнительные десять минут, впрочем, уже после того, как тело разогрелось, прошли намного лучше. Что естественно навело на мысль, что не все еще потеряно. А когда для интереса я поглотил немного природной энергии и попробовал снова, результаты и вовсе вышли на прежний уровень. Что одновременно подняло мое настроение, а с другой заставило крепко задуматься. Да, несмотря на понимание того, что впереди меня ждут не самые простые времена вроде будущей войны с Акацуки, я подсознательно никогда не рассматривал себя как бойца переднего края. Мой идеал — это дистанционные атаки, притом что само мое тело находится зачастую очень и очень далеко от противника. Это был наиболее привычный, и что самое главное, понятный путь, проверенный на практике. Я всегда старался поступать таким образом. И тогда, в прошлом, применяя змей, носителей частицы собственной силы, собственные сброшенные оболочки. И сейчас. Змеи, распространившиеся далеко в разные направления, клоны, которых можно забрасывать в самые отдаленные районы благодаря тем же самым змеям.... Как правило, каждый раз, когда я действовал подобным образом, меня сопутствовала удача. Процент побед всегда был выше процента поражений. А когда я выходил против врага лично... Мгновенно вспомнившаяся битва с братом и заключение в желудке рыжей бестии неприятно кольнула сердце. А Страна Медведя и те мертвые глаза, смотрящие пустым взглядом...
Я вздрогнул и выдохнул. Да, неприятный опыт. Но сейчас, стоя после короткой тренировки, и едва преодолев последствия начавшегося было регресса, осознавал, что пожалуй, следовало бы предусмотреть все варианты. Полагаться не только на клонов, но и на себя настоящего. Повысить силу собственного тела, отточить навыки, которые сейчас, увы, держаться на относительно хорошем уровне только за счет трюков с природной энергией. А ведь если подумать, чем буду я сильнее, тем сильнее будут клоны. Следовательно, стратегия дистанционного боя от этого станет только лучше. Занимательное противоречие. Будь сильным для схватки с врагом самому, чтобы делать этого не гарантированно не пришлось. Усмехнувшись таким выводам, а заодно невольно всплывшей мысли, что вряд ли этот настрой продержится дольше очередного всплеска интереса к какому-то интересному направлению, собрался уходить. Но до выхода добраться так и не сумел, остановившись за несколько шагов до него. А причиной этому стало то самое заветное слово 'война'. Война, к которой следовало готовиться.
Я вспомнил про войну, которая скорее всего состоится из-за плана Обито и сопротивления этому плану скрытых деревень. Немедленно после этого вспомнилась совершенно иная война. Война, которую, как мне казалось, планировал другой член Акацуки — Пейн. С совершенно другими целями и задачами. И с иным подходом и результатом. А потом мне в голову пришла мысль о третьей войне в этом же списке. Войне, которая казалась призрачной угрозой, этаким фантомом, но которая грозила начаться....вот уже месяц. Причем, до сих пор существовал, пусть и незначительный, но риск начала полноценных боевых действий. И я это не про противостояние Песка и Конохи. А про настоящую, масштабную, жестокую, кровавую бойню уровня прежних великих войн, в которую готовы втянуться четыре из пяти великих деревень, без учета малых.
Холодок пробежался по спине от внезапного осознания этого факта. Факта, который был мне уже давно известен. Который я обсуждал с разными людьми весь этот месяц, но истинную глубину которой понял только сейчас.
Прикрыв глаза, я с трудом смог успокоиться. Мысль о вспышке интереса к новому направлению оказалась чуть ли не пророческой. Мне нужно было обдумать все это. Осмыслить детали, оценить шансы начала этой войны сейчас, за годы ожидаемых мной иных событий. Обсудить с некоторыми понимающими людьми, в крайнем случае. Но не сейчас. Сейчас у меня были другие дела. Дела, которые стоило решить с наставником, который, как мне хочется надеяться, уже готов.
