— Повторюсь, конкретного плана у меня еще нет. Я должен расшифровать все пророчества. Собрать всю доступную информацию. Проанализировать некоторые возможные способы контроля над ситуацией.... Но это мне кажется наиболее верным путем. Уничтожим Обито и его товарищей, мы получим очередную бойню между пятеркой. Чтобы через лет пятнадцать-двадцать получить другую.
Мы замолчали. И пару минут сидели, думая о своем. Наконец, Шисуи кашлянул.
— Я готов прислушаться к вам, Широ-сан. Но мне нужно понимать, какой все-таки у нас план. Какие шаги мы должны предпринять. Когда мы должны это сделать. Чтобы я проводил жесткую целенаправленную политику внутри клана. А поскольку мы с вами связаны единой стратегией, и вы действуете как наш мозговой центр, то от вас я и жду ее.... Без четкого представления о целях, мне не удастся действовать уверенно. И когда у нас все-таки появится дестабилизирующий элемент, мне нужно точное видение, чтобы вести всех нас в нужном направлении.
Он посмотрел в сторону города, после чего вновь обратил внимание на меня.
— К слову, о дестабилизирующем элементе. Вы давно пророчите достижение Саске нужного состояния, когда его нахождение в Скрытом Листе станет невозможным. Я готовлюсь к этому. Готовлю клан. Я натянул удила. Ужесточил правила. Все для того, чтобы удержать всех в узде. Но до сих пор никаких новостей о нем не слышно. В чем дело, Широ-сан?
Я прочистил горло. Не помешало бы, конечно, глотнуть воды, но, увы, флягу взять с собой забыл. А просить ее у человека, вызвавшего сухость во рту своими вопросами, не хотел.
— В отличие от той женщины, я не провидец. Мне свойственно ошибаться с прогнозами.... Но все же думаю, что этот час близок. После лечения я стараюсь приглядывать за парнем. Пусть это и несколько сложнее, чем обычно.
— Почему?
— Потому что после того, как он вернулся в свой квартал, все свое время он посвящает тренировкам. Любое свободное время использует, чтобы метать сюрикены, кунаи, отработать свои техники. Помимо деревянных мишеней, ему теперь особо нравятся мелкие скрытные рептилии, если вы понимаете, о чем я.
— Значит, он истребил змей в квартале.
— О, да. Наткнулся на одного случайно, и не успокоился до тех пор, пока не истребил всех, до кого смог дотянуться.... Тренируется он как проклятый. Зачастую доводит себя до изнеможения. Пусть пока никуда он и не торопится, но чувствуется, что нынешнее положение дел его не устраивает. Он жаждет чего-то еще. И вполне возможно, советам из свитка он уже не прислушивается.
Шисуи скривился и кивнул.
— Если его позовут, он пойдет, — сказал он.
— Думаю, что да. Пусть пока Орочимару не демонстрировал таких попыток. К тому же, то, что он вырезал большую часть змей в квартале — это тоже неплохой знак. Но мы же понимаем, что парень нестабилен. У него не получается найти точку опоры.
— Понятно. Значит, будем ждать.
Я не стал озвучивать провокационный вопрос. Тем более, что знал на него ответ. Потому сказал другое.
— В любом случае, Учиха-сан, готовьтесь. Момент рано или поздно наступит. Не уверен, что смогу обеспечить вас полной картиной своего видения будущего до того, как это случится. Возможно, и вы не сможете со мной согласиться. Но я постараюсь сделать все нужное.
Я поднялся. Мой собеседник с запозданием присоединился ко мне.
— Надеюсь, вы обеспечите нас достаточным количеством перчаток, Широ-сан. Чем раньше они появятся у нас, тем лучше клан будет готов к нашим общим сражениям.
— На этот счет не беспокойтесь. Теперь, когда есть отработанная технология, думаю, сделать новые экземпляры не будет столь сложной задачей. Но на всякий случай, вам следует довести свое владение этим инструментом до максимально возможного уровня. На случай, если кто-то почувствует себя достаточно сильным.
