Синопсис всей саги.
Боги привыкли вершить судьбы людей по своему желанию и вмешиваться в ход событий, но находятся те, кто восстает против навязанных ими правил жизни и вступает в противоборство с предопределенностью. Их отличительная черта — белые или пепельные волосы, все они, по сути своей, воины, не пасующие ни перед какими трудностями. Их путь труден и извилист. Любовь, предательство, друзья и враги, смертельные схватки, победы и поражения... И наконец то, ради чего они появились на этом свете — встреча лицом к лицу. Чаще всего это схватка, где все решает твердая рука и благородная сталь, но иногда бывает достаточно осознать себя как личность, вернуть себе утраченную или украденную память и стать вровень или выше всех тех, кто взял себе право распоряжаться судьбами людей...
" Старк благородный"
Из поколения в поколение он рождается в теле простого человека. Вот и в этот раз он родился на берегу реки и именно за ним внимательно наблюдают боги, ибо он тот, кто создал их. Оберегает и учит его чернокожий мечник, услуги которого стоят очень дорого и который сопровождает его по жизни с самого рождения. В его жилах течет королевская кровь, но он об этом не знает до тех пор, пока к нему не подсылают — "ночных фей" из клана наемных убийц.. Начинается борьба не на жизнь а на смерть. По странной прихоти, богиня Илис — богиня всех вод, благоволит этому юноше, но её милость двояка — главная её цель, не допустить осознания им того, кем он является на самом деле.
Страстная любовь, бегство в другое королевство, пророчества и предсказания, борьба за свое счастье и счастье любимой, подковёрные интриги и каждодневная опасность, помощь друзей детства, предательство любимого человека, борьба за трон отца и справедливое возмездие. Боги, ослеплённые своим всевластием, совершают несколько непростительных ошибок и главная из них — богиня Утренней зари, захватив сознание и тело любимой Старка, убивает его детей. Это стало той последней каплей, что переполнило чашу его терпения и привело к тому, что он вспомнил все и осознал, кем он является на самом деле....
Отныне в каждом мире, где боги вместо того, что бы помогать людям диктуют им свою волю, рождаются белоголовые воины, которые вступают с ними в непримиримую схватку за счастье людей и их право сами распоряжаться своими судьбами.
" Белый туман" ( две книги)
Любовно — приключенческая повесть в стиле фэнтези, с элементами эротики
В непримиримой схватке сошлись два мира,— мир людей и мир монстров, созданные братьями близнецами. Для богов это не больше чем борьба за первенство и превосходство, а для людей — горе и смерть.
В глухой и забытой всеми деревушке, спрятанной от всего мира, родился и живет простой паренёк. Только единицы знают, что он сын белого воина погибшего в неравной схватке с чудищами мира Навь, что пытается поработить мир Явь и уничтожить всех людей. Ценой своей жизни отец юноши закрывает ворота из мира монстров в мир людей. Но Навь не успокаивается, посулами, золотом, лживыми обещаниями она вербует своих сторонников и готовится к решающей битве. Только белые воины, которых осталось так мало, способны противостоять этому наступлению. Усугубляет положение и то, что белые могут родиться только от белого воина и только в том случае, если его жена "предназначена" для этого. Навь тоже знает об этом и за предназначенными и детьми белых идет настоящая охота. Мир людей проигрывает по всем статьям, ведь навь пробралась в святая святых — в белое братство. Спасти мир может только он — белый чистильщик. И он вступает в решающую схватку. С небольшой группой единомышленников он проникает в мир Нави, что бы или погибнуть или победить, и там, практически без шансов на успех, вступает в схватку с самим богом...
Однако зараза Нави распространилась и по другим мирам и вот уже потомки бесстрашного белого воина — Гарольд и Зигфрид чистят миры от скверны.
"Серый бог"
Свихнувшийся компьютер захватил власть на космическом корабле колонистов и провозгласил себя богом. Людям удалось посадить корабль, однако отныне, каждый раз, когда новая цивилизация колонистов достигает определенной ступени своего развития, мир погибает по воле серого бога и вся история человечества начинается заново. Те немногие первые, которые уцелели в горниле войн и эпидемий не теряют надежду, победить в этой схватке с компьютерным монстром.
В раннем детстве он переболел неизвестной болезнью и его волосы превратились в пепельно белые. Его мать из первых пожертвовала собой ради того, что бы родить белого воина. Авгур предсказал ему, что через пять лет он должен выполнить свой долг. Долгих пять лет, оттачивая свое мастерство, будет идти он к заветной цели. Первые и их потомки будут помогать ему, но все будет в его руках. Рыцарь Удачи, барон Дальних рубежей, граф Спешащий на помощь, — вот не полный перечень его титулов. В его жизни будет все и первая любовь и первое предательство, смерть близких и схватки с коварными врагами. Он пройдет через все горнила испытаний и из последних сил пробьется в зачарованный замок-корабль. Шансов на успех нет, но воля к победе, воинское мастерство и удача помогут ему и в этот раз....
Каждое произведение является самостоятельным и не связано с другим.
Белый туман
1.