Когда я снова оказался у двери и постучался о деревянную поверхность, реакция не заставила себя долго ждать. Менее чем через минуту Дайчи уже встречал меня в своем привычном виде. Свежий, спокойный, с искоркой в глазах. Такой, каким он обычно всегда был, и такой, каким он не был всего час назад.
— Заходи, — сказал он, направляясь к своему месту, а я при этом размышлял над феноменом запаха. Тот аромат, та смесь духов и чего-то еще, которая так и била в голову при прошлой попытке этого визита, отсутствовала напрочь. Вместо него здесь царил старый. Опять-таки привычный, с каким-то этаким привкусом застоявшегося воздуха. Удивительно!
Я уселся на своем месте, и только сейчас, отвлекшись от размышлений относительно воздуха в кабинете, обратил внимание на то, что сам интерьер претерпел серьезные изменения. Были полностью заменены старые шкафы, привычный стол, кушетка.... Изменилось их расположение. Глядя на такие перемены, у меня из головы напрочь вылетело все остальное.
— Здесь явно что-то не так, — не удержался я от реплики, когда осмотр был завершен.
Взгляд наставника остался все тем же. Но глядя на него, у меня сложилось стойкое ощущение, что после моих слов ему потребовалось приложить изрядное усилие, чтобы добиться этого.
— Так уж получилось, — прозвучал его натянутый ответ, — Все в рамках реорганизации....
В последнее слово он явно вложил достаточно эмоций, чтобы понять, что он об этом думает. Кажется, к прибытию нового начальства решили подготовиться основательно.
— А что, прежними мерами обойтись не удалось? — поинтересовался я. На что впервые получил искреннее проявление эмоций.
— Слушай, Широ, давай сразу к делу. Ты меня итак разбудил не свет не заря, а еще достаешь своими вопросами.
Внутренне усмехнувшись, я кивнул. Да уж, извините сенсей, что я вас застал в не самое подходящее время. И заставил избавиться от приятной компании раньше запланированного.
— Мое дело, это продолжение всего того, что творится в вашем кабинете, Дайчи-сан, — сказал, чуть подавшись вперед, — Вчера я поговорил с вышестоящим начальством, и оно находится в глубокой задумчивости касаемо меня и некоторых проектов, связанных со мной.
— Это вышестоящее начальство успело достать и меня, — бросил мой собеседник, — Пришлось немало бумаг исписать для того, чтобы завуалировать многие детали как разработки, так и производства разных производных на базе твоей крови. Наверное, ты в курсе, что согласно легенде, твоя должность — испытатель.
— Это да, — ответил я, — А кроме этого проекта он ни о чем не упоминал?
Дайчи некоторое мгновение будто бы размышлял, а потом хмыкнул.
— В соответствии с имеющимися документами, я не причем ко всему тому, чем ты там занимаешься за пределами Корпуса АНБУ в принципе.
— Хм.... Оригинальное решение вопроса. Жаль, что в моем случае так просто обойтись не удастся.
— Широ, давай уже переходи к конкретике. Я конечно, ни на что не намекаю, но... Просто не тяни.
— К конкретике, так к конкретике. Дело вот в чем, Дайчи-сан. Так уж сложилось, что одному человеку стало известно о том, чем я иногда занимаюсь за пределами этого корпуса. А потом, он же провел немало времени общаясь с личностью, из-за которой вы решили затеять обновление своего кабинета. Понимаете, к чему я веду?
Глаза наставника расширились. Пожалуй, это был один из тех случаев, когда мне довелось увидеть искреннее удивление, весьма близкое к потрясению. А еще это ясно свидетельство о главном — человек напротив меня проникся всем.
— Значит, она в курсе....
— В том-то и дело, что это неизвестно. Начальство по какой-то причине не может взять и спросить информированного персонажа о том, сболтнул он о проводимых операциях такого плана или нет.
— Если речь идет о том человеке, о котором я подумал, то неудивительно.
— Я тоже вроде бы понял, в чем причина.
— И наш начальник не уверен, как стоит в этот момент поступить в случае прямой заинтересованности, не так ли?