— Непременно!
Я снял барьер и вдохнул свежий воздух.
— Я рассчитываю на вас, Широ-сан, — сказал мне напоследок Шисуи.
— Как и я на вас, Учиха-сан, — ответил ему, прежде чем уйти переместиться обратно в деревню, оставив на своем месте небольшую змейку. Именно она должна был дополнить перчатку главы клана на время освоения.
Было как-то непривычно находиться здесь. Как бы хорошо она не владела медицинскими дзюцу, как бы хорошо не разбиралась во многих вопросах, касающихся данного учреждения, оно все равно оставалось для нее чужим. Она никогда здесь не работала. Да и львиная доля обучения прошла вообще вдали от деревни. Куда уж тут говорить про Госпиталь. Но все равно, несмотря на все эти условности, она всегда рассматривала себя как его часть. Если не нынешнюю, то хотя бы будущую.
Находясь здесь, она испытывала противоречивые эмоции. С одной стороны, ей было приятно быть в среде близких по духу людей. С самого момента, как она переступила порог Основного Корпуса Госпиталя, ее окружило множество точно таких же ирьенинов. Санитары, медсестры, многочисленные врачи самого разного уровня. Можно было обратиться к любому из них с вопросом и получить на него ответ. Можно было просто поговорить. А ведь не стоило забывать еще про одну важную вещь. Ей не нужно было безвылазно торчать в башне Хокаге и на пару с Цунаде разбирать огромные завалы документации, которая словно только увеличивалась. Несмотря на все усилия.
С другой стороны, ей все же было неудобно. Давно выработанная привычка заботиться о своей наставнице превратилась чуть ли не в манию. И ее было очень трудно преодолеть. Каждые минут пять или десять ей приходилось отгонять подальше мысли о том, что та осталась в своем кабинете одна. И вынуждена мучиться с великим множеством дел, поскольку до сих пор не удалось найти более эффективного способа работы с ними. Возникало странное, и даже неприятное чувство вины. Хотя какая вина могла на ней быть? Она ведь здесь по прямому приказу. Тоже выполняет не самую простую работу. Но все равно, странное иррациональное чувство преследовало ее.
Отгоняя неприятные мысли и чувства, она тяжело вздохнула. Вечно она страдает от всяких глупостей. Это несерьезно! Наставница — не ребенок, чтобы так за нее беспокоиться. Да и сама она не наседка, чтобы носиться с ней, как с нерадивым цыпленком. Впервые у нее оказалась работа, которая вызвала чувство внутреннего удовлетворения. Она в Госпитале. В специально выделенном кабинете. Стоит возникнуть вопросам, нужно только постучаться в соседнюю дверь, и консультация ей обеспечена. Может быть, ей тут удастся завести друзей, с кем можно переговорить или просто посидеть. Пусть даже если в местной столовой.
Стук в дверь стал для нее неожиданностью. Чертыхнувшись про себя и выругавшись из-за собственных, ушедших вдаль мыслей, она подала голос.
— Прошу прощения, Шизуне-сан, но вот еще документы, которые могут быть вам полезны.
Это была медсестра. С целой стопкой папок на руках.
— Да, спасибо. Поставьте вот на этот стол, пожалуйста, — живо откликнулась она, с тоской бросив взгляд на еще несколько точно таких же стопок, что уже были в помещении. Да, кажется, она несколько поторопилась со словами о деле, приносящем удовольствие. И на деле, задача может быть не простой. А может быть и не отличаться от бумажных войн в башне Хокаге.
Медсестра улыбнулась и ушла, оставив ее одну.
— Ну, что же, — вздохнула она, усаживаясь на свое место и берясь за работу, — Приступим....