В деревне, где я родился и вырос, нас не очень любили. По мнению крестьян, что своим потом добывали себе пропитание и ещё часть своих скудных запасов и урожая отдавали в замок, мы с матерью жили, не зная нужды. И действительно, каждую седмицу из замка приезжал воз с продуктами, и одноглазый возчик заносил в наше жилище корзины с продуктами и мешки с углём, которым мы топили свою печь. Раз в 30 дней моя мать надевала своё праздничное платье, их у неё было несколько, и на пару дней уезжала в, по-всей видимости, замок. За мной в это время присматривала наша соседка, тётка Эльга. После этих поездок мать всегда возвращалась весёлой, от неё пахло дорогим вином, с полной корзинкой подарков и сладостей. Сладости она раздавала местной детворе, а подарки наиболее бедным семьям. Но все равно нас в деревне не любили
В свои 13 лет я был уже рослым пацаном, и может быть благодаря неплохому питанию выглядел значительно старше своих сверстников, да и крепче. Я уже знал, от своих друзей, что мы пришлые и здесь нас поселил местный лорд лет 13-14 назад. Моей матери под страхом смерти было запрещено покидать деревню, кроме тех случаев, когда она уезжала в замок. Я рос вместе с деревенскими и практически ни чем от них не отличался. Мы вместе ходили в лес по грибы и ягоды, вместе ставили силки на местную мелкую живность,— кроликов и зайцев, вместе купались в мелкой речушке. Причём купались голышом и пацаны и девчонки вместе, купался вместе с ними и я, до недавнего времени. В один из вечеров, когда мы закончили ворошить сено, отправились на речку, что бы смыть с себя труху, пот и пыль. Как обычно разделись и бросились в воду. Когда я уже стал выходить, то заметил чуть в стороне от себя выходящую из воды Тойку, она жила через три избы от нас. Заметил и остановился. Она была чуть старше меня, но на голову ниже. А внизу её живота я заметил начавший уже образовываться тёмный мысок, да и на том месте, где должна быть грудь у неё появились маленькие холмики. Заметив, или почувствовав, что я её пристально разглядываю, она вдруг остановилась, покраснела, обозвала меня дураком и, прикрыв руками низ живота и свою грудь, бросилась к одежде, схватила её и убежала за деревья. Больше она с нами не купалась, да и я стал избегать совместных купаний, чем вызвал недоумение своих приятелей, но они объяснили все это очередной моей странностью. А странности у меня были. Главной из них считалась, и это признавали все в деревне от мала до велика,— моё умение не промахиваться. Кидал ли я палку, камень, или стрелял из самодельного лука, я всегда попадал в цель. Для этого мне надо было просто посмотреть на неё во время броска и все. А ещё я умел читать и писать, этому меня научила мать и у нас в избе была настоящая книга с молитвами Всеблагому, написанная на пергаменте и имевшая двенадцать листов. Это тоже было странным в глазах жителей деревни. Хотя были и свои плюсы. В некоторых случаях меня приглашали, за одну, две медные монеты, или десяток яиц, что бы я по писанному вознёс молитвы Всеблагому, правда это происходило не часто, — когда кто нибудь женился, или у какой — нибудь женщины приходил срок рожать.
В деревне заметили, что если я читал молитвы, то роды проходили легко и без последствий. Так что уже к 11 годам я знал все молитвы наизусть, и мог обходиться без книги, но деревенские требовали, что бы молитвы именно читались, считая, что Всеблагой их так лучше слышит. Я не спорил и открыв книгу, делав вид что читаю, творил молитвы по памяти.
Мать, видя, что я стал интересоваться девчонками и перестал участвовать в общих купаниях, вместо длиннополой холщовой рубашки, в которой я ходил постоянно, достала из сундука холщовые же порты и рубашку покороче, которую можно было или заправлять в штаны, или носить по верху. А можно было в жаркий день просто её сбросить и не оставаться голышом.
В один из жарких летних дней нашу деревню посетил лорд. Он появился в сопровождении свиты внезапно, когда все мужики и взрослые женщины работали в поле, и деревня была под присмотром старших 14 летних подростков, к которым я ещё пока не относился. Вся ребятня попряталась с испугу, даже старшие ребята спрятались, а мне стало любопытно, я впервые увидел таких красивых лошадей и настоящих воинов. А так как наша изба стояла несколько на отшибе, то я прятаться не стал, и внимательно рассматривал всадников. От общей группы отделился один и направился в мою сторону. Ехал он не спеша, всем своим видом показывая, что его нечего бояться. Не доезжая до меня несколько шагов, он остановил коня и спросил, кто я такой, где все взрослые и почему деревня вымерла. Я ответил, что зовут меня Свен, что взрослые в полях на работе, а ребятня, что была оставлена присматривать за деревней, попряталась.
— А почему ты не спрятался, неужели не испугался?
— Нет, ответил я, — от вас не исходит угроза. Вы просто хотите пить, а где колодец не знаете.
— Постой малец, как говоришь тебя зовут? Свен? А твоя мать не леди... — Тут он запнулся. — Твою мать зовут не Игрен?
— Игрен, и она сейчас в лесу собирает травы. А колодец вон там за пригорком и там есть кожаное ведро для воды.