— Именно так. Можно было бы, конечно, предположить, что раз уж до сих пор меня никто не вызвал в башню Хокаге, значит все нормально. Вот только согласно информации, которой располагает наш вышестоящий друг, наш новый Хокаге в день своего посещения Госпиталя демонстрировала осведомленность о моей личности.
Я замолчал и стал наблюдать за тем, как мысли ирьенина напротив отражаются на его лице. Кажется, он окончательно перестал пытаться удержать маску.
— Хм.... Теперь все ясно, — сказал он, некоторое время спустя, — Можно было бы, конечно, попенять на то, что стоило сразу мне об этом сообщить, но учитывая то, что я вчера был не в лучшем состоянии.... Мда.... Наше начальство хочет совета знающего человека.
— Скорее, совет знающего человека нужен мне, раз уж именно мне надо будет отвечать на возможные вопросы заинтересованных лиц.
— Знаешь, Широ, я более чем уверен, что тебе-то в принципе незачем волноваться. Я понимаю, режим секретности, до присяги Хокаге еще время не пришло, а портить отношения с ним... точнее, с ней, не лучшая затея. Но зная ее. Не думаю, что тут есть о чем волноваться.
— Поясните.
— Воскрешение человека спустя некоторое время после смерти — это, сам понимаешь, вершина. Пик. То, что лежит за пределами возможностей. В том числе и для одной зазнавшейся особы, которая рассматривает себя в качестве апогея развития медицины. Понимаешь?
— Это-то понятно. Но....
— Подожди, я разовью мысль. Операции в рамках той лаборатории — они находятся на одной стороне. На другой же стороне у нас есть та самая зазнавшаяся особа, поверь мне, не отличающаяся особым терпением. Конечно, во время лечения она может показывать себя хорошо, но когда дело заходит обо всем остальном.... Исходя из всего этого, знаешь что бы произошло, если бы о первой стороне стало известно второй? Хокаге она или нет, есть ты или нет, но уже сейчас у тебя был бы на руках прямой приказ спешить к ней в резиденцию или куда-то в этом роде. И ты уже держал бы ответ.
— Занятно, — озадачился я, после чего не выдержал и почесал затылок, — Если все так просто, то почему наше начальство само не догадалось об этом.
Дайчи позволил себе усмехнуться. Потом порывался было что-то сказать, но немного подождал, явно подбирая более подходящие формулировки.
— У нашего начальства много достоинств, Широ, — наконец заговорил он со второй попытки, — Только сомневаюсь, что оно, несмотря на близость наших взглядов, все же смотрит на интересующую нас сейчас личность с того же угла, что я, и, хочу надеяться, ты.
Я пожал плечами. Несмотря на то, что все сказанное моим собеседником было логично, мне было все же не столь легко придерживаться такой же позиции. Просто по той простой причине, что мне о той же Цунаде было известно мягко говоря, ничего. Это Дайчи в свое время выработал стойкое негативное отношение к ней на основании собственного опыта. Ему пришлось работать при ней, видеть ее взлеты и падения, ощутить, какой урон получил Госпиталь после ее ухода в не самые мирные времена. Ну а я.... Меня это обошло стороной.
— Значит, мне не о чем беспокоиться? — на всякий случай уточнил у него, на что нарвался на скептический взгляд.
— Да, вижу у тебя тоже свой угол зрения, — вздохнул он, — Уверяю тебя, что процентов на девяносто убежден, что про эту операцию ей ничего неизвестно. И предупреждая твой вопрос, остальные десять процентов — это вероятность того, что ей про это рассказали, но она восприняла это не иначе, как издевку, попытку манипуляции или пьяный бред. Выбирай на свой вкус.
Ухватившись за эти пресловутые десять процентов, я мгновенно задал следующий вопрос. На что получил ехидный ответ.
— Сделай все возможное для того, чтобы она уверилась в своем неверии. Вот и все.... Ну а если, точнее, когда вскроется.... Свалишь все на протокол. Только и всего.