Документы касались деятельности Госпиталя за последние несколько лет. В них было все или почти все, что связано с подготовкой новых специалистов, организацией, штатом, распределением бюджета, производством новых лекарств и других важных данных. И всю эту информацию требовалось тщательно изучить и проанализировать. Чтобы было можно ответить на главный вопрос: что собой представляет данная организация, и почему некоторые силы столь решительно выступили против начала немедленного ее расширения. При том, что были и другие, кто прямо намекал на важность такого шага.
— То, что нам предоставил Данзо — это очень хорошая вещь, — сказала Цунаде, просматривая те листы, с изложенной на них информацией, — Даже слишком хорошая. И я ни за что не поверю, что он сделал это по доброте душевной. Надо с этим разобраться.
После этого прошло некоторое время. Пока произошло вступление в должность, постепенный прием дел, медленная и мучительная адаптация, до изучения этого вопроса как-то руки не доходили. Конечно, в какой-то момент показалось, что наставница решила сама разобраться с ним. Потребовала дело одного из ирьенинов. А вместе с ней и информацию о неизвестной странной сыворотке. Самостоятельно изучала эти материалы, впервые за долгое время демонстрируя недюжинный интерес к чему-то помимо азартных игр и алкоголю. А потом случилась та встреча...
Разговор Цунаде с теми двумя ирьенинами из Корпуса АНБУ закончился плохо. Она и сама не ожидала, что ее учитель так воспримет сказанное этими двумя. Нет, ее можно было понять. Существовало нечто. Оно было способно спасти жизни в тех случаях, в которых раньше это считалось невозможным. Создатели этого нечто стояли и спокойно рассказывали о своем достижении. Только слушал их человек, который когда-то держал жизнь любимого человека и удержать не смог. И после потратила годы, чтобы оправиться, причем сделать этого до конца не получилось.... Ирьенины тогда ушли, а учитель весь день была в отвратительном расположении духа. Она была раздражена, и ничто не могло ее успокоить. Про вытребованные материалы вовсе забыла, бросив их в ящик стола. Лишь через день или два она достаточно мрачным тоном пролистывала их, уже не демонстрируя былого увлечения.
Изучила она их в полной мере или нет, Шизуне не знала. Не было никаких распоряжений касаемо этих документов. Хотя время от времени папка, принесенная ирьенином лежала на столе в открытом виде. А вот личное дело второго ирьенина так и осталось в ящике стола. Словно про него забыли или намеренно игнорировали. Впрочем, саму ученицу это мало волновало. Хватало других забот. Лишь по истечению некоторого времени Цунаде вспомнила про необходимость разобраться с Госпиталем.
— Этим делом лучше займись ты, Шизуне, — сказала тогда наставница, — Просмотри все, изучи. Удели внимание всему, до чего сможешь добраться. Сравни это все с бумагами Данзо. Сделай все возможное.
Верная ученица взялась за дело. Перебирала документы. Одна за другой просматривались папки. Информации о проводимых операциях, о сложных случаях, о мерах, принимаемых для передачи опыта, обучения новых ирьенинов. Сведения о новых методиках лечения, лекарствах. Хотя, пожалуй, многое из всего этого можно было бы пропустить. По крайней мере, ей так казалось.
Возня с документацией Госпиталя заняла у нее далеко не один день. Дело, которое вызывало только самые положительные эмоции, в какой-то момент въелось в ее мозг настолько, что мысли о нем начали мучить ее даже во сне. Живя исключительно этим, она думала, анализировала, пыталась взглянуть на вещи под другим углом. В какой-то момент ей и вовсе показалось, что она внезапно поняла, из-за чего возник спор вокруг данной структуры. Почему Данзо прямо говорил о необходимости расширить Госпиталь и тихо подбросил им немало нужной информации. А почему советники аккуратно намекнули, что есть много проблемных вопросов и помимо Госпиталя, зачастую более важных и нужных.
Свои мысли на этот счет она внимательно обдумала. Не единожды. Попыталась рассмотреть с разных углов. После некоторых корректировок, они показались ей вполне разумными. Потому Шизуне старательно запомнила их, чтобы позже рассказать наставнице. Чтобы уже она с высоты своего полета могла рассмотреть все и сделать свои выводы.