— Сколько тебе лет Свен? — Скоро 14.
— А что ты умеешь делать?
— Да все то, что и должны делать деревенские ребята, а кроме того я умею читать и писать, но нашу единственную книжку я уже выучил наизусть.
— А ну ка прочитай, что здесь написано,— и он протянул мне небольшой свиток, который достал из своей седельной сумки.
Я взял его и прочитал. — Это долговая расписка, податель сего обязуется вернуть лорду Страху 12 золотых монет к исходу праздника урожая и не позднее дня белого тумана. Судя по всему, я прочитал правильно, и всадник остался доволен.
— А с оружием, с оружием ты умеешь обращаться?
— Нет, конечно, господин, у меня и ножа своего нет. Хотя деревенские говорят, что я неплохо стреляю из лука.
Всадник усмехнулся и достал свой богато украшенный лук, ловко натянул на него тетиву и протянул мне вместе со стрелой.
— Это охотничий лук, он не боевой, поэтому полегче и слабее. Ну-ка пусти стрелу. Я взял лук, настоящий охотничий лук и хотя он был явно великоват, меня охватил восторг. Такого дивного оружия я не только в руках не держал, но и никогда не видел.
— В это дерево попадёшь?— и всадник указал на старый граб в два моих охвата, что находился в шагах 20 от меня.
— Попаду,— ответил я, — но лучше вон в ту птицу.
И я показал на чёрную ворону, что сидела на макушке другого граба на расстоянии 30-35 шагов от меня, к тому же прыгала по веткам.
— Ну, ну, — усмехнулся всадник. Не успел он ещё стереть улыбку со своего лица, как я быстро поднял лук, с усилием его натянул и пустил стрелу. Чёрный комок, теряя перья, полетел вниз и застрял в нижних ветка, зацепившись стрелой. Всадник тронул коня, подъехал к дереву, снял ворону с веток и внимательно осмотрел, куда я попал. А целился я в голову птицы. Я хотел, что бы она оставалась по возможности целой, что бы её могли взрослые повесить посреди поля, и она своим видом отпугивала бы своих товарок.
Лук ещё был в моей руке, когда он протянул мне ещё одну стрелу. — А ну ка пусти ещё одну, вон в ту курицу видишь?
— В курицу стрелять не буду, это единственная курица тётки Эльги, она меня за неё прибьёт. Вы-то уедете, а мне оставаться. Давайте я попробую попасть в коршуна, что охотиться за цыплятами.
Надо сказать, что это была наглая птица, которая нисколько не боялась деревенских стрелков, потому, что знала, что ни одна стрела не долетит до неё. Но это были самодельные деревенские луки, а тут настоящий, охотничий. Я отошёл чуть в сторону, с усилием согнул лук и дождавшись, когда паривший в небе по кругу коршун приблизиться ко мне, выстрелил. Маленькая чёрточка приблизилась к птице, нырнула под неё, и коршун, тоже теряя свои перья и растеряв всю свою наглость, начал медленно кувыркаясь падать.
— Ай да стрелок, — воскликнул всадник. — Лук твой, дарю, возьми и стрелы, — и он вытащил из своего колчана с десяток стрел. — Эй, Никол,— громко крикнул он. — Отсыпь пацану десяток наконечников для стрел, ты малый запасливый, у тебя наверняка есть, потом в кузнице возьмёшь ещё.
Подскакал немолодой всадник, который тоже наблюдал за моими выстрелами, только несколько в стороне от нас и, улыбаясь, бросил мне целый мешочек наконечников для стрел, их там было значительно больше десятка.
— Мой лорд, а парень то не промах, не пора ли в замок и пристроить к делу,— обратился он к всаднику. — Нет, ещё не пора, пусть ещё годик поживёт на вольных хлебах, а там видно будет. Ну что, напились? Тогда поехали. А тебе парень вот ещё монета за твою стрельбу.
И он бросил мне небольшую монетку, которую я тут же поймал на лету. Затем он развернул коня и, не оглядываясь, поскакал прочь из деревни. Свита последовала за ним.
В это день я стал местной достопримечательностью, а монета оказалась золотой. Я аккуратно проковырял в ней дырочку и, прочитав молитву Всеблагому, повесил на шею. Золотая монета, это целое богатство для нашей нищей деревни.
С появлением у меня настоящего лука, моя жизнь изменилась. Несмотря на мой возраст, ко мне в деревне стали относиться как к подростку, а после того, как я стал снабжать деревню свежим мясом оленей и косуль, то почти как к взрослому. Даже Тойка стала поглядывать на меня с интересом, и мне это льстило.
Я стал охотником. Для человека, который мог 'читать' лес,— он становился другом, братом, надёжным укрытием, а также кормильцем и поильцем. Я же постигал все эти премудрости сам. Далеко от деревни, по причине своего малолетства, я не отходил и понятия не имел, что лес тоже может кому-то принадлежать, так же как и вся живность в нем. Это мне объяснил староста деревни. Он же меня предупредил, что не каждый встречный в лесу может быть хорошим человеком и что разбойников то же хватает.