Странно, но казавшийся вчера невозможным запрещающий документ, при таком отношении вполне себе закономерным и оправданным. Вот уж тебе и совет знающего человека.
Решив, что раз уж именно мнение наставника было ключевым, я встал.
— Спасибо, Дайчи-сан. Вы мне очень помогли. И мне даже немного жаль, что я вам немного помешал с утра.
Не знаю, что в этот момент прочитал в моем взгляде мой друг, но его реплика мне показалась несколько странной.
— Эй-эй, бывают и у меня подобия личностного кризиса! И мне нужно иногда их решать, в отличие от некоторых!
Пожав плечами и не до конца поняв, помахал ему рукой и вышел. А потом немного удивился собственной мысли, что моя теория о проживании наставника в собственном кабинете, кажется подтвердилась.
— А теперь завтрак! — сказал я себе, взяв курс в Основной Корпус, при этом старательно отгоняя пока в сторону прочие мысли, вроде обнаружившегося факта о новой призрачной войне и о связи ее с тем, что планировал Пейн. Мне не хотелось размышлять об этом. Не хотелось сходу бросаться в омут и пытаться ухватиться за проклюнувшиеся ответы. Позже. Вечером. Тогда, когда я переживу этот день и смогу применить мозговой штурм.
День выдался трудным. Через чур трудным. Таким же трудным, каким было вчера. И позавчера. Если подумать, то все дни, начиная с того момента, как не доходя до деревни их группу встретили две команды АНБУ, были такими же. Трудными. Тяжелыми. Угнетающими...
Коноха встретила их восторженно. Она и сама честно не ожидала такой встречи. Не могла понять тех чувств, которые забурлили внутри нее в тот самый момент, когда из-за поворота вдали выросли громадные ворота со знакомыми символами. А еще дальше, пусть пока еще едва-едва, но виднелась гора Хокаге. Откуда сверху вниз смотрели лица упомянутые каге. Все четверо...
Она не удержалась в тот миг. В тот самый миг, когда ее взору открылась эта картина, ей почудилось, будто пустые глаза гигантских изваяний взглянули прямо на нее. В вихре хлынувших воспоминаний как-то растворились и разговоры мальчугана, что сейчас гордо носил на себе ожерелье Первого Хокаге. Исчезли и звуки гэта Джираи, что шел сейчас рядом и поглядывал на нее. Испарились где-то шажки Тонтона, следующего за Шизуне. Перед ней, вокруг нее, рядом, везде были призраки. Призраки минувших дней, людей, семьи.... Большой и добрый Хаширама, каким ей запомнился дедушка. Временами строгая, а временами добродушная Мито — ее бабушка, способная изредка показывать свой норов. Тихий и равнодушный отец, никогда не отличавшийся сильным здоровьем... Мама, что всегда заботилась о нем больше, чем о ком-либо еще.
Ее ноги остановились сами. Она застыла, окруженная призрачным обликом той деревни, которой уже не существовало. Вот что-то говорил жизнерадостный Наваки, мечтавший однажды стать столь же великим, как дедушка. Суровый Тобирама, возвышавшийся над всеми Сенджу и всегда следующая за ним его тень. Родня... Дан....
Ей не сразу удалось преодолеть этот поток нахлынувших воспоминаний, столько лет удерживаемых внутри и старательно отгоняемых вдаль при каждой их попытке проявить себя. Не сразу получилось взять в руки и заставить себя сделать новый шаг. Единственное, что не составило труда, так это отгородиться от этих взглядов. Взгляда верной ученицы и воспитанницы, столько лет следовавшая за ней подобно ее тени. Взгляда старого напарника, что возвышался подобно горе и смотрел на нее сверху вниз. Взгляда голубых глаз Наруто, дополненный множеством каких-то ненужных сейчас реплик. И это не говоря о множестве других глаз. АНБУ, стоявших в стороне. Других носителей масок, скрывавшихся в лесу, но чье присутствие она чувствовала не один год. Люди Данзо.