Несмотря на то, что работа с бумагами была утомительной, она, тем не менее, все же находила в ней свои плюсы. Конечно, сидеть и часами разбирать огромное множество сведений надоедало. Иногда и вовсе раздражало или вызывало какие-то иные чувства, на которые, как она раньше считала, была не способна. Но это не отменяло того факта, что человек, всю жизнь мечтавший поступить в работу в Госпиталь, сейчас находился именно там. Выбираясь ближе к полудню из кабинета, девушка шла в столовую, где сталкивалась с врачами, медсестрами, некоторыми интересными пациентами, с которыми ей не доводилось видеться. Завязывалось общение, что вкупе с атмосферой самого учреждения воздействовало на нее благотворно. Хотя, конечно, встречались и те, кто вызывал неосознанную неприязнь.
Знакомый ирьенин, тот самый чье личное дело до сих пор лежало в ящике стола у Цунаде. После того приема у Хокаге, он был ей неприятен. Неосознанно, конечно, иррационально. Не было в нем вины за то, что ее наставница так восприняла переданные им и его коллегой новость. Да и со стороны он выглядел вполне нормальным человеком. Спокойный, общительный завсегдатай столовой, при каждом своем посещении обязательно привлекавший внимание. Пусть его появления в столовой были не ежедневны, но каждый раз, как он объявлялся, обязательно находились те, кто подсаживался, завязывал разговор, что-то спрашивал. Обычный, уважаемый медик, полностью соответствующий собственному рангу. Но, не имея возможности, а если точнее, желания хоть как-то переговорить, пообщаться, от своей неприязни она избавиться не могла. Вот и продолжала смотреть на него соответствующе....
Бумаги были уже почти разобраны, и ее отчет близился к своему логическому завершению. А вот терпение, с которым проблем раньше не возникало, быстро подходило к концу. Мир Госпиталя за пределами ее рабочего кабинета манил и притягивал сильнее магнита. Не хотелось просто сидеть и перебирать опостылевшие записи, обрабатывая всевозможные цифры. Росла жажда выйти за пределы этого надоевшего помещения и попытаться найти себе другое занятие. Хотя бы раз поучаствовать в лечении пациентов. Проверить свои навыки, отточить владение ирьениндзюцу.
— Интересная просьба, Шизуне-сан. Очень интересное, — задумчиво протянул глава Госпиталя, когда она в какой-то момент не сдержалась и обратилась к нему. А сейчас стояла и мучилась от вспыхнувшего чувства вины. Она подводит Цунаде-сама. Вместо того, чтобы быстро закончить дело, больше недели торчит в Основном Корпусе, с каждым днем лишь замедляя рабочий темп.
— Ну, если нет такой возможности.... — попыталась она пойти на попятную, но замолчала на половине фразы, наткнувшись на взгляд собеседника.
— Я такого не говорил, Шизуне-сан, — ответил тот, стоило ей запнуться, — Подобную возможность найти не проблема. Тем более, что и нам интересно посмотреть, на что вы способны.
Эти слова не несли в себе никаких намеков. Она чувствовала это всем своим нутром. Но от неприятного ощущения неожиданной проверки избавиться не удалось. Даже если она сама на это напросилась.
Глава Госпиталя повел ее в одно из отделений. И едва поспевая за его уверенным шагом, Шизуне снова вела отчаянную борьбу сама с собой. Желание проявить себя, стать частью этой дружной внутри системы, впервые сделать что-то не ради наставницы, а просто для себя сражалось со страхом. Со страхом перемен, с опаской, что ее собственные навыки могут оказаться далеко не такими хорошими, какими казались. Страхом опозорить не только себя, но и легендарную Цунаде — величайшего медика в мире. Ведь она напросилась на испытание не где-нибудь, а среди профессионалов, которые с помощью особой сыворотки или нет, но за последние годы достигли серьезных успехов.
